ВОВКА, КИНДРА и  МЕЧТА Жил Вовка в городе Серпухове, в Подмосковье. А все каникулы проводил у бабушки с дедушкой в Гудовке. Так называлось местечко в большом селе Нижнее Турово, что в Воронежской области.Летний день был насыщен до предела.Мальчишка иногда уходил из дому с утра и появлялся только к позднему вечеру.Бабушка Оля особо не волновалась. Ведь в деревне не бывает чужих детей. Знала: и накормят, и присмотрят, как за своим. Так же, как делала сама, когда внук приводил друзей домой. Ведь мальчишки- народ непоседливый. И на велике надо погонять, и на рыбалку сходить, и накупаться до посинения.Каждый день они справляли праздник- свое детство. Набегавшись, Вовка засыпал беспробудным сном. Просыпался, если не требовалась его помощь по хозяйству, не рано.Солнышко уже вовсю хозяйничало, заливая живительным светом округу. Пробирался чуть ли не на ощупь на крылечко. Садился, облокотившись о перила, подперев голову с ежиком густых волос кулачком.Сладкая дремота смежала реснички, пряталась в уголках припухших за ночь по- девичьи ярких губ.Рядом усаживалась, сладко мурлыча, любимица семьи трехшерстная кошка Киндра. Такую редкую кличку дала ей бабушка.Кошка была мудрая и послушная. Очень привязана к Вовке. Он ей пескариков носил , делился всем вкусненьким.Хотя Вовка не был привередлив в еде. За обе щеки уплетал нехитрую крестьянскую снедь.И даже пшеничной кашей, приготовленной бабушкой для маленьких поросят, не брезговал. Особенно когда она получалась с поджаристой корочкой....Да с холодным молочком. Объедение просто!    Но приезжал в деревню не только, как говорится, на вольные хлеба, чтобы полюбоваться ее красотами. Он был незаменимым помощником там, где нужна была особая, как выражались сельские люди, прыть. Выбежали из сарая поросята, никак не соберет озабоченная несушка цыплят- а гроза надвигается-тут без помощи внука не обойтись. Но самой почетной обязанностью считал для себя Вовка пасти частное стадо коров, когда очередь подходила.На случай непогоды у него было и соответствующее обмундирование: макинтош, называемый гудовскими накидкой, и длинные донельзя сапоги. Внук был грозой буренок, так и норовивших забраться на чей-нибудь огород. Вовка неустанно летал стрелой, возвращая в стадо непокорных рогатых кормилиц.Как-то за коровой, перешедшей реку, бесстрашно бросился в воду, да чуть не утонул. За мелкие шалости дед внука не наказывал. А вот если они могли обернуться членовредительством, тут был непреклонен.И неустанно повторял:" Я из тебя мужика делаю. Надо дружить с головой.". И в назидание переспрашивал:" Так ты мужик или не мужик?" Вовка, шмыгая от обиды носом, согласно кивал . Но извечное мальчишеское любопытство брало верх. И с ним почти постоянно случались какие-нибудь казусы.Как-то с велосипеда полетел под гору кувырком, приземлившись в болото- техника соседская оказалась без тормозов.Однажды, зазевавшись, спикировал в открытый погреб. То вдруг решил освоить швейную машинку и пришил себе палец... Словом, не скучал и не давал скучать бабушке с дедушкой. Они  были людьми уважаемыми. Об этом красноречиво говорил хотя бы тот факт, что называли их не по подворью, как заведено на селе, а по имени- отчеству- Иван Егорыч и Алдокимовна. Бабушка была удивительно светлым и добрым человеком. Недуг согнул ее пополам. Но не потеряла она ни доброжелательности, ни живости. Ее миндалевидные большие глаза всегда лучились теплом .Целый день она кружилась, в буквальном смысле этого слова, по хозяйству.Слыла первой чистюлей в Гудовке. В ее кастрюли и сковородки можно было смотреться, как в зеркало. Носила всегда красивые длинные серьги. Мужа звала не иначе, как "мой Ваня". В хате на самом видном месте висела увеличенная фотокарточка бабушки с дедушкой. Молодые, красивые. Дедушка в бескозырке. Служил на подводной лодке. Вовка очень гордился им.    Был Иван Егорыч человеком степенным, немногословным. Смотрел с прищуром. Может, потому, что из-за тяжелой инфекции лишился глаза. А, может, привычка такая была. Как бы внимательнее оценивал обстановку и людей. Поэтому и не торопился со словами, чтобы ненароком не обидеть .Ну уж если скажет, то прямо в десятку. Один в Гудовке держал несколько ульев с пчелами.В день откачки меда у крыльца дома роилась детвора в предвкушении вкусного лакомства.     Ближайшая соседка бабка Саня жила одна.Разводила коз. Животные скрашивали  одиночество.Ходили за ней, как привязанные. Свободно переступали порог  хатенки.Паслись на бугру, прозванном Саниным .Когда наступало время цветения трав, он покрывался нежно-розоватыми облачками чабреца, источающего пряный аромат. Собирали его гудовские охотно, сушили. При простуде чобуром, как называли его в простонародье, заваривали чай.А на  Троицын день устилали душистой травкой подоконники.Зимой снежный наст бугра резали полозья санок и бороздили лыжи неугомонной ребятни. Внизу бабки Саниного сада бил родник.Ни один  мороз не мог заставить закрыться его темное око.Дружно сбегали под горочку, как бы торопясь к вожделенному источнику, плодовые кустарники.Не потому ли самая крупная и вкусная малина зрела на этих кустах.Бабка Саня щедро делилась со всеми и ягодами, и душистым вареньем.     Ниже  бугра расстилалась широкая зеркальная гладь болот. Коньки тогда были редкостью. И придумали озорники мальчишки занятие, захватывающее, ну прямо, акробатический трюк.Вдалбливали в лед какую-то конструкцию, прикрепляли к ней длинный деревянный шест. К концу шеста привязывали санки. Испытатель-доброволец ложился на санки плашмя, руками схватывался крепко за их перекладину и - начиналось вращение.Самые сильные и стойкие выдерживали долго, но в конце-концов, подчиняясь законам центробежной силы, все же отрывались от своего спасительного ложе и, описав дугу в воздухе, плюхались аккурат в родник. Так Вовка учился силе, выносливости и взаимовыручке.     А уроки сообразительности ему преподавал еще один сосед- дед Коля.Но почему-то по имени его называли редко.Чаще- по прозвищу: дед Козел. У него было тоже свое хобби.Увлекался табаком- самосадом.Сам сажал, ухаживал, сам и наслаждался плодами своего труда.Каждый раз его можно было видеть или курящим зелье, или сооружающим на клочке газеты очередную самокрутку потемневшими от табака пальцами. Пряча усмешку в рыжеватых усах, он обычно говорил, обращаясь к Вовке:" Вот ты- мальчонка шустрый, отчаянный, а наскоко сообразительный, щас проверим". И загадывал очередную каверзу в основном из сельской жизни. Вовка старался разгадать ее сам. Ну уж в особо сложных случаях обращался за помощью к деду.Иван Егорыч частенько отмахивался, ворча незлобиво:" Делать старому хрычу больше нечего, совсем одурел от своего самосада".    Ну а семья Василия Антоныча с теткой Настасьей была действительно, как родная. Скорее всего потому, что росла в ней девочка Оля. Светленькая, улыбчивая, как ромашка на солнечном лугу. Она была младше Вовки на пять лет. Но со временем влилась в их мальчишескую компанию и любому пацану могла нос утереть.В том плане, что не боялась трудностей, не была плаксой.Охотно играла во все мальчишечьи игры. Например, если затевали футбольную баталию, стойко защищала ворота.И тайком ото всех даже училась громко щелкать кнутом, чтобы потом продемонстрировать свое искусство.Однажды все же решилась показать Вовке, как преуспела в этом деле. Стояли они у кручи. Размахнулась девчонка, а кнутовище обвилось змеиной хваткой вокруг ног и свалило Олечку под кручу. Но рядом был верный паж- выручил.    Однажды приехал Вовка на летние каникулы и обнаружил большую пропажу. Не встретило его, как прежде, детство. Нигде не нашел его.Они уж с Ванюшкой Салычевым все местечки большого села на мотоцикле объехали. Нет. Нигде не увидели.Вот так, закатилось солнышком за горизонт, а с рассветом не вернулось. А вскоре черемуховым цветом отполыхала и юность.Прошелестели годы, словно налетевший порыв ветра листанул страницы забытой на скамейке книги.    Вовка теперь уже не один десяток лет, как Владимир Григорьевич.Прожил их не хуже людей. Как же любили повторять эту фразу гудовские старожилы. Когда все ладилось, умиротворенно итожили- все, как у людей. А если что-то шло не так, сокрушались: все-никак у людей.Только с годами понял Вовка, какой глубокий смысл таили в себе те слова. Все, как у людей- значит по-человечески, без корысти и обмана, без зависти и злобы. С открытой душой, с пониманием и участием.    Пришло время- ушел Владимир в Армию. На границе служил. Получил профессию, что ни на есть мужскую, на механика выучился. Влюбился- женился. Родилась желанная дочка, красавица Настенька. Все говорят.,папина копия.Уже взрослая. И живет не хуже людей- благоустроенная квартира, дача. Счастлив? Скорее всего, да. А главное счастье его в том, что остался в душе Владимир Григорьевич Вовкой, ребенком остался. Послушали бы вы, какие он юмористические рассказы с участием любимых ребячьих героев сочиняет- Волка, Зайца, Винни- Пуха, Маугли. В современной интерпретации.Живот можно со смеху надорвать.Соберет ребятню и устраивает им театр одного актера.Те только рты от удивления раскрывают.А рассказчик и публику насмешит и сам вдоволь насмеется.    Считает, что главная беда современного человека в том, что разучились мы жить, подчиняясь биологическим законам. Дети, они ведь радуются всегда без причины....Вон как они с Киндрой каждое утро предавались тихой радости на крылечке. Радовались солнышку, новому погожему дню, кружке парного молока...Ведь недаром говорят, что счастье всегда просто.    А мечта у  Клеймовича Владимира Григорьевича , как и у всех людей. Чтобы мир был на Земле. Чтобы не умирали деревни. А маленькие внучки и внуки имели возможность приезжать на каникулы к бабушкам и дедушкам. Учились любить труд, беречь природу и животных. Чтобы у всех у них с детства закладывались в характере самые лучшие качества. И все ценное, неповторимое и непреходящее сохранялось в тайниках душ.А при необходимости, когда жизнь даст очередную затрещину и душа наполнится полынной горечью, можно было закинуть в этот тайник мысль, как удочку в речку и выудить доброе воспоминание. И , как пескарик, блеснув на солнце чешуей, наполнял сердце мальчишки невысказанной радостью, так и воспоминание озарит лучезарным светом душу. Даст силы жить, надеяться и верить.Без истоков человеку никак нельзя. Он без них, как дерево без корней. И душа становится, как стоячее болото, затягивается ряской.....