Марина Бренина

Поздний декабрь в горной тайге Западного Саяна — это не просто зима. Это время, когда мороз, кажется, выжимает из воздуха последние звуки, когда снег поглощает все шорохи, а замерзшая река Еринат молчит под метровым панцирем. В эту пору, когда дни коротки, а сумерки приходят рано, жизнь на заимке Агафьи Лыковой подчинена другому отсчету — не календарному, а духовному. Пока вся страна суетится, готовя салаты и наряжая елки, она, возможно, зажигает в темноте своей избы лампаду. Сейчас идет строгий Рождественский пост, начавшийся 28 ноября и длящийся ровно сорок дней, до самого праздника. Для верующей староверки это дни молитвы, тишины и размышлений о Христе, а вовсе не о праздничном столе. Само словосочетание «Новый год» в его привычном, светском смысле для нее пустой звук, а то и хуже. Старообрядцы, к которым принадлежит Агафья, называют указ Петра I, перенесшего празднование на 1 января, делом «антихриста», а сам праздник — «бесовским». В ее мире новый год наступает осенью, 1 сентяб