....В письме было всего 5 строк и большое высохшее желтое пятно от слез.

Екатерина Воронаева писала Я – ваша мать, мне сейчас 73 года, и меня недавно освободили из заключения... У меня уже не много времени осталось на этой земле... .

Перечитывая её письмо, я плакал и молился. Как старший сын, я чувствовал, что обязан что-то сделать, но как я мог ей помочь

Затем через несколько недель я прочитал новость в газете о том, что первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев собрался посетить Америку в качестве гостя правительства Соединённых Штатов. Мне пришла идея поехать в Вашингтон и постараться встретиться с ним лично, чтобы попросить за свою маму.

В день приезда Хрущева я прибыл в Вашингтон и первым делом направился к советскому посольству. Увидев приоткрытую дверь, я проскользнул внутрь. И как-то получилось, что чудом охрана меня не остановила, поэтому я прямым ходом прошёл в большую комнату, которая оказалась приёмной советского посольства.

Там было много людей высшего ранга, но я сразу узнал среди них короткую, приземистую фигуру Никиты Хрущева. Без всякого колебания я подошёл к нему и, в присутствии всех, обратился к нему на русском языке, прося дать разрешение на выезд моей мамы. Хрущев слушал меня где-то минуту или две, а потом молча отвернулся. После этого на меня сразу накинулась охрана, которая поволокла меня на улицу и выбросила на тротуар...

Когда я пришёл в себя, то увидел, что меня окружают десятки радио и теле репортёров. Им было очень интересно узнать, что же там такое произошло. Я вкратце поведал им историю моей мамы.

Средства массовой информации решили, что эта человеческая история представляет большой интерес, поэтому её начали освещать в газетах, по радио и телевидению.

Многие местные пастора услышали об этом и начали писать письма членам конгресса, сенату, вице-президенту Никсону и даже президенту Эйзенхауэру. Через какое-то время Эйзенхауэр лично походатайствовал перед Хрущевым за Екатерину Воронаеву и ей дали разрешение на выезд.

После приезда в Америку, маме было очень тяжело адаптироваться. Очень часто она с криками просыпалась ночью, и когда мы к ней приходили, она радовалась, что это был всего лишь сон.

Когда мы просили маму рассказать о жизни в заключении в советском лагере, то она внезапно заливалась слезами, уходила из комнаты, плакала и молилась.

Поздней весной 1965 года она как-то сказала мне Павел, я устала, я готова идти домой... И вот, буквально через несколько месяцев, 14 июля 1965 года, её сердце перестало биться, и её душа покинула измученное, пострадавшее тело.

Екатерина Воронаева ушла к Иисусу, которому так верно служила вместе со своим мужем, ради которого оставила роскошную жизнь в Америке, претерпела издевательства, 25-летнюю каторгу и была лишена своих детей. Её позвал Бог, чтобы дать ей самую высокую награду, которую получают только мученики за Христа.

На её могиле простая каменная плита. Там только написаны её имя и слова Любимой Матери.

Мало памятников на могилах праведников. Они получают неземную награду на небесах.