Юрий Супенко

На днях я столкнулся с экономическим парадоксом, который наглядно объясняет всё, что происходит с нашими деньгами и автомобильным рынком. Сестра попросила помочь с продажей её верной «боевой подруги» - Hyundai Creta 2019 года выпуска. Машина честная, в одних руках, пробег подобрался к психологической отметке в 98 000 километров. Состояние - твердая «четверка»: есть пара сколов, потертости в багажнике, но технически - сел и поехал хоть во Владивосток. Мы выставили объявление на классифайдах, приготовились к шквалу звонков (это же Крета, ликвиднее только пятитысячная купюра!), но прошла неделя - и тишина. Реальных покупателей с наличкой словно ветром сдуло. Зато телефон оборвали менеджеры автосалонов. И вот один из звонков заставил меня крепко задуматься и даже испытать ложное чувство эйфории. Менеджер крупного трейд-ин центра, даже не видя машину вживую, бодро заявил: «Если кузов в родне, забираем за 1 250 000 рублей прямо сегодня». Я положил трубку и замер. Ровно эту сумму - 1 250 000

Когда ожидаешь бункер, а получаешь Версаль Пьер Дюбуа, инженер из Парижа, прилетел в Москву с чемоданом стереотипов и уверенностью человека, который всё понял по трём статьям в Le Monde. Огромная страна. Медведи (шутка, он же образованный). Инфраструктура где-то между «было при СССР» и «ну, стараются». Три месяца контракта. Цифры, схемы, консультации по транспортной логистике. Стандартная командировка. Но в первый же день коллега небрежно бросил: — Завтра в 9:00 на другом конце города. На метро минут двадцать. Пьер кивнул, мысленно закладывая сорок пять. Потому что он знал, как работает метро. Ошибался. Станция «Комсомольская». Пьер спустился на эскалаторе, готовясь к бетону и плитке. Поднял глаза. Офигел. Мраморные колонны высотой с его дом. Люстры из бронзы размером с Renault. Мозаика, достойная музея Орсе. Всё это — под землёй. На станции метро. Для людей, едущих на работу в восемь утра. Первая мысль: — Я не туда попал. Это музей? Вторая: — Кто подписывал смету на эту люстру? Его у

Суды по делам певицы Ларисы Долиной и актрисы Аглаи Тарасовой вывели из себя Михаила Шахназарова. Публицист объяснил, почему именно сейчас народ злить не надо. Тарасову, дочь Ксении Раппопорт, поймали с запрещённым веществом. Суд решил, что достаточным будет наказание в виде трёх лет условно. Он также обязал актрису направить 200 тысяч рублей на благотворительность. На заседании за Аглаю заступались коллеги Юлия Снигирь и Леонид Ярмольник. Ещё одно громкое дело последних недель - дело Ларисы Долиной. Она смогла вернуть через суд проданную квартиру, сославшись на неадекватные решения под воздействием мошенников. Покупательнице жилья, которая теперь осталась и без денег, и без недвижимости, суд предписал все претензии направлять к аферистам. Оба случая невероятно возмутили жителей России. Михаил Шахназаров не исключение. Как я отношусь к делу Аглаи Тарасовой? Да как любой нормальный человек! Либо правосудие для всех, либо мы пишем по два закона, - произнёс он в одном из роликов на своём