Вадим Ноздренко

Тайга не любит лишнего... Она признает лишь шум ветра в верхушках вековых кедров, треск ломающейся под снегом ветки да далекий, тоскливый вой волка. Егор знал это правило лучше, чем таблицу умножения. За пять лет, прожитых в глуши, он научился быть тише самой тишины. Ему было за шестьдесят. Когда-то, в прошлой жизни, у него было другое имя, другая одежда и другие заботы. Он чертил проекты мостов, спорил с заказчиками, стоял в пробках и покупал продукты в супермаркетах. Но та жизнь рассыпалась в прах после одной трагической осени, когда болезнь забрала у него жену и дочь. Мир людей стал для него невыносимо громким, цветным и пустым. И он ушел. Он купил старое промысловое зимовье на берегу безымянной реки, за сотни километров от ближайшего поселка. Отремонтировал крышу, сложил новую печь и стал жить. Отшельником. Бирюком. Дни его были похожи один на другой, как капли дождя. Заготовка дров, проверка силков на зайцев, рыбалка, чтение старых книг при свете керосиновой лампы. Егор не искал