ИСТОРИИ РЕАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ

Проверь внимательность! Попробуй найти 10 отличий между картинками! Сколько получилось найти? Пиши в комментариях👇

Главное, та, которая уже не могла-её пехом протащили!))) Короче, победила дружба!)) 😂

Автобус задерживался. До его села было часа три езды. Он бы сел уже в любой автобус, даже с пересадкой, только бы двигаться в направлении маминого тепла, а не стоять тут на пронизываемой ветрами остановке. – Я до Верюгино. Надо кому? Остановилась попутка. Андрей заглянул. – Мне до Малашевки, подбросите? А сколько? – Залезай, договоримся. Андрей бросил рюкзак назад, увидел там аккуратно завернутую в целлофан меховую вещь, и с радостью сел рядом с водителем в теплый уютный салон дорогого авто. Он замёрз. – Я не ради денег, а так. Не люблю один ездить, а дорога неблизкая, – сказал, прибавляя тепло печи, водитель – респектабельный мужчина лет пятидесяти, – Оплатишь беседой. Он посмотрел на Андрея и улыбнулся. – Куда едешь? – Домой, к родителям на праздники. Я из Малашевки. Учусь тут. Вот на каникулы, потом сессия. – Готовиться будешь после праздников? – Ага, надо.... А дальше пошёл рассказ о зловредности преподов, о том, как напрягают они несчастных студентов, как трудно стало сейчас на сессиях таким вот простым безденежным пацанам. На выезде из города остановили их на посту сотрудники ГИБДД. Гаишник взял документы водителя и тут вдруг вскинул руку в воинском приветствии, и стоял по стойке смирно, пока машина не отъехала. – Вы военный что ли? – оглядываясь на странного гаишника спросил Андрей. – Ну да, в некотором роде, – как-то неопределенно ответил хозяин автомобиля. – А Вы к кому едете? – спросил Андрей. О себе он много уж наболтал, а вот о водителе ничего не знает. – Я? - вопросом на вопрос ответил тот и замолчал. Андрею показалось, что он задумался, а может просто сосредоточился на дороге. Ветер к вечеру поднимался, дорогу заметало, пригоршни колючего снега били по стеклу. Но вскоре водитель заговорил. – А я, наверное, к себе еду, в детство. Я вырос там, в Верюгине, но давно уж там у меня нет никого. Родителей в город перевёз, умерли они уж давно, я поздний был. – Так к кому же едете? К родне? – И родни там нет. А еду я к учительнице своей первой. Только она об этом не знает. – Это ей? – Андрей показал на большой свёрток сзади. Водитель мотнул головой. Андрей замолчал. Он почувствовал, что после этого вопроса мужчина как-то погрузился в себя, задумался, на лбу появилась складка. Запорошенный лес, как будто по большому вертящемуся сказочному кругу мелькал за окном. Казалось, они выехали из реальности и оказались в необычайно философском месте, где нет ни времени, ни пространства. Они как будто висели в снежном потоке над тёмной полосой трассы с летящим навстречу снегом. Водитель заговорил, изливая то, что копилось в его душе долго и требовало слушателя, то, что озвучить было нужно, хотя бы для того, чтоб ответить на свои же вопросы. И для Андрея рассказ этот слился со сказочным заоконьем. В Верюгине школы никогда не было и нет. Они ходили в школу соседнего села – Артемьево. Автобусы школьные тогда ещё не придумали, идти надо было километров семь. Зимой прямо в одном из кабинетов школы оборудовали для таких как Сергей спальные места, типа интерната. И домой ходили они уже только на выходные. Водила их Лидия Ивановна – молодая учительница. Собирала в Верюгине, потому что сама оттуда родом, и вела. А было их там всего трое, а потом и вовсе двое ребят. – Она и сейчас стоит перед моими глазами. Девчонка совсем. Наверное, мы её любили за человечность, за добрые помыслы, но сказать об этом не умели. Воспитаны были в какой-то ненужной мальчишеской суровости. Она нам обещала, что жизнь будет у нас другая, надежды вселяла и мечты. Говорила, что скоро на месте нашей старой деревянной школы- барака построят новую светлую и с большими окнами. Мы верили, как не верить. Но, почему-то, смеялись. В пятницу, ближе к вечеру она вела их домой. Однажды, провожая их, уборщица школы баба Варя отдала юной учительнице свою тёплую шаль – пуховую. Завязала как ребёнку накрест и за спину. – Дивуюсь я на тебя, девка. Кости курячьи, а одёжа тоньше кожа. Эдак-то и настудить себя не долго. А нут-ка, надень! Пальто у Лидии Ивановны, и правда, было хиленькое. Серое тоненькое, с обветшалым искусственным воротником, который она старательно поднимала на ветру. Так она и стояла у Сергея в памяти – обвязанная пуховой шалью в сером пальто на тоненьких ножках и в больших валенках. А ещё он помнил как однажды в пути, когда были с ней вдвоём, попали они в ужасную метель. Ветер бесновался, захлёбывался в лесных дебрях, а потом внезапно накидывался и швырял в их лица пригошни колючего снега. Лидия Ивановна поставила свой тяжёлый портфель с тетрадками прямо в снег. Сняла с себя свою пуховую шаль и закутала ею Сергея, как малыша: крест - накрест завязала сзади. А потом стащила свои большие варежки и натянула их на ручонки Серёжи, в этот день он потерял где-то свои. Прикрываясь портфелем от хлещущего ветра, она тянула мальчика за собой. – А а я вот думаю: как же продувал её тогда насквозь этот ветер, её хилое пальтишко, её тонкий платок, сморщенные на коленях рейтузы. И зачем ей надо было вот так, вовред своему здоровью, заботиться о совершенно чужом для неё ребёнке? И ведь лучшим учеником я не был, учился так себе, хулиганил. В общем, обычный пацан. Да и дом свой она проходила, а потом, отведя меня, возвращалась через всё село. Прежде чем отпустить меня в мой двор, она снимала с моих рук свои варежки, забирала шаль, дышала на мои красные руки и ещё давала какие-то советы на выходные. Хотя саму дрожь била. А я не то, чтобы "спасибо", и "до свидания" - то после неё уж говорил. И убегал домой, как будто так и надо, так и требуется. И родители мои в благодарностях не рассыпались, не было тогда такого. А теперь вот мечтать стал – вот рвануть бы сейчас в то время, согреть её – девчонку совсем! Сергей помолчал. Андрей уже думал, что рассказ его окончен, но оказалось, это не всё. – Мы уж тогда постарше были, ходили сами. Но тут как-то вышло на санях ехать зимой. Опять вместе с Лидией Ивановной. А снега тогда насыпало немеряно. И вроде дорогу до этого расчищали, а всё равно лошадь встала. Провалилась ногами в сугроб и ни туда, ни сюда, бьётся, бедная. Возница ее распряг, но никак. Помощь нужна, лопаты. Вот и отправились мы с Митькой в деревню пешком, а Лидия с мужиком ждать помощи остались, лошадь ведь не бросишь. Недалеко отошли, вдруг слышим – гнусавый такой утробный вой. Волки. Знали мы, что бродила тут стая не то диких собак, не то волков. Уже и скот они не раз таскали. А подвывания всё сливались и как будто окружали со всех сторон, то приближаясь, то удаляясь. Мы растерялись. Что делать? Решили, что Митька в деревню побежит, а я назад, на выручку, если что. Картину, которую увидел Сергей, он не забудет никогда. Мужик стоял на расположенных санях и умолял Лидию, чтоб она тоже лезла к нему. Бог с ней, с лошадью. Но учительница с длинной оглоблей стояла перед бедной лошадью, ушедшей по грудь в снег. Лидия стояла к ней спиной и лицом в поле. А там черными пятнами лежали звери. Они перебежками перебирались всё ближе и ближе к людям и лошади, они выжидали. Серёга тоже струханул не на шутку. Но отвязал вторую оглоблю и встал невдалеке. Хрупкая маленького роста Лидия, утонув почти по пояс в снег, выглядела совсем не угрожающе. Но она свистела и кричала, ругалась и стращала волков. Те выжидали. Сколько бы ещё продлилось это стояние и чем бы закончилось неизвестно. Одно ясно, если б не окрики и оглобля Лидии, волки всего скорей уже б подобрались к лошадке. Но со стороны деревни показался УАЗик, от звука машины волки заволновались и ретировались. – Ну, Лидуха, ну ты даёшь, дурёха! – потом страшился мужичок- возница, – Ну, порвали б лошадь, я б отбрехался, а если б тебя? Глупая! – Так ведь жалко лошадку-то, – спокойно отвечала Лидия Ивановна. ... Сейчас на месте старой школы – большая новая светлая с большими окнами. И вот в декабре пригласили туда и Сергея. – Я, вообще-то, знаменитость, герой России. И там доску в честь меня повесили, отряд юнармейский назвали. – Ух ты, ничего себе! – Ну вот, приехал я туда, а там учительницей моя одноклассница работает. Спрашиваю: а где Лидия Ивановна-то? Ну она и говорит, что на пенсию ушла уже. Она ведь ненамного нас старше была, лет на 13 всего. Детей у неё не было, не родились дети. Муж умер. Одноклассница говорит, теперь вот скучает она по школе, видно. Сдала в последнее время что-то. Она показала Сергею фото на телефоне – недавно они ходили поздравлять старую коллегу с Днём рождения. Лидия Ивановна стоит во дворе, как показалось Сергею, в прежнем своём пальто. Хоть этого и не могло быть. Уехал он тогда с грустными мыслями. И всё думал и думал .... В честь кого и надо открывать памятные доски в школе, так это в честь таких вот учителей, какой была и остаётся его первая любимая Лидия Ивановна. А недавно поехали покупать жене шубу. И вдруг Сергей понял – если он сейчас этого не сделает, никогда себе не простит. Он позвонил однокласснице, попросил прикинуть размер, и выходили они из магазина уже с двумя шубами. Жена видела, как загорелись глаза Сергея, как важен для него этот шаг в прошлое. Не препятствовала, поддержала. Запорошенный лес, как будто по большому вертящемуся сказочному кругу мелькал за окном. Казалось, они выехали из реальности и оказались в необычайно философском месте, где нет ни времени, ни пространства. Они как будто висели в снежном потоке над темной полосой трассы с летящим навстречу снегом. Андрей очнулся только тогда, когда Сергей начал тормозить у остановки в Малашевке. – А тебя где высадить, брат? – Вон там, если можно, через пару проездов. Выходя Андрей спросил об оплате, Сергей махнул рукой. – Спасибо Вам! И не только за дорогу, за рассказ Ваш спасибо. Я теперь о вас только и буду думать и о вашей Лидии Ивановне. Я ведь на журналистском учусь. Вы прям идею для дипломного рассказа мне подарили ... Есть над чем подумать... Они тепло попрощались. Сергею осталось полчаса езды. Его учительница не услышала от него слов благодарности в детстве, не слышала их и потом, жизнь закрутила и унесла. И теперь он не стал мастером красивых слов, но она должна почувствовать его благодарность и любовь, просто хотя бы вот так, без слов, просто через тепло натурального меха. Как и он почувствовал тогда через пуховую шаль, через тепло её дыханья на свои раскрасневшиеся руки. Сергей прибавил газу. Хотелось приехать быстрее. Автор: Рассеянный хореограф.

– Алена! Аленка! Да где же ты? – раздался голос Маргариты Михайловны. Она ворвалась в комнату дочери и недовольно уставилась на Алену. Та ничего не слышала, ведь была в наушниках. Мать двинулась к дочке и вырвала провода из ее ушей. – Что? – Алена дернулась. – Мама? – Заткнула уши и сидит, ерундой занимается! Совсем обнаглела? Пора Диану и Дениса из сада забирать! Ты чего тут расселась? Алена бросила взгляд на часы. – Мама, у меня завтра важная контрольная. Вы же с папой дома, может сами заберете? – Поднимайся, – мать потянула ее к выходу. – Как ты такой эгоисткой выросла? Мы с папой работаем, все для тебя делаем. А ты смеешь нам условия ставить! Алену почти вытолкнули из квартиры. Она медленно поплелась в сторону сада, где находились близнецы. Алена на ходу размазывала слезы. Ей было больно и обидно, что родители к ней так относились. С самого рождения младших, Алена стала прислугой в собственном доме. Мама заставляла старшую дочь готовить, убирать, стирать. Позже добавились походы в детский сад. Диана и Денис уже ходили в несколько кружков, и снова на плечи Алены лег развоз детей по местам. Времени на учебу почти не оставалось. Алена пыталась объяснить все родителям, но те лишь отмахивались и нагружали дочь еще больше. Алена считала каждый день. Она молилась, чтобы у нее получилось хорошо сдать экзамен и уехать в другой город. Туда, где не будет родителей и младших детей. Шли годы и, наконец, Алена перешла в выпускной класс. – Какой университет? – кричала Маргарита Михайловна. – А за детьми кто будет смотреть? Нет, ты пойдешь на фабрику, как и я! – Правильно мать говорит, – поддакнул Филипп Олегович. – Слушайся мать и отца. Но Алена сдала все экзамены сама и поступила на бюджет. Ее вещи поместились в одну небольшую сумку. Родители никогда не баловали ее вещами, техникой, подарками. Однако гардероб Дианы и Дениса был забит. «Зато так легче переезжать», – подумала Алена. Она уехала, не оглядываясь назад. Первое время родители угрожали приехать и забрать ее домой. Но потом, видимо, смирились. Алена жила в общежитии и подрабатывала после пар. С первого курса она содержала себя сама. Первый раз домой приехала только летом. – Явилась! Где весь год пропадала? – возмутился отец. Алена пожала плечами и ответила: – Не было времени. Как вы тут? – А ты как думаешь? – рявкнула мать. – Сама уехала развлекаться, а мы тут загибаемся! – Мама, так у вас на один рот меньше стало. Что не так? Маргарита Михайловна махнула на дочь рукой. – Еще и притворяется, что ничего не понимает. Кто должен убирать в квартире, а готовить? Младшие сами добираются в школу, к репетиторам, на кружки! – В их возрасте я тоже делала все сама. Еще и квартиру драила, – напомнила Алена. Но достучаться до родителей было невозможно. Алена уехала через пять дней – ей даже не предложили дать денег на билет. Следующие четыре года выдались насыщенными. Алена почти не ездила домой. Зато она встретила Толю. Их чувства вспыхнули, словно пожар. Они поженились сразу после выпуска. Родители Алены отказались приезжать на праздник, говоря, что это слишком далеко. – А Маргарита Михайловна и Филипп Олегович тебя не сильно любят, – заметил как-то Толя. – Не то слово, милый. Ладно, давай разбирать вещи. *** Через два года после свадьбы они переехали в свою квартиру. Родители Толи помогли с покупкой. Они относились к Алене даже лучше, чем ее родные мать и отец. Еще пять лет пролетели незаметно. Толя и Алена строили карьеру, мечтали о детях. Их идиллию прервал звонок от Филиппа Олеговича. Родители Алены решили продать свою квартиру и перебраться в свободную однушку. Но жилье нужно было привести в порядок и разобраться с документами. – Ты уверенна, что стоит ехать? – спросил Толя у жены, когда был завершен звонок. Алена кивнула. – Хоть у нас и довольно натянутые отношения, но моя доля в квартире имеется. Я должна помочь с уборкой. Да и нужно решить, как вообще продажа будет проходить. Анатолий погладил Алену по спине. – Поехать с тобой? – Нет, со своей семьей я тебя предпочитаю не знакомить. Не хочу, чтобы они тебя обидели. – Ради тебя я все вытерплю, – признался Толя. Он любил Алену и отказываться от нее из-за семьи не собирался. Но она настояла. И уже через неделю Алена входила в родительскую квартиру. Здесь царил затхлый запах, кое-где отклеились обои, требовался ремонт на кухне и в ванной. Алена знала, что Денис и Диана жили с родителями. Но, похоже, никто не хотел вкладываться в квартиру. – О, приехала! – Алена услышала голос матери. – Привет, все уже тут? – Да, только тебя ждем. Проходи на кухню. За столом собралась вся семья. Алена заметила, что для нее места не осталось. Кое-что не меняется никогда. Она взяла кружку, налила чая и устроилась на подоконнике. – Кушайте, кушайте, – хлопотала мама, – совсем исхудали. Алена с сомнением посмотрела на брата и сестру. Здоровый румянец, немного лишнего веса. Но их мама, как обычно, беспокоилась о младших. То, что у старшей дочери был только пустой чай, ее явно не волновало. – Какие планы? – спросила Алена, не выдержавшая проявления родительской любви. Отец прокашлялся и ответил: – Сначала уберемся, а потом все решим. Но за десять лет Алена изменилась. Слепое послушание было в прошлом. Она надавила: – Папа, у меня, вообще-то, работа в другом городе. Мне сейчас нужно знать, насколько я тут задержусь. – Вечно ты перечишь! – возмутилась мать. – В кого ты такая пошла? «В себя», – подумала Алена. – Уборка дня на три затянется. А потом нужно документы переделать. После выставим квартиру на продажу. Алена нахмурилась. – А что не так с документами? Все же давно сделано. Мама начала судорожно складывать салфетки, отец уткнулся в чашку. – Мама? Что происходит? – Алена, ты уже совсем взрослая. У тебя есть муж, квартира и машина в столице. А наши младшенькие совсем одни. Им нужно дать хороший старт. Поэтому мы решили свои доли переписать на них. На одну пятую ничего толкового не купишь. Алена замерла, пытаясь осознать слова матери. – А на меня вам все равно? Может, вы и мою часть им отдаете. – Алена! – отец стукнул рукой по столу. – Что тебе еще нужно? Ты уже устроилась в жизни! Она хрипло рассмеялась. – Я всегда знала, что вы любите меня не так сильно, как младших. Вы использовали меня как няньку, воспитателя, повара, уборщицу! И после всего этого я не заслужила своей части наследства? Младшим нужнее? А я? Я всего в этой жизни добилась сама! Вы – мои родители – бросили меня на произвол! А теперь и часть квартиры отжимаете? Мать прижала руку к груди и возмущенно запричитала: – Когда такое было? Мы тебя всегда любили! Скажи, Филя! А ты выросла такой неблагодарной и эгоистичной! Мы все для тебя делали! – Что именно, мама? – сухо ответила Алена. – Я не была записана ни в один кружок. Когда сама поступила в Москве, вы меня просто кинули. Ни одного рубля за пять лет не дали. Я подрабатывала с первого курса, перебивалась с хлеба на соль. Вы не приехали на мою свадьбу. И напомнить вам, как Денис и Диана были спихнуты на меня? Я развозила их по школам, садикам, кружкам. Готовила им есть и прибирала их бардак до самого отъезда! Алена остановилась, чтобы перевести дыхание. Впервые за всю жизнь она высказала родителям все, что о них думать. – Да не было такого никогда! – гаркнул Филипп Олегович. – Мы с мамой любили вас одинаково! Кто тебе виноват, что ты решила в столице учиться? – Потому что я хотела подальше от этого места оказаться! Я устала тянуть ваших детей на себе, папа! Вы воспринимали меня как служанку, раздавали поручения только мне. А младших лелеяли, они ведь были любимцами. А я – так, сбоку бантик. Ненужный и нежеланный ребенок! Маргарита Михайловна крикнула: – Кто тебе это сказал? Алена, мы… – Бабушка рассказала, что вы меня завели только для того, чтобы вам дали квартиру побольше. А вот младшие – желанные дети. А теперь вы и часть жилья у меня отнять хотите. Просто замечательно, мама! Где же твоя хваленая любовь? Родители молчали. Брат и сестра тихо сбежали из комнаты, не желая участвовать в семейных разборках. – Столько лет я была удобной служанкой, выполняющей все ваши приказы. А младших вы не смогли заставить даже ремонт тут сделать. Посмотрите, квартира в ужасном состоянии! – Они еще маленькие… – Папа, им по двадцать пять! Мне было всего тринадцать, когда вы заставили меня отдраить весь дом перед их днем рождения. А сами ушли в зоопарк, ведь Диана и Денис хотели посмотреть на животных. Мать открыла рот, чтобы что-то сказать, но Алена дернула плечом. – Не думай оправдываться, что такого не было. У вас в спальне до сих пор висит фотография из зоопарка. Вы там все счастливо улыбаетесь без меня. Алена устало вздохнула. – Ладно, мне все это надоело. Прав был Толя, не стоило приезжать. Прибирайтесь тут сами, доверенность я пришлю курьером. Мою одну пятую часть вы отжать не сможете, а больше мне от вас ничего и не нужно. Считайте, что у вас осталось два ребенка. Алена быстро покинула квартиру, не желая слушать оправдания родителей. Похоже у нее зря теплилась надежда, что мама и папа действительно ее любили. *** Через несколько месяцев Алена получила свои деньги. С того дня прошло семь лет. За это время она ни разу не разговаривала с семьей. У Алены родился сын, они с Толей переехали в квартиру побольше. Все это прошло мимо родителей Алены и ее младших. Алена была погружена в работу, поэтому на автомате ответила на звонок. – Слушаю? – Алена, дочка? – раздался робкий голос матери. – Что вам нужно? – грубо спросила она. Мать замялась и вздохнула. – Ты же знаешь, что время идет, а мы с отцом не молодеем. Мы уже не можем жить отдельно, нам нужен присмотр. Алена зло усмехнулась. Похоже, ее снова хотели использовать. – Насколько я знаю, Диана и Денис живут с вами в одном городе. Зачем ты звонишь мне? – Дочка, ну что с них взять? Они еще молодые, им нужно пожить для себя! А ты у нас девочка ответственная, родителей в беде не бросишь! Громкий смех прервал речь Маргариты Михайловны. – Мама, а как же их наследство? Они же заслужили получить ваши с папой доли. А меня вы обделили. – Алена, опять ты за свое, – буркнула мама. – Именно, ты можешь делать вид, что ничего не произошло. Но я все помню. Поэтому, дорогая мама, обращайся за помощью к своим любимым близнецам. А меня оставьте в покое. У меня уже свой ребенок есть, я хочу заботиться о нем! Прощай! Алена сбросила звонок и заблокировала новый номер матери. Наглость некоторых людей не переставала поражать ее. Но Алена не собиралась тратить время, деньги и силы на тех, кто ее ни во что не ставил. Теперь у нее была любящая семья. И своего сына она никогда не станет так обижать. Автор: Екатерина Коваленко.

- Сестра позвонила? - Кто же ещё? Сразу сказала, что денег на похороны нет. - Лена, поезжай! Брат всё же, надо по нормальному похоронить. - Андрей, я понимаю, что брат, но почему они так со мной поступают, - и она в очередной раз стали изливать душу. – Папка сорок лет назад умер, один. Ладно, мы далеко живем, но Тамарка и Мишка рядом жили. Мы приехали деньги привезли. А дом Тамарке достался. Мы ведь в этом доме в детстве все вместе жили. Это уж потом, когда мы взрослыми стали, мама с ним развелась. - Уже сколько лет прошло, - Андрей крепче обнял супругу. – А ты всё злишься. - Мама двухкомнатную квартиру от завода получила, – продолжила Елена, глотая слёзы. - Мишку тогда в тюрьму посадили. Вернулся, мама уже больная была. Через год умерла. Я опять с деньгами поехала, похоронила. Квартира Мишке досталась. Он даже, на память о маме, мне её любимый ковер не отдал. А ковер вскоре у Тамарке в квартире оказался. Она к тому времени папкин дом на две квартиры обменяла, себе и дочери, Оксанке. - Лена, ну что ты себе нервы портишь? - А сейчас они Мишку перед смертью заставили завещание на квартиру на Оксанку составить. Её дочери с мужем негде жить. Мне теперь даже негде остановиться в родном городе. Ну, почему они со мной так поступают? Я разве не дочь? Разве не сестра Тамарке. - Ладно тебе, успокойся! У неё один муж от пьянки умер, другой – больной лежит, – супруг погладил её по голове. – Зачем нам их старая квартира? У нас вон какая хорошая, и машина есть, и на летний отдых денег хватает. - Андрей, ну, как ты не понимаешь? Не нужна мне их квартира. Обидно, что они ко мне так относятся. Просто бы сели с Тамаркой поговорили, и всё бы я им оставила. А вспомни, когда папка умер? У нас дети маленькими были, как нам деньги нужны были. Это сейчас, когда тебе и мне, и пенсию платят, и зарплату. Тебе ещё зарплату и повысили. Мы всё можем себе позволить. А тогда? - Всё, Лена, я поехал на вокзал тебе за билетом, а ты собирайся! До отправки поезда четыре часа осталось. - А если билетов не будет? - В купейном всегда есть. Спокойно ночью поспишь, а утром там будешь. Муж уехал. Елена позвонила дочери и сыну, и стала собираться в дорогу, а тяжёлые мысли продолжали лезть в голову: «Подружки так хорошо живут со своими братьями и сёстрами, а мы хорошо жили друг с другом разве только в далёком детстве. Потом муж увёз меня в этот город, более сорока лет уже прошло с тех пор. Быстро мы здесь обжились, муж хорошо зарабатывал. В девяностые, конечно, трудно было, но Андрей всё равно ухитрялся зарабатывать на жизнь, хоть и работал без выходных. Дочь замуж вышла, сын женился. Внуки пошли. Деньги стали водиться, куда нам столько двоим? И на подарки внукам хватало и на «чёрный день» пыталась отложить. Меня Андрей всё ругал, когда я про «чёрный день» говорила. Заставлял на что-то светлое откладывать». Глянула в окно: - Ой, дочь приехала! Та зашла: - Мама, я заходить не буду, тороплюсь, - достала десять тысяч. – Хоть я твоего брата особо и не знала, купи дяде Мише и от нас венок. - Хорошо. - Ты сегодня уезжаешь? - Да, отец за билетом поехал. - Ладно, мама, я побежала! *** Приехала Елена в свой родной город. Первое время после переезда часто сюда ездили, в основном, у родителей мужа останавливались. У них квартира трёхкомнатная была. Пять лет назад, свекор и свекровь умерли, как-то быстро, один за другим. Брат мужа квартиру одному из своих сыновей оставил, выплатив брату деньги за причитающуюся половину. Всё, как у людей. Вот только Елена теперь и не знала куда с вокзала поехать, у кого остановиться. - Лена, - раздался окрик. - Женя? – он с удивление увидела деверя, стоящего возле машины. - Андрей звонил, сказал, что тебе негде остановиться. Поехали к нам! - Как-то не удобно… - Я понимаю, что у вас с моей супругой отношения натянутые, - по его лицу скользнула улыбка. – Но пару дней, как-нибудь, друг друга потерпите. *** И вот встреча с родной сестрой, без объятий. - Где брат сейчас? – Елена сразу перешла к деду. - Здесь, в морге, - ответила сестра стыдливо отводя глаза. – Мы с Оксанкой по десять тысяч сложились, а надо тридцать, если скромно… - Пошли, там разберёмся. Зашли. Елена просмотрела цены на ритуальные услуги и повернулась к сестре: - Давай, свои деньги! Та вынула из кармана двадцать тысяч мятыми купюрами. Женщина за столом подсчитала всё по прейскуранту, получилось сорок. Елена добавила свои и отдала требуемую сумму. Когда вышли на свежий воздух, спросила у сестры: - А с поминальным обедом что? - Я зашла в две самые дешёвые кафешки. Там по шестьсот рублей с человека. - Сколько человек будет? - Я не знаю… родственников у нас мало осталось… его друзья… - Идём! Я на двадцать человек оплачу. *** Похороны прошли, конечно, небогато, но достойно. Брата похоронили рядом с матерью и отцом. У Елены мелькнула мысль: «Трудно жилось здесь моим родственникам, но после смерти они будут все вместе, а меня похоронят на чужбине, и никто из родственников, живущих в этом городе, не приедет на мои похороны, - но тут же мелькнула другая мысль. – Мой дом теперь не здесь, а там, где любимый муж, дети и внук. Где не надо занимать деньги до получки и копить на «чёрный день». Там будет кому ухаживать за моей могилкой». *** Деверь привёз обратно на вокзал. До отправления поезда минут двадцать. - Женя, поезжай домой! - почувствовала, что родственник куда-то спешит. - Ладно, - кивнул головой. – Ты там передавай привет Андрею и всем своим детям, и внукам. Неуклюже обнял и убежал. Медленно пошла на перрон. Поставила тяжёлую сумку на скамейку и села рядом: «Когда, лет тридцать-сорок назад приезжали сюда, столько провожатых было, а теперь никого. Да и, наверно, не приеду я сюда больше». За думами не заметно пролетело время и объявили об отправление поезда. Поднялась, глядя в ту сторону, откуда тот должен приехать: - Лена! – раздался крик. К ней бежала сестра. Подбежала: - Леночка, сестрёнка, прости меня за всё! - Тамара, перестань! – обняла сестру, а у самой слёзы из глаз. Такое ощущение, что обратно перенеслись на полвека назад, и сейчас просто расстаётся с сестрой не навсегда, а на пару дней. Подошёл поезд, объявили посадку. - Лена, не держи на меня зла! – сквозь слёзы попросила сестра. - Я не держу, - крепче обняла сестру. – Мне пора. Поезд тронулся и понёс Елену туда, где её дом. *** Поезд остановился. Едва открылась дверь, Лена увидела любимого супруга. Схватил её сумку, а затем и её саму, поцеловал. - Всё нормально? - Нормально, похоронили достойно. - Всё пошли, - и повёл супругу к выходу с перрона. - Андрей, а я с Тамарой помирилась, - на лице у жены мелькнула улыбка. - Ну, и правильно! Вы же сестры. - Давай, на следующий год поедем туда вместе. Повидаем всех родственников, сходим на могилки к твоим и моим родителям. - Конечно, поедем! Автор: Рассказы Стрельца.