Татьяна Зиновьева

Брат был, как это говорится, со странностями, Алиса вперёд родителей это заметила. -Он ещё маленький, – говорила мама. – Забыла, как сама в его возрасте требовала одну и ту же сказку тебе на ночь читать? Но Клим не просто любил одну и ту же сказку на сотый раз слушать, его странности были куда причудливее. Например, с какого-то возраста он стал есть только жёлтую еду: бананы, пшённую кашу, кукурузу. Из яйца съедал желток, а из M&M's выбирал только жёлтые драже. Чтобы накормить его курицей, приходилось приправлять её куркумой, мама просто с ума сходила от его прихотей. Алиса так и называла его – «жёлтый брат». -Он китаец у тебя, что ли? – спрашивали знакомые, когда слышали это от Алисы в первый раз. -Ага, почти, – хмыкала она. Больше всего Алису злило то, что мама потакала Климу во всём: когда он заявил, что гель для душа, шампунь и даже стиральный порошок должны быть жёлтого цвета, вся семья перешла на моющие средства в жёлтой упаковке. -Мама, у меня волосы этим шампунем не промываютс

— Андрей, отойди от двери, дай мне хотя бы снять сапоги, — выдохнула Марина, едва переступив порог. В одной руке у неё был пакет с мандаринами, который предательски врезался в пальцы, в другой — сумка с ноутбуком, весившая, казалось, тонну. — Марин, тут такое дело… — Андрей переминался с ноги на ногу, словно нашкодивший школьник, и не спешил забирать у жены тяжести. — Мне только что Светка звонила. Сестра. Марина замерла. Пакет с мандаринами с глухим стуком опустился на пол. В воздухе, ещё секунду назад пахнувшем морозом и предвкушением праздника, повисло напряжение. — И что Светке нужно двадцать девятого декабря? — голос Марины звучал ровно, но внутри уже натянулась звенящая струна. — Они с мамой решили праздновать у нас. — Что значит «решили»? — Марина наконец расстегнула пуховик, но снимать его не спешила, словно он был её броней. — Андрей, мы же договаривались. В этом году — никаких гостей. Только мы, кот, оливье и старые фильмы. Я месяц работала без выходных, закрывала квартал, чт

- Мои ангелочки! Комочки счастья, мои ненаглядные, - умилялась Анна Петровна, не в силах отойти от кроваток с близнецами. Она приехала вместе с детьми из роддома. Её дочь с внуками сегодня выписали. - Не могу наглядеться... Света уже ощутила, как это сразу двое, и первые. В роддоме ей приходилось нелегко до выписки. Хорошо, что в палате с ней лежали женщины постарше, многодетные, они и помогали неопытной девчонке с близнецами. А дома и стены помогают. И мама, если что поможет, - убеждали её те же девочки по палате, чтобы она не отчаивалась - она справится. - Мам, ты уже час в детской, - заглянула к ней Света. - Пойдём пить чай. - Пойдём, - не в силах оторвать взгляда от внуков, Анна Петровна, словно её силою выводили, вышла из детской, украшенной по случаю их первого дня дома их отцом. - А твоя мама не приедет? - спросила тёща у зятя за чаем, указывая дочери, что ей нельзя бисквитное печенье. Это для неё и зятя. - Ты кормишь грудью, - напомнила мама. Муж и жена переглянулись. - Она зав

Утро в деревне началось, как всегда, с петуха у соседей и глухого гула трактора за огородами, но для Валентины Петровны этот день был особенным. Она не спала почти всю ночь, прислушиваясь, как тикают старые настенные часы, и мысленно перебирая, всё ли приготовила к приезду дочери. Елена в деревне не была уже третий год. Всё работа, дела, командировки, «конкуренты дышат в спину», как она любила говорить по телефону. А тут — сама позвонила, ещё и голос такой… мягче обычного, почти девчачий: — Мам, я к тебе приеду. Не одна. Жениха привезу, — и засмеялась непривычно звонко. С тех пор у Валентины Петровны в груди жило какое-то светлое, тёплое беспокойство. Радость — оттого что дочка всё-таки помнит дорогу домой. И тревога — чтобы понравиться этому самому жениху. Не просто парню, как изначально подумала, а, по словам Лены, «серьёзному человеку из высшего общества». Она встала ещё до рассвета. Накрыла стол в большой комнате — той самой, где когда-то справляли Ленины дни рождения, ставили ёлку

Марина была уверена: двадцать лет брака — это знак качества. Она готовила мужу грандиозный подарок, мечтая увидеть его счастливые глаза. Но вместо благодарности судьба преподнесла ей урок, который навсегда разделил её жизнь на «до» и «после». Старый дом на окраине, свет в окне и сцена, от которой стынет кровь, — история о том, как рушатся иллюзии. *** — Ты что, совсем спятила? Куда ты попрешься в такую погоду? — Светка, моя лучшая подруга, орала в трубку так, что мне пришлось отодвинуть телефон от уха. — Света, это сюрприз! — я пыталась перекричать шум дождя, барабанящего по крыше моего внедорожника. — Вадим думает, что я забыла про эту его «берлогу». А я выкупила участок рядом! Представляешь? Мы объединим земли, и он наконец построить там свою мастерскую. Он мечтал об этом пять лет! — Марин, мужики не любят таких сюрпризов. Поверь моему опыту, — буркнула Света. — Если мужик прячется в гараже или на даче — не лезь туда. Целее будешь. Я лишь рассмеялась и нажала отбой. Светка всегда