Семья Лебедевых осталась без кормильца и вся ответственность за мать, младшую сестру Марию и брата Николая легла на плечи тринадцатилетнего Павла 1929 года рождения. И благодаря его самоотверженному труду семья не голодала ни в войну, ни после. По крайней мере Николай такого не припоминает. В доме всегда была скотина, корова, куры, овцы. ( Правда, и на кур был налог — сто яиц будь добр сдай государству.) Коров гоняли в табун. Павел, ещё 13 -летний подросток, уже был колхозником, Мужские руки, даже если им было всего четырнадцать-пятнадцать лет, ценились на вес золота. Павел получал сено для скотины от колхоза "Чапай". С дровами было тяжелее, брали делянку и тут на помощь приходили родственники (Кутлаковы?), без родственников бы не справились. Вывозили дрова тоже лошадьми из колхоза.
Семья возделывала свой огород, были и гуменники, там, где сейчас
стальная нить железной дороги.

Павел брал с собой на жатву семилетнего брата Николая, приучая к труду. Да и прочая ребятня не сидела без дела: мальчишки шести-семи лет уже бегали на ток, где гудела работа. Там, у полевой кухни, кормили колхозников, подкармливая и юных помощников в голодные послевоенные годы. И не было на свете ничего вкуснее той простой еды, съеденной на свежем воздухе после честного труда.

С одеждой не шиковали, донашивали друг за другом.Особо запомнил Николай вельветовую куртку Павла. Мать без устали штопала и перешивала на верной машинке «Зингер- дарила вещам вторую жизнь. И сладостей особых детство не знало. Самым большим лакомством была пареная тыква. Её разрезали, запекали в русской печи, а потом выедали сладкую мякоть ложкой, пока в руках не оставалась пустая «шляпа». Сахар был кусковой, леденцовый, а рафинад появился позже. Да лес-кормилец выручал: собирали малину, калину, черёмуху.
В холодном погребе хранили крынки с молоком. Перед каждой трапезой осеняли себя крестным знамением, храня в душе веру, которую не смогла истребить никакая пропаганда.
В доме всегда жили квартиранты (обычно учителя)- и это было дополнительным подспорьем.

Электричества в то время в Зиргане не было и вечерами горела керосиновая лампа. В сорок восьмом, когда Николай пошёл в первый класс, уроки он учил при свете всё той же керосиновой лампы.. Она коптила, и стекло её приходилось часто чистить, А по утрам из лампового приёмника, питаемого большими батареями, лились песни , которые так любил слушать отец Яков. Передача называлась:"Запомните песню". Электричество пришло в Зирган лишь году в пятьдесят седьмом.

После войны люди учились радоваться заново. А гуляли раньше взрослые с размахом и на Пасху, на Михайлов день и др. Дни рождения особо не праздновали. Сейчас приходят в гости и сидят в одном доме. А тогда посидят в одном, и айда в другой. Так дома три посетят в деревне за раз. Самым праздничным блюдом завсегда был курник. И обязательно песни пели.
Люди жили, трудились и находили свои простые радости. Они верили в светлое будущее, потому что знали: народ, победивший в такой страшной войне, достоин самой счастливой жизни.