Татьяна Крутякова

Апрель 1945-го. Мир уже в предвкушении победы, но где-то в сердце Германии, в пяти милях от сонной веймарской гавани, ад всё ещё продолжается. За колючей проволокой Бухенвальда, где человечность умирала быстрее, чем люди, узники решились на безумие. Они собрали из обломков коротковолновый передатчик и крошечный генератор, спрятанный под полом барака. Пальцы дрожали, но стучали по ключу морзянкой: «Это Бухенвальд. Просим помощи. СС хотят нас уничтожить». Три минуты тишины – и ответ, как гром: «Держитесь. Спешим». Через три дня, 11 апреля, танки Шестой бронетанковой дивизии ворвались в лагерь, и среди 21 тысячи выживших теней стоял четырёхлетний мальчик. В руках – самодельный деревянный самокат. В глазах – вся боль и вся надежда мира. Его звали Джозеф Шлайфстайн. И это была не просто история выживания. Это была история мести. Джозеф появился на свет 7 марта 1941 года в еврейском гетто Сандомира, в оккупированной Польше. С первых вздохов его окружали стены, голод и шепот смерти. Родител