ГЕНОЦИД ЧЕЧЕНСКОГО НАРОДА

23 февраля 2021 года исполняется 77 лет со дня депортации чеченцев и ингушей. Насильственное выселение отдельных общностей, отобранных по определенному принципу (этническому, расовому, религиозному, социальному, политическому и т.д.) признается в мировой практике военным преступлением против человечности. Именно по этническому принципу были высланы чеченцы и другие народы. Однако до сих пор никто не понес наказания за совершенное преступление против целого народа. И не только чеченского…
Сталинские репрессии 30-40-х годов уничтожили многих истинных носителей чеченской культуры: интеллигенцию, духовенство и вообще весь лучший генофонд народа. Удачное определение сталинской политике истребления дал известный политолог Абдурахман Авторханов, обозначив ее суть одним емким словом – «народоубийство».
В своей книге «Убийство чечено-ингушского народа» он приводит такие факты: «Так, за одну только ночь с 31 июля по 1 августа 1937 года по спискам НКВД были одновременно арестованы до 14 тыс. человек, то есть 3 процента общего населения ЧИАССР. В числе других были арестованы практически все чеченцы и ингуши, занимавшие посты от председателя сельсовета и выше».
Арестовывались, а затем, в абсолютном большинстве случаев, уничтожались носители духовности – духовенство, интеллигенция. Это была своеобразная форма этноцида. Таким образом, Сталин, движимый патологическим тщеславием, уничтожил образованнейший и здоровый цвет чеченского народа, как, впрочем, и других народов страны. По этой причине фактически была прервана духовная связь поколений, пошатнулись духовно-нравственные устои чеченского этноса.
В чеченских селах Хайбах и Зумсой в феврале 1944 года были убиты и сожжены, по различным данным, более 1300 человек. Трагедию Хайбаха сравнивают с Куропатами, Хатынью, Сонгми. Однако эти сравнения не корректны с моральной, юридической и военной точек зрений. Экзекуция была проведена там, куда не докатилась война, и никакими соображениями нельзя оправдать убийство тысяч ни в чем не повинных людей. Хайбах – это трагедия куда большего масштаба: она должна была поставить последнюю точку в истории целого народа. Считается, что примерно треть чеченцев во время депортации погибла от голода, болезней и холода. Прибавьте к ним тысячи жертв политических репрессий 30-40-х годов ХХ века. Абсолютный геноцид собственного народа.
Международная конвенция Генеральной Ассамблеи ООН «О предупреждении преступления геноцида…» предусматривает наказания за действия, «совершенные с целью уничтожить полностью или частично какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу, убийства, тяжкие телесные повреждения».
Эта же Конвенция отнесла к геноциду и уничтожение языка, религии или культуры какой-либо национальности, расовой, религиозной группы. Запрещение пользоваться национальным языком в повседневной жизни или в школах, недопущение печатания и распространения изданий на языке такой группы: уничтожение библиотек, музеев, школ, исторических памятников, зданий, предназначенных для нужд религиозных культов и т.д.
Через депортацию была ликвидирована национальная государственность чеченского народа, он был лишен конституционных прав и поставлен вне закона, подвергся огульному унижению и оскорблению… Народ оказался отброшенным на десятки лет назад в своем национальном развитии, образовании, подготовке специалистов, формировании политической и интеллектуальной элиты. Непоправимый ущерб был нанесен его национальному авторитету. Чеченцев лишили собственной истории, письменности, могил предков, памятников материальной и духовной культуры.
Волею судьбы мне довелось быть первым министром культуры Чеченской Республики в новейшей истории (2000-2007гг.). Это был, пожалуй, самый тяжелый период в истории чеченского народа: в республике прошли две жесточайшие военные кампании. Ниже я расскажу, в каком виде мы застали сферу культуры и искусств в 2000-м году. Но прежде остановлюсь на культурных потерях чеченского народа в период депортации в 1944-1957 годах.
К моменту депортации национальная книга была представлена как в общественных фондах (различных систем и ведомств), так и в публичных и частных библиотеках. Общественные фонды количественно во много раз превосходили совокупный книжный фонд личных библиотек, а в них более широко были представлены первые издания на основе арабской графики и (что более важно и ценно) рукописные книги, т.н. «шира тептарш» (чеч.) -древние рукописи.
Уже на первом этапе выселения, по распоряжению властей, происходило повсеместное изъятие национальных изданий из фондов библиотек как общедоступных, так и специализированных – имеются в виду библиотеки научно-исследовательских учреждений. Книги, изъятые из библиотек Грозного, уничтожались путем сжигания в сквере возле Республиканского дворца пионеров и школьников (рядом с бывшей площадью им. Ленина). Аналогичные костры горели в районных центрах, куда доставлялась литература, изъятая из сельских и школьных библиотек. Среди уничтоженных во время выселения частных библиотек наибольшее сожаление вызывают семейные библиотеки известных чеченских алимов, в частности, прославленная библиотека Сугаип-муллы Гайсумова.
Древние манускрипты и рукописи чеченцев о своем происхождении, древние рукописи, религиозно-философские трактаты, литература из частных библиотек и архивов – все эти бесценные документы были уничтожены в попытке стереть с лица земли историческую память о чеченском народе. По всей республике переименовывались названия улиц, площадей и населенных пунктов. Историю чеченцев представляли как историю народа, который провел тысячи лет во тьме веков, вытесненного врагами в дикие горные ущелья, не имевшего ни государства, ни письменности, никоим образом не влиявшего на происходящие вокруг него события. Таким образом, народ уничтожался не только физически…
Как утверждает директор Национальной библиотеки Чеченской Республики С.Исраилова, из изданий на чеченском языке уцелели лишь те, что хранились в фондах учреждений, являющихся государственными хранилищами обязательного экземпляра. Это, прежде всего, Всесоюзная Книжная палата и Государственная библиотека им. Ленина ( теперь Российская государственная библиотека),а также библиотека им. Салтыкова-Щедрина (г.Санкт-Петербург). Кроме того, отдельные издания были сохранены на свой страх и риск тогдашним руководством Чечено-Ингушской республиканской библиотеки им. А.П. Чехова.
Благо, теперь изданы два тома «Истории Чечни». Насколько мне известно, готовится и очередной том. Это первый в истории Чечни труд академического характера. Затронута в этой истории и тема чеченских тептаров – своеобразных летописей, носивших в основном дневниковый характер.
«По-видимому, к XVI-XVIII вв. относится в Чечне период, когда отдельные религиозно образованные чеченцы активно предпринимают попытки составления на арабском и чеченском языках (с использованием арабской графики) индивидуальных рукописей с подробным описанием и анализом генеалогии развития того или иного рода (тайпа), общества и т.д. Известно, что у многих чеченцев такие рукописи существовали вплоть до самой депортации в 1944 году. Назывались они «шира тептарш» (чеч.) – древние рукописи. Сейчас они мало у кого сохранились»,- сказано в первом томе «Истории Чечни» (С.356).
Кроме того, в рассматриваемое время, надо полагать, во многих чеченских селах были хронографы или хронисты, хорошо владевшие арабским языком и письменностью, специально занимавшиеся описанием исторических событий, важнейших военных действий, междоусобиц, землетрясений, наводнений, пожаров, неурожаев, эпидемий.
После февраля 1944 года, как пишет Л. Усманов, в горах уничтожались древние этнографические памятники, кладбища, сотни тысяч надгробных стел безжалостно разбивались на части и вывозились для строительства дорог, мостов и хозяйственных построек. Подверглись уничтожению даже стелы с античными греческими надписями. Специальные отряды НКВД были откомандированы в горы для уничтожения национальных памятников чеченской архитектуры. Надо знать содержание этой архитектуры и их происхождение, чтобы уметь оценить ее значение и место в истории мировой культуры!
К примеру, чеченцы и ингуши ещё в средние века в сложных горных условиях строили 6-7 – этажные сторожевые башни, 4-5 – этажные жилые каменные сооружения с высокоразвитой для того времени системой вентиляции и отопления, с устройством сложнейших по исполнению сейсмостойких узлов. Удивительный для того времени уровень сочетания рациональности, изящности и устойчивости чеченской народной архитектуры стал даже предметом дискуссий на различных международных инженерных форумах.
Только лишь на территории Аргунского ущелья было взорвано до 250 древних и средневековых каменных башен и замков. Уцелело не многим более 50 памятников чеченской истории. Как это ни парадоксально, часть памятников просто не смогли уничтожить традиционными подрывами: настолько прочными и искусно исполненными оказались некоторые архитектурные сооружения.
В результате депортации чеченский народ понес огромные потери: и людские, и духовные, и культурные, и материальные и т.д. Через 13 лет ссылки, путем неимоверных усилий, чеченцам и ингушам удалось вернуться на родную землю и восстановить свою самобытную культуру.
К великому сожалению, все это повторилось в значительно худшем исполнении в 1994-2000 годах, в ходе двух военных кампаний. Причем, ситуация в данном случае была намного ужаснее и трагичнее.
Автор этих строк, выступая в июле 2001 года на Международной научно-практической конференции в Российской Академии наук, говорил о том, что военные действия приблизили нашу культуру к опасной пропасти исчезновения. До начала трагических событий в республике имелись прекрасные театры (русский, чеченский и театр кукол), цирк, высокопрофессиональный коллектив филармонии, который базировался в добротном здании с редчайшей акустикой, богатейшие на Северном Кавказе музеи (краеведческий и изобразительных искусств); театрально-концертный зал; республиканская библиотека им. А.П. Чехова; высшие и средние специальные учебные заведения, кинотеатры, парки, скверы. Одни практически были стерты с лица земли, другие лежали в руинах.
Никакие международные правовые акты и конвенции по вопросам охраны культурных ценностей противоборствующими сторонами не соблюдались: уничтожались музеи, библиотеки, архивы, историко-архитектурные памятники, здания учреждений культуры и искусств. В одном только Чеченском республиканском музее число предметов основного фонда составляло около 5 тысяч единиц хранения. Были уничтожены или разграблены около 90% музейных экспонатов, почти весь фонд изобразительного искусства (за исключением девяноста произведений живописи, переданных еще в 1995 году на реставрацию во Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика И.Э. Грабаря).
В Гаагской конвенции от 14.05.1954 г. «О защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта» отмечается, что «ущерб, наносимый культурным ценностям каждого народа, является утратой для культурного наследия всего человечества, поскольку каждый народ вносит свой вклад в мировую культуру. Стороны должны воздерживаться от принятия любых репрессивных мер, направленных против культурных ценностей, обязуются уважать и беречь их как на собственной территории, так и на территории других сторон…».
В декларации о принципах международного культурного сотрудничества государств – членов ЮНЕСКО, подчеркивается: «Каждая культура обладает достоинством и ценностью, которые следует уважать и сохранять; развитие собственной культуры является правом и долгом каждого народа и все культуры являются частью общего достояния человечества».
Таким образом, налицо грубое нарушение международных принципов культурного строительства и сотрудничества. Действия вандалов, разграбивших и уничтоживших многие памятники античной культуры в Риме, выглядят детскими шалостями по сравнению с тем, что сотворено в Грозном современными разрушителями.
К сожалению, подобное отношение сложилось не только к памятникам, но и к народу в целом. Часто из уст различных государственных и общественных деятелей типа Жириновского и Пыхалова мы слышим самую гнусную ложь и клевету в адрес малых народов, они травмируют душу и сердечные раны невинно оболганных людей, хотя эта акция еще в советское время была официально признана необоснованной и преступной.
В Законе РФ «О реабилитации репрессированных народов» сказано о том, что не допускается агитация или пропаганда, проводимые с целью воспрепятствования реабилитации репрессированных народов. Лица, совершающие подобные действия, а равно подстрекающие к ним, привлекаются к ответственности в установленном законом порядке.
Практически этот закон, призванный также возместить моральный и материальный урон, нанесенный репрессированным народам, в отношении которых проводилась политика клеветы и геноцида на государственном уровне, бездействует.
Известный советский, киргизский прозаик Чингиз Айтматов в своей статье «Подрываются ли основы?» писал: «…Думаю, что и полпотовцы, учинившие невиданный геноцид собственного народа, имели в этом смысле достаточно прозрачный пример (стоит вспомнить историю истребительного сталинского переселения к концу войны чеченцев, ингушей, калмыков, карачаевцев, кавказских турок-месхетинцев, курдов, крымских татар, немцев Поволжья. До сих пор… тянется шлейф тех бед и страданий!»
Современная Россия с ее демократическими устремлениями и претензиями на вхождение в мировое культурное сообщество, должна стать полноценным правовым государством и осуществить качественный переход к культурному строительству. Для этого потребуются определенные предпосылки, прежде всего – решительные меры политической элиты страны. Иначе долго еще будет «…тянуться шлейф тех бед и страданий».
МОВЛА ОСМАЕВ