Ольга Василенко

В истории юриспруденции есть особая категория дел, которые ставят в тупик даже самых циничных законников. Обычно сценарий прост: преступление, суд, приговор, исполнение. Система работает как часы (иногда швейцарские, иногда — как советский будильник, но все же работает). Но бывают моменты, когда в этот отлаженный механизм попадает песчинка, и все летит в тартарары. Мы привыкли думать, что высшая мера наказания — это точка. Финал. Титры. Но история знает персонажей, для которых эшафот стал не концом, а началом странной, почти мистической славы. Существует устойчивый миф: мол, если осужденный переживает процедуру исполнения приговора, то закон обязан его отпустить. Дескать, высшие силы вмешались, а с ними не спорят. На самом деле, никакой такой статьи в уголовных кодексах не существовало. Но прецеденты были. И самый громкий из них случился в викторианской Англии, подарив миру историю Джона Ли — «человека, которого они не смогли повесить». Джон Ли: «баббакомбский кошмар» Начнем с декорац