Толя Хиба

Осень 1941 года. Подмосковные леса. Партизанский отряд отбивает у немцев двести русских девушек, которых готовят к отправке в Германию. Во время операции партизаны захватывают подвыпившего немецкого офицера. Тот, трясясь от страха, умоляет не убивать его и лепечет, что в Берлине учил русский язык и даже читал «Евгения Онегина». Бойцы хохочут: «Так тебя ж правнук самого Пушкина в плен взял!». Немец таращит глаза: «Не может быть! У вас же всех дворян расстреляли…». Это не анекдот. Это реальный эпизод из боевой биографии Григория Григорьевича Пушкина, прямого потомка великого поэта, который доказал, что его фамилия – не музейный экспонат, а боевое знамя. Григорий Григорьевич Пушкин родился в 1913 году, его дедом был любимый сын поэта, генерал Александр Александрович Пушкин. Детство прошло в бывшем имении Гончаровых. Казалось, ему была уготована судьба хранителя наследия, музейного работника. В 1940 году, уже после армии и боев с белофиннами, Григория по комсомольской путевке направили на

После войны в Челябинске, в медсанчасти тракторного завода, работал скромный хирург Георгий Синяков. Коллеги ценили его за золотые руки, пациенты — за доброту. Но никто из них не знал, что этот тихий, немногословный человек, который не любил говорить о войне, на самом деле — герой из героев, «русский Шиндлер», спасший в аду концлагеря более трех тысяч жизней. Шестнадцать лет он молчал о своем подвиге, опасаясь клейма «предателя» за то, что был в плену. И лишь в 1961 году страна узнала правду о враче, который не просто выжил, а победил. Он был призван в армию на второй день войны. Военврач Синяков спасал раненых в самые страшные месяцы 1941-го. 5 октября, во время обороны Киева, его, вместе со всей медсанчастью, взяли в плен. Прямо из-за операционного стола, где он до последней минуты боролся за жизнь очередного солдата. Пройдя через ад лагерей в Борисполе и Дарнице, он оказался в Кюстринском лагере для военнопленных. Начальник лазарета, надменный немец, бросил ему в лицо: «Самый лучший