ЕВГЕНИЯ ДРОЗДОВА

За последние двадцать лет магнитный полюс Земли ускорил свой дрейф почти в десять раз, звёздное небо сместилось на доли градусов, а климат ведёт себя так, будто планета незаметно изменила наклон своей оси. Это происходит неразрозненно, не по очереди и не случайно — всё накладывается одно на другое, создавая тревожную картину, которую невозможно игнорировать. Когда несколько аномалий совпадают в одной временной точке, поневоле задаёшься вопросом: не спрятана ли за ними одна-единственная причина? Мы наблюдаем, как климатические зоны смещаются, магнитные полюса «убегают» на скорости, немыслимой для прошлого века, океанические течения меняют силу, а ночное небо в некоторых широтах демонстрирует отклонения, которые фиксируют уже не романтики, а автоматические астрономические станции. Логика подсказывает, что если столь разные явления разворачиваются параллельно, значит где-то в основе лежит общий процесс. Но что это за процесс, настолько масштабный, что он меняет всю картину планеты? Истори

Ночь на заимке — не молчание, а особая тишина, полная голосов. Дремлет тайга, лишь изредка встрепенётся птица во сне да подшепнёт что-то верхушкой кедра пробегающий над горами ветер. Агафья Карповна, как всегда, спала чутко. Слишком много лет провела она в этой избушке на берегу Ерината, в глуши хакасской тайги, чтобы не слышать, как дышит лес. Она помнила каждый скрип половиц, каждый шорох за стеной. И потому проснулась мгновенно, ещё до того, как её сознание успело понять причину. Но тело уже знало: что-то не так. Козы в хлеву не блеяли, собаки не лаяли — стояла та гнетущая, звенящая тишина, которая бывает лишь перед грозой или когда рядом ходит большая беда. Сердце восьмидесятилетней отшельницы заколотилось чаще, но руки, привыкшие к тяжёлому труду, оставались спокойны. Она прислушалась. Сначала был звук — тяжёлый, влажный, небрежный. Будто кто-то огромный и мохнатый протёрся шкурой о тёсаные брёвна сруба снаружи. Потом послышалось сопение, громкое, как работают кузнечные меха.