Cоциальная терпимость к домашнему насилию в региональном и глобальном контексте

Анализ международных и национальных исследований показывает, что домашнее насилие остаётся устойчивой социальной проблемой во всех регионах мира. При этом ключевым фактором, влияющим на его распространённость и видимость, является уровень социальной терпимости к насилию — то есть доля населения, считающая его оправданным в определённых ситуациях.

В странах постсоветского пространства уровень социальной терпимости к домашнему насилию существенно варьируется, однако в целом остаётся выше, чем в большинстве стран Западной и Северной Европы.

Согласно недавним сопоставимым международным данным (UNICEF, DHS, MICS):

Высокая социальная терпимость фиксируется в части стран Центральной Азии и Южного Кавказа, где :

Азербайджан — около 50 % и выше ( значительная часть населения допускает оправдание насилия в семье);
Кыргызстан — около 40 % (сохраняются традиционные патриархальные установки).

Средний уровень характерен для ряда стран Восточной Европы и Кавказа (средний), где :

Молдова — около 20 %;
Армения — около 15–20 % (в зависимости от региона).

Относительно низкий уровень наблюдается в

Грузии — около 16,6 % женщин и 22,2 % мужчин, в целом около 20 % по последним исследованиям 2025 г (значительное снижение по сравнению с серединой 2010-х годов (20–25 %));
Украине — около 30 % ( данныe дo 2022 годa). На первый взгляд, 30 % кажется выше, чем, например, Грузия (~20 %), и может восприниматься как «средний» уровень. Однако ключевой момент здесь — контекст сравнения с другими странами региона. Несмотря на то, что абсолютный процент выше, чем в Грузии, по сравнению с высокими уровнями Азербайджана и Кыргызстана, Украина относится к категории «низкой социальной терпимости» в региональном контексте.

Вот график с цветовой шкалой «высокий/средний/низкий» социальной терпимости к домашнему насилию по странам.

Для РФ и её отдельных регионов (Дагестан, Чечня, Татарстан и др.) не существует сопоставимых международных данных по стандартной методологии DHS/MICS. Россия никогда не участвует в ключевых глобальных опросах, что делает невозможным корректное сравнение уровня социальной терпимости к домашнему насилию с другими странами.

Однако отсутствие статистики не означает отсутствия проблемы. В российском кино и сериальной культуре домашнее насилие, алкоголь, агрессия и унижение внутри семьи часто изображаются как повседневная реальность, а не как исключение. Эти сюжеты узнаваемы для широкой аудитории, что указывает на их укоренённость в общественном опыте.

Культура не заменяет социологию, но она отражает социальные нормы и границы допустимого. Когда насилие систематически присутствует в массовом культурном нарративе без чёткого общественного осуждения, это свидетельствует о его нормализации и о высокой социальной терпимости — даже если она не зафиксирована в процентах.

Отсутствие измерения — это тоже социальный факт. Там, где нет данных, сложнее говорить о проблеме публично, сложнее формировать политику и сложнее защищать жертв. В этом смысле молчание статистики может быть не менее показательным, чем сами цифры.

Ключевые устойчивые факторы

Несмотря на региональные различия, исследования демонстрируют повторяющиеся факторы, связанные с более высокой терпимостью к насилию:

— патриархальные гендерные нормы;
— сельская местность;
— низкий уровень образования;
— старшие возрастные группы;
— нормализация физического наказания детей как «воспитательной меры».

Эти факторы воспроизводятся в разных странах и культурах и подтверждаются как глобальными, так и региональными исследованиями.

Глобальный контекст

В мировом масштабе прослеживается чёткое региональное разделение:

Низкий уровень одобрения насилия характерен для Европы (особенно Северной и Западной Европы, Скандинавии : Норвегия, Швеция, Дания, Финляндия, Исландия, Швейцария, Германия, Нидерланды, Франция, Люксембург, Испания, Португалия), Северной Америки (Канада, США), Океании (Новая Зеландия, Австралия). В этих регионах доля населения, считающего домашнее насилие допустимым, обычно находится в диапазоне 3–10 %, что связано с жёстким правовым регулированием, высоким уровнем гендерного равенства и длительной профилактической политикой.

Высокий уровень одобрения насилия наблюдается в Африке (особенно Центральной и Западной), Южной Азии (Афганистан - один из самых высоких показателей в мире, Пакистан, Индия, Бангладеш, Непал), части Юго-Восточной Азии. В отдельных странах этих регионов доля респондентов, оправдывающих насилие в определённых ситуациях, достигает 90% и выше (например, Афганистан, Тимор-Лесте).

Наглядно видно, что в развитых странах одобрение насилия крайне низкое, тогда как в ряде стран Африки и Южной Азии оно остаётся очень высоким.

Ни одна страна мира не демонстрирует нулевого уровня социальной терпимости к домашнему насилию. Это объясняется тем, что:

— Социальные опросы всегда фиксируют ненулевой остаток установок.
— Физическое наказание детей остаётся «якорем» оправдания насилия даже в самых либеральных обществах.
— Социальные нормы меняются медленнее, чем законы, а возрастные и культурные различия сохраняют инерцию взглядов.

Итоговый вывод?

Таким образом, социальная терпимость к домашнему насилию является ключевым индикатором глубинных культурных и институциональных различий между регионами мира. Снижение этой терпимости напрямую связано не только с законодательными мерами, но и с долгосрочной работой по изменению социальных норм, образовательной политикой и защитой прав человека.