Нина Дунаева

Многие из тех, кому сейчас за 60, прекрасно представят следующую ситуацию. Раннее утро, мир еще досматривает сны, а вы тянетесь к любимой чашке. Аромат дразнит, обещает бодрость и радость жизни. Глоток, второй... и вместо прилива сил получаете удар под дых. Сердце начинает колотиться, как испуганный заяц, в висках стучит, а руки предательски дрожат. Знакомая картина? Именно так наш старый друг кофе сообщает, что дружбе конец. Возраст берет свое, и то, что в тридцать лет было топливом для подвигов, после шестидесяти превращается в русскую рулетку для сосудов. И вот тут на сцену выходит он. Скромный, незаметный, вечно стоявший на пыльных полках в тени блестящих упаковок арабики. Цикорий. Многие сейчас скривились. Я прямо вижу это выражение лица: «Серьезно? Тот самый эрзац из девяностых, который пили от безысходности?» Да, именно он. Только давайте отбросим снобизм и посмотрим правде в глаза. То, что росло у дороги как сорняк с синенькими цветочками, на поверку оказалось биологическим з

Многие из тех, кому сейчас за 60, прекрасно представят следующую ситуацию. Раннее утро, мир еще досматривает сны, а вы тянетесь к любимой чашке. Аромат дразнит, обещает бодрость и радость жизни. Глоток, второй... и вместо прилива сил получаете удар под дых. Сердце начинает колотиться, как испуганный заяц, в висках стучит, а руки предательски дрожат. Знакомая картина? Именно так наш старый друг кофе сообщает, что дружбе конец. Возраст берет свое, и то, что в тридцать лет было топливом для подвигов, после шестидесяти превращается в русскую рулетку для сосудов. И вот тут на сцену выходит он. Скромный, незаметный, вечно стоявший на пыльных полках в тени блестящих упаковок арабики. Цикорий. Многие сейчас скривились. Я прямо вижу это выражение лица: «Серьезно? Тот самый эрзац из девяностых, который пили от безысходности?» Да, именно он. Только давайте отбросим снобизм и посмотрим правде в глаза. То, что росло у дороги как сорняк с синенькими цветочками, на поверку оказалось биологическим з

Многие из тех, кому сейчас за 60, прекрасно представят следующую ситуацию. Раннее утро, мир еще досматривает сны, а вы тянетесь к любимой чашке. Аромат дразнит, обещает бодрость и радость жизни. Глоток, второй... и вместо прилива сил получаете удар под дых. Сердце начинает колотиться, как испуганный заяц, в висках стучит, а руки предательски дрожат. Знакомая картина? Именно так наш старый друг кофе сообщает, что дружбе конец. Возраст берет свое, и то, что в тридцать лет было топливом для подвигов, после шестидесяти превращается в русскую рулетку для сосудов. И вот тут на сцену выходит он. Скромный, незаметный, вечно стоявший на пыльных полках в тени блестящих упаковок арабики. Цикорий. Многие сейчас скривились. Я прямо вижу это выражение лица: «Серьезно? Тот самый эрзац из девяностых, который пили от безысходности?» Да, именно он. Только давайте отбросим снобизм и посмотрим правде в глаза. То, что росло у дороги как сорняк с синенькими цветочками, на поверку оказалось биологическим з