Марина Марченко

Сергей давно привык к тишине. Не той, что бывает ночью в маленьких дворах, где слышно, как ветер цепляет за ржавые карнизы. А к той, что живёт внутри, когда уже и думать особо нечего, и ждать вроде бы нечего. Ему было пятьдесят, и за плечами инженерное прошлое, которое казалось чужой жизнью. Когда-то он читал чертежи как музыку, знал, где спрятать слабое место конструкции, а где, наоборот, усилить. Но два кризиса, сокращения, развод и собственный страх перемен медленно, но уверенно выбили его из профессии. Теперь он подрабатывал в такси. Смена за сменой, день за днём. Маршрут: дом, машина, заправка, маленькая кухня, на которой лежали неоплаченные квитанции. Сын не звонил уже полтора года. Началось всё с резкой фразы на его дне рождения, закончилось хлопком двери. Сергей пытался писать, мириться, но сообщения уходили в пустоту. Поэтому он просто жил, не мешая никому и особенно себе. В тот вечер город был каким-то тяжёлым, влажным, будто дышал в спину. Сергей подбирал пассажиров на окр

Автобус не шёл уже сорок минут. Она стояла, держась за старую сумку, а снег ложился на плечи, будто укрывал. Мария Никитична пыталась разглядеть приближающиеся фары сквозь метель, но видела лишь серую пелену и редкие огни проезжающих мимо машин. Руки замёрзли даже в перчатках. Сумка с продуктами оттягивала плечо, и женщина периодически перекладывала её из одной руки в другую. Андрей заметил её на автобусной остановке, когда вышел из здания офиса. Он работал консультантом в юридической фирме уже почти десять лет. Обычно после работы он добирался домой на автобусе, но сегодня, глядя на разыгравшуюся метель, засомневался. На остановке было необычно много людей. Его взгляд остановился на пожилой женщине. Что-то в её силуэте, такой хрупком на фоне непогоды, заставило его замедлить шаг. Возможно, она напомнила ему собственную мать, которая жила в другом городе. — Вы давно здесь стоите? — спросил он, подойдя ближе. Мария Никитична вздрогнула от неожиданности. — Да уж почти час, — она улыбну