Зинаида Попова(Танбаева)

Кто ж не любит, когда герань цветёт так, что глаз не оторвать? Она ведь не просто комнатный цветок, а маленькое солнце на подоконнике. Только вот зима почти каждому этому «солнышку» обрывает крылья: света мало, воздух сухой, земля холодная… И стоит она потом, бедолага, невесёлая, будто вспоминает былые июньские деньки и грустит по ним. Многие в это время уже махнули рукой: декабрь же, чего вы хотите? Но я-то давно понял, что с геранью нужно разговаривать по-своему. И однажды нашёл такой способ, что у меня она в декабре зацвела пышнее, чем летом. Да как выстрелила прямо залпом, мощными упругими бутонами, словно всю осень только и ждала, когда же я, наконец, вспомню о своём секрете. Сегодня я этим секретом поделюсь. Но чтобы всё сработало как надо, читайте внимательно. Тут важна не только подкормка, а вся цепочка действий. Именно она превращает «спящую красавицу» в королеву зимнего цветения. Кстати, в ТГ-канале "На даче у деда Егора" вы найдёте ещё больше полезных схем ухода за комнат

Мир за пределами её избы давно перестал существовать. Он растворился в хвойной мгле, в сером зимнем небе, нависшем над Абаканским хребтом, в вечном шепоте реки Еринат. Здесь, в хакасской глухомани, где до ближайшего человеческого жилья триста километров, время остановилось три столетия назад, и единственным его мерилом были ежедневные труды и молитва. Агафья Карповна Лыкова, последняя из своей семьи и, быть может, последняя в мире настоящая отшельница, просыпается затемно. Первое её слово — имя Божье, и с этого слова начинается долгий день, в котором нет места праздности, где каждый шаг, каждое дело есть продолжение беседы с вечностью. «Если не молится, то работает» — не просто поговорка, а суть её бытия, выкованная голодом, холодом и невероятной силой духа, завещанная отцами и дедами, ушедшими в тайгу за спасением души. История Агафьи началась не с неё, а с выбора её отца, Карпа Осиповича, корни веры которого уходили в самые тёмные времена церковного раскола. В годы гонений на стар