Августовским вечером, собираясь к подруге, чтобы посидеть с ней и посплетничать, Марфа поставила на стол для мужа пирожки и кувшин с компотом, накрыла все это полотенцем и хотела уж выйти из избы, как услышала голос Галины в своем дворе.

- Галка, а ты чего? Договорились ведь у тебя посидеть, - распахнув окно, выглянула она наружу.

- Да погодь ты с посиделками. Марфуша, я сейчас такое узнала, - у Гали лицо было расстроенным. - Ох! Не могла терпеть покуда ты придешь, ноги сами меня принесли сюда.

- Да на тебе лица нет. Чего же ты узнала такого? - удивилась Марфа.

- Стёпка твой где?

- Так пошел Борисычу помогать пасеку переносить. А чего спрашиваешь?

- Да не Борисычу он пасеку переносит, а пчелку Дарью Иванову обхаживает.

- Ты чего такое говоришь? - замерла Марфа.

- А то и говорю. Носила я Фёдору своему еду в поле, да по дороге решила в тухую заводь зайти, искупаться. Там людей не бывает, можно и в чем мать родила в воду нырнуть. Только вот подошла я к старой иве, а слышу смех бабий и голос мужской. И таким голосом знакомым он мне показался! Я тихонько подкралась, а там... Стыд какой - Стёпка и Дашка в траве кувыркаются.

- Может, показалось тебе? - Марфа не верила.

- Я что, Степку не узнаю или Дашку-бесстыжую?

В голове будто молоточки застучали. Дашка Иванова... Она доярка на ферме, вдова. Замуж вышла за Сергея Иванова за два месяца до войны, да под Сталинградом он голову свою сложил. Своего потеряла, а теперь она чужого мужа из семьи крадет?

- Галя, ты ступай домой, хорошо?

Закрыв окошко, она прислонилась к стене и сползла на пол, зажав рот руками, чтобы не закричать.

Степан пришел через час. Только вот Марфа дверь ему не открыла.

- Марфуша, что за шутки? Открой дверь.

- Уходи, - крикнула она сквозь слезы, сидя возле двери внутри дома. - Не хочу тебя больше видеть здесь. К Дашке ступай.

Он что-то говорил ей, но она закрыла уши руками и сидела, раскачиваясь, словно неваляшка.

Только вот Степан не ушел никуда, он тоже сидел под дверью с другой стороны. И спустя время Марфа, успокоившись, всё же открыла створку, чтобы он собрал свои вещи. Степан не спешил уходить, он просил у жены прощения и хотел спокойно с ней поговорить.

- За что ты так со мной? За что? Я ведь ждала тебя, душу наизнанку выворачивала. Из-за ребенка, да?

- Я сына хочу, или дочь. А у нас не получается...

- Так ты потому другую себе нашел, чтобы она тебе ребенка родила?

- Прости меня, Марфа. Прости. Надо было сразу, по-честному всё сказать.

- Ты разлюбил меня, Стёпа? - глотала она слёзы. - Коли разлюбил, так раньше надо было сказать...

- Я не знаю, - он опустил голову. - Я вроде и люблю тебя, родная ты мне жена. Но и Дашка... Она ведь совсем другая.

- Ты ступай к ней, Стёпа, к Дашке своей. Ступай, мой сокол ясный. Лети на волю.

***

С того дня Степан жил у Дарьи. Люди шептались, осуждали вдову, даже кто-то плевал ей вслед. Но находились и те, кто понимал и Дашу, и Степана.

- Вот тебе и любовь… Ждала, ждала, а в награду что получила? Муж с другой, отец в земле, а сама теперь в избе одна живет, как неприкаянная, - вздыхала соседка Марфы, наливая воду для коровы.

- Марфа родить не сподобилась, а мужику сын нужен, - говорила подруга Дарьи Нина, оправдывая её. - Может у Дарьи и Степана много детей будет, а Марфа баба красивая, молодая еще, глядишь, и найдет себе или вдовца с детьми, или такого же бездетного мужика.

- Так вот и Дарья бы себе свободного нашла, зачем женатого из семьи уводить? - возмущалась её собеседница.,

- Сердцу не прикажешь, - пожала плечами Нина.

Марфа стояла за углом и слышала этот разговор. Да, сердцу не прикажешь. Вот если было бы можно... Взять и приказать своему сердцу не любить Степана, и память стереть о том, как она ждала его и слезы по нему лила.

Отца вот уж больше года нет, Степан к другой ушел, а в доме тишина гнетущая поселилась...

Жила Марфа словно на авось: встала, сходила на работу, дела по дому и двору сделала, затем легла и уснула. День за днём, как колесо по колее катится и ничего не меняется.

И вдруг к ней стал захаживать Егор...

Егор Иванович Белов, фронтовик, что жил на соседней улице рядом с Кузьминичной. Человек молчаливый, но добрый и хозяйственный. Только вот глубоко скорбящий и несчастный. Когда началась Великая Отечественная, его жена с дочкой гостили у тещи с тестем в Беларусии. Они пытались убежать, уехать подальше от налетов, но не успели - едва поезд тронулся, как его накрыло с воздуха. Так Егор Белов овдовел и потерял свою трехлетнюю дочь. Узнав об этом, он вызвался сам, без всякой повестки, идти на фронт.

Он всё горько усмехался, что судьба была над ним безжалостна и оставила в живых. Вернулся он в сорок пятом, с тех пор и жил один в своем доме, не пуская никого в свое сердце.

Но после того, как всё село загудело о том, что Дарья ждет ребенка от Степана, он будто бы сперва с жалостью на Марфу смотрел, а потом с интересом.

Иногда, проходя мимо неё, останавливался и заговаривал с женщиной, ощущая, что у них много общего - оба они теперь кукуют в одиночестве, словно неприкаянные души.

А потом то дров принесёт, то крышу после дождя проверит на предмет течи, то за грибами в лес позовет.

Марфа сначала настороженно к нему относилась, а потом поняла, что ей интересно с ним. Он не навязывался, не давил на неё, просто был рядом в нужную минуту, подставляя своё плечо.

А однажды она позволила ему остаться на ночь..

Не от страсти большой, не от любви, а от одиночества пустила она Егора в свою холодную постель.

С той поры стал он часто оставаться у неё ночевать, только вот Марфа будто боялась вновь стать счастливой. Ей было хорошо и спокойно с Егором, но тревожно ей было, а почему, сама не могла объяснить.

- Марфа, выходи за меня замуж, - позвал он спустя месяц после того, как впервые у неё остался.

Она помолчала минуту, потом покачала головой.

- Но почему? Ты развелась со Степаном? - Егор не понимал почему она отказывает.

- Хоть и было трудно, но развелась. Дашке рожать вот-вот, дите должно в полной семье родиться.

- Тогда не вижу причины отказывать мне.

- Егор, не могу я замуж за тебя пойти, - она встала, обернулась в простыню и подошла к окну.

- Но почему? - он вскочил тут же с кровати и подошел к ней, обняв за плечи. - Что мешает?

- Я не знаю, люблю я тебя или нет. Со Стёпой все было по-другому. Там горел огонь в груди, я каждый день будто пламя пылала, а потом, как видишь, погасла. С тобой же всё по-другому. Я и жду, что ты придешь, но и нет внутри меня того огня, прости... Мне с тобой спокойно, уютно, только вот всё это отличается от пережитого ранее.

- Всё ждешь сокола своего ясного, что одумается он и прилетит к тебе? - с болью в голосе спросил Егор.

- Нет, не жду и не надеюсь. Не нужен он мне теперь такой. Только вдруг я не смогу дать тебе того, что ты захочешь?

- Ты о детях? Я бы хотел, но ведь не это самое главное, верно? Я и без детей тебя любить буду. В конце концов, что мешает нам взять сироту из детского дома?

Марфа повернулась к нему, улыбнулась, глядя ему в глаза.

- А если я не смогу полюбить тебя так сильно, как ты этого заслуживаешь?

- Тогда моей любви хватит на двоих.

****

В ту же субботу они расписались в сельском совете и стали вместе жить. Марфа перешла в дом Егора, сдав на временное пользование отцовский дом сельскому совету.

продолжение следует
#Хельга
источник