Голубка )))))

Ольга помнила эту пуговицу всю жизнь. Маленькую, перламутровую, с четырьмя дырочками. Это случилось в Ясной Поляне – не той знаменитой, где Толстой жил, а простой деревушке под Тверью, куда Ольга с мужем Петром переехали после выхода на пенсию. Купили домик, завели кур, разбили огород. Жили тихо, мирно. Почти мирно. Тот день начался обычно. Петр собирался в райцентр на рынок – продать излишки урожая, купить что-то по мелочи. Ольга составила список: масло, спички, соль, нитки. И еще пуговицы перламутровые для его рубашки – три штуки оторвались. Петр уехал рано утром на автобусе. Вернулся к обеду – с тяжелыми сумками, уставший, но довольный. Выложил на стол покупки: масло, спички, соль, гвозди, провод какой-то. – Нитки где? – спросила Ольга, перебирая пакеты. Петр хлопнул себя по лбу. – Забыл совсем! И пуговицы твои тоже. Забыл. Такая мелочь. Нитки и пуговицы стоили копейки, их можно было купить в деревенской лавке у Зинаиды, пусть и дороже. Можно было съездить самой на следующей неделе.

Когда Михаила Петровича хоронили, на кладбище пришло человек сорок. Все говорили, какой он был замечательный. А его жена Вера стояла у гроба с каменным лицом и не проронила ни слезинки. Соседка Зинаида шептала подругам: "Вот бессердечная какая. Мужа хоронит - и ни одной слезы. Он для всех старался, а она его не ценила". Но Вера слышала эти шёпоты и молчала. Потому что слёзы кончились три года назад. Когда младшая дочка спросила: "Мам, а почему у всех в классе есть зимние ботинки, а у меня только эти?" Вера тогда смотрела на промокшие насквозь кроссовки девятилетней Кати и не знала, что ответить. Деньги на зимнюю обувь были. Вернее, должны были быть. Но Михаил Петрович за неделю до этого одолжил пятнадцать тысяч соседу дяде Коле. Тот попросил "на пару дней, до пенсии". Пенсию дядя Коля получил, купил себе новый телевизор, а про долг забыл. Когда Вера робко напомнила, он обиделся: "Я думал, мы друзья!" Михаил Петрович работал на лесопилке в Ясном Бору - маленькой деревне в ста километрах

Когда помещик Воронцов напился в тот августовский вечер, никто не удивился. Удивились позже – когда он велел собрать всех незамужних девушек и неженатых мужиков в амбаре и объявил о своей новой затее. Он назвал это "балом Фортуны". В действительности же это была обычная пьяная прихоть барина, которая перевернула множество судеб в деревне Светлый Яр. Правила оказались просты до жестокости. Имена парней написали на деревянных щепках. Девушки по очереди подходили к шляпе и тянули свой жребий. Кого вытянешь – тому и жена. Отказаться? Попробуй только. Воронцов обещал выпороть непокорных и сослать в дальнее имение, где земля каменистая, а работа непосильная. Анна Петровна стояла в очереди и чувствовала, как холодеют пальцы. Ей исполнилось двадцать два – по деревенским меркам уже поздновато. Высокая, статная, с густыми темными косами и спокойным взглядом серых глаз, она всегда выделялась среди остальных. Работала за троих: после смерти родителей поднимала хозяйство брата, нянчила его пятеры

Нижегородская область в очередной раз стала домом для переселенцев из Западной Европы. NewsNN пообщался с семьей Голембевски, переехавшей в Россию из Германии весной 2024 года. Они продолжают ассимилироваться и готовятся к строительству своей деревни. Лаура Голембевски родилась в январе 1999 года в Падерборне. Девушка вспоминает, что у нее было замечательное детство. С деньгами никогда не было проблем. Отец Адам — инженер-строитель с многолетним стажем. На протяжении 26 лет он владел собственным бизнесом, пока не передал его сыну Кевину. Лаура вспоминает, что в школе всегда говорили о России плохо. «И в младших, и в старших классах нам рассказывали, что русские агрессивные, и что они развязывают все войны», — поделилась собеседница NewsNN. Канадец разочаровался в урожае и заговорил с животными в Нижегородской области В 2002–2003 годах семья Голембевски уехала в Польшу. Там Лаура поступила в военную школу. Причиной переезда стала работа главы семейства. В Польше Адам также занимался стр