Здесь ты найдёшь себя

Девушке казалось, что она невидимка, её перестают замечать друзья, знакомые, да просто люди. На работе повышают кого-то, но не её, хотя работают одинаково да и вообще, весь мир вокруг будто сговорился. С друзьями Аня тоже общалась всё реже, просто не находила общих тем для разговоров. Отношения закончились тихо, как дождь за окном, они и были тихие, тягучие, болотистые. К Ане пришло одиночество. Это страшное чувство одиночества, оно поглощало её. Последнее время в голову стали приходить странные мысли... Девушке стало казаться, что её ничего не держит в этом городе, в этой квартире, в этом теле. Иногда она думала, а если исчезнуть...кто-то заметит? Но она не знала одного. Каждый ра

Да мне всё равно! Слышите вы? Мне всё равно! Ритка, моя девчонка, та, с которой я впервые в жизни вообще поцеловался, та, при виде которой у меня дрожь по телу и трудно дышать, если она стоит рядом, так вот, Ритка вдруг связалась с этим Чибисовым, да так, чтобы я видел. Хотела позлить? Спровоцировать? Ждет большего? Но я пока не готов! Надо ж как–то ступенчато, надо найти хату, как–то морально подготовиться… Чибисов, поди, всегда готов! Меня даже передернуло от этих пошлых мыслей, я сплюнул, но получилось, что на свой же кроссовок. Вот засада! Это как будто мир плюнул мне в лицо. Сначала поманил, попрыгал передо мной, подразнил, а потом дал шлепок, отвесил оплеуху, да так звонко, что до си

И теперь пора бы домой бежать, а она крутится возле дровяника, небольшой сараюшки, да крохотной пристройки к ней. А ведь до дома ещё три километра, это ведь в другой деревеньке – в Матяшино. А тут село, здесь и школа. Вот и получается, ходят ребятишки из Матяшино в Горюново. Рядом со школой, деревянным одноэтажным строением, как раз и стоит сараюшка, в ней дрова хранятся, а к зиме на подводах уголь подвозят, потому как морозы в Сибири нешуточные, птицы, порой, на лету замерзают. Истопник, а заодно и сторож при школе, появился тут совсем недавно, может недели две назад. Был он угрюм, молчалив и покалечен. Левая рука не разгибалась и на правую ногу хромал. Да еще глаза плохо видели, прищурив

- Не готовь так больше. Лучше паровые котлеты. – Попросила она в ответ. - Я против паровых котлет. Иначе ноги протяну, останетесь без кормильца. – Папа постарался пошутить, но всё же настороженно посмотрел на дочь, пережёвывая сочный кусочек мяса. – Что случилось? - Хочу немного похудеть. – Насупилась Катя. За столом на несколько секунд воцарилось молчание. Мама с папой переглянулись, а бабушка Раиса Степановна, папина мама, которая жила с семьёй младшего из сыновей, грустно улыбнулась. - Катюш, с твоей фигурой всё хорошо. С чего ты взяла, что тебе нужно похудеть? – Первой заговорила мама. - Вадик сказал, что не помешало бы скинуть пару килограмм. – Потупилась Катя. - Вадик! Опять этот

Егоровна забежала в сарай. Спиной к ней сидела её давняя подруга, дёргала коровье вымя. Когда-то Нюра была первой красавицей в их деревне: высокая, статная, с узкой талией и красивыми ногами – такими ровными и длинными. Женихи ходили табунами. Теперь бёдра грузной Нюры скрыли собой то, на чём она сидела. – Нюра, тьфу ты, еле добежала до тебя, – Егоровна громко отодвинула банки и бухнулась на скамью у стены. – Да тише ты! Москва от тебя шарахается! Корову звали Москвой, потому что роды у ее матери начались на выпасе, когда корову окружили московские дачники, удивляясь огромным её бокам. Эти дачники здесь, в деревне, как на экскурсии: "Приехал, мол, показать дочке, как выглядит настоящ

Она посмотрела на экран телефона. Ни одной палочки. Сигнала нет. Это было частью условий. Две недели без связи. Отдохнуть, перезагрузиться, уехать от людей и их ожиданий. Она не сказала никому, куда именно едет. Ни коллегам, ни друзьям, ни бывшему мужу, который всё ещё присылал ей сердечки через месяц после развода. В доме было пусто, холодно, пахло сухими травами и пылью. Хозяин оставил дрова, как и обещал. Но печку топить Ирина не умела. Постояв с полминуты, она закатала рукава и пошла к поленнице. Полено ускользнуло из рук, и она едва не рухнула в грязь. Кто-то сзади крикнул. — Осторожно, городская. Ирина резко обернулась. За забором стоял мужчина — высокий, крепкий, с руками, покрыты

А как все начиналось красиво, Илья просто не давал проходу ей, добивался, постоянно твердил, что любит её и не видит смысла в жизни без Эльвиры и её четырехлетней дочки Василисы. Илья учился на последнем курсе института, когда познакомился с Эльвирой. Влюбился. Любовь к этой женщине, которая старше его на три с лишним года, у неё дочка четырех лет, захватила его так крепко, что он не видел больше никого кроме неё. И уже через три месяца после знакомства стали жить вместе в её квартире. - Элечка, через месяц я получаю диплом, и мы едем с тобой ко мне в деревню знакомиться с моими родителями. Я тебя представлю им и всем родственникам, как будущую мою жену, - радовался Илья, - ты согласна? -

Мария Семёновна подняла на нее удивлённые глаза. Она хорошо знала своего завуча, была когда-то Ольга ее ученицей. Привыкла к ее деловой холодности, строгой честности, некой педагогической суровости и спокойствию. Ольга носила черные деловые костюмы, не терпела разгильдяйства и пошлости, была моралисткой и, уже можно сказать, старой девой – Ольге шло к сорока, а замуж она так и не вышла. Марье Семеновне все время казалось, что для умиротворённости Ольге все ж не хватает простого бабьего счастья. Сейчас на лице завуча проглядывалось невероятное волнение. Такой ее директор видела только перед областной аттестацией школы. – Меры? За что меры, Ольга Андреевна? – А за то. За то что мать мою у

Была пятница, Ксюша бежала домой в компании друзей, Вити и Аллочки, она увидела возле подъезда папу он быстро кидал сумку и чемодан в машину. -Папа, пааап, - девочка подбежала к машине запыхавшись, - папа, а ты куда? Ты уезжаешь? Завтра же суббота, ты обещал в кино... -Я...я должен уехать, малыш, - папа присел на корточки около Ксюши, - так надо, детка, понимаешь? Ксюша не понимала, но на всякий случай кивнула. -Ну всё, беги, мне пора. Ксюша кивнула и пошла опустив голову, она поняла одно, весёлого похода с папой в кино не будет. Они всегда ходили с папой вдвоём, иногда с ними шла мама... Мама плакала и ничего не говорила девочке. Потом потянулись такие дни...дни без папы он приезжал

-Макс, - Вика плача смотрит на мужчину, - нам тогда было по четырнадцать. А теперь по тридцать, мы с тобой семь лет женаты... -Вика...она сможет мне родить ребёнка, она мне сказала... Вика опять плачет, как ребёнок. -Ну, Вииик, нуу блиин. Я не могу тебя обманывать, было бы лучше если бы я завёл интрижку на стороне? Я бы унизил этим и тебя, и себя...Ребёнка, малыш...она родит мне ребёнка. -Уходи, слышишь? Сейчас же уходи из моей жизни, из моего сердца... Ребёнок...это то что хотела Вика больше всего на свете, родить ребёнка...такого же милого, как Макс. Вика через две недели уехала к маме. Никто не верил, что это всерьёз. Свекровь со свёкром не хотели её отпускать, сестра Макса, Алёнк