Я нашёл её в углу укрытия, всю свернувшуюся калачиком, словно пытаясь скрыть лицо от мира.

Это маленькое личико, немного кривое, слегка наклонённое — словно улыбка застряла между двумя жизнями. Мне сказали, что у неё мало шансов быть усыновленной. Что «люди хотят идеальных кошек».
Но она была идеальной. Для меня она была идеальной с самого первого момента.
Я наклонился к ней, и она посмотрела мне прямо в глаза. Не с жалостью, не из страха. С мягким любопытством. Как будто она спрашивала: Ты всё равно будешь меня любить?
Нет. Во всяком случае.
Из-за этого. Благодаря этому. Полностью.
Я привёл её домой. Первые несколько дней она сидела в углу, тиха, наблюдательная. Но понемногу она начала идти рядом, терлась о мои ноги, забиралась ко мне на колени. А потом однажды вечером, без предупреждения, она прижала своё маленькое асимметричное лицо к моей щеке. Прямо как на том фото.
И я понял: она выбрала и меня.
Сегодня она всё ещё улыбается немного косо. И это самая красивая улыбка, которую я когда-либо видел. Она бегает, играет, забирается на всё. Она даже не подозревает, что некоторым людям кажется её внешность странной. Она полна жизни. Полный света.
Её лицо не рассказывает о деформации. Он рассказывает историю. История выжившего. О нежной душе, которую можно было не заметить — но вместо этого она была любима. И кто теперь отвечает ей в сто раз сильнее.
Это селфи — не просто милое фото. Это доказательство. Доказательство того, что нет «правильной» формы для любви. Что нет лиц слишком несовершенное, чтобы осветить чьё-то мир.
Она — моя радость. Мой ежедневный луч солнца. Моё живое напоминание о том, что красота не в симметрии, а в подлинности.
И я горжусь тем, что иду рядом с ней.