ЗАПИСКИ ОПОЛЧЕНЦА.....

ПРОДОЛЖАЕМ ВСПОМИНАТЬ))
Глава 3. Из казаков в чекисты.
События, описанные в предыдущей главе, история с «Бородачами», очень сильно сдружили и сплотили некоторых из нас (тех, кто был там) и отдалили от «отцов-командиров». Стало понятно, что при всем боевом братстве, надеется приходиться только на себя. Тем не менее, все живы и продолжают самосовершенствоваться. «Журналист» описывал в своих блогах «подвиги» нашего отряда, я продолжил изобретать, а так же начал заниматься поиском во всемирной паутине людей, которые сочувствовали происходящему (в основном из РФ других странн) и могли бы помочь нам сформироваться как более менее боевому отряду, а именно – приобретением снаряжения, обмундирования и прочих необходимых предметов специального назначения. К моему удивлению таких людей, при всей общей (показной или нет) патриотичности оказывалось не много. Но все же мир оказался не без добрых людей и нам начали понемногу помогать.
Так на средства, собранный моим знакомым батюшкой – отцом Максимом из Калужской области, мы приобрели очень дефицитные берцы для нашего комрада с позывным «2-13», нет сами берцы не были дефицитом, а вот размер – 51!
Последствия нашей погони за упырями не заставили себя ждать. Внешне особо не проявлялись, но…. Прежде всего – «Журналист» опять раскодировался, и стал медленно, но верно уходить в очередной запой. Я перешел на более крепкие напитки, в основном – коньяк, благо ценник на него был заметно ниже, чем в РФ а качество – приличное. Как говориться – нет ничего не возможного для человека с интеллектом и «Журналист» достиг-таки критической массы употребления допинга. Поскольку добыча последнего требовала некоторых передвижений, в один из дней Юра решил выдвинуться на охоту за «лекарством» сам, не предупредив своих коллег по опасному бизнесу. Тут же кара настигла его в виде атамана возвращающегося в лагерь из Красного Луча. Юра ловил попутку на трассе ведущей в город, одет он был в форму с шевроном отряда «Пластун» на рукаве. Стоял он на обочине, колыхаемый степным ветром и воздушными потоками проезжавших мимо авто, чем и привлек внимание нашего воеводы. Был усажен в атаманмобиль, доставлен в лагерь и посажен в лагерный цугундер для провинившихся и врагов. Судьей, прокурором и адвокатом выступил атаман, который выбрал меру пресечения – 5 суток трудотерапии.
Отдельное слово о цугундере, которым заведовал «Магадан». Видимо это поприще ему было знакомо, поскольку с находящимся там еще одним заключенным, наркоманом, он вел достаточно изощренные беседы. Он то просил его писать про то где приобретает зелье, то просто беседовал, но и применял насилие, которое вызывало восторг у одних и отвращение у других. Почему то прилюдно, «Магадан» демонстрировал свою варварскую «ловкость» - очень метко бил концом РД (милицейская резиновая дубинка) по кончику носа испытуемого. Что вызывало, судя по реакции последнего, достаточно острую боль.
«Журналист» же занимался 5 суток общехозяйственными работами, но при этом находился в свободное время в заточении.
А жизнь текла своим чередом, хотя война приближалась к Красному Лучу, уже слышались разрывы снарядов со стороны Снежного (км 15), пулеметные очереди на блок-посту – это задерживали пьяных ополченцев и казаков. Все были на взводе, на местном жаргоне – на изжоге.
Как то вечером мы сидели профилактории, как вдруг со стороны нашего пионерлагеря раздалась автоматная очередь. Вот это очень сильно напрягло. Народ забегал, началась суета, еще очередь, еще больше суета. Связи не было, кроме телефонной, но и та через раз. Я взял с оружейки СКС с оптикой «Док» АК – 74 и мы залегли на крыше профилактория. Остальные распределились по зданию. Время было позднее, лишь Красный Луч сверкал вдалеке немногочисленными фонарями. Начало июля. Ночь, как ни странно была холодновата. Пролежав так часа 3, мы решили спуститься во внутрь здания, дабы обогреться и выяснить, что вообще происходит, тем более что движений больше не было. Придя в себя мы успокоились и вернулись в комнаты, чтобы немного поспать перед утренним построением. Утром выяснилось, что «Платон» (по его словам), тот самый кто при стрельбе с оптикой поставил себе луну на глазу, решил провести учения и проверить отряд на боеготовность, за что ему была объявлена благодарность от воеводы. Позже правда оказалось, со слов тех кто находился с ним рядом, в момент когда он открыл стрельбу, его посетил глюк в виде черного джипа!!!!! ночью!!!!! в 1500 метрах от него!!!! Не раз мы ему вспоминали эти учения.
За все время нашего нахождения в лагере Петрова периодически приезжали разные люди, которые вели какие то беседы с атаманом. Пару раз приезжал высокий, молодецкого вида, весь такой нарядный и с АПСом на поясе (автоматический пистолет Стечкина) человек по имени, опять же – Юрий, с позывным «Брат». Как потом оказалось начальник охраны Царева.
В какой-то момент начало чувствоваться напряжение в отряде, какая-то нервозность. И вот в один день, после ужина приезжает «Брат». После короткого, но напряженного разговора с атаманом послышался лязг затворов. Кое как утихомирив буйные головы «Брат» нас построил и сообщил что в Луганске формируется новое подразделение и что мы приглашены в нем поучаствовать, потому как такие бойцы как мы на дороге не валяются.
В общем посовещавшись мы, почти единогласно, приняли это приглашение, потому как дальше охранять деревья не было желания, а так же согревала перспектива влиться в полноценное ополченческое движение.
Через 2 часа мы уже сидели в автобусе, который нес нас к новым подвигам. Автобус был «Богдан» - чудо хохляцкого автопрома, некий симбиоз маршрутной «Газели» и какого то говна из мозгов хохляцких конструкторов. Рядом с водителем было место. Я занял его инстинктивно, зная что при нападении будут стрелять сначала по водителю, потом по движку, потом работать по автобусу. Взял в руки «Калаш». Тут подошел персонаж с позывным «Сохатый», который ему очень подходил, не потому что, было не известно изменяла ли ему жена, а потому что вел себя как олень. Вобщем укоренился на моем месте, я занял его. В душе поблагодарил, потому как в рюкзаке была заветная бутылочка инкермана, которая тут же лишилась девственности и, смокуя, разошлась по ближайшим камрадам. Мы подъезжали к Луганску, оставалось километров 25, надпись Лутугино, водитель заметил что недалеко отсюда была замечена лёжка снайпера. «Сохатый» нервно встрепенулся и предложил мне занять место около водителя…. Ну олень, что с него возьмешь. Смелый парень, но всего боялся. Я занял предложенное место.
Мы прибыли в Луганск. За окном мелькали незнакомые строения. За время пребывания в городе я не смог его изучить, по этому вообще не понимал где мы. Единственное что увидел – здание цирка, тут же мы сделали пару поворотов и притормозили около какого то «сиротского» особняка. Покинули «чудо» хохляцкого автопрома и зашли во внутрь фазенды. Нас встретили парни в камуфляже, угостили чаем и кофе с бутербродами, «Брат» сказал, что на завтра будут все инструкции, мы разместились по-спартански, кто-где, мне достался стол. Приняв остатки «успокоительного» мы отошли ко сну.
Утро встретило нас солнечно, чайно и кофейно, все с теми же бутербродами. Вода из колонки приятно бодрила. Мы разглядели лица наших новых камрадов. Они были добры. Кроме того эти лица, посредством голосового оповещения шутили и все вокруг казалось мирным и спокойным, если бы не звуки арты из далека, и вооруженность наших визави.
Пара часов неспешного кипиша и вот мы опять на борту «Богдана» следуем недолго куда-то. Это куда-то – оказалось в 5-ти минутах езды и было нашим новым расположением. Я ахнул….. Наше новое расположение по сравнению с предыдущим был 100 звездочный отель, это было здание генеральной прокуратуры.
Внутреннее убранство этой обители «правосудия» и «законности» потрясало даже при том, что когда его до нас захватывали активисты «Русской» Весны» двери и часть окон были выбиты, некоторые потолки разрушены, сейфы вывернуты, а кожаные диваны зачем то порезаны. Сразу было видно что укропские прокуроры не бедствовали. Почти в каждом кабинете были ниши под иконы, видать, набожны были в делах своих прокурорских. Настолько набожны, что часть икон позабыли.
«Ахматова» попросила найти ей ручку «Паркер» именно с золотым пером, видать хотела сесть за мемуары. Кто-то начал тягать еще не раздолбанные компьютеры. Я определился с расположением в дальней части здания, которое меньше всего подвержено обстрелу, раздобыл кожаное кресло, кофеварку и пошел с «Журналистом» обходить здание. Нашел пару интересных книг, одна из которых – иллюстрированная история города Днепропетровска с шикарной серебряной блямбой на обложке. Нашел несколько укропских медалей и прочих знаков. Нам привезли матрацы. Ко мне в апартаменты попросился Сэмен (поскольку остальные уже были укомплектованы), позже получивший позывной «Пух». Я обратил на него внимание еще будучи еще у Петрова. Эдакий живчик, с уровнем развития 15 –ти летнего ребенка. Сначала сказал, что ему 25 лет, потом 20, когда уже официально регистрировали в отряд – оказалось что ему 14-ть. Позывной «Пух» это производная от Вини Пух. В общем такой патриотичный недоросль.
Поселились. И тут началось. Поведение личного состава это было что-то. Представьте Кабинеты с кондиционерами, с хорошей мебелью. Туалеты в хорошей керамике. В первый же день все это было засрано войнами ополчения. Зассаные и засраные унитазы. Смывалось через раз. Шахтеры позволяли себе ходить по нужде особо не заморачиваясь закрыванием дверей. Меня мутило от этого. На вопрос – вот ты себе дома позволяешь себе не смыть, ответвит был категоричный НЕТ!!!! Так, а почему же здесь себе так позволяешь? – ответ ставил в тупик – ну это ж укропское!!!! При этом это были в основном быту обычные нормальные люди, но вот происходящее я себе не мог объяснить. Кое как наладил дежурство, заставил 2 раза в день драить гальюн и взлетку (коридор). Более менее выдохнул. Но, как оказалось, зря).
Начали обживаться, привезли кровати. Мне как то оказалось сподручнее на полу. Потихоньку отряд стал обживаться вооружением и техникой. Назвали наше подразделение – КГБ ЛНР.
Отряд обрастал новыми бойцами, которые приходили группами и по одному. Представили главного – Иван Иваныча и его помощника «Березу», который позиционировал себя как ахренненый подрывник. Но когда он вынул из кармана тетрадку в которой были зарисовки растяжек и прочих премудростей, которые должны храниться у подрывника в голове – напрягло, кто нами командует.
Порадовало новое знакомство с Вовой «Большим». Ну, реально большой, под 2 метра ростом, потомственный шахтер, накаченный, с хвостом волос, он был похож на кентавра. До конца дней своих Вовка отличался силой, мужеством, крепостью духа и воли. Вот с таких нужно делать скульптуры шахтерам и ополченцам Донбасса. Если кто понимает, этот человек стрелял с рук с ПТРС (противотанковое ружье Симонова), вес 22 кг, плюс отдача от патрона калибром 14,5 мм.
Пока шло формирование, я занимался знакомством с городом, прилегающими кварталами и искал выход на гуманитарную помощь. Порекомендовали человека, который свел меня с еще одной легендарной личностью – Алексеем, позывной «Добрый». На момент нашего знакомства по телефону он жил в Москве, руководил бизнесом и активно помогал ополчению. В последствии он станет сначала заместителем командира батальона «Призрак» Мозгового, а после предательского убийства последнего и на момент написания этих строк – командиром легендарного батальона.
Знакомство (телефонное) с «Добрым» стало случайным поводом знакомства еще с одним персонажем – имя которого намертво влито в землю Донбасса буквами из известной вонючей субстанции. Дело в том что человек, который дал мне цифры «Доброго» служил в батальоне «Заря», там мы и договорились встретиться. Вот пока я его ждал – обратил внимание на мешок с говном, который суетливо руководил разгрузкой матрацев для бойцов, это был Плотницкий (будущий глава ЛНР), но тогда это было просто унылое говно. Было начало июля 2014 года.
Реакция «Доброго» на просьбу о помощи поразила меня быстротой реакции, уже через неделю я ехал на «ленту» (нейтральная полоса между РФ и ЛНР) за посылкой. Содержимое посылки тоже привело в восторг – рации, калиматорные прицелы, 2 снайперских прицела 26 ти кратные!!!! с планками крепления на СВД, и ….. тепловизор!!!!! Кроме того, печать батальона КГБ ЛНР, поскольку в Луганске уже не работала ни одна организация по изготовлению печатей. Еще на границе я воспользовался ситуацией и пропечатал несколько чистых листов бумаги этой печатью и спрятал подальше, что в будущем очень даже помогло.
За несколько дней до посылки я получил в свое распоряжение новенькую СВД. У нас был понт что-то писать на ремне своего оружия, кто-то свой позывной, кто-то – «Смерть укропам!» или что то в этом роде, я, вспомнив один из любимейших фильмов, особенно в переводе «Гоблина» - «Цельнометаллическая оболочка», дал имя своей винтовке, назвал ее – «Черная мамба».
По грамотному распоряжению руководства нашей организации на территории расположения за всеми бойцами были распределены позиции на случай осады или чего то еще экстремального. Мне с моей «Черной Мамбой» достался кабинет в котором доблестные хохляцкие блюстители закона без отрыва от производства наводили красоту, как то - делали прически, макияжи и прочие вещи, необходимые для того, чтобы бороться за соблюдением порядка в нэзалэжной. Окна кабинета выходили во двор, окруженный жилыми многоэтажками.
И вот как раз в день приезда подарка от «Доброго» такой день настал. Начался минометный обстрел и разрывы явно шли все ближе и ближе в нашу сторону, со стороны центра города. Я только что прикрутил новенький прицел к своей «Любимой», даже не пристрелял. Делать нечего бегу на позицию, обосновываюсь. Модно, с помощью тепловизора, осматриваю внутренний двор, как вдруг замечаю, что в доме напротив, на 10 этаже, 13 – ти этажного дома, аккурат между выстрелами появляется на балконе силуэт. Время около 12 ночи. Сумерки. Прицел не пристрелен, до цели около 300 метров. Разрывы мин уже в плотную к нам. Сомнений нет – наводчик. Снимаю с предохранителя, Досылаю патрон в патронник. И в эти пару секунд меня одолевают смутные сомнения, тот, кто на балконе не может видеть прилетов, мешает здание «Укртелекома». Но что то делать надо. По рации даю ориентировку разведке, отвожу ствол примерно, чтобы пуля легла на метр правее цели и стреляю. Пуля так и ложится, цель убегает, обстрел прекращается. Разведка сообщает что никого не нашла, дыру от пули зафиксировали. Но история, забегая вперед, имела продолжение. Примерно через год, мы стояли и отдыхали от боевых аккурат около этого дома, куда я стрелял, там был магазинчик, с хозяином которого мы дружили и около которого собирались в свободное время. Подъезжает таксист, он оказывается жителем этого дома. Послушав наши истории, рассказывает свою. Как-то, около года назад его жена вышла позвонить маме рассказать, как их обстреливают и тут в стену что-то прилетает…. Уточнив координаты – сообщаю счастливому обладателю живой жены, что она дура.
Остался вопрос, а если бы не подумал, не отвел ствол и попал и узнал, потом что это была просто дура, как носить в себе грех убийства невинного человека?