николай миранков

Мы празднуем — но не знаем, что именно Каждый год мы исправно «отмечаем»: день святого, праздник святой, память мученика, церковную дату. Мы ставим свечи, соблюдаем традиции, повторяем слова, не задавая себе самого опасного вопроса: а что именно мы на самом деле празднуем? Почему даты, которые жили в народе задолго до храмов, вдруг стали «чужими» по смыслу, но сохранились по дню? Почему обряды остались — а имена над ними сменились? И главное — кому было выгодно, чтобы праздники предков стали “днями святых”? Ответ на этот вопрос неприятен. Потому что он разрушает уютную иллюзию «естественной преемственности» и показывает, что перед нами — не мирная замена, а культурная операция по перепрошивке памяти. Предки жили по кругу, а не по списку Для древнего человека календарь не был перечнем дат. Он был живым кругом: зима рождалась, весна пробивалась, лето созревало, осень умирала. Каждый праздник был привязан: к солнцу, к земле, к воде, к урожаю, к смерти и возвращению жизни. Это были не «дн

По моему самое верное решение. И ключевое в нем то, что СДЕЛАКА между покупателем квартиры и продавцом ПРИЗНАНА ПРАВОМОЧНОЙ!!! И не потому, что это Верховный Суд и его решения не обсуждаются. А потому, что, это действительно единственно верное решение. И с учетом того, что по этому решению далее будут (должны по крайней мере) ориентироваться нижестоящие суды России, то я очень надеюсь, что оно закроет спорные вопросы в делах "обманутых старушек" (а их уже многие тысячи). И они более не смогут претендовать на проданные ими квартиры. Под каким бы давлением они при этом не действовали.

7 декабря 1910 года в городе Вышний Волочёк Тверской губернии родилась Екатерина Алексеевна Фурцева — будущий министр культуры Советского Союза. «Бородатый» советский анекдот: Париж. 60-е годы. Открытие выставки современного искусства. Художник Пабло Пикассо пытается войти на выставку. — Месье, будьте любезны ваше пригласительное, — преграждая двери, спрашивает его охранник. — Я Пикассо! — возмущается знаменитый авангардист. — Каждый может сказать, что он Пикассо, — ухмыляется бдительный охранник. Пикассо, поняв, что спорить бесполезно, вынимает из кармана кусок угля и рисует на белых ступеньках свою знаменитую «Голубку». — О, это действительно вы! Проходите месье. Следом на выставку пытается пройти какая=то женщина в строгом деловом костюме мышиного цвета. — Пардон мадам. «Ваше пригласительное?» —невозмутимо спрашивает охранник. — Я Екатерина Фурцева. Министр культуры Советского Союза, — раздражённо бросает ему дамочка. — Ну так каждый может сказать, что он министр. Вы докажите. Вон

При распространении христианства на Руси церковные деятели столкнулись с серьезной проблемой: невозможно было искоренить поклонение Макоши. Хотя образы других языческих богов заменялись новыми святыми (Перун стал ассоциироваться с Ильёй Пророком, Велес — с Николаем Чудотворцем), образ Макоши оставался неизменным и неподвластным замене. Женщины обращались к ней тайком во время родов, мужчины оставляли символический дар («клочок шерсти») при уходе на охоту. Почитание богини продолжало существовать скрытно, укрываясь в тени. Чтобы ослабить влияние Макоши, церковь начала демонизировать её образ, называя её представителем нечистой силы, связывая с образом колдуньи, создающей заклинания. Но это несправедливо. Тот, кто контролирует нити человеческой судьбы, фактически владеет магической силой самого мира. В её руках нити судьбы Имя Макоши произносилось шепотом, ведь ей не возносили громких молитв и не возводили величественных храмов, однако страх перед ней был столь же велик, как и перед сам