В гостях у белки

Манька была шалавой. Об этом знал весь подъезд. Да какой там подъезд - весь дом знал, что Манька - шалава. Это звание ей досталось с "легкой руки" бабы Зины, к которой Маня каждый день заходила посмотреть сериальчик. Любовь к сериалам у нее осталась еще с прошлой, беззаботной, уже почти забытой, жизни. Мане иногда казалось, что той спокойной и безмятежной жизни и не было вовсе. Так, привидилось, приснилось, навеялось. Да и ладно. Что уж теперь. Каждый вечер Маня ждала, когда баба Зина пустит ее в свою однокомнатную квартирку на первом этаже, старалась быстро проскочить по свежевымытым полам, смиренно выслушивала вечное: "Ишь, грязюки наташшила, шалава. Что, зенки тарашишь, у, бесстыжая!" Устраивала поудобнее большой живот и замирала перед телевизором. У Мани даже были свои предпочтения. Под детективы и исторические фильмы она дремала, из вежливости периодически реагируя на комментарии хозяйки. У бабы Зины на каждую ситуацию была своя точка зрения и аргументация. А вот мелодрамы Маня смотрела с удовольствием, дипломатично пропуская мимо ушей: "Все из-за таких вот шалав. Честным людям жизни нет. Только и умеет, что задом крутить, прям, как ты" или более крепких выражений на ту же тематику. Ей так хотелось верить в эти светлые, добрые истории. Ведь не просто так их снимают! Ведь бывает же такое и в настоящей жизни! Ведь бывает же? Только вот с кем? Явно, что не с ней, Маней. Что с нее взять? Шалава и шалава. Маня вздыхала, но каждый раз с восторгом и интересом погружалась в сериальный мир. - Пошли, покормлю хоть, - ворчала баба Зина после каждого просмотра. - Голодная ж. Вона, одни глазюки и брюхо остались. Запомни, приволочешь мне своих байстрючат - утоплю вместе с ними! Мне тут лишние рты ни к чему. Самой еле пенсии хватает. Усекла? Маня молча и аккуратно ела, и тихонько уходила. - Че смотрела, - следующим утром интересовался Шурик. Маня с Шуриком дружила. Он жил несколькими этажами выше бабы Зины и никогда Маню не обижал. Они сидели на лавочке возле детской плошадки и Маня подробно пересказывала увиденное. Шурик слушал внимательно, лишь иногда ехидно прищуривался. Но молчал. За это Маня была ему благодарна. Рассказывая, она могла еще раз пережить те прекрасные эмоции. И только Шурику Маня могла признаться, что больше всего она любит новогодние фильмы. Там было больше всего чуда. Нет, не так - Чуда! С большой буквы. - Дура ты, Манька, - философски резюмировал Шурик. - Где ты и где чудо. Что чудесного у тебя случилось, хоть ты и веришь? Только наоборот все. - Дура, - покладисто соглашалась Маня. - Но ведь красиво же! И волшебно. - Да все типично, одинаково, - кривился Шурик. - Смотри, она или блондинка или кудрявая шатенка. Если их сразу две, то одна - обязательно стерва. Дальше: она или совсем одинокая или несчастлива с кем-то. С ним - аналогично, эдакий добрый/умный/понимающий, но ему не везет. Чаще всего - с бабами. Периодически в этот паштет подмешивают детей. Отец-одиночка вызывает больше эмоций. Вот они живут, живут и все их устраивает. Точнее, не устраивает, но они ничего не делают для того, чтобы исправить ситуацию. А потом появляется, - тут Шурик задумался, - да кто угодно. Случайный прохожий, дед Мороз или ангел. Вот ангелов почему-то больше всего любят. Наверное, врожденная любовь к шаре сказывается. И все, жди хеппи энда. Сначала все немного страдают, а потом красивая музыка, кружат снежинки и жили они долго и счастливо... - Ты циник, Шурик, - возражала Маня.- А как же переосмысление жизни, решимость для принятия решения? - Циник, иначе никак, - соглашался Шурик. - А решения... Вся жизнь состоит из принятия решений. Только на новогодних решениях успешно спекулируют. - Ничего ты, Шурик, не понимаешь, - вздыхала Маня. Шурик фыркал и отворачивался. Ближе к вечеру история повторялась: баба Зина, телевизор и ускользающие сказочные мгновения. В этот раз что-то пошло не так. Это был не первый окот. Первые ее котята погибли. Именно тогда Маня и оказалась на улице. Правда, на тот момент она еще была не Маня, а Маркиза. Уснула Маркизой, а проснулась Манькой-шалавой в незнакомом районе с мертвыми котятами под боком. Потом были еще котята. Парочку загрызли коты, остальных сердобольные жильцы худо-бедно попристраивали. Хотели и Маню пристроить или хотя бы стерилизовать, но Маня каждый раз сбегала. Когда Маня поняла, что пришло время и нужно искать помощь, она выбралась из подвала и из последних сил поползла к дверям подъезда. Она точно помнила, что к бабе Зине нельзя. Ни в коем случае нельзя. Боль становилась все сильнее, кошке казалось, что ее разрывает на части. Вскарабкаться на лавочку не получилось. Маня упала на бок и жалобно замяукала. - Чапа, фу! Чапа, нельзя! - звонко закричала женщина, пытаясь оттащить любопытную таксу от кошки. - Ты чего горлопанишь? - через окошко закричала баба Зина. - Людям отдыхать не даешь! - Тут кошка рожает! Ей помочь нужно! Вы не знаете, чья это кошечка? Маня зажмурилась. - Знаю! Это ж Шурикова кошка! Он аккурат надо мной живет, но на четвертом этаже. Поди, выгнал животинку сердешную. Вы они, мужики, одинаковые. - Да как он!... Да он!...- задохнулась женщина. - Да ты заходи, дочка, заходи. Я открою. 47 квартира у них. Дома должон быть. - Я ему, покажу! Я его засужу! Садист! - скрежетала зубами женщина, укутывая Маню в шарф. - Чапа, пошли! Она фурией влетела в подъезд. - Вы Шурик? Как вы смеете? Как вы можете? Беззащитное животное на улицу! Это преступление! Я на вас в суд подам за жестокое обращение! - кричала женщина. Чапа активно поддерживала хозяйку. Открывший дверь мужчина от такого напора оторопел и отступил в квартиру. Это было стратегической ошибкой. Гости ворвались за ним. - Беззащитную беременную же... кошку на мороз! На холод! Вы...- женщина на секунду замолчала, подбирая слово. - Я не Шурик! - наконец смог ответить мужчина. - Я не Шурик, я - Влад. - А Шурик где? - Шурик дома. Но он не выйдет. Он не любит незнакомых, к тому же таких шумных. - Раз вы живете вместе, значит, вы тоже несете ответственность за это несчастное животное! - категорически заявила гостья. - Мы живем вместе, но никакой ответственности я не несу! - Это почему же? - Потому что Шурик - это мой кот! - Ага! Кот! Ваш! А она сейчас рожает! От! Вашего! Шурика! - Нет! Он не мог! - Все вы так говорите! Подлец! - Истеричка! Черт, - прорычал Влад, глядя на тяжело дышащую Маню. Одной рукой схватил куртку, второй ловко вытолкнул гостью с кошкой на руках за дверь. - Что вы...- начала опять женшина. - Поехали. Быстро. К ветеринару. - А Чапа? - всполошилась женщина уже в машине. - Если будет хорошо себя вести, останется цела. - Хам! - Неврастеничка! Маня только подрагивала и тяжело дышала. - Чья кошка? Как записать? - ассистент вопросительно смотрела на всклокоченных клиентов. - Моя! - оба ответили одновременно. - Неуравновешенным особам нельзя доверять животное. Вы только что оставили собаку в незнакомой квартире. Вы безответственная! - От такого слышу! У вас даже кот безответственный! Это было последнее, что услышала Маня, перед тем, как уснуть. Квартиру, конечно, пришлось менять. Все-таки сложно двум взрослым, младенцу, двум котам и собаке в однокомнатной. Перед этим честное имя Шурика было восстановлено. Дело в том, что кот был кастрирован. Он долго обижался, но в конце - концов простил новообретенную хозяйку. Во всей этой суматохе с котятами, свадьбой, потом с переездом, родами, очередным переездом никто и не заметил, что баба Зина исчезла. Пропала, как будто и не было ее вовсе. Точнее, люди не заметили. А Маня с Шуриком никому ничего не сказали. Зачем? Ведь, судя по всему, все прошло правильно. По сценарию... Юлия Кожемяченко

Слава Сэ. #СэСлавАуБелкИ

Любовь зла?.. Речь пойдет об Александре Бялко — легендарном знатоке «Что? Где? Когда?», человеке-энциклопедии, который в один миг потерял всё: репутацию, место в клубе и любимую женщину. И знаете, когда осознаешь, как жестоко может обойтись судьба с бриллиантовым умом, становится по-настоящему страшно. Давайте обсудим? Со стороны это выглядит, скажем так, дико… Ученый-ядерщик, полиглот, автор десятков научных работ, телезвезда — и вот он, в одночасье, становится изгоем. Всё из-за того, что в 60 лет осмелился влюбиться, как мальчишка. История, от которой, честно сказать, кровь стынет в жилах. История о том, как хрупкая 24-летняя девушка перевернула жизнь маститого интеллектуала, а затем трагически ушла, оставив его в полном одиночестве доживать свой век. Давайте перенесемся в 1979 год. Молодой, амбициозный Александр Бялко, выпускник престижного МИФИ, делает первые шаги в телевизионном клубе «Что? Где? Когда?». Уже через год, в 1980-м, он получает свой первый приз — «Знак совы». С этого момента начинается его головокружительная карьера в мире интеллектуальных игр. «Он был настоящим феноменом. Его эрудиция простиралась далеко за рамки физики — он владел восемью языками, включая так называемые «мертвые». Это был ум, который не знал границ», — так могли бы отзываться о нем коллеги по цеху. А ведь его академические достижения и без телевидения впечатляли: кандидат физико-математических наук, автор около 40 научных работ в области ядерной физики и теории информации. Но на этом его жажда знаний не угасла — он получил второе высшее образование в Московском институте журналистики. Со стороны казалось, что это идельная, выстроенная жизнь успешного человека. Преподавательская деятельность, наука, телевидение, крепкая семья. Он был женат более 30 лет на женщине по имени Елена, воспитал двоих детей — Дмитрия и Марию. Именно он когда-то привел жену в клуб «Что? Где? Когда?», где она устроилась работать в редакции. Казалось, ничто не предвещало бури. Он был примерным семьянином, человеком с безупречной репутацией. Но судьба готовила ему совершенно неожиданный поворот. 2009 год. Интеллектуальное шоу «Деловая девушка Москвы». Александр Бялко в составе жюри, он оценивает участниц. Среди них — 24-летняя Агата Альмеева. Молодая, яркая, умная. И вот она — та самая молния, которая в один миг разрушила все устои его жизни. 60-летний интеллектуал влюбился с первого взгляда. И самое невероятное — его чувства оказались взаимными. «Она была младше его на целых 36 лет. Но разве возраст может быть препятствием для настоящего чувства?» — так мог бы рассуждать сам Бялко в тот период. Он, всегда такой расчетливый и взвешенный, поступает подобно подростку: подает на развод и уходит из семьи. Своей бывшей жене Елене и детям он оставляет квартиру, а сам перебирается на съемное жилье. А ведь самое ужасное, что его поступок вызвал настоящую бурю в стане его коллег. Бывшая жена, работавшая в редакции передачи, была близкой подругой Наталии Стеценко — вдовы создателя «Что? Где? Когда?» Владимира Ворошилова и генерального директора телекомпании «Игра-ТВ». 2010 год. После более чем 20 лет блестящей карьеры в интеллектуальном клубе одного из самых ярких знатоков исключают из команды. Официальная причина звучала расплывчато: «не оправдал надежд коллег». Но за этими дипломатичными словами скрывалась куда более жесткая позиция Наталии Стеценко: «Я считаю, что Саша Бялко был самым светлым, интеллектуальным и перспективным человеком в клубе. К сожалению, так произошло, что он не сложился ни как личность, ни как семьянин, что для меня — самое главное». Со стороны это выглядело как настоящее лицемерие. Сам создатель программы Владимир Ворошилов в конце жизни тоже обзавелся новой любовью, но развод оформлять не стал. Однако к Бялко оказались применены двойные стандарты. Его последняя игра в команде Виктора Сиднева в 2009 году стала прощальной. Обладателя «Хрустальной совы», живущую легенду клуба, вычеркнули из истории без возможности реабилитации. Многие коллеги не поддержали опального знатока, предпочтя не идти против решения всесильной Стеценко. Несмотря на все жизненные потрясения, Александр и Агата официально поженились в 2012 году. Ему был 61 год, ей — всего 24. Девушку многие обвиняли в корысти, но реальность оказалась прозаичнее. Недолгое счастье: брак, продлившийся всего 9 лет. «У экс-игрока не было никакой недвижимости или серьезных накоплений. Они оба зарабатывали репетиторством — он, она преподавала обществознание и политологию», — так могли бы комментировать их брак знакомые. Но их скромное финансовое положение не омрачало счастья. Они были действительно счастливы, несмотря на разницу в возрасте и косые взгляды окружающих. Казалось, самое страшное позади — они вместе, а карьера и репутация не стоят и гроша по сравнению с настоящим чувством. Однако судьба готовила им куда более страшное испытание. Всего через год после свадьбы, в 2013 году, во время обычного медицинского обследования у Агаты обнаружили серьезнейшую проблему. Обследование показало шокирующую правду: у молодой женщины оказался врожденный порок сердца. Врачи были беспощадны в своем диагнозе. «Главный митральный клапан у нее полностью разошелся. Врачи сказали, что жить осталось три месяца. Нужна была срочная операция», — с болью вспоминал позднее Бялко. В июле 2014 года кардиохирурги провели сложнейшую операцию длительностью 20 часов. Они исправили врожденный порок и установили искусственный митральный клапан. После операции Александр не отходил от жены ни на шаг. Он кормил ее с ложечки, развлекал как мог, поддерживал каждый миг. Операция прошла успешно, и Агата пошла на поправку. Их счастью, казалось, не было предела, когда она не только восстановилась, но и смогла принять участие в забеге на 25 километров. Чудо свершилось, они получили второй шанс. Лето 2021 года. Жара в Москве. После одной из прогулок Агате стало плохо, пришлось вызывать скорую помощь. Девушку сразу поместили в реанимацию. «Она провела в реанимации несколько часов, но врачи не смогли ей помочь. Ночью она скончалась», — так коротко и страшно звучал финал этой истории. Агате Альмеевой было всего 33 года. Причиной смерти стали осложнения, связанные с пороком сердца и приемом сердечно-разжижающих препаратов. Самое жуткое, что сама Агата словно предчувствовала свой уход. За месяц до трагедии она говорила мужу: «Ты останешься один — живи нормально». На что он, не придавая значения ее словам, отвечал: «Ты меня в три раза почти моложе, кто раньше то уйдет?» Ее ответ оказался пророческим: «Никто не знает, кто раньше уйдет». Смерть жены стала для 70-летнего Александра Бялко сокрушительным ударом. А через два месяца после Агаты ушел из жизни его отец — известный конструктор атомных подводных лодок, доживший до почтенного возраста. «У меня этот год был кошмаром», — признавался он в одном из редких интервью. Дети от первого брака, Дмитрий и Мария, после ухода отца из семьи общались с ним с большой прохладой. Особенно отдалилась дочь. Пожилой интеллектуал остался в полном одиночестве, вынужденный зарабатывать на жизнь репетиторством. Остается задать лишь один вопрос, ответы на который, возможно, у каждого свой. Как вы думаете, имеет ли право человек, даже публичный, на личное счастье, если оно не вписывается в моральные кодексы его окружения? Можно ли осуждать 60-летнего мужчину за то, что он осмелился полюбить 24-летнюю девушку, особенно когда чувства были взаимными? История Александра Бялко закончилась 23 августа 2024 года — он не дожил всего 5 дней до своего 72-го дня рождения. Вот только смешного и поучительного в этой драме нет ни капли. Одна лишь горькая правда о том, что даже самый блестящий ум беззащитен перед человеческими чувствами, а любовь может стать как величайшим счастьем, так и самой страшной трагедией в жизни.

#СэСлавАуБелкИ

Волк. Екатерина Шитова.

Мачеха.

Житейская история.

Бабуля. Ирина Подгурская.

Елена Пастернак.

Она была папиной дочкой в классическом понимании этого понятия. Во-первых, потому что отец всегда растил ее один, а во-вторых, потому что была она самой любимой, самой ненаглядной, самой-самой… Он звал ее Лапой. Отец поседел за одну ночь. Ему было 40, Лапе – 3 года. Она пролезла под забором в детском саду и ушла гулять сама в многомиллионном городе. Нашли только на следующий день… Его черная шевелюра к тому времени стала почти белой. Заведующую детского сада уволили после этого случая за халатность, а он в милиции впервые услышал то, что потом повторяли ему постоянно: «Намучаетесь вы с ней… Не в отца пошла…». Про него всегда говорили, что он человек со стержнем. А еще с понятиями. Не с теми, что у братвы в малиновых пиджаках были, а с настоящими, правильными, человеческими. Решил что-то – добивается. Взял на себя ответственность – отвечает до конца. По образованию - компьютерщик. Из тех, кто сидел за клавиатурой, когда большинство еще даже не знали, что такое компьютер. Таланливый, настойчивый, в меру амбициозный, в меру предприимчивый. Но этой меры вполне хватило, чтобы в 90-ых основать свою фирму и достаточно неплохо зарабатывать, успевая и заказы выполнять, и вопросы непростые разруливать, и дочкой заниматься… Когда Лапа нашлась, он долго не мог ее отпустить. Держал на коленях, прижимал и тихо шептал: «Зачем, зачем ты ушла?». А она поглаживала его тонкими пальчиками и повторяла: «Не знаю… Так надо было…». Эту ее коронную фразу он слышал и в ее 4 года, когда она спряталась в чужой машине на парковке возле супермаркета и укатила в неизвестном направлении. И в 5, когда сиганула с третьего этажа с зонтиком… Потом он перестал спрашивать. Что ж тут непонятного – ей так надо было. В первый класс Лапа шла в обалденном платье, сшитом на заказ в крутом ателье. По сценарию она должна была звенеть колокольчиком на плечах у старшеклассника и рассказывать стихотворение о школе. Не срослось. По дороге встретился сначала соседский мальчишка на новом велосипеде, а потом здоровенная грязная лужа, которую она на спор пыталась переехать на одолженном транспортном средстве. В девять лет Лапа написала отцу прощальную записку и отправилась на поезде покорять север и смотреть белых медведей. Вернули ее через десять дней, грязную, голодную и недовольную: зверей не дали увидеть... В 14 Лапа устроила пожар в школе – закрылась в кабинете химии и проводила опыты… В 16 выбрила часть головы и сделала татуировку на плече… Надо было. К окончанию школы, пока отец прикидывал, куда бы пристроить неугомонное чадо, Лапа заявила, что уезжает в турне по России с не сильно известной рок-группой и ее солистом. На вопрос в качестве кого, спокойно ответила: «Музы, конечно». Турне растянулось на полгода. Потом группа и солист вернулись, а Лапин голос с другого конца страны радостно шелестел в трубке: «Пап, я останусь тут еще на какое-то время. Мне так надо…». Вернулась через несколько месяцев. Повзрослевшая и с обручальным кольцом на пальце. К кольцу прилагался двухметровый уральский детина с соломенными волосами и обветренным загорелым лицом. Поговорили, выпили. Новоиспеченное семейство сообщило: «Уезжаем на хутор на Урале. Будем лошадей разводить». Эк, понесло… Впрочем, пообщавшись с Лапиным супругом, отец впервые в жизни почувствовал себя спокойным за нее. Если удержит, в обиду не даст и дурить не позволит. Не удержал… Через полгода Лапа приехала одна, печальная и потерянная. «Понимаешь, я его люблю и лошадей тоже. И хутор… И мне там хорошо, но все время думаю, а мое ли это. Мне понять надо было, а там я не смогла». Надо было… Отец подарил Лапе квартиру. На вопрос – зачем, ответил просто: «Пусть будет». Ну, пусть… А в душе надеялся, что, может, остепенится, осядет на одном месте. Через неделю Лапа уехала в Европу. Очередной финт хвостом – изучать современное искусство. Появлялась редко, сильно в подробности не вдавалась. Знал только, что все у нее получается, открыла даже свою мини-галерею, что-то покупает, что-то продает… Солидности и шарма прибавилось. Ухажеров хватает, а счастлива ли – разве поймешь… Отец привык жить один. Ему так казалось. Женщины случались, но единственной всегда была для него она – его Лапа. Постепенно он все чаще видел ее маленькой, вспоминал, грустил… Дела фирмы пустил на самотек. Кому это теперь нужно было… Ситуацией воспользовался ушлый партнер. И однажды в одночасье отец остался ни с чем: без фирмы, без денег, без имущества, изъятого за долги… А тут еще выяснилось, что у него диабет и что все слишком запущено и плохо… Лапа приехала, когда ситуация была уже критическая. Отец не говорил, а больше и некому было. Нашли ее врачи из больницы, сообщили, что отец в коме, нужны срочно дорогостоящие операции, лекарства, уход… Она практически не отходила от него несколько месяцев. Продала по дешевке, лишь бы рассчитались быстрее, подаренную отцом квартиру и свой маленький бизнес в Европе. Оплатила все расходы. Жила в больнице. Кормила-поила-ухаживала. Исхудала и почернела, но выходила. Все-таки она была настоящей папиной дочкой, с его стержнем и понятиями, правильными, человеческими… Когда отец уже начал ходить, приехал двухметровый бывший муж. Посоветовался с врачами, взял в охапку обоих, и отца, и дочь, и увез на свой хутор. Ему так надо было. И Лапе тоже. Прилуцкая Людмила