В обезличенном небе рождается лунный серп,

Гор агатовый гребень становится светло-сер.
Ход часов непрерывен, любой циферблат – мишень.
Я стою на обрыве.
Как пусто в моей душе!
Есть ли что-то во мне, кроме варварской пустоты?
Грозной грудой камней под ногами Олимп застыл.
И не ведают Боги, нектара напившись всласть:
Я пришёл в их чертоги
Осколки огня украсть.
Мимо выпившей стражи жар факела пронесу.
Зевс, заметив пропажу, решится на самосуд,
И Гефест закуёт мое тело во твердь скалы,
Где орлиный полёт
Заменяет полёт стрелы.
Может, пламя свечей хоть кого-то собой спасёт?!
А иначе зачем получается это всё?
Я без страха приму уготованный мне Казбек.
Лишь живи по уму,
Новоявленный человек!
Ведь единственный ужас рождает тревожный хор,
А не птица, что кружит над чёрным скелетом гор.
Был ли это провал? В чем основа моих тревог?
Я внимаю словам.
Я боюсь их сильней всего:
«Мы – смиренные овцы, и нам ни к чему твой дар.
За рукою торговца людские идут стада
На продажу, заклание, с паперти да в чуму.
Ты явился с посланием.
Нам оно ни к чему.»
***
И смеётся, и плачет прикованный Прометей.
Только можно ль иначе до светлых дожить вестей?
И кровит его печень, окрашивая хитон.
Но когда станет легче,
Не может сказать никто.
Был ли смысл бороться, когда от всего устал?
Заходящее солнце целует его уста.
Может там, за плечами, остались одни рабы?
Прометей отвечает,
Что смысл, конечно, был.
Автор: Владимир Листомиров
Художник: Бонавентура Дженелли, «Прометей» 1850 г.
#огонëк_души