Прошедшей весной Верховную Раду Украины был внесен в законопроект об учреждении в стране нового национального праздника — «Дня восстановления украинской государственности», назначенного на 30 июня. В этот день, в 1941 г. во Львове, только что занятом украинским батальоном вермахта «Нахтигаль», активистами «Организации украинских националистов» (ОУН) было провозглашено независимое украинское государство. В этот же день во Львове украинские легионеры и боевики ОУН начали массовые казни евреев, поляков, русских, коммунистов и советских работников. Думается, и украинскому, и российскому читателю не бесполезно будет напомнить о событиях тех дней.

Украинский национализм как организованное идейно-политическое движение оформился в населенных украинцами землях Польши, а также в среде украинской эмиграции, разбросанной по всему миру, в 1920-х — 1930-х гг. В Польше украинские националисты были настроены наиболее радикально и не гнушались террористических методов борьбы. Еще в 1923 г. были установлены связи, которые больше не прерывались, с разведывательными службами сначала Веймарской, а затем — и нацистской Германии, от которых они получали всестороннюю методическую и материальную помощь. В 1929 г. была создана «Организация украинских националистов» (ОУН). В 1939 г., после захвата немецкими войсками части Польши на этой территории шла активная работа по сколачиванию военного крыла ОУН. Началось формирование так называемых «походных групп» — ядра будущей украинской национальной армии. В сотрудничестве с нацистами эти отряды вскоре были развернуты в «Дружины украинских националистов». Именно эти дружины послужили мобилизационной базой для формирования в дальнейшем специальных батальонов службы разведки вермахта «Абвер», укомплектованных украинцами.

Погромы сопровождались жестокими издевательствами над беззащитными людьми. Многие вспоминали так называемые «марши на коленях», когда евреев заставляли ползти до тюрьмы или места казни. Распространено было также мытье мостовых и подъездов языками. Женщин раздевали догола и гнали по улицам. В таких издевательствах проглядывает не слишком высокий полет фантазии, но крайняя степень озлобления палачей. Многочисленные фотосвидетельства этих издевательств сохранились до наших дней.

Хотя погромы во Львове в эти дни приняли массовый характер, существует немало свидетельств активного и организованного участия в них именно легионеров «Натхигаля». Сразу после прибытия батальона «Нахтигаль» во Львов, из его состава было выделено около 80 украинских легионеров. Как вспоминал бывший боец батальона Г. Мельник, через несколько дней они вернулись в расположение подразделения и рассказывали, что арестовали и расстреляли много местных жителей. Двое из легионеров, по фамилии Лущик и Панькив лично рассказали Мельнику, что свозили на Вулецкую гору во Львове польских ученых и расстреливали их. Еще один быший легионер, Я. Шпиталь, вспоминал, как в помещении дома по ул. Дрогоманова (бывш. Мохнацкого), 22 размещался своего рода «арестный дом», в котором военнослужащие «Нахтигаля» каждую ночь расстреливали людей разных национальностей. В одну из ночей большую группу арестованных сбросили с балкона второго этажа, а затем достреливали.

Свидетель Макаруха, до войны бывший советским работником, был арестован, препровожден в здание полиции, раздет и подвергнут тяжким истязаниям. В его допросе участвовал лично командир батальона Шухевич, требовавший от Макарухи выдачи коммунистов. В эти дни, находясь в заключении, Макаруха ежедневно видел, как украинские националисты в немецкой форме, с трезубцем на груди и

желто-голубыми полосками на погонах, а также немцы отбирали в тюрьме группы по 10 — 15 человек, которых затем расстреливали. Его тоже подвергли расстрелу, но, раненый, он смог выбраться из ямы с трупами и скрыться. В один из следующих дней он увидел, как солдат в немецкой форме схватил за ноги маленького еврейского ребенка, ударил его головой о стену дома и таким способом убил его.

Свидетель Хюбнер, являвшийся военнослужащим строительного батальона военно-воздушных сил, дислоцировавшегося в то время во Львове, наблюдал из окна умывальной своего подразделения кровавую бойню в пожарном депо. Около 30 человек, в возрасте от 17 до 51 лет, прогонялись каждый в отдельности сквозь строй фашистов в направлении башни этого депо. При этом их так жестоко истязали, что большинство из них не добирались до двери башни, а падали на землю замертво. Немногие добиравшиеся до башни затем выбрасывались из верхних окон башни. В тех случаях, когда и после падения они оставались в живых, их приканчивали. О том, что убийцы являлись военнослужащими подразделения «Нахтигаль», свидетель узнал из того, что в подразделении лишь команды подавались на немецком языке, а разговаривали между собой они по-украински.

Следует подчеркнуть позицию местных церквей в отношении массового уничтожения евреев. Хотя в некоторых местах священники пытались прекратить уже начавшиеся погромы, а позже прятали евреев — в своих домах или в церковных учреждениях, — большая часть духовенства выступила в поддержку нацистского «окончательного решения». Один священник Украинской автокефальной церкви обратился к пастве с такой проповедью: «Я умоляю вас: не давайте ни куска хлеба еврею! Не давайте ему ни капли воды! Не давайте ему крова! Всякий, кто знает, что

где-то прячется еврей, обязан найти его и сдать немцам. От евреев не должно остаться никаких следов. Мы должны стереть их с лица земли. Только когда исчезнет последний еврей, мы победим в войне!»

В современной украинской литературе о львовских событиях говорится довольно уклончиво: мол, украинские батальоны действительно некоторое время хозяйничали в городе, погромы и массовые убийства евреев и поляков имели место, но украинская независимость продержалась совсем не долго и ответственность за это несет германская администрация, сменившая украинскую. «Да и вообще, — пишет один из апологетов Бандеры Р. Частий, — не исключено, что львовские погромы инициировали сами немцы. Не исключено также, что никакие украинские военные в них не участвовали. А легенда об их участии была создана самими нацистами в то время, когда отношения с украинскими националистами окончательно испортились…». Получается, что нацисты «выдумали» и многочисленных свидетелей, которые еще десятилетия спустя с содроганием вспоминали о тех днях и многочисленных добровольных помощников палачей с желто-синими и белыми повязками на рукавах — украинских «милиционеров» и «оуновцев».

Хотя во Львове и других западноукраинских городах украинские легионеры «Нахтигаля» и немецко-фашистские захватчики делали, что называется, общее дело, после роспуска украинского правительства нацисты не решились долго сохранять украинские батальоны, укомплектованные активистами ОУН. Как вспоминал один из руководителей «Абвера», П. Леверкюна, «происходило постепенное изменение настроения его солдат и офицеров… Украинский батальон, который во Львове у десятков тысяч освобожденных западных украинцев зажег готовность к борьбе, стал ненадежным, в нем начались бунты, и его вынуждены были распустить». Уже 10 августа 1941 г. был расформирован «Роланд». А 13 августа был отозван в тыл и «Нахтигаль». Он был отправлен в лагеря Нойгаммера для «дополнительной подготовки», но вскоре был расформирован. Личному составу было предложено вступить в новый полицейский батальон уже безо всяких «самостийных фривольностей», Так во Франкфурте-на-Одере был сформирован 201-й полицейский батальон (командир Е. Побигущий, его заместитель — Р. Шухевич, который был брошен на борьбу с разворачивающимся партизанским движением в Белоруссии и там он еще не раз «отличился» подобно львовским «подвигам»…

Украинские националистические историки в целом с удовлетворением оценивают «боевой опыт», полученный бойцами «Нахтигаля» и «Роланда», а затем — полицейского батальона в городах и лесах Западной Украины и Белоруссии: позднее многие из них влились в ряды созданной весной 1943 г. Украинской повстанческой армии (УПА), принеся с собой «знания организации, стратегии и тактики партизанской борьбы». На счету 201-го батальона — десятки сожженных белорусских хуторов и деревень, а также волынское село Кортелисы, где было расстреляно 2,8 тыс. жителей, обвиненных в связях с партизанами. Известно, что командир батальона Побигущий и его заместитель Шухевич были отмечены за свою деятельность «железными крестами».

Батальоны «Нахтигаль» и «Роланд», а также их реинкарнация — 201-й полицейский батальон — стали только первыми ласточками в огромном списке украинских полицейских и вспомогательных частей, созданных нацистами из украинских коллаборационистов. Известно, например, что до конца 1943 г. на территории рейхскомиссариата «Украина» было сформировано без малого 45 украинских батальонов вспомогательной полиции. На других оккупированных территориях СССР было создано еще 13 батальонов из украинцев, а на территории польского генерал-губернаторства — еще 8. Их «боевая деятельность», в основном на территории Белоруссии и на Украине — цепь военных преступлений, в числе которых — трагически знаменитая Хатынь. Как известно, таких Хатыней были десятки, если не сотни.

История «Нахтигаля» и погромов во Львове длительное время была не известна широкой публике. Точнее, известна, но не вся. Уже в первые месяцы Великой Отечественной войны зверства оккупантов во Львове были обнародованы на весь мир. В ноте Народного комиссара иностранных дел от 6 января 1942 г., ставшей впоследствии официальным документом обвинения на Нюрнбергским процессе, говорилось: «30 июня [1941 г.] гитлеровские бандиты вступили в город Львов и на другой же день устроили резню под лозунгом „бей евреев и поляков“. Перебив сотни людей, гитлеровские бандиты устроили „выставку“ убитых в здании пассажа. У стен домов были сложены изуродованные трупы, главным образом женщин.

На первом месте этой ужасающей „выставки“ был положен труп женщины, к которой штыком был пригвожден ее ребенок». Однако длительное время советские власти не имели подробностей того, кто именно совершал эти массовые преступления против человечности. В ноте НКИДа упоминаются «гитлеровские бандиты», «гестаповцы». Возможно, роль украинских националистов в этой резне так и оставалась бы в тени, если бы в дело уже после войны не вмешалась большая политика.

Дело в том, что в послевоенной Западной Германии видное место на политической сцене занял бывший политический руководитель батальона «Нахтигаль» Теодор Оберлендер. В 1953 — 1960 гг. он занимал важную в тот период должность в правительстве К. Аденауэра — министра по делам беженцев, переселенцев и пострадавших от войны. Понятно, что среди его подопечных, в число которых входили, прежде всего, лица, проживавшие на отторгнутых у Германии территориях, было немного людей, сочувствовавших Советскому Союзу. Министерство Оберлендера превратилось в оплот ультраправых и реваншистских сил в ФРГ.

В конце 1950-х гг. в соседней ГДР было возбуждено заочное следствие по фактам военных преступлений, совершенных Оберлендером лично и подчиненными ему воинскими частями. В 1959 г. состоялся заочный суд над ним, приговоривший бывшего руководителя «Натхигаля» к пожизненному тюремному сроку. В вину ему был вменен, среди прочего, как раз расстрел нескольких тысяч евреев и поляков после занятия Львова в июле 1941 г. Есть свидетельства о том, что и позднее (после расформирования «Нахтигаля» его карьера в вермахте пошла вверх) Оберлендер лично принимал участие в пытках и казнях, в частности, лично умертвил 15 человек в тюрьме г. Пятигорск в 1942 г. В ФРГ в ответ началась досудебная проверка, которая, ожидаемо, не обнаружила в действиях Оберлендера состава преступления, как не произвели на следователей впечатления и факты, обнародованные свидетелями и бывшими военнослужащими батальона на состоявшейся 5 апреля 1960 г. в Москве пресс-конференции в Москве о зверствах батальона «Натхигаль» во Львове и его окрестностях (украинских городах Золочев, Сатанов, Юзвин и др.)

Тем не менее, политической карьере Оберлендера пришел конец и он вынужден был подать прошение об отставке.
Дело Оберлендера породило широкую дискуссию в обеих Германиях и в СССР и заставило общественность вспомнить о его былых «заслугах». На должность руководителя «Натхигаля» Оберлендер пришел с университетской кафедры: в 1941 г. он занимал пост декана факультета права и общественно-политических наук университета Карла-Фердинанда в Праге и считался специалистом в области сельского хозяйства и права восточноевропейских стран, имел две докторских степени.

Правда, весь свой багаж знаний он обернул на весьма специфические цели: Оберлендер стал одним из вдохновителей этнической концепции «нового порядка» в Восточной Европе (работа «Борьба на переднем крае», 1937), придерживаясь мнения, что экономический спад в Германии — это результат действий «восточноевропейского еврейства», являющегося агентурой Коминтерна. Теория перенаселенности, как источника социальных проблем Германии стала одним из важнейших обоснований массовых уничтожения населения на территориях, предназначавшихся для расселения немцев на Востоке. Так что, этот убежденный нацист с серьезным теоретическим багажом на должности политического руководителя батальона «Нахтигаль» оказался, что называется, на своем месте.

Короткая, но бурная история украинского батальона «Нахтигаль» — один из краеугольных камней истории украинского национализма в период Второй мировой войны. Именно от «Нахтигаля» ведет свое начало ожесточенная вооруженная борьба украинских националистов на территории Западной Украины, продолжившаяся почти до середины 1950-х гг. Руководители «Нахтигаля» сегодня стоят во главе пантеона украинских героев. Уходят те, кто помнил войну, а агрессивное давление оуновского лобби формирует образ ОУН-УПА как носительницы идей гуманизма и демократии, а ее участников как жертвенных и благородных борцов. Р. Шухевичу в 2007 г. посмертно присвоено звание Героя Украины.

Уроки истории, не пошедшие впрок киевским властям, привели сегодня Украину на грань катастрофы — военной, политической, экономической и идейной.