Наталья Межинская

Вообще я не люблю анекдоты. И слушать их не слишком люблю, и рассказывать не люблю. Но так как у нас нынче вдруг затерялся разговор про социализм, то вот два анекдота в тему. Петя Лундстрем прислал. * Собрал Царь у себя Джона Кейнса, Фридриха Хайека и Владимира Ленина и говорит им: — Мне принадлежат три острова с дикими папуасами. Они до сих пор ягодки собирают, листиками письки прикрывают, охотятся с копьями. Вы, смотрю, шибко умные, отправляю вас по одному на каждый остров, чтобы вы мне там организовали самую современную процветающую экономику. Проходит год. Царь посылает гонца узнать, что там творится на островах. Тот возвращается и рассказывает: — Хайек на своем острове сказал, что все теперь на охоте должны конкурировать между собой, раздал всем копья и стал ждать роста экономики. — И каков рост? — Вообще-то папуасы в первый же день друг друга перебили, остался один самый сильный папуас, который заколол и съел Хайека. — Печально, — ответил Царь. — А что там у Кейнса? — К

Лето 1604 года вошло в анналы истории не просто как период аномальных холодов. Оно стало точкой невозврата, последним актом трагедии, которая привела на грань гибели всю русскую государственность. Все началось раньше. Трехлетка 1601-1603 годов известна как время «Великого голода». Лето 1601-го выдалось на редкость холодным и затяжно дождливым. Небо затянуло свинцовыми тучами на многие недели. А в сентябре, едва стихли ливни, ударили такие морозы, что неубранный хлеб сковало льдом. Урожай был уничтожен полностью. Вслед за ним сгнили запасы сена, обрекая скот на голодную смерть. Отчаявшийся народ весной 1602 года вновь взялся за обработку земли, надеясь на чудо. Но чудо не случилось — природа повторила свой смертельный удар. Три года подряд земля не давала хлеба. Именно тогда в народе и родилась горькая поговорка: «Полынь да лебеда — крестьянская еда». Царь Борис Годунов, пытаясь остановить катастрофу, пошел на беспрецедентные меры — велел открыть царские амбары. Весть о царской милости