Пишу для вас

Оксана сидела в кабинете директора и смотрела на видеозапись, которую Виктор Сергеевич включил на своём телефоне. Было видно её кабинет и два силуэта у окна. Запись длилась двенадцать секунд. Виктор Сергеевич положил телефон на стол. - Вам не стыдно? - спросил директор. - Столько лет у нас работаете, и позволяется себе так вести. Оксана встрепенулась, собиралась уже объясниться, но не смогла. В горле сильно пересохло. - Это она предложила остаться после работы, - сказал неожиданно Алексей. - Мне было неудобно отказать. Оксана резко повернулась и уставилась на него. - Это неправда, - сказала она. - Виктор Сергеевич, он лжёт. Он принёс шампанское и предложил отметить его день рождения в офисе. Директор нахмурился и что-то начал писать на листе бумаги. - Пишите заявление по собственному, Оксана Владимировна. *** Оксана вспомнила, как три года назад она чувствовала что-то подобное, когда муж собирал свои вещи. - Я не могу больше ждать, - говорил он. - Полгода ты сидишь без работы. Мы живё

Люда открыла дверь и замерла на пороге. Вся прихожая была завалена чужими сумками и чемоданами. На её любимой обувнице стояли незнакомые ботинки, мужские и женские, мокрые от уличной слякоти. Из гостиной доносились голоса и смех. Неожиданно в коридоре появился муж и дёрнулся, когда увидел Люду. — Ты чего так рано? — Ты мне объясни! Кто у нас в гостях? Саша подошёл ближе и заговорил тихо, словно боялся, что его услышат. — Дядя с тётей приехали. Короче, они бригаду заказали, устроили ремонт, квартира вся в пыли, жить невозможно. Вот и приехали к нам на пару деньков. Ну, максимум на неделю. Люда посмотрела на мужа с глубочайшим недоумением. Он впустил людей, которых она никогда бы не хотела видеть у себя дома. --- Они познакомились на свадьбе, куда те приехали из Рязани. Подарили конверт с крошечной суммой, а потом ещё весь вечер рассказывали, какой Саша был слабым и отстраненным в детстве. Люда они тогда уже не понравились. К тому же это чувство усилилось, когда Люда была на шестом меся

Лена стояла за широкой сосной и боялась даже дышать. Снег налип на рукава куртки, она прижала лыжные палки к груди, чтобы ни в коем случаи их не выронить и не выдать себя. В двадцати шагах разговаривали её брат и племянник. - Сегодня не получится, - говорил Боря. - Народу много на базе, заметят. В следующие выходные отведём её подальше, туда, к оврагам. Оттуда она не вернётся. - Да я готов хоть сейчас, - ответил Стёпа, племянник. - Могу проводить и показать ей то место. - Не торопись. В таком деле спешка ни к чему. Лена услышала, как захрустел наст под их лыжами. Звук становился тише, они уходили к базе. Она простояла за сосной ещё минут пять, пока ноги не начали неметь от холода. *** Два месяца назад не стало их родителей. Сначала ушла мама, а через неделю и отец, будто не захотел оставаться здесь без неё. Лене на тот момент исполнилось пятьдесят восемь, Боря был чуть старше, но она всё равно ощущала себя сиротой. На похоронах она держалась, не плакала при людях, а потом три ночи под

Настя проснулась рано от какого-то шороха. Было около пяти утра. Она села на кровати и прислушалась. Потом накинула халат и босиком вышла в коридор. Дверь в гостиную была приоткрыта, и оттуда пробивалась тонкая полоска света от торшера. Она подошла ближе и замерла. Тётя Елена стояла на коленях перед телевизионной тумбой, в которой Настя хранила все важные документы. Рядом, присев на корточки, была Юля и держала в руках синию папку. Обе были так увлечены, что не заметили появления хозяйки. - Смотри, тут договор купли-продажи, - тихо говорила тётя, вытаскивая из папки бумаги. - И свидетельство о собственности. Она единственная владелица, родители на неё всё оформили. - Что вы делаете? - спросила она. Тётя вздрогнула так сильно, что выронила бумаги. Юля вскочила, прижимая к груди папку. Несколько секунд все трое молчали. - Ты нас напугала. Мы просто... я искала ручку. Юле нужно заполнить анкету для института. Настя перевела взгляд на Юлю, которая всё ещё держала папку с документами на её

Аня услышала, как открылась входная дверь, и замерла посреди спальни со свитером в руках. На часах на тумбочке было половина двенадцатого. Хотя муж никогда не возвращался с работы раньше шести. Сегодня была среда, обычный рабочий день. Она хотела окликнуть мужа, но не успела, потому что услышала, как он разговаривает с кем-то по телефону. - Я всё понимаю, Леночка. Я тоже скучаю. Аня медленно опустила свитер на кровать. Она стояла у раскрытого шкафа, и дверца загораживала её от коридора. Игорь, очевидно, не заметил её кроссовки в прихожей, и не понял, что она дома. - Ты мне очень нравишься, - продолжал Игорь. - Я влюблён, ты же знаешь. Но я женатый человек. У меня двое детей. Я не могу вот так всё бросить. Аня не могла пошевелиться. Было слышно, как он прошёл мимо спальни на кухню, открыл холодильник, что-то достал. Всё это время он продолжал говорить, объяснял кому-то, что им нужно реже видеться, что он чувствует вину. Потом он завершил разговор и, судя по звуку, положил телефон на ст

Оля смотрела в окно автомобиля на проплывающие мимо заснеженные поля и никак не могла избавиться от странного чувства, которое поселилось в груди ещё утром, когда Николай объявил о поездке на дачу. Она не хотела ехать, хотя не могла объяснить почему. Просто что-то внутри неё сопротивлялось, словно невидимая рука мягко, но настойчиво удерживала её дома. - Трубы могут разморозиться, - сказал Николай, когда она попыталась предложить отложить поездку. - Помнишь, что было три года назад у Сергеевых? Весной полдома затопило. Оля помнила. Она кивнула и пошла одеваться, выбрав по привычке городские туфли вместо тёплых сапог, потому что Николай обещал, что они пробудут на даче не больше часа. Сорок километров от Костромы до их садового товарищества машина преодолела за пятьдесят минут. Просёлочная дорога петляла между сосен, снег скрипел под колёсами, из радио негромко лилась музыка. Николай вёл молча, сосредоточенно глядя на дорогу, и Оля была благодарна ему за это молчание, потому что тревожн

- Как ты посмел потратить мои деньги? Галя стояла в дверях гостиной в верхней одежде. На экране телевизора бегали футболисты, комментатор захлёбывался от восторга, а Миша даже не повернул головы. - Какие ещё деньги? - он лениво потянулся за пультом и убавил звук. - Ты о чём вообще? - Ты что-то оплатил на сорок тысяч с моей кредитки. Миша наконец посмотрел на жену. Потом медленно сел, опустил ноги с дивана на пол и усмехнулся. - А, это. Слушай, ну ты же сама говорила, что это на чёрный день. Вот он и настал. - Что? - Мне нужно было вложиться в одно дело, в ты вечно жалуешься, что я не зарабатываю... - Ты взял мою карту без спроса! Миша был выше Гали на голову, и сейчас он смотрел на неё сверху вниз с выражением, которое она хорошо знала. С таким выражением он обычно объяснял ей, что она ничего не понимает в жизни. - Я глава семьи, - он произнёс это медленно, будто разговаривал с ребёнком. - И сам решаю, на что тратить деньги. Твоего мнения никто не спрашивал. - Это мои деньги! Я их зара

- Как ты могла так поступить? Люда посмотрела на неё и ехидно улыбнулась. - Счастье заслуживает только умная женщина, - ответила младшая сестра спокойно. - А ты всегда была слишком доверчивой. Это не моя вина, что Сергей сделал свой выбор. Вера хотела ответить, но слова застряли в горле. Вера и Люда сёстры. Выросли в Калуге и всё детство провели трёхкомнатной квартире своих родителей. Между девчонками была разница в три года, но они сильно отличались характерами. Верв в двенадцать лет уже помогала маме по дому, Люда же гонялась за мальчишками во дворе. Отец никогда не отказывал младшей дочери ни в чём. Люда получала всё по первому требованию. Мама работала в школе, преподавала русский язык и литературу. Она уставала на работе и дома всегда полагалась на старшеньку. Вера научилась быть ответственной раньше, чем ей разонравилось играть в куклы. Сёстры постоянно ссорились. Люда брала вещи Веры без спроса, портила её тетради, наговаривала родителям. Вера терпела, потому что «она же малень

Лара увидела дочку ещё издалека. Ксюша сидела в песочнице, а рядом на скамейке полулежал какой-то мужик. Глаза его были закрыты, в руке он держал пластиковый стакан. Лара подбежала к песочнице и взяла дочь на руки. - Мама! - обрадовалась Ксюша. - А папа сказал, что мы пойдём к бабушке пить чай с тортиком. Но потом он сказал посидеть тут с дядей Петей, а сам ушёл. А дядя Петя спит. Мужчина на скамейке приоткрыл глаза и икнул. Он попытался что-то сказать, но кроме невнятного бурчания ничего не вышло. Воспитательница стояла у входа в группу и смотрела на Лару с тем особым выражением, которое бывает у людей, вынужденных сообщать неприятные новости. - Ксюшу забрал папа. Примерно сорок минут назад. Лара не сразу поняла смысл этих слов. Она приехала раньше обычного, потому что начальник отпустил её с работы и даже выплатил квартальную премию. Она планировала погулять с дочкой по набережной. Декабрь в Краснодаре выдался тёплым, почти весенним, и хотелось провести этот неожиданно свободный веч

Алина сегодня не могла толком поспать. Лежала уставившись в темноту, утюжила подушку головой и слушала, как рядом посапывает муж. Она всё думала о том, что завтра придется собраться силами и вытерпеть эту женщину. Тамара Георгиевна приезжала из Саратова дважды в год, и каждый раз устраивала шоу педантичности. Свекровь проверяла холодильник, комментировала порядок одежды в шкафах и обязательно находила пыль там, где Алина её не замечала. Дима в присутствии матери становился совершенно другим человеком. Лишнего слова не скажет. Но и Алина была такой же, мгновенно превращалась в ту маленькую девочку, которая выросла с властной матерью. Мать решала, какую одежду носить, с кем дружить, куда поступать после школы. Любое возражение заканчивалось либо ледяным молчанием на несколько дней, либо слезами о неблагодарности единственной дочери. Алина научилась не спорить. Научилась становиться незаметной, удобной, правильной. Когда она встретила Дмитрия и вышла за него замуж, мать на свадьбу не прие