В е л о с и п е д

Если не считать детскую коляску, то у многих первым транспортным средством является велосипед. Но так было далеко не всегда. В моем детстве в 50-60 годы это было редкость, впрочем, как и многие другие вещи. Всего 15-20 лет прошло, как завершилась Великая отечественная война, которая унесла многие миллионы жизней и оставила разрушенные города и села, опустошив даже тыловые населенные пункты. Во время войны все население, все заводы и фабрики, колхозы и совхозы работали для фронта. После войны военные заводы, по плану конверсии производства, должны были начать выпускать товары народного потребления. Кто-то производил электрические товары, кто-то радио и телевизоры, кто-то посуду и детские игрушки. У меня в первом классе школьная форма состояла из гимнастерки, опоясанной ремнем с медной бляшкой, а на голове фуражка с кокардой. Так швейная промышленность переходила из пошива военной одежды на гражданскую.
В конце 50-х годов папа купил нам с братишкой Наилем трехколесный детский велосипед «Ветерок». В отличие от других детских велосипедов, у которых педали располагались на переднем колесе, это был полноценный велосипед со звездочками и цепью для передачи крутящего момента задним колесам, с колокольным сигналом, как у велосипедов для взрослых. К тому же его легко можно было переделать на двухколесный велосипед. Пока научились кататься, падая, до крови царапали свои колени и локти. Часто устраивали разборки кому первым кататься. Почему-то желание кататься на велосипеде у нас с Наилем возникали одновременно. Или велосипед стоит некому не нужный, или надо обоим. У других ребят и девчат на нашей улице такого велосипеда не было. Иногда мы им тоже разрешали кататься, но по-детски очень дозировано, жадничали.
Осенью 1960 года папу перевели председателем колхоза Вахитовский в деревню Степная Шентала. Велосипед со многими другими вещами стоял в сенях. Проходя мимо него, я думал «Когда же наступит лето?». Однажды не выдержал, стал кататься на нем в сенях. Не знаю отчего, то ли слишком сильно нажал, то ли от мороза металл ослаб, короче сломал ось педали. Убрав велосипед на место, никому ничего не сказав, затаился и стал ждать наказания. Увидев сломанную деталь, папа его взял с собой на работу и в мастерской подобрали к нему подходящего размера и длины болт. Я был счастлив вдвойне.
В мае 2009 года Банк России нас собрал в городе Туле на учебно-практический семинар по мобилизационной подготовке и гражданской обороне. После мероприятий для участников организовали экскурсию в музей Тульского машиностроительного завода. Наряду с артиллерийским орудием разного калибра, пулеметами и автоматами в одном уголке была выставлена и гражданская продукция. Среди мотороллеров «Тулица» и «Муравей» стоял трехколесный детский велосипед, точно такой же, какой был у нас, только красного цвета. Наш был синий. После неожиданной встречи через 50 лет с велосипедом детства целый день ходил под впечатлением увиденного.
У некоторых моих сверстников, у которых были взрослые братья, в начале 60- х годов начали появляться настоящие велосипеды. Поскольку их рост не позволял сесть на седло, они крутили педали, засунув ноги между рамами. В нашей деревне только в одной семье был трофейный дамский велосипед, у которого верхняя планка рамы была занижена для того, чтоб удобно было на нем ездить женщинам в юбке, а звездочка на педали и цепь были закрыты кожухом от попадания подола платья. Велосипед этот был черного цвета, что делало его еще более благородным. В Казани у двоюродного брата Тагира я видел юношеский велосипед «Пионер», но для деревенских жителей это была непозволительная роскошь.
В 1963 году младший брат моего папы дядя Камиль, который жил в поселке «Красный Октябрь» устроился на работу в нашем колхозе «Алга» трактористом на МТЗ-5 «Белорусь» и стал жить с нами. Он каждый выходной уезжал в свою деревню, где жили наша бабушка с дедушкой. До деревни километров 7-8, пешком не находишься. Поэтому летом дядя Камиль к нам приезжал на велосипеде дяди Садретдина и всю неделю он простаивал. Однажды дядя разрешил мне на нем прокатиться, не сразу, но получилось. Сказался опыт езды на детском велосипеде. С тех пор я не слезал с велосипеда, правда, крутил педали как все мальчики под рамой.
Осенью дядя Камиль уехал на учебу в техникуме в Чистополь и я остался без велосипеда, но не на долго. В нашей деревне Средние Тиганы работала средняя школа. Поэтому на учебу в девятых и десятых классах приезжали дети из деревень Большие и Нижние Тиганы, Сухие Курнали, Степная и Подлесная Шентала. При школе был интернат для проживания учеников из дальних деревень, где моя мама работала воспитателем. Те, кому не хватило мест в интернате, снимали квартиру. Среди учеников девятого класса, проживающих в интернате, была и Рахиля со сверстниками. Когда мы жили в Степной Шентале, мы с семьей Рахили были соседями и дружили. Расстояние между деревнями было приличное, почти 20 километров. В сухую погоду они приезжали в школу на велосипедах, в дождливую - их привозили на лошадях. Поскольку, оставлять велосипеды у интерната было рискованно, они приводили их к нам. У меня появилось целых три велосипеда. Правда, мама запретила мне их трогать. Но какой же мальчишка удержится от такого соблазна. Украдкой я брал крайний из них и ездил по своим делам. В последний раз поехал в магазин, который располагался в центре деревни рядом с Правлением колхоза. Когда вышел из магазина с покупками, заметил, что переднее колесо спущено. Домой пошел, спешившись, толкая велосипед и думая как быть дальше. Сегодня канун выходных, вечером должны прийти за велосипедами девочки. Поставил велосипед на место, как будто ничего не случилось. Пришли девчата и быстро обнаружили спущенное колесо. Оказался это велосипед Дины, подруги Рахили. Пришлось признаться во всем. Дина, плача и проклиная меня, ушла со своим велосипедом. Мне было очень стыдно за свой поступок, тяжело на душе и жалко Дины. Ребята, с которыми они приезжали учиться, дождались их, подкачали колесо и все благополучно добрались до своего дома. Как потом стало известно, мальчишки из зависти, расслабив ниппель, спустили воздух из колеса, пока я находился в магазине. После этого случая девушки перестали оставлять свои велосипеды у нас. Я дал себе слово, больше никогда не брать чужие вещи без разрешения и старался придерживаться его.
Что касается, Рахили, вскоре ее на лошади привез к нам старший брат Муса. Он был сильно рассержен, несколько раз порывался ударить кнутом сестру. Только вмешательство моей мамы избавило девушку от побоев. Причиной гнева Мусы было нежелание Рахили дальше учиться. Она влюбилась в парня из своей деревни, который получил повестку и вот-вот должен был уйти в Армию. Зрелище было неприятное и глубоко засело в детской душе.
У моих сверстников, где семьи были большие, они уже давно обзавелись велосипедами. А у нас настоящий взрослый велосипед появился только тогда, когда я закончил шестой класс. Мама, получив отпускные деньги (а отпуска у учителей длинные, почти два месяца), за покупками, как правило, ездила в Казань. Летом 1967 года она и меня взяла с собой. В течение нескольких дней в Универмаге, магазине детских товаров и хозяйственном магазине хорошо затоварились. В магазине спорттоваров стоял целый ряд велосипедов темно-синего цвета, а впереди рамы красовалась эмблема «ПВЗ» и стоили они по 46 рублей. Видя, как долго я стою около них и как загорелись глаза, мама не стала отвергать мою просьбу. Купив велосипед, мне захотелось скорее поехать домой. И у мамы деньги кончились, осталось только на дорогу. Упаковав купленные вещи, после обеда на попутной машине, которая ехала в Чистополь и проезжала мимо Алексеевского тронулись в путь. Это была «Колхида» с длинным полуприцепом, которого назвали «вертлюгой», потому что при движении его мотало из стороны в сторону. Машина не быстроходная, зато кабина большая, просторная. Доехав до Сорочьих Гор, четыре часа стояли в очереди на паром. После выезда из парома все машины рванулись вперед, желая наверстать потерянное в ожидания парома время. Нас обогнали все, но не это беспокоило (до Алексеевского оставалось всего лишь километров 17-18), а будет ли транспорт в нашу деревню, в сторону Билярска. Солнце садится, день клонился к вечеру. Доехали до деревни Мокрые Курнали, где надо было проехать по мосту через речку Курналка. Как раз перед заездом на него, вдруг с того берега на мост стало забегать деревенское стадо овец. Они появились так неожиданно из-под моста, что среагировать уже было поздно, мост уже был полон овечками. Водитель резко нажал на тормоза, но остановить тяжелогруженую машину не смог. Проехав мост, давя бегущих на встречу стадо овец, машина остановилась. Дорога была вся в крови, усыпана уже мертвыми и еще дергающимися в судорогах искалеченными овечками. Все это произошло в считанные секунды. Водитель велел нам забрать свои вещи и ловить другую машину. Когда разгрузили вещи из кузова, он сидел на обочине дороги, обхватив голову двумя руками. Мама предложила ему деньги за проезд, он только рукой махнул. Жалко было всех, и водителя, и овечек, и их хозяев, и пастухов, которые гнали стадо. Радость приобретения велосипеда омрачил этот крайне неприятный случай.
Февраль 2025 года