Человека не ломают резко.

Его не бьют кнутом. Его гладят. Ему дают тёплое место в загоне и обещание безопасности. И он сам, добровольно, сдаёт своё мышление, как старый ненужный орган.
Сначала он просто хочет “быть как все”. Не выделяться. Не нарываться. Потом он учится правильно улыбаться, правильно молчать и правильно говорить. Его язык наполняется чужими словами, в его голове поселяются готовые ответы, а его чувства — заменяются разрешёнными шаблонами эмоций.
Он больше не видит — он распознаёт.
Не слышит — он повторяет.
Не чувствует — он имитирует.
Природные органы восприятия атрофируются. Интуиция становится опасной. Логика — неудобной. Сомнение — грехом. Его учат главному навыку: не думать, а угадывать, что от него хотят.
И вот он уже не человек.
Он — функция.
Реакция.
Кнопка.
Однажды он ловит себя на странной пустоте: где-то глубоко внутри ещё живёт ощущение утраты. Как будто у него что-то забрали, но он не помнит, что именно. Он чувствует тревогу, но не имеет права её назвать. Чувствует злость, но ему объясняют, что это “неуместно”. Он задыхается — и называет это “нормальной жизнью”.
Самое страшное — он больше не в клетке.
Клетка — внутри него.
Стадо не держит силой. Оно держит привычкой.
Оно не привязывает — оно прошивает.
И пока человек боится остаться один на один с тишиной — кнопка управления будет лежать не в его руках.