свет ЛАНА

Как нужно относиться к тому, когда человек умирает внезапно, будучи молодым или ещё совсем ребёнком? Это судьба, и ничего нельзя поделать? На этот вопрос ответил протоиерей Димитрий Смирнов. Димитрий Смирнов, протоиерей: Христиане в судьбу не верят. Они верят в Святую Троицу. А так же в то, что Господь забирает человека в наилучший момент его жизни. С точки зрения Господа. В народе внезапная смерть всегда считалась неблагоприятной. В том плане, что хорошо бы человеку перед тем, как отправиться в мир иной, поболеть. Чтобы было время подумать о своей жизни, покаяться, причаститься, пособороваться... А потом, когда примирился со всеми ближними, когда дал наставления своим детям, когда соединился с Господом в таинстве покаяния, отойти в мир иной. Вот такой исход был бы, конечно, лучшим вариантом. Некоторые подвижники даже читали отходную — канон на исход души. Потому что чувствовали приближающуюся смерть. Дело в том, что нашей жизнью и нашей смертью распоряжается один только Бог. И если че

«Красота — это дисциплина», — говорила актриса, и ее завтрак был ярким примером этой философии Людмила Гурченко до 75 лет сохраняла стройность и энергию, которой могли позавидовать 30-летние. При росте 167 см она всю жизнь весила 48-50 кг и никогда не сидела на диетах. «Красота — это дисциплина», — говорила актриса, и ее завтрак был ярким примером этой философии. Каждый день Гурченко начинала с одного и того же ритуала, который соблюдала независимо от съемок, гастролей или настроения. Простой, но продуманный завтрак стал основой ее легендарной стройности и неиссякаемой энергии. «Тело — это инструмент актера, и с ним нужно обращаться профессионально», — объясняла она железную дисциплину. «Завтрак — это не просто еда, это настрой на день», — считала Гурченко. Красивая посуда, накрахмаленная салфетка, правильная осанка за столом. Людмила Гурченко доказала: красота и стройность — это не генетика, а дисциплина. Ее завтрак был не просто едой, а философией отношения к телу и здоровью. Спасибо

В одной из своих лекций Наталья Петровна Бехтерева, великий невролог и исследователь мозга, вдруг обронила: «Я уверена, где-то на Земле живут люди, которым не 100 и не 150. А 200, может быть, и 300. Мы просто о них не знаем. Они не хотят, чтобы мы знали». Звучит почти как притча. Или как гипотеза из научной фантастики. Но это не было игрой воображения. За этим стояли годы наблюдений, размышлений и... удивительное человеческое чувство – тревога перед неизбежным. И, одновременно, надежда: а вдруг всё не так фатально, как принято думать? Однажды осенью, наблюдая за тем, как с деревьев неспешно опадают листья, Бехтерева вдруг поймала себя на странной мысли. Это не просто увядание. Это – сценарий. Программа. Причем запрограммированная не погодой, не холодом, не дождем, а – чем-то внутренним, встроенным в само дерево. На месте, где лист держится за ветку, начинает образовываться нарост. Он отталкивает лист, выталкивает его, как будто дерево само решает: пора прощаться. Весной вырастет новый