Виктория Ковалёва

Олег шёл по городу с поникшей головой, как будто его шея устала держать не только мысли, но и весь день целиком. Это было очередное собеседование и очередной отказ, и именно привычность этого «очередного» добивала сильнее всего: словно жизнь у Олега давно выбрала один и тот же припев. Он ещё утром знал, чем всё кончится, и эта мысль сидела в нём, как заноза, которую он не вытаскивает из упрямства. «Я знал, чем кончится, но всё равно надеялся», — сказал бы Олег вслух, если бы рядом был хоть кто-то, кому это нужно. Надежда у Олега была не яркой, не восторженной — она была тихой, упрямой, как слабый огонёк в ветреном подъезде. И всё равно внутри будто работал кто-то безжалостно аккуратный: ставил печать заранее, ещё до слов, ещё до рукопожатий — «отказано». Олег видел этот отказ ещё в кабинете, по лицам и по мелочам, которые люди не контролируют. Рекрутер сначала улыбался нормально, живо, а потом улыбка становилась натянутой, как резинка, которую тянут и боятся, что лопнет. Он уже не