Наступление на наследие. Андрей Новичков

Заброшенный дом богатого мецената XIX века в центре древнего города. Заглянули внутрь

На одном из самых живописных участков старого Выборга, в историческом районе Линнойтус (с финского - «Крепость»), стоит необычайно красивый, но стремительно погибающий жилой дом Хакмана. Место это издавна считалось престижным: в XVII веке оно находилось в центре деловой и общественной жизни города. Первым известным владельцем участка был замковый кастелян Пер Хеммингссон, а в XVIII веке здесь располагался так называемый «старый двор Сеземанов» — представителей влиятельного немецкого рода торговцев и промышленников.

Заброшенный особняк Московского Скакового общества с уникальными интерьерами. Прогуляемся по залам

Рядом со знаменитым Московским ипподромом на севере Столицы стоит представительное здание с колоннами, выстроенное в 1903-1905 годы молодым зодчим Иваном Жолтовским для Скакового общества и сочетающее в своей архитектуре черты московского ампира с цитатами из итальянского Ренессанса XVI века.

Таинственный грот с подземным ходом в графской усадьбе

Легендарная Тимирязевская академия, расположенная на Севере Москвы - уникальный архитектурный ансамбль, включающий в себя бесчисленное количество старинных сооружений, а также лесопарки, скверы, опытные поля. Начиная с середины XVIII века и вплоть до второй половины XIX века - это была обширная дворянская усадьба "Петровско-Разумовское", владельцами которой в разные годы являлись Шуйские, Прозоровские, Нарышкины, Разумовские.

Пионерлагеря-призраки: что осталось от эпохи советского детства

Когда-то их было тысячи: лагеря «Артек» и «Орлёнок» знали многие, но в регионах работали десятки тысяч детских оздоровительных баз и пионерлагерей, через которые в разные годы прошли миллионы — по оценкам, в 1960–1970-е через систему пионерлагерей прошло порядка 10 миллионов детей, а в СССР насчитывали десятки тысяч подобных учреждений.
Сегодня многое из этого наследия стоит пустым. По России — и за её пределами — брошенные корпуса, разросшиеся аллеи и полуразрушенные столовые превращаются в киношные декорации: стулья, на которых когда-то сидели дети, заросли мхом; в вестибюлях свисают провода светильников, а на фасадах — оста