Людмила Егорова

Иногда судьба артистки — как лента, смотанная задом наперёд. Начинается со славы, блеска и аплодисментов, а заканчивается тишиной — ровной, как линия пульса на последнем кадре. Маргарита Володина знала оба полюса: ей рукоплескали в Каннах, её называли лицом советского кино, а потом — просто забыли. Без пафоса, без фанфар. Тихо, как будто вся эта буря славы случилась с кем-то другим. В шестьдесят втором она стояла на красной дорожке Каннского фестиваля — ослепительная, как сама идея советской женщины: строгий профиль, прямой взгляд, стальная осанка. Фильм назывался «Оптимистическая трагедия» — парадокс, который идеально описал и её жизнь. Картина гремела в Австралии, Америке, Новой Зеландии, собирала фестивальные награды и овации, а дома стала главным фильмом года. Володина — лучшая актриса по версии «Советского экрана». Её лицо печатали на плакатах, а зрители шептали в очередях: «Вот она, та самая комиссарша». Но всё началось не с кино и не со славы — с девочки из ленинградской семьи,