Тамара Белкина

Один мальчик увидел, что хулиганы обижают кота. Довольно хлипкий и тихий мальчик. Он подошел и отнял бедное животное, взял кота себе. Мама разрешила, раз такое дело. И вот один интересный момент: хулиганы отступили, хотя их было двое, а мальчик - один. Да ещё и слабый физически. Но злые подростки оторопели от смелости мальчугана. И у них появилась мысль: наверняка за мальчиком кто-то стоит. Или старший брат сейчас из-за угла выйдет. Или отец подойдет. Настолько сильным и уверенным показался им мальчуган. Опасным каким-то. Одна женщина вступила в борьбу с начальником комбината. Коллектив был похож на шайку под предводительством Горбатого. Происходили беззакония, совершенно очевидные. И всем заправлял потерявший совесть и страх руководитель, и две его приспешницы. А сорок сотрудников как сорок разбойников себя вели. Какой-то сюрреализм. А в небольшом городе выбора не было особо. Идти некуда. И эта женщина, скромный бухгалтер, начала борьбу. Когда дошло уже до публичных оскорблений и явн

Одна женщина возвращалась из жаркой страны. Неделю отдыхала на море. Одна. Она потеряла любимого человека. Нет, не замужем за ним была. Просто любила. А потом его просто не стало. Он пожилой уже был. Сердце. И год женщина промаялась тоской. Она работала парикмахером. Были знакомые, были коллеги. И было одиночество. Ей энергичная коллега Лена посоветовала слетать на море. Развеешься. Отдохнешь. Удовольствие получишь. Может, познакомишься с кем-нибудь; на море легко знакомиться. Не с местными, а с нашими. Очень приличные мужчины отдыхают на море! Слетай. Это дорого, но пойдет на пользу; ты прямо хиреешь на глазах, Оля! Ты же и на море с детства не была! Оля накопила денег и ещё взяла небольшой кредит. И купила тур. И неделю провела на море. Одна. И тоска стала ещё глубже. Потому что одной как-то не очень интересно. Хотя море. Солнце. Вкусная еда. И вот, пора улетать. Теперь ещё и с кредитом. Загорела, конечно. И пофотографировала закаты и рассветы на телефон. Оля стояла в аэропорту, пост

Одна мать потеряла сына. Сын пропал без вести. Надежды не было никакой, честно ей сказали. Она горевала, тосковала, не могла найти успокоения. И не снился сын. И мать рассматривала фотографии, разговаривала с сыном, - наверное, это выглядело странно. Но никто не видел. Горе - оно очень личное. И его не показывают. И смотреть на него не хотят. Горе - это почти тайна. Которой ни с кем поделиться нельзя. И мать погрузилась в мрачное оцепенение. Она жила, словно и не жила. Не помнила, что ела. Не помнила, с кем говорила. На работу ходила, жить-то надо. И работа простая, хоть и трудная. Раскладывать на поддоны пакеты с молоком. Вот она и раскладывала, - автоматически. И думала даже не о сыне, а о пустоте, которая образовалась в душе. Так прошел месяц. И однажды эта женщина ждала автобус на остановке. Надо было к себе в поселок ехать с работы. Был темный сырой вечер, конец осени. Деревья уже голые, моросит мелкий дождик, фонарь горит во тьме. Она стояла и ждала. Она все время теперь жд