Карина Солдаткина (Мусаретова)

В 1912 году, в тихой иезуитской вилле к югу от Рима, разыгрывалась сцена, достойная романа. Орден, остро нуждавшийся в деньгах на ремонт, решил по-тихому распродать часть своей старинной библиотеки. Покупателем, окружённым аурой тайны и джентльменского соглашения о неразглашении, был человек по имени Вильфрид Войнич. Фигура сама по себе примечательная: не просто британский антиквар с острым нюхом на редкие фолианты, а бывший польско-литовский революционер Михаил-Гаврила Войнич, прошедший сибирскую ссылку, бежавший в Лондон и сменивший имя. Этот человек умел хранить тайны. И среди пыльных томов, которые он в тот день приобрёл, был один, ставший тайной всей его жизни и загадкой для всего XX века. Это была невзрачная на вид книга небольшого формата, около 240 страниц из тонкого пергамента, в простой обложке без единой надписи. Но стоило её открыть, как реальность начинала плыть. Страницы были испещрены странным, изящным почерком на языке, которого не знал никто. Текст сопровождался сотням