Ветер перемен.

Часть 6.
Первую ночь они провели на скамейке в остановке, после сняли комнату в доме на улице Климова, расположенной на берегу Тобола. Маленький, покосившийся домишко, вросший окнами в землю, состоял из комнаты и кухни, где жила сама хозяйка, старенькая тетя Глаша, сдававшая студенткам жилье.
Начало истории
Комнаты была чистенькой, с кроватью у стены и диваном возле окна, за которым были видно только ноги проходивших мимо людей. Для умывания был предназначен умывальник, для ночных нужд – ведро. При доме имелся небольшой огородик и нужник у забора. Во дворе, под яблоней стоял старый, деревянный столик и пара скамеек. Сама хозяйка оказалась компанейской старушкой, с которой Оля быстро подружилась. Возвращаясь с работы, она всегда приносила для неё небольшой гостинчик, стараясь порадовать Глафиру Ивановну. Та, в свою очередь, к её приходу не забывала согреть чайник и иногда даже жарила небольшую порцию картошки на маленькой сковородочке специально для неё. Ивана хозяйка особо не жаловала, ибо дома он находился редко, устроившись работать экспедитором колесил по стране, не, мало не заботясь о том, как живёт его жена в доме без удобств. Прибегающая в гости Полинка и заглядывающая иногда Аня жалели девушку, предлагали той разные варианты, но она занявшая позу жертвы, в которой ей было комфортно покорно ждала мужа.
Август 1998 год выдался сложным, один дефолт чего стоил, вся денежная масса в России обесценилась в несколько раз, рубль обвалился мгновенно в полтора раза, а к осени –более чем в три раза. Утром, 17 августа банки в городе не открылись, как обычно и Николай, не прислушавшийся к совету сына, не смог снять свои сбережения, обесценившиеся в один миг.
-Как же так? –растеряно спешивал он у жены, -Ельцин же обещал, что дефолта не будет, мол ляжет на рельсы ежели чего? Это же всё, что мы заработали за последние годы, я же внукам хотел, себе на старость, а теперь что?
-Николаша,-успокаивала его Аня,- выживем потихоньку, вон картошки сколько накопали, тушенка имеется, перебьемся как-нибудь, а там, глядишь снова на ноги встанем, не одни мы такие, люди вон целые бизнесы свои теряют, а мы магазинчик только потеряли, зато жильё сохранили, есть где жить, что есть, выкарабкаемся.
В иной ситуации всякое случается, кто-то теряет всё, а кто-то только богаче становится. Вот и те, что накопления свои в долларах держали и на ноги встали и доходы свои преумножили, среди них, как ни странно оказался и Иван. Уход из дома родителей сподвиг его на изменения в собственной жизни. Новая работа дала возможность наладить нужные контакты, позволившие ему в условиях экономического кризиса начать зарабатывать. Он всё также мотался по всей стране, закупая и продавая то тут, то там, постепенно создавая условия для своего будущего бизнеса.
В теплое, солнечное воскресенье Полина с упоением мыла окна, отличное настроение заставляло девушку улыбаться и шустрее двигать руками, впереди длинные майские праздники, и впервые за год, как они приехали в этот город муж, проведет их вместе с ней. Обычно в такие дни он был занят на дежурстве или каких-нибудь учениях, либо отправляли его в командировки. А теперь поднакопились у него и неё не отгулянный до конца отпуск и отгулы плюс праздничные дни, можно, наконец, съездить к родным. Она придумала целую программу, во-первых, нужно съездить в Курган, к родителям, у которых они давно не были, хочется повидать брата и Олю, судя по телефонным рассказам мамы Иван круто поднялся на продаже компьютеров и даже открыл пару собственных магазинов. Хотелось и в Елошное скататься, к бабе Нюре, которая несмотря на почтенный возраст ни в какую не соглашалась переехать жить к дочери. Держала по-прежнему курочек, пару грядок обязательно делала и засаживала целую лиху картошкой. Понятно, что без помощи не обходилось, благо Андрей жил рядом и помогал. Ещё неплохо бы повидаться с родными Сергея, которых она видела в последний раз на своей свадьбе. Родители мужа жили в небольшом, провинциальном городке в центральной части России и всё общение с ними сводилось к телефонным разговорам. Свекровь уже неоднократно намекала о внуках, и девушка надеялась на то, что она очень обрадуется, когда Полина расскажет о своей беременности. Пока же она хранила эту тайну в себе, не делясь даже с Сергеем. Ей хотелось увидеть его реакцию, когда она расскажет всем об этом. Не то чтобы муж не хотел детей, напротив, но всё просил подождать немного, чтобы они смогли встать на ноги и хоть что-то накопить для будущего. А здесь и повод хороший есть, день рождения мамы. Соберется вся их семья, тут и Полина со своей новостью нарисуется, то-то радости у именинницы будет.
Полинка не выдержала и соскочила с подоконника, чтобы ещё раз рассмотреть подарочки, которые она приготовила каждому, мысленно представляя, как они обрадуются, здесь, в далёком городе, так и не ставшим ей близким она очень скучала по ним. Вечером она долго не могла уснуть в предвкушении этой поездки, всё крутилась в одинокой постели, Сергей, как всегда был на дежурстве, и мысленно представляла, как всё будет.
В это же время в далёком Кургане не спала Оля, стоя у темного окна пальчиком вырисовывала фигуры на запотевшем от её дыхания окне. Во дворе от порывов ветра раскачивался фонарь, отбрасывая причудливые тени, гнулись и скрипели старые тополя, каждый год, заваливавшие город своим пухом. Позади неё, на кровати, раскинув руки похрапывал муж, а ей всё никак не спалось. Казалось бы, у неё всё есть чтобы чувствовать себя счастливой: любящий муж, своё собственное жильё, работа, друзья, но почему же тогда ей так грустно сейчас и хочется плакать? Этот год был достаточно тяжелым. Иван, поднимавшийся с нуля, много работал и почти не бывал в маленьком домике на Климова, где жили они у Глафиры Ивановны, снимая комнату. Он много ездил по стране, налаживая контакты и ей оставалось только ждать и верить в то, что у него всё получится. Когда говорят о успехе человека, обычно завидуют этой его успешности, считая, что всё ему досталось легко и просто, не зная при этом, как недосыпал он ночами, питался манкой на воде, потому что другой еды не было, донашивал старые ботинки, подвязывая веревкой отвалившиеся подошвы. Со стороны кажется, что иному всё легко даётся, магазины сами собой открываются, деньги падают прямо с неба, остаётся только богатеть и здравствовать. Лишь она знала, как уставал муж на первых порах, как исчезали, как в бездонной бочке деньги, раздаваемые им в разные инстанции при открытии первого магазина. Как билась от невыносимой усталости жилка на его виске, когда рассматривала она его исхудавшее лицо при свете ночной лампы. Как срывался муж в отчаяние, когда что-то у него не получалось и от этого он начинал паниковать. Но она всегда была рядом, не давая сложить руки и вселяя надежду на то, что всё будет хорошо. И вот у них получилось, срослось, сбылось и лишь одно волновало её в данный момент, отсутствие детей. Иван постоянно заводил разговоры о том, что мечтает о сыне, которому передаст в будущем свой бизнес, но она, знающая истинную причину почему их не может быть, молчала. С её стороны по здоровью всё было в порядке, а вот у мужа были проблемы, о которых он не знал. Это была тайна, её и свекрови, которая пользуясь своими знакомствами в медицинской среде организовала их обследование и убедила Олю молчать, подделав результаты анализов сына. Иван не мог иметь детей. Так бывает, но от этого ей было не легче, ведь муж, бросивший пить три года назад опять начал заглядывать в бутылку.
-Так роди от другого,- посоветовала ей Глафира Ивановна, с которой она поделилась своей тайной. Она изредка навещала хрупкую старушку, которая поддерживала её добрым словом в трудные времена.
-Не могу, как представлю чужие руки, запах, сразу с души воротит, -ответила ей Оля, выкладывая купленные для неё продукты на стол.
-Значит уходи, разведись –старушка покрутила в руках коробочку с сыром, пытаясь прочитать мелкие буквы,-надо же, не пробовала такой, вкусный? -спросила она.
-Вкусный, на хлебушек намажете, вот вам и бутерброд,- гостья села на стул возле кухонного стола, взяв в руки кружку с чаем, который успела налить хозяйка.
-Не хочу мужа обманывать,- сказала она,-осторожно отпивая из кружки,- с детства знаю, всё тайное рано или поздно становится явью.
-Ну пока суд да дело, ребёнок родится, Иван его полюбит, а когда раскроется всё, там видно будет. Сколько мужиков не своих детей воспитывают, многие так и не знают ничего, живут себе. Ты подумай, каждый из них о наследнике мечтает, вроде как о продолжении рода, а ты мужу сказала, что причина в тебе, не заметишь, как другую найдёт, здоровую, а ты на бобах останешься. Вот так вот. Вот и думай теперь.
Сказанные Глафирой Ивановной слова прочно засели в её голове. Внутренне она ещё сопротивлялась им, но для себя всё уже решила, осталось только найти подходящего партнёра.
В родительском доме всё было по-прежнему, в её комнате все вещи остались на своих местах, словно Полина не выходила замуж. Наскучавшаяся мама всё пыталась её накормить, считая, что она похудела и каждый день стряпала то булочки, то пироги, радуя дорогих гостей.
-Мамусь, ты меня как гуся откармливаешь, я скоро в двери проходить не буду,- шутя выговаривала она, поджидая удобного момента, чтобы сообщить о своей беременности.
-Мы завтра в Елошное собрались, к бабушке, а то потом некогда будет, ты же знаешь, какая она у нас обидчивая, до смерти вспоминать будет, что были у вас, а к ней не заехали! –сказала она, откусывая крепкими, белыми зубами яблоко, подсунутое матерью.
-Ну и правильно! Погостите несколько денечков, ей за радость только будет, где-то по хозяйству подсобите и то хорошо. Май-то нынче какой, словно уже июнь на дворе, жарища стоит невыносимая, как летом- сказала Аня, обмахиваясь газетой, сложенной гармошкой наподобие веера, -Андрей говорит купаются уже вовсю, но ты купаться даже не вздумай, вода холодная ещё!
-Не буду, мама,-пообещала Полина, прижимаясь к теплому материнскому боку.
В Елошном время словно замерло, всё тот же заросший травой храм с облезлой крышей, тополя на берегу озера, куда привела мужа Полина в первый же вечер, после того, как на обнимавшись с бабушкой и перекусив, они отправились гулять. Тихая гладь озера была тиха и неподвижна, в воздухе тонко звенели комары и одуряюще пахло сиренью. Полинка в лицах изображала друзей детства, рассказывая мужу о том, как они с Иваном проводили здесь всё лето.
-Ванька в Олю уже тогда влюбился, хвостом за ней ходил, как щенок – делилась она подробностями, - а потом каждое лето сюда приезжал, как привязанный. Мама тогда путевку достала в лагерь, крутой какой-то, на юге, так он не поехал, представляешь? Уперся, как баран и ни в какую, пришлось мне ехать, знаешь, как там здорово было! Жаль, что он с отцом до сих пор не помирился, давно уже пора, но вот такие они, упрямые, ни тот, ни другой уступить не хотят. Ты знаешь, а я тут подумала, а что если нам их помирить, а? Ну правда, давай попробуем? Мама будет очень рада, тем более у неё скоро день рождения, прямо отличный подарок для неё, сын и муж за одним столом!
-А может не стоит? –задумчиво ответил ей муж,-взрослые люди, пусть сами разбираются. Как говорится, не делай добра, не получишь зла! Раз они за три года так и не помирились, может так и надо?
-Серёжа, как ты не понимаешь! Они и не помирятся, если им не помочь! Вот только нужно придумать, как это сделать? И знаешь, что? Пошли домой, эти комары меня просто живьём съели, посмотри, какие волдыри на руках появились! Они не спеша пошли по тихой улице, наслаждаясь деревенской тишиной и покоем.
На следующий день Сергей помогал Андрею, дяде жены, закрывать крышу нового гаража. Стоял жаркий день и к вечеру непривыкшая Полина, которая находилась рядом с ними на солнце заработала тепловой удар. К вечеру у неё разболелась голова, затошнило и она прочно обосновалась в темной комнате бабушкиного дома с мокрой тряпкой на голове.
-Как ты, милая? –спросил Сергей, заглянув к ней после того, как поужинал в одиночестве.
-Голова очень болит,-простонала девушка, придерживая руками тряпку на лбу, -мама сказала полежать нужно, а ты пока отдохни, устал, наверное, сегодня?
-Есть немного,-признался муж,-я, пожалуй, дойду до озера, искупнусь, сразу легче станет.
-Может не стоит? Вода холодная ещё, простынешь,- возразила ему жена.
-Ребятишки целый день бразгались, думаю и мне ничего не будет, я быстро, -ответил ей Сергей, снимая со спинки стула полотенце.
Всё та же тишина стояла над озером. Ребятишки, загнанные матерями, домой смотрели телевизор, молодежь постарше только собиралась на прогулку, поэтому на берегу никого не было. Сергей быстро стянул с себя трико и разбежавшись нырнул в прохладное водное нутро. Отфыркиваясь он сделал несколько заплывов и вышел на берег, вытряхивая воду из ушей.
-Здравствуй, Серёжа, -услышал он удивительно знакомый голос, обернувшись на звук, увидел Олю.
Она изменилась, стала взрослее, строже, но всё также красива, как тогда, когда встретил он её плачущую на остановке. Сергей вырос в строгой, можно сказать пуританской семье, где были не приняты объятия и нежности. Мать, работающая инспектором по делам несовершеннолетних целыми сутками, пропадала на работе, разыскивая своих подопечных в притонах, на вокзалах и рынках. Вернувшись домой бессильно валилась на старенький диван и мгновенно засыпала. Отец, работающий в милиции был суров и склонен к обучению ремнем, а не словом. Сергея и его младшую сестру никогда не целовали на ночь и не рассказывали им сказки, детские проблемы казались родителям глупыми и на все обиды они отвечали одинаково:
-Сам разбирайся, не маленький! Вот и научился он всему самостоятельно и сестренку научил. Он рано начал готовить, умел заплетать косички и пришивать вечно отрывающиеся пуговицы. Он укрывал мать одеялом и снимал ботинки с уставшего отца, заснувшего прямо за столом. Этакий маленький хозяин, мужичок с ноготок слишком рано ставший взрослым. Он сбежал из дома, как только получил аттестат, решив стать военным. Курган он выбрал не случайно, подальше от родного дома и лежа на казенной койке жалел только об одном, младшая сестра осталась с родителями. Оля очень её напоминала, такая же нежная, как былинка на морозе, но в то же время твердая, что твой алмаз. Он влюбился в неё мгновенно, лишь увидев её беззащитно-трогательную, всю в слезах, на остановке. Она была не похожа на его родителей, при разговоре она старалась дотронуться до него рукой, поглаживая пальцами его руки, ворошила короткий ёжик на голове, встречая и провожая целовала в щёку. В этот момент, не привыкший к подобному, он млел, ощущая, как сердце начинается учащенно биться, словно стремясь вырваться из его тела. В своих мечтах он видел уютную квартиру, желтый, приглушенный свет лампы на столе, диван, на котором лежит он, головой на коленях Оли, нежно перебирающей его волосы.
-Устал, мой хороший? -шепчет она и от её рук разливается по телу приятное тепло. В реальности же всё было по-другому. Он служил подушкой для слёз, которое проливала она, рассказывая о своих ссорах с Иваном, был просто другом и утешителем, не надеясь на иное. Когда они поженились он резко прекратил с ней всякое общение, полагая, что поступает правильно.
-Вот нигде мы встретиться не могли, как только в Елошном,- грустно сказала Оля, приехавшая навестить родителей. Нет, она знала о том, что Полина с мужем должна приехать, но специально встреч не искала и эта была совершенно случайной. По приезду в село, после того, как славно отужинали, мать, как всегда завела свою волынку про детей и Оля, не выдержав, ушла прогуляться. Ноги сами принесли её к озеру, с которым было связано много счастливых мгновений в той, юношеской жизни. Здесь она впервые увидела Ивана и здесь же они поцеловались первый раз.
Она подошла к Сергею и привычно погладила его по руке:
-А ты изменился, Серёжа, прямо настоящий офицер! Надолго в Елошное?
-Да нет, на несколько дней. А ты как? Как Иван? -спросил он, быстро натягивая на мокрое тело шорты и майку.
-Всё хорошо, я думаю Полина тебе рассказывала? –сказала Оля и отошла к столику и скамейкам, стоявшим под тополями, на берегу.
-Ну- да, -Сергей, чуть замешкавшись от того, что не знал, что делать, но после пошел следом за ней. Они сели по разные стороны стола, чувствуя неловкость от встречи. Оле было стыдно за мысли, возникшие в её голове, когда она увидела его, ему за то, что украдкой, как тать, рассматривает её.
-Расскажи о себе, как служба? Тебе нравится? -тихо попросила она, глядя на озерную синь.
-Да особо нечего рассказывать, служба она и есть служба, часть хорошая, командиры адекватные, подчиненные тоже, даже не знаю, что тебе ещё рассказать.
-А помнишь, как мы с тобой шкаф в комнате нашего общежития двигали? Там ещё полка выпала и ударила тебя по голове, а ты, покачнувшись схватился за полку и обвалил все продукты, что на ней стояли на себя –улыбаясь сказала Оля.
-Да уж, такое не забудется, я потом целую неделю муку и кетчуп из волос выковыривал, а ты мне всю одежду постирала тогда, и я в женском халате до самого вечера сидел, пока она сохла.
-Да! Хорошо, что тепло было и она быстро высохла, а то пришлось бы тебе прямо в халате в училище ехать. Совместные воспоминания согрели, сняли напряжение, возникшее между ними, и они начали, перебивая друг друга вспоминать забавные случаи из того времени. Небо над озером постепенно темнело, в Елошное торопливо входила прохладная ночь. Оля зябко повела плечами, от озера несло сыростью, нагревшаяся за день вода отдавала тепло туману, наползавшему с того берега.
-Замёрзла? –спросил Сергей и подсев к ней на скамейку обнял рукой плечи девушки.
-А ты всё такой же, заботливый,- тихо заметила Оля, прижимаясь к его теплому телу.
- А ты такая же красивая, -ответил ей Сергей и замолчал. Молчала и Оля. Они просто сидели, смотрели на озеро, в камышах возились какие-то птахи, плескалась на мелководье рыба и тонкий месяц лукаво выглядывал сквозь туман.
Проснувшаяся Полина обыскалась мужа, ни в доме, ни во дворе его не было.
-Ба, ты Серёжку не видела? –растормошила она задремавшую в кресле Нюру. Та, хлопая глазами, как сова, ослепленная светом, лишь покачала головой, а окончательно проснувшись сердито сказала:
-Я в охранники к нему не нанималась! Привезла, следи сама! А то взяли моду, спят порознь, да под разными одеялами, по дому в трусах ходют, словно в бане какой-разворчалась она, называя трусами короткие шорты, которые любили носить гости.
-Ба, не ворчи, тебе не идёт, вместе спать жарко, да и кровать у тебя узковата, так что Сережке и на полу неплохо спится, пойду до озера прогуляюсь и к дяде Андрею заскочу может он там? Она натянула на себя тонкую кофточку и надела трико, уж очень не хотелось вновь испытать на себе укусы комаров и вышла из дома.
Они встретились у озера, обрадованная Полинка обнимая подругу, засыпала ту вопросами, и сама трещала не умолкая, не замечая, как при свете фонаря смотрят друг на друга Сергей и Ольга.
Иван хлопнул посильнее дверью, закрывая на ночь свой магазин. Усталость навалилась на его плечи, нагибая, словно бетонная плита к земле. Добравшись до дома, он поставил чайник на газовую плиту и поплелся в душ, надеясь, что горячая вода придаст ему силы. Сквозь шум воды он еле расслышал звонок и расплескивая вокруг себя воду поспешил в коридор, где стоял телефон. В столь позднее время звонок мог быть важным.
-Сынок,-сказала трубка голосом мамы, и он обреченно вздохнул, это надолго, -сынок, ты не звонил уже два дня, у тебя всё в порядке?
-Да, всё хорошо! –ответил он, мокрой рукой протирая запотевшее зеркало, из которого на него смотрел смертельно уставший человек-он сам.
-Ты обедал?
-Мам, я завтракал, обедал и ужинал! –в его голосе начали появляться злые нотки. Та, словно не замечая продолжала задавать глупые, на его взгляд, вопросы, заставляя его злость расти и множится.
-Он ждёт тебя,-услышал он её последние слова, отвлекшись на то, чтобы успокоится.
-Кто ждёт? –спросил он, возвращаясь в разговор.
-Отец, Ваня. Сколько можно дуться друг на друга? Он переживает за тебя очень.
-На минуточку, а ведь именно он выгнал меня из дома! Забыла? –притихшая было злоба вновь всколыхнулась в нём и поднялась на дыбы.
-Выгнал и даже не поморщился, а теперь значит ждёт? Знать его не знаю, поняла! –выкрикнул он и шмякнул трубку на рычаг. Тяжело дыша он схватился за полку, потому что голову внезапно обнесло, а в глубине зеркала, в которое он смотрелся появился белый туман, мелькали в нём фигуры, мужчина и женщина, обнявшись кружились в танце, держа между собой ребёнка, слышался знакомый женский смех.
-Оля? –Иван мучительно вглядывался в зеркало, но видение исчезло также быстро, как и появилось. Он покачнулся от внезапно обрушившейся на него боли и шатаясь побрёл в спальню, где, бессильно рухнув на кровать мгновенно уснул.
Даже под пытками он не смог бы сказать любит он жену или нет. У каждого любовь своя. Кто-то просто любит за изгиб брови, курносый нос и славную улыбку, иной за кроткий нрав и умение готовить, но чаще всего люди словно прорастают друг в друге, составляя единое целое, когда при расставании каждый кусок отрывается прямо с мясом и с болью. Любовь ли это? Безусловно, да, но вынести такую не под силу каждому. Дается она лишь некоторым, которые до старости не мыслят жизни друг без друга.
Внешне Иван был суров и невнимателен, нежность его таилась глубоко внутри, пряча беззащитное своё брюшко от людей, но врос он в Ольгу так, что оторви и вмиг изойдёт кровью его раненое сердце. От того и стеснялся он своих чувств, хорошенько их скрывая.
Ночью Ольга долго ворочалась в постели, не могла уснуть. То подушка казалась ей комковатой, хотя была набита нежным гусиным пухом, то было слишком жарко, но на самом деле девушке не давали уснуть мысли. Сергей был отличным кандидатом, чтобы стать отцом её ребенка: красив, здоров и с ним будет не так противно, как с чужим мужчиной, ведь она знает его сто лет. О Полине и Иване она старалась не думать, убеждая себя, что ничего страшного не произойдёт и никто не узнает её тайны. Мысли о Сергее она пыталась спрятать поглубже, ведь ей предстояло его соблазнить и склонить к греху, но желание родить перевешивало все разумные доводы, которые нет-нет да всплывали в её голове. «Будь что будет!» -решила она и провалилась, наконец, в беспокойный сон, в котором продолжала спорить сама с собой. Утром, спешно позавтракав, она поспешила в дом Нюры, чтобы начать действовать.
Неугомонная, в нарядном платке по случаю приезда гостей, она сидела на скамейке возле дома, чтобы дать возможность молодым хорошенько выспаться.
-Оля,-обрадовалась она гостье, а ты всё хорошеешь, настоящая красавица! –проговорила она, всплеснув руками от радости.
-Так уж и красавица,- улыбнулась гостья, присаживаясь рядом.
-Вот доживешь до моих лет и узнаешь, как прекрасна молодость. Я в твои годы ого-го была! Жаль, не понимала тогда, как коротка жизнь, всё обиды копила да грехи, теперь бы обратно туда, да с нынешними мозгами, уж я всё по-другому сделала. Я тогда казалось, что одна я такая умная и сама всё знаю. Да ты не стой, присаживайся рядом, эти-то, лёжени городские ещё не скоро встанут, потягаться больно долго любят.
-Так в отпуске же, имеют право,-ответила гостья, осторожно присаживаясь на скамью. С бабой Нюрой всегда было интересно поговорить, хотя тут как наткнёшься, иной раз она сама приветливость, а в другой сущая мегера, бункает и бункает, невозможно слушать. Но сегодня радостная от того, что в доме гости ворковала она словно голубка перед голубем.
-Давно вы с Иваном не заглядывали,-попрекнула она Олю, как он с отцом поругался, так и не бывал боле, словно чужая я ему стала, а я и не при делах вовсе и зятю не указ.
-Занят он очень баба Нюра, спит через раз, всё крутится, магазины дело не простое.
-Магазины,-передразнила её хозяйка,-вот помру и не узнаете! Разве ж дело старуху не навещать? Хотя, чего это я? Сама-то тоже хороша была…Вижу, Оля, смурная ты, а вот тут,- она повела сухонькой рукой над головой гостьи словно черное облако колыхается, куды ты, туда и оно стелется. Ничего рассказать мне не хочешь, может чем пособлю? Оля не ответила ей, лишь отрицательно покачала головой, вглядываясь вдаль, где по дороге шли люди.
-Дело конечно твоё, но уж я видала таких облаков видимо-невидимо. Появляется оно, когда человек худое задумал. Нет, ещё не совершил, но уже в думах весь. Плохим это всё кончается, черный венец над ним появляется, словно помечен он самим дияволом или бесом.
-А если черные мысли из головы выбросить? –спросила её Оля, наслышанная о былых возможностях этой семьи.
-Широкая дорога пред ним появляется. Не скажу, что гладкая да ровная, по-всякому бывает, но всегда светлая, словно вечный день наступил.
-Глупости всё это, бабкины сказки, -решительно сказала гостья, просто вы баба Нюра с возрастом плохо видеть стали, вот и мерещится вам разное, нет надо мною никакого облака, тень от забора падает, вот и блазнится вам.
-Может оно и так, молодые своим умом живут, но послушай, что расскажу. То-ли сказка какая, от своей матери слыхала в детстве, а та, соответственно от своей.
Жил в одном селе старик, славный мастер, золотые руки. Мог подкову изладить, а мог и кружево деревянное замастрячить. Особливо получались у него красивые, нигде не сыщешь таких, игрушки из бересты, которые он раздавал деревенским ребятишкам. А береста-то что? Хрупкая она, ломается быстро, вот и игрушки у детей быстро в негодность приходили. Они в рёв да к старику, а он им новые подаёт и опять из бересты. Не выдержали односельчане-то, родители тех детишек и пришли к нему на разговор, дескать зачем ты детям хрупкие игрушки делаешь, нельзя, что-ли из прочного дуба их выточить, сносу бы им не было? А мастер-то не так прост оказался и отвечает им:
-Пойдёт совсем немного лет и дети ваши станут взрослыми и случится так, что кто-то подарит им своё сердце. Может быть мои игрушки уже сейчас научат их обращаться с этим бесценным даром хоть немного аккуратнее? Если не ценить свои и чужие вещи, милая, что вообще ты сама можешь оценить и сберечь? Вот так-то…-не успела закончить она, из калитки выскочила проснувшаяся Полинка и увидев Олю увела ту в малуху посекретничать. На скамейке осталась одна Нюра. Опираясь двумя руками на батожок смотрела она задумчиво на озеро, мелькавшее за домами и думала о хрупкости бренной человеческой жизни. Не всякий умеет хрупкость эту сохранить, у иного вся жизнь ломается, как те берестяные игрушки.
-Не хотела вчера при Серёжке говорить, но мне нужна твоя помощь, Оля! – Полинка выглянула в приоткрытое окно, чтобы убедиться, что её никто не слышит, -хочу на мамусином дне рождении объявить о своей беременности,- не замечая, как ахнула подруга за её спиной и покачнулась словно её, ударили внезапно под дых.
-Что с тобой? –удивленно спросила она, повернувшись к Оле, после того, как закрыла окно,-почему ты плачешь? И девушка, не выдержав напряжения последних месяцев выложила ей и про неспособность Ивана иметь детей и про то, что сама мечтает о ребёнке, умолчав, конечно, про то, что хотела соблазнить её мужа.
-Вот так дела, -растеряно сказала Полина, обнимая её,-ты меня прости, я же не знала, что у вас вот так вот всё! Ещё я выпала тут со своей беременностью!
-Ты то здесь при чем? -возразила ей гостья, -у вас своя жизнь, у нас своя и я рада, что вы станете мамой и папой, -она некрасиво шмыгнула носом, пытаясь успокоиться, но это мало помогло, слёзы как будто не кончались.
-Подожди, -Полинка выскочила в дверь и через несколько минут вернулась с холодным квасом.
-Пей, -приказала она, -бабулин квас он всё лечит! Оля глотнула из кружки, квасные пузырьки шибанули в нос, заставляя её, морщится, жидкость пронеслась по пищеводу и упала в желудок, вызывая икоту. Плакать и икать то ещё занятие и слёзы у девушки сами собой тут же высохли.
-Ну, вот – довольная Полинка, забрав из её рук кружку, усадила подругу на маленький диван и смеясь сказала:
-Повторяй за мной, икота, икота сойди на Федота, с Федота на Якова с Якова на всякого, а со всякого и с Федота, и с Якова уходи ты икота, к себе на болота, поклонись ты тине, в глубокой трясине. А ты знаешь, что в старину икающих людей изгоняли в лес, чтобы там они от неё избавлялись? Считалось при этом в них вселялся бес и люди боялись икающего.
-Баба Нюра тоже сегодня про беса говорила, сговорились вы с ней что-ли? – сердито спросила Оля, повторив за подругой известную с детства фразу.
-Я бы посоветовала тебе к ней прислушаться, -Полина серьезно посмотрела на подругу и свою невестку, -обычно, если отбросить её постоянный гундёжь она важные вещи говорит. Хотя после того, как Лесееича похоронила порою и заговаривается. Иной раз голову сломаешь, стараясь понять, что она сказать хотела. Я пока за квасом ходила и тебя успокаивала вот что подумала. Ты знаешь где я работаю?
-Свекровь говорила, что в бухгалтерии в центре каком-то –ответила Оля, перестав икать.
-Каком-то…Узнаю свою мамочку, та ещё конспираторша, вообще-то я в медицинском центре работаю. Ты что-нибудь про ЭКО слышала?
-Нет, а что это?
-Вы в Кургане, как в тундре живёте, телевизор совсем не смотрите? А мама? Она же медик! Не рассказывала?
-Нет-растеряно ответила Оля.
-Интересно почему? Она, как я поняла в курсе всего?
Гостья кивнула.
-Ладно, разберемся, короче, слушай, -Полина спокойно и подробно, рассказала всё, что знала об этой процедуре, -вот он твой шанс! –закончила она рассказ.
- Сейчас таких четыре клиники есть, две в Москве они поближе, поговори с Иваном, расскажи ему правду и сделай ЭКО! Дорого, понятное дело, но для ребенка не жаль.
-Я всё поняла, но Иван он, у него –Оля, не приученная обсуждать интимные вопросы с другими людьми замялась, но подруга догадалась сама.
-В клиниках есть запас сп@рмы, можно подобрать донора максимально похожего на Ивана, никто даже и не подумает, что он не отец! Эй, подожди! Куда ты понеслась? Оля! - Полина попыталась остановить гостью, ну куда там, там рванула прочь так, что пятки засверкали. Баба Нюра, всё также сидевшая на скамейке возле дома улыбнулась вслед ей, темное облачко над её головой не исчезло, но изрядно посветлело.
Уже в обед того же дня Оля спешно уехала в город.
Продолжение
#ветерпеременоттандем