В годы детства Юрия Никулина (имеется в виду 20-е и начало 30-х) многие люди отмечали Рождество.

Но делали это нелегально, дома. Запрещалась и ёлка. Во многих школах висел тогда плакат: «Не руби леса без толку, будет день угрюм и сер. Если ты пошёл на ёлку, значит, ты не пионер».
Однажды дома Юрин отец с кем-то разучивал репертуар для самодеятельности, и прозвучали такие вот строчки: «Долой, долой монахов, раввинов и попов! Мы на небо залезем, разгоним всех богов».
– Папа! Значит, Бог есть? – спросил Юра.
– Почему? – удивился отец.
– Ну как же, – ответил дотошный сын. – Раз залезем и будем разгонять – значит, Бог есть? Значит, он там, да?...
Хотя Никулины ёлку не устраивали, но в Деда Мороза, приходящего к детям на праздники, мальчик Юра верил. И перед Новым годом всегда выставлял ботинки, зная, что Дед Мороз обязательно положит в них игрушку или что-нибудь вкусное. Случалось, что несколько дней подряд он выставлял ботинки, и Дед Мороз всё время в них что-нибудь клал. Но в одно январское утро Юра подошёл к ботинку, а там лежал завёрнутый в лист бумаги кусок чёрного хлеба, посыпанный сахаром.
– Да что, Дед Мороз обалдел, что ли? – спросил мальчишка громко, возмущённо и с горечью. Он не знал, что у родителей просто закончились деньги, и они ничего не смогли купить. Отец сказал: – Надо будет мне поговорить с Дедом Морозом…
На следующий день, к великой радости Юры, Дед Мороз положил в ботинок пряник в форме рыбки.