Предыдущая публикация
Держи, шавка! - муж ударил меня прямо на семейном застолье - потому что я сказала, что не буду переводить его матери на карту деньги каждый месяц. Пришлось преподать им урок.
Марина пристально смотрела на дисплей мобильного, в третий раз просматривая сообщение от матери мужа. "Марина, прошу не забыть о завтрашнем переводе обычной суммы. Тарифы на коммунальные услуги возросли". Под ''обычной суммой'' подразумевалось 50 тысяч рублей ежемесячно. И это при том, что Светлана Петровна обеспечивала себя достойной пенсией и являлась владелицей собственной благоустроенной квартиры из двух комнат.
Всё началось примерно полтора года назад, тогда Антон лишился работы. Светлана Петровна в то время великодушно предложила финансово поддержать молодую семью, выдвинув одно условие: после трудоустройства Антона они начнут постепенно возвращать всю сумму долга. Антон довольно быстро, спустя три месяца, получил перспективную должность в сфере IT, но возврат долга трансформировался в регулярное содержание свекрови.
Сначала Марина сохраняла молчание. Антон имел хороший доход. Она тоже получала неплохую заработную плату, работая врачом-стоматологом в частной клинике. 50 тысяч были ощутимы, но не причиняли существенного вреда бюджету. Однако постепенно тёща начала воспринимать данные денежные переводы как должное, позже настаивая на их увеличении, придумывая для этого различные причины.
"Антон, поговори со своей мамой", - произнесла Марина мужу вечером после работы. "Мы не сможем обеспечивать её всю жизнь. У нас ипотека, мы хотим отложить средства на отпуск и на будущих детей". Антон отвлёкся от ноутбука и с недовольством посмотрел на свою жену. "Это моя мать. Она оказала нам помощь в непростое время. Мы уже вернули гораздо больше, чем брали взаймы. Да и мы не просили деньги взаймы, а просили помощи. Марина, что тебе стоит? Ты ведь хорошо зарабатываешь".
Марина ощутила, как в ней нарастает гнев. Выходит, финансово поддерживать его маму должна именно она, используя собственные деньги, но она решила промолчать. Марина надеялась, что со временем разум всё-таки возобладает. Но время шло, а положение только усугублялось. Светлана Петровна стала наведываться к ним в гости намного чаще, каждый раз жалуясь на то, как подорожала жизнь, и намекая на необходимость увеличения материальной помощи. Она открыто упрекала Марину за приобретение новой пары обуви или посещение ресторана, говоря, что эти денежные средства можно было бы направить на что-то более важное.
Последней каплей стал день рождения Антона. Светлана Петровна явилась вместе со своей сестрой Жанной Петровной, которая отличалась ещё большей въедливостью. Весь праздничный вечер они обсуждали, насколько нерационально молодые люди распоряжаются деньгами, как в их время умели экономить и дорожить каждой копейкой. "А ведь можно было бы и родителям помогать гораздо больше", - многозначительно отметила Жанна Петровна, рассматривая новый холодильник на кухне. "А у моего сына жена, просто золото, всегда заботится о старших". Марина сжала зубы и продолжала накрывать на стол. Антон старался не замечать происходящего. "Мам, может, хватит?" - неуверенно произнёс он, словно гость.
Когда Светлана Петровна вновь затронула тему о том, что современная молодёжь не умеет планировать бюджетные расходы, она взорвалась: "Что значит хватит? Разве я не могу высказать своё мнение? Я же не для себя стараюсь. Просто хотелось бы иногда побаловать внуков, сходить с ними в театр, а на одну пенсию хватает только на еду". Марина не выдержала: "Светлана Петровна, но вы ежемесячно получаете от нас 50 тысяч рублей. Плюс ваша пенсия. Этого более чем достаточно для комфортной жизни одного человека".
Наступила напряжённая тишина. Лицо Светланы Петровны покраснело. Жанна Петровна от удивления открыла рот. "Как ты смеешь так разговаривать? - вспылила свекровь. - Я своему сыну помогала, а не тебе. И вообще, это не твои личные деньги, а общие, семейные". "Простите, но половина этих денег - мои, и я считаю, что пора прекратить эти переводы. Мы уже вернули вам гораздо больше, чем получили от вас в качестве помощи".
Антон побледнел. Он метался взглядом между женой и матерью, не понимая, чью сторону ему следует принять. "Марина, только не сейчас", - пробормотал он. "А когда, - не отступала Марина, - когда у нас появятся дети, и нам нечем будет их содержать, когда мы не сможем выплачивать ипотеку?" "Антон! - голос Светланы Петровны звучал от негодования. - Ты позволишь своей жене оскорблять свою мать?" Антон посмотрел на Марину так, будто она совершила предательство. "Марина, извинись перед мамой". "За что? За то, что у меня нет желания содержать взрослого, чужого мне человека?".
"Чужого? - взвизгнула Светлана Петровна. - Да я тебе не чужая вовсе! Я являюсь матерью твоего мужа!". "И это не даёт вам права жить за наш счёт", - твёрдо заявила Марина. "Я больше не буду делать переводы. Всё".
То, что произошло далее, Марина не могла себе представить даже самом страшном сне. Антон мгновенно поднялся с места, и в его глазах она увидела такую ярость, какой раньше никогда не замечала. Он подошёл к ней, замахнулся и со всей силы ударил по щеке. "Получай, паразитка! - прошипел он, - за то, что посмела оскорбить мою мать!". Марина застыла в оцепенении, её щёку жгло огнём, а в ушах непрерывно звенело. Светлана Петровна и Жанна Петровна наблюдали за происходящим с нескрываемым чувством удовлетворения. "Правильно, Тоша, - одобрительно кивнула свекровь. - Покажи этой выскочке её место".
Марина медленно прикоснулась рукой к пылающей щеке. В голове беспорядочно мелькали мысли. Муж ударил её в присутствии его матери на семейном торжестве из-за денег. Нет, не из-за денег, а из-за того, что она осмелилась возразить его драгоценной мамочке. "Антон, - тихо проговорила она, - ты поднял на меня руку". "И ещё раз ударю, если продолжишь в том же духе", - огрызнулся он, всё ещё багровый от злости. "Нечего с ней церемониться, - вмешалась Жанна Петровна, - в наши времена мужья умели держать жён в узде, а то развелось тут невесть что".
Марина взглянула на этих троих людей: на мужа, поднявшего на неё руку, и на двух злобных старух, которые этому радовались. И вдруг её охватило спокойствие, кристальная ясность. "Хорошо, - ровным тоном произнесла она. - Теперь я поняла, как вы ко мне относитесь и что я для вас значу".
Она развернулась и пошла в спальню. За спиной она услышала удовлетворённый голос Светланы Петровны. "Правильно сделал, сынок. Давно нужно было поставить её на место, а то совсем распоясалась". В спальне Марина достала из шкафа сумку и начала собирать свои вещи. Руки не дрожали, мысли были ясными. Завтра она подаст на расторжение брака, а пока переночует в гостинице. Но сначала нужно было сделать несколько вещей. Марина взяла ноутбук...
Без предупреждения Лидия Сергеевна крушила вход в ванную, требуя у Анны 7 миллионов наследства. Анна, мокрая, вся в пене, сумела достать из сумки то, что немедленно сделало лицо свекрови бледным.
Анна только успела встать под горячую воду, как услышала какой-то глухой стук за дверью. Сначала не придала значения, подумала, может, кошка опять задела что-то в коридоре. Но стук повторился — громче, настойчивей. Она машинально повысила голос, смывая шампунь с головы.
— Занято! — крикнула Анна.
В ответ — тишина, только шум воды и собственное дыхание. Но через секунду раздался грохот, будто кто-то ударил кулаком в дверь. Анна вздрогнула, чуть не выронила флакон с гелем.
— Лидия Сергеевна, это вы? — осторожно спросила Анна, стараясь говорить спокойно, хотя внутри всё уже сжалось в комок.
И тут послышался знакомый хриплый голос:
— А что ты там запёрлась? С кем разговариваешь? Я всё слышала!
Анна замерла.
— Я моюсь. Вы что, с ума сошли? — воскликнула она, глядя на дрожащую ручку двери.
Но ответом был ещё один удар. Потом скрип металла. Она, кажется, пыталась провернуть ручку снаружи. Анна поспешно выключила воду, схватила полотенце и, дрожа, завернулась в него. Сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди.
— Не трогайте дверь! — крикнула Анна. — Я выйду через минуту!
Вместо ответа послышалось тяжёлое дыхание, а потом грохот — будто Лидия Сергеевна ударила ногой. Деревянная створка жалобно затрещала. Анна не успела ничего сделать, как замок хрустнул, и дверь распахнулась.
На пороге стояла Лидия Сергеевна. Волосы её были собраны в неаккуратный пучок, лицо перекошено, глаза — злые, колючие. В руке она сжимала половник, как оружие.
— Думаешь, я не знаю, что ты тут творишь? — зашипела свекровь. — Максим на работе, а ты тут прячешься и шепчешься с кем-то по телефону!
Анна не верила своим ушам.
— Вы вообще понимаете, что вы сделали? Я голая! Это мой душ! — закричала Анна.
Но Лидия Сергеевна не слушала. Прошла внутрь, отдёрнула шторку, словно ожидая кого-то там найти. Потом подозрительно осмотрела полочки, заглянула под раковину.
— Всё чисто, да? — усмехнулась она. — Конечно, ты же умная, спрячешь.
Анна стояла посреди ванной, прижимая к себе полотенце, не в силах поверить в происходящее. Это был не просто стыд, это было оскорбление, унижение до костей.
— Выйдите, пожалуйста, — сказала Анна тихо, почти шёпотом.
— Не приказывай мне в квартире моего сына! — закричала Лидия Сергеевна так, что стены, казалось, задрожали. — Пока ты здесь живёшь, я имею право заходить куда угодно!
— Нет, не имеете! Это не тюрьма, и вы не надзиратель. Вы вторглись в мою личную жизнь.
Свекровь шагнула ближе. Анна отступила, прижавшись к холодному кафелю.
— Ах, личная жизнь! — прошипела Лидия Сергеевна. — Тоже мне барыня нашлась! Сыночку моему голову задурила, теперь возомнила себя хозяйкой.
Анна почувствовала, как слёзы жгут глаза. Всё это было не впервые. Лидия Сергеевна жила с ними уже третий месяц и с каждым днём вела себя всё наглее. Но сейчас она перешла все границы.
— Я больше не потерплю такого, — сказала Анна, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Уйдите из ванной. Сейчас же.
Лидия Сергеевна вскинула подбородок, глядя на Анну с презрением.
— А если не уйду, что ты сделаешь? Максиму пожалуешься? Так он мне поверит, не тебе.
Эти слова ударили сильнее, чем выломанная дверь, потому что Анна знала — Лидия Сергеевна права. Максим всегда вставал на её сторону. Для него мама — бедная одинокая женщина, а Анна — вечно недовольная.
Анна не ответила. Просто отвернулась, схватила халат и прошла мимо неё, выскочив в комнату. Сердце гулко стучало, руки дрожали. В коридоре Лидия Сергеевна ещё что-то кричала, что Анна наглая, что в доме сына ведёт себя как хозяйка. Анна закрылась в спальне, прислонилась к двери и заплакала. Не от страха, не от злости — от бессилия. Это ведь её жизнь. Её квартира по документам, купленная ими вместе, но сейчас Анна чувствовала себя гостьей. Нет, даже не гостьей — пленницей.
На следующее утро Анна проснулась от звука чайника и громких шагов по кухне. Казалось, ничего вчерашнего не было. Словно дверь в ванную не выломана, будто Анна не стояла перед Лидией Сергеевной, закутанная в полотенце, униженная до последней капли. Но стоило Анне выйти из спальни, как Лидия Сергеевна, стоявшая у плиты, бросила через плечо:
— Ну что, наоралась вчера? Дверь перекосила из-за твоих истерик. Теперь думай, кто чинить будет.
Анна замерла с чашкой в руке, в горле пересохло.
— Это вы её выломали, а не я.
Лидия Сергеевна обернулась, глаза её прищурились.
— Вот именно, потому что ты заперлась. Что мне оставалось делать? Думать, что ты там умерла? — она осеклась и криво усмехнулась. — Или с кем-то болтала втихаря.
— Я мылась. И точка.
— Конечно, конечно, — она уселась за стол, шумно размешивая сахар в кружке. — Только не делай из себя святую. Я женщин таких знаю. С виду приличные, а внутри…
Анна не стала спорить. Просто взяла куртку и направилась к двери.
— А куда это ты? — мгновенно насторожилась Лидия Сергеевна.
— На работу, — коротко бросила Анна и вышла.
На улице воздух показался ледяным. Хотелось просто уйти куда угодно, лишь бы не возвращаться в ту квартиру, где даже дверь в ванную больше не принадлежала ей. На работе коллеги что-то рассказывали, смеялись, а Анна сидела молча, делая вид, что сосредоточена. Перед глазами всё время стояла фигура свекрови: перекошенное от злости лицо, половник в руке и этот голос: «Это квартира моего сына».
Когда Анна вернулась вечером, в квартире пахло борщом. Максим уже был дома, сидел за столом. Лидия Сергеевна, словно хозяйка, ставила перед ним тарелки, ласково поправляла ему воротник.
— Вот, сынок, я и убралась, и ужин приготовила, пока твоя вся в телефоне пропадает, — сказала она, заметив Анну.
Максим поднял глаза, нахмурился.
— Что это за разговоры вчера были? Мама сказала, ты на неё кричала
Держи, шавка! - муж ударил меня прямо на семейном застолье - потому что я сказала, что не буду переводить его матери на карту деньги каждый месяц . Пришлось преподать им урок.
Эвелина пристально смотрела на дисплей мобильного, в третий раз просматривая сообщение от матери мужа. "Эвелина, прошу не забыть о завтрашнем переводе обычной суммы. Тарифы на коммунальные услуги возросли". Под ''обычной суммой'' подразумевалось 50 тысяч рублей ежемесячно. И это при том, что Инесса Петровна обеспечивала себя достойной пенсией и являлась владелицей собственной благоустроенной квартиры из двух комнат.
Всё началось примерно полтора года назад, тогда Денис лишился работы. Инесса Петровна в то время великодушно предложила финансово поддержать молодую семью, выдвинув одно условие: после трудоустройства Дениса они начнут постепенно возвращать всю сумму долга. Денис довольно быстро, спустя три месяца, получил перспективную должность в сфере IT, но возврат долга трансформировался в регулярное содержание свекрови.
Сначала Эвелина сохраняла молчание. Денис имел хороший доход. Она тоже получала неплохую заработную плату, работая врачом-стоматологом в частной клинике. 50 тысяч были ощутимы, но не причиняли существенного вреда бюджету. Однако постепенно тёща начала воспринимать данные денежные переводы как должное, позже настаивая на их увеличении, придумывая для этого различные причины.
"Денис, поговори со своей мамой", - произнесла Эвелина мужу вечером после работы. "Мы не сможем обеспечивать её всю жизнь. У нас ипотека, мы хотим отложить средства на отпуск и на будущих детей". Денис отвлёкся от ноутбука и с недовольством посмотрел на свою жену. "Это моя мать. Она оказала нам помощь в непростое время. Мы уже вернули гораздо больше, чем брали взаймы. Да и мы не просили деньги взаймы, а просили помощи. Эвелина, что тебе стоит? Ты ведь хорошо зарабатываешь".
Эвелина ощутила, как в ней нарастает гнев. Выходит, финансово поддерживать его маму должна именно она, используя собственные деньги, но она решила промолчать. Эвелина надеялась, что со временем разум всё-таки возобладает. Но время шло, а положение только усугублялось. Инесса Петровна стала наведываться к ним в гости намного чаще, каждый раз жалуясь на то, как подорожала жизнь, и намекая на необходимость увеличения материальной помощи. Она открыто упрекала Эвелину за приобретение новой пары обуви или посещение ресторана, говоря, что эти денежные средства можно было бы направить на что-то более важное.
Последней каплей стал день рождения Дениса. Инесса Петровна явилась вместе со своей сестрой Ариной Петровной, которая отличалась ещё большей въедливостью. Весь праздничный вечер они обсуждали, насколько нерационально молодые люди распоряжаются деньгами, как в их время умели экономить и дорожить каждой копейкой. "А ведь можно было бы и родителям помогать гораздо больше", - многозначительно отметила Арина Петровна, рассматривая новый холодильник на кухне. "А у моего сына жена, просто золото, всегда заботится о старших". Эвелина сжала зубы и продолжала накрывать на стол. Денис старался не замечать происходящего. "Мам, может, хватит?" - неуверенно произнёс он, словно гость.
Когда Инесса Петровна вновь затронула тему о том, что современная молодёжь не умеет планировать бюджетные расходы, она взорвалась: "Что значит хватит? Разве я не могу высказать своё мнение? Я же не для себя стараюсь. Просто хотелось бы иногда побаловать внуков, сходить с ними в театр, а на одну пенсию хватает только на еду". Эвелина не выдержала: "Инесса Петровна, но вы ежемесячно получаете от нас 50 тысяч рублей. Плюс ваша пенсия. Этого более чем достаточно для комфортной жизни одного человека".
Наступила напряжённая тишина. Лицо Инессы Петровны покраснело. Арина Петровна от удивления открыла рот. "Как ты смеешь так разговаривать? - вспылила свекровь. - Я своему сыну помогала, а не тебе. И вообще, это не твои личные деньги, а общие, семейные". "Простите, но половина этих денег - мои, и я считаю, что пора прекратить эти переводы. Мы уже вернули вам гораздо больше, чем получили от вас в качестве помощи".
Денис побледнел. Он метался взглядом между женой и матерью, не понимая, чью сторону ему следует принять. "Эвелина, только не сейчас", - пробормотал он. "А когда, - не отступала Эвелина, - когда у нас появятся дети, и нам нечем будет их содержать, когда мы не сможем выплачивать ипотеку?" "Денис! - голос Инессы Петровны звучал от негодования. - Ты позволишь своей жене оскорблять свою мать?" Денис посмотрел на Эвелину так, будто она совершила предательство. "Эвелина, извинись перед мамой". "За что? За то, что у меня нет желания содержать взрослого, чужого мне человека?".
"Чужого? - взвизгнула Инесса Петровна. - Да я тебе не чужая вовсе! Я являюсь матерью твоего мужа!". "И это не даёт вам права жить за наш счёт", - твёрдо заявила Эвелина. "Я больше не буду делать переводы. Всё".
То, что произошло далее, Эвелина не могла себе представить даже самом страшном сне. Денис мгновенно поднялся с места, и в его глазах она увидела такую ярость, какой раньше никогда не замечала. Он подошёл к ней, замахнулся и со всей силы ударил по щеке. "Получай, паразитка! - прошипел он, - за то, что посмела оскорбить мою мать!". Эвелина застыла в оцепенении, её щёку жгло огнём, а в ушах непрерывно звенело. Инесса Петровна и Арина Петровна наблюдали за происходящим с нескрываемым чувством удовлетворения. "Правильно, Дениска, - одобрительно кивнула свекровь. - Покажи этой выскочке её место".
Эвелина медленно прикоснулась рукой к пылающей щеке. В голове беспорядочно мелькали мысли. Муж ударил её в присутствии его матери на семейном торжестве из-за денег. Нет, не из-за денег, а из-за того, что она осмелилась возразить его драгоценной мамочке. "Денис, - тихо проговорила она, - ты поднял на меня руку". "И ещё раз ударю, если продолжишь в том же духе", - огрызнулся он, всё ещё багровый от злости. "Нечего с ней церемониться, - вмешалась Арина Петровна, - в наши времена мужья умели держать жён в узде, а то развелось тут невесть что".
Эвелина взглянула на этих троих людей: на мужа, поднявшего на неё руку, и на двух злобных старух, которые этому радовались. И вдруг её охватило спокойствие, кристальная ясность. "Хорошо, - ровным тоном произнесла она. - Теперь я поняла, как вы ко мне относитесь и что я для вас значу".
Она развернулась и пошла в спальню. За спиной она услышала удовлетворённый голос Инессы Петровны. "Правильно сделал, сынок. Давно нужно было поставить её на место, а то совсем распоясалась". В спальне Эвелина достала из шкафа сумку и начала собирать свои вещи. Руки не дрожали, мысли были ясными. Завтра она подаст на расторжение брака, а пока переночует в гостинице. Но сначала нужно было сделать несколько вещей. Эвелина взяла ноутбук
СЕМЬЯ исчезла с турбазы на Капчагае 1996 — через 28 лет ДНО ВОДОХРАНИЛИЩА раскрыло тайну..
Июль 2024 года. Казахстан переживал одно из самых жарких лет за всю историю метеонаблюдений. Температура держалась выше 40 градусов неделями. Реки мелели, водохранилища теряли объем с каждым днем. Копчагайское водохранилище, созданное в 1970 году на реке Или, обмелело на 12 метров. Это была критическая отметка.
Местный рыбак Ерлан выходил на обнажившееся дно каждое утро. Он искал затопленные сети, старые якоря, любые металлические предметы. Утро 23 июля началось как обычно. Ерлан шёл по потрескавшейся глине. Вдали что-то блестело на солнце. Он подошёл ближе. Ржавый металлический каркас торчал из ила. Форма была узнаваемой: легковой автомобиль.
Ерлан достал телефон и вызвал полицию. К обеду на месте работала следственная группа. Эксперты осмотрели находку. Это был «Москвич 412». Номер кузова сохранился. Проверка по базе данных заняла 20 минут. Результат шокировал всех присутствующих.
Пропавшие без вести: 28 лет спустя
Автомобиль числился в розыске с августа 1996 года, 28 лет назад. Владелец – Игорь Исаев, 38 лет, инженер Алматинского машиностроительного завода. Статус владельца – пропавший без вести. Вместе с ним исчезли жена Алина, дочь Катя и сын Артем. Семья из четырёх человек исчезла бесследно.
Новость разлетелась по Алматы за несколько часов. Корреспонденты приехали на Копчагай к вечеру. Съемочные группы снимали ржавый остов машины. Комментарии давал следователь. Он говорил осторожно, без деталей: расследование возобновлено, проводится экспертиза, семья найдена.
В тот же вечер в квартиру на окраине Алматы позвонили из прокуратуры. Трубку взяла Наталья Исаева. Ей было 70 лет. Голос дрожал, когда она слушала следователя. Машину брата нашли на дне Копчагая, через 28 лет. Наталья не спала всю ночь. Она сидела в комнате брата, которую не трогала с 1996 года. Здесь всё оставалось как при нём. Наталья знала, брат не мог просто исчезнуть, не мог бросить её без слова. Что-то случилось тем летом. Что-то страшное.
Роковой отпуск на турбазе «Волна»
Август 1996 года выдался жарким. Игорь взял отпуск на неделю. Жена Алина нашла объявление о турбазе «Волна» на берегу Копчагайского водохранилища. Домики были недорогими. Идеальное место для семейного отдыха.
Они выехали утром 13 августа. «Москвич» 412 был надежной машиной. До Копчагая ехать два часа. Дети были счастливы. Кате было 14, Артему – 9. Турбаза встретила их деревянными домиками. Администратор Равиль Нуртасов, 26 лет, показал им домик номер 7.
На пляже уже отдыхало несколько семей. Вечером в столовой собрались все. За соседним столом сидела компания из четырех молодых мужчин. Они громко разговаривали, смеялись. Один из них, Олег Кузин, 22 лет, занимался мелким бизнесом, перепродавал товары. Он чувствовал себя хозяином жизни.
14 августа прошло спокойно. Вечером на пляже разожгли костер. Компания Олега сидела у огня. Катя проходила мимо. Один из парней окликнул её, предложил присоединиться. Девочка отказалась. Олег встал и пошел за ней, говорил, что просто хочет познакомиться, что она красивая. Катя попросила оставить её в покое. Олег схватил её за руку. Несильно, но настойчиво.
В этот момент из домика вышел Игорь. Он увидел испуганную дочь, чужой мужчина держит её за руку. Игорь подошёл быстро. Голос был жестким. Олег попытался объяснить, что всё нормально, просто разговор. Игорь не слушал. Он велел дочери идти в домик, а затем развернулся к Олегу: «Держись подальше от моей семьи».
Через полчаса Игорь пришёл к домику, где жила компания Олега. Он стучал, требовал выйти и объяснить поведение. Олег вышел вместе с друзьями. Начался громкий разговор. Игорь кричал, что Олег напугал его дочь, что это недопустимо. Администратор Равиль прибежал, встал между ними, попросил успокоиться. Игорь требовал, чтобы администрация приняла меры. Равиль пообещал разобраться.
Остаток вечера был тихим. Игорь звонил сестре Наталье. Связь прерывалась. Наталья услышала только обрывки фраз: «проблема, хочу уехать, завтра решим». Потом связь оборвалась совсем.
Ночью Игорь сказал жене, что утром поговорит с администратором, а если не примут меры, они уедут домой.
15 августа Игорь пошел искать Равиля. Разговор был коротким: администратор обещал поговорить с Олегом. Семья позавтракала. Олега и его компании не было. Алина предложила собрать вещи. День тянулся медленно.
Вечером Игорь снова пошел к Равилю. Разговор был жестче. Игорь спрашивал, поговорил ли он с парнем. Равиль уклончиво ответил: «Разберусь сегодня». Игорь сказал: «Если не разберёшься, я сам пойду в милицию». Равиль побледнел. Попросил не торопиться.
В девять вечера в дверь домика постучали. Это был Равиль. Он попросил Игоря выйти на веранду поговорить наедине. Равиль говорил тихо, жестикулировал. Потом Игорь вернулся в домик. Алина спросила, что он хотел. Игорь ответил коротко: «Предлагает решить вопрос мирно. Встретиться с этим Олегом и поговорить по-человечески».
Алина насторожилась. «Ты согласился?» Игорь кивнул. «Встретимся через час. Я хочу, чтобы он извинился перед Катей». Алина взяла мужа за руку: «Я пойду с тобой». Игорь отказался: «Это мужской разговор».
В десять часов Игорь вышел из домика. Равиль ждал у дороги. Они пошли в сторону берега. Алина смотрела им вслед из окна. В домике было тихо. Алина ждала час. Потом ещё полчаса. Игорь не возвращался. Она вышла на веранду. Территория была пустой.
Находка в иле и тайна часов
Июль 2024 года. Находка машины взорвала тишину. Эксперты тщательно обследовали затопленный автомобиль. В салоне обнаружили золотое обручальное кольцо с гравировкой: «14 февраля 1984 года» – дата свадьбы Игоря и Алины. Кольцо лежало в районе заднего сиденья. Рядом нашли женские наручные часы «Чайка». Механизм остановился. Стрелки показывали 23 часа 40 минут.
Следователь построил первую версию: семья пыталась уехать поздним вечером 15 августа. Машина съехала в воду. Версия выглядела логичной.
Но один эксперт усомнился. Часы «Чайка» имели кварцевый механизм. Батарейка обычно работала 2–3 года. Если часы попали в воду 15 августа, механизм мог остановиться через несколько дней, когда контакты окислились. Это меняло всё. Часы показывали не время погружения. Они показывали время остановки механизма. Между этими событиями могли пройти сутки или больше. Следователь задумался. Если машину утопили специально, чтобы скрыть следы, то кто?
Водолазы продолжили осмотр дна. В пяти метрах от машины обнаружили странную находку. Пластиковая зажигалка, занесенная илом. Бренд был узнаваемым. Имитация Zippo. На корпусе выгравированы инициалы «В. О.». Следователь проверил архивы. Виктор Осин. Инициалы совпадали. Рядом с зажигалкой нашли брелок с ключами от автомобиля ВАЗ-2106. Проверка регистрационных данных 1996 года показала, что у Олега Кузина был зарегистрирован ВАЗ-2106 красного цвета. Приобретен в 1995 году. Продан в 1998.
Следователь вызвал Олега Кузина на допрос. Ему было уже 50 лет. Успешный бизнесмен, уважаемый человек. Он приехал в прокуратуру с адвокатом. Следователь показал зажигалку. Олег ответил, что не уверен. Брелок? Возможно. Но они могли попасть туда случайно.
Следователь спросил прямо, как его вещи оказались на дне водохранилища, рядом с машиной Исаевых. Олег ответил: «Не знаю. Может быть, их кто-то подбросил».
Новая ложь Администратора
Следователь переключился на Равиля Нуртасова. Ему было уже 54 года. Вызов в прокуратуру его напугал. Равиль нервничал, путался в показаниях.
Следователь задал главный вопрос: «Почему вы утверждали, что семья уехала утром 15 августа, если их вещи были в домике днём?»
Равиль оправдывался: «Прошло столько лет. Память могла подвести. Мог спутать даты».
Следователь настаивал: «Вы их видели уезжающими?»
Равиль кивнул неуверенно: «Да, видел. Игорь садился за руль. Семья была с ним. Когда именно, точно не помню. Может быть, вечером. Точно не помню».
Следователь выдержал паузу, а затем положил на стол перед Равилем старую карту турбазы.
«Тогда объясните мне, Равиль
Фильтр
загрузка
Показать ещёЛевая колонка
О группе
Все, что вы хотите знать о детях.
По всем вопросам сюда:
https://vk.com/id475118047
Скрыть информацию
Фото из альбомов
Ссылки на группу
18 385 участников
494 555 участников
101 013 участников