– Никогда не давай денег кавалеру (правда, папа сказал другое слово, обозначающие мужчину, с которым женщина состоит в сексуальной связи, но меня читают трепетные люди).

Мужчина сам должен решать свои финансовые проблемы.
– Но папа, он ещё не зарабатывает, я хочу ему помочь.
– Если мужчина не зарабатывает, значит и женщину ему рано.
Это я попросила у папы денег в долг, чтобы купить куртку своему парню, который был или поэт, или музыкант. Денег папа не дал, хотя мне, когда я просила для себя, он никогда не отказывал. Я сильно на него обиделась, злилась, кричала, что люблю этого безкурточного мальчика, что он мёрзнет и у него из-за этого сопливый нос. А я хочу ему помочь.
Мой папа никогда ничего долго не объяснял: «Нет, и все», но в этот раз долго со мной говорил, что ни один мужчина не возьмет от женщины подарок, на который ей пришлось занимать деньги или в чем-то себе отказывать. Только потому, что женщина и так очень много незаметного делает для мужчины. Каждый день. А если мужчина не может позаботиться о себе, то и о тебе он не сможет. Женщина сама по себе подарок для мужчины.
– Ага, – сказала мама, – наша дочь с ее характером тот ещё подарочек.
Но папа так на неё посмотрел, что мама решила не развивать эту тему. Папа денег не дал, куртку я не купила, но вдруг посмотрела на кавалера другими глазами. Он не сильно хотел работать, сильно хотел развлекаться за чужой счет. Никогда за себя не платил и презирал «цивилов» [культурных людей].
Когда мой бывший муж меня сильно обидел, папа молча сменил в моей квартире замки. А когда дедушка решил со мной поговорить о женской мудрости и о том, что нужно терпеть и сохранять семью любой ценой, папа так на него посмотрел, что дедушка решил не продолжать этот разговор.
В моём детстве, когда мы ещё жили в Узбекистане, мы с папой любили ходить на рыбалку. И был такой участок пути к речке, где нужно пробираться по узенькой горной тропинке. Папа брал меня на руки, я обнимала его за шею, и он нёс меня на спине. Потом, много лет спустя, мы с ним шли по этой тропинке, и я поняла насколько это тяжело. И я спросила его об этом.
И папа мне сказал:
– Я знал, что не уроню, если ты будешь держаться. А ты никогда не отпускала.
Однажды я подслушала разговор папы с его другом. Друг жаловался на своих детей, какие они плохие, глупые и ничего не хотят делать и как плохо с ним поступают. А мой папа ему сказал: «Ты отец, ты должен прощать».
Месяц назад мой папа сильно заболел. И надо было просто ждать. А я не такая. Я не умею ждать. Я умею доставать деньги, переворачивать мир, побеждать драконов, искать и находить все равно что. А просто ждать я не умею. Мне невероятно тяжело ждать.
Знаете, в жизни так мало ситуаций, когда мы по-настоящему чувствуем себя взрослыми. И ждать – это про взрослость. У меня пока не получается.
И когда я прошу папу выполнять все предписания врачей, а он не хочет, я на него злюсь. А он говорит, что не понимает зачем ему это нужно. А я ему говорю:
– Делай, как я сказала, у меня не хватает терпения тебе это объяснять.
– Странно, – говорит папа, – а у меня хватало терпения объяснять тебе математику.
Хорошие мои, мне сейчас не очень просто, хотя врачи говорят, что все хорошо и нужно просто ждать. У меня к вам огромная просьба, пожелайте моему папе здоровья, а мне терпения, чтобы я перестала бегать по потолку и могла объяснить, что он мне очень нужен и я не отпущу, а он не уронит.
Это все, что я хотела сказать вам сегодня. Обнимаю.
Елена Пастернак