Фрида Козбарт (Луста)

Довольно редкой категорией бастардов Средних Веков и Нового Времени были внебрачные дети знатных женщин. Хотя… почему редкой? Скорее, надо сказать так - история сохранила имена лишь самых удачливых из них. Здесь поспешу сделать важную оговорку - речь не идет о тех случаях, когда отец внебрачного ребенка был много знатнее матери. Это как раз самая обсуждаемая и популярная категория, куда входят в первую очередь королевские бастарды. И как я неоднократно уже писал здесь тоже есть нюанс - чем выше изначальный статус матери, тем менее тернист был путь ее внебрачных детей. А люди равного статуса и вовсе могли выкрутиться, с горем пополам заключив настоящий, признанный брак, как это, например, произошло в роду Бурбонов-Каренси. Вильгельм I Оранский Куда сложнее были случаи, когда отец был менее знатен матери, а то и вовсе не дворянином. А женщина… еще и замужем. Да еще за человеком, который достаточно знатен и более чем известен и который в силу характера уж точно бы не притворился валенком,

"Прогоните ее!", - гневалась на фрейлину эрцгерцогиня. Бесстыжая выскочка украла жениха у ее дочери! И теперь Изабелла готова была превратить жизнь Софии в ад. Прибираясь после игры в теннис, слуга нашел на траве золотой медальон. Эрцгерцогиня сразу узнала этот предмет, часто она видела его на часах Франца Фердинанда. Последнее время наследник австрийского престола так часто бывал в ее доме, что эрцгерцогиня Изабелла надеялась, лелеяла мечту, рассчитывала… В общем, была уверена, что Франц-Фердинанд вот-вот посватается к ее дочери Марии-Христине. Каково же было удивление той, кто уже видела себя тещей будущего императора Австро-Венгрии, когда в медальоне оказалась фотография не ее дочери, а нищей фрейлины! Графиню Софию Хортек тут же вызвали к госпоже и рассчитали. Как только осмелилась эта выскочка, эта стареющая дева (а Софии уже исполнилось тридцать), помышлять, соблазнять, подарить фотокарточку! Неслыханная дерзость! София хотя и принадлежала к старинному чешскому роду, да похваст

Она взошла на эшафот, моля о пощаде. «Подождите ещё минутку!» — кричала графиня Дюбарри палачу, цепляясь за жизнь обеими руками. Толпа смеялась. Бывшая куртизанка, которая когда-то правила Версалем из королевской постели, умирала без остатка того достоинства, с которым уходили другие жертвы революции. Но начиналось всё совсем иначе. Людовик XV был мужчиной, который не умел быть один. Жена — добродетельная и скучная польская принцесса — родила ему десять детей и умерла, оставив короля наедине с пустотой. Он заполнял её женщинами. Много женщин. Но только три из них по-настоящему правили Францией. Первой была Мари-Анн де Майи-Нель. В 1742 году двадцатипятилетняя вдова переехала в Версаль вслед за своей старшей сестрой Луизой, которая уже несколько лет грела королевскую постель. Мари-Анн не собиралась становиться фавориткой. Она была влюблена в графа д'Аженуа, молодого офицера с пылкими глазами и пустыми карманами. Но придворные интриги работали как часы. Графа вынудили покинуть Версаль.

Весной 1897 года императорская чета — Николай II и императрица Александра Фёдоровна — с трепетным волнением и светлой надеждой ожидали появления на свет второго ребёнка. Для государыни эта беременность стала настоящим испытанием: её изнуряли отёки, нестерпимо болели ноги, порой она теряла сознание. Врачи, обеспокоенные состоянием императрицы, настояли на строгом постельном режиме, дозволив лишь в крайних случаях пересаживаться в инвалидное кресло. Несмотря на все тяготы, роды завершились благополучно. Великая княжна Татьяна Николаевна явилась на свет 29 мая в живописных чертогах Петергофа. Новоиспечённый отец не скрывал радости: «Второй светлый счастливый день в нашей семейной жизни… Господь благословил нас дочкою — Татьяной». Однако в придворных кругах известие о рождении дочери вызвало неоднозначную реакцию. Великий князь Константин Константинович зафиксировал в дневнике: «Утром Бог дал Их Величествам дочь. Известие быстро распространилось, и все были разочарованы, так как ждали сы

Его назвали в честь деда-императора, а умер он в 23 года в комнате с заколоченными окнами. Подлинная история дона Карлоса — наследника, ставшего главной угрозой для Испанской империи. Он был рождён, чтобы унаследовать величайшую державу мира, а закончил свои дни в заточении, объявленный безумцем. Дон Карлос, наследник Филиппа II, — это не оперный герой, а живой пример того, как династический расчёт, генетический упадок и холодная логика государства могут сломать жизнь принца крови. Его короткая и мрачная судьба — клубок личных драм и высшей политики, где личное всегда проигрывало государственному. Филипп II. Источник: pinterest.com Роковое наследие: принц, не оправдавший надежд Его родители, Филипп II и Мария Португальская, были двоюродными братом и сестрой — обычная практика для Габсбургов, стремившихся сохранить власть в семье. Но генетическая цена оказалась страшной. Новорождённый Карлос, названный в честь могущественного деда Карла V, с детства был хилым и болезненным: он имел заме