Пятнадцать лет верности

Максим проснулся от того, что Дуся лизнула его в щёку. Рыжая сиба-ину сидела рядом с кроватью и смотрела на него так пристально, будто хотела что-то сказать. Мальчик потянулся и посмотрел на часы, а там половина восьмого утра, суббота.

− Дусь, ну рано ещё, − пробормотал он и попытался натянуть одеяло на голову.

Собака тихо заскулила и лапой потрогала его руку. Что-то в её поведении было странным. Обычно Дуся спала долго, свернувшись калачиком на своей лежанке.

Максим сел на кровати и огляделся. В квартире стояла какая-то непривычная тишина. Дверь в комнату родителей была закрыта, но из-за неё не доносилось ни звука. Ни маминого голоса, ни папиного храпа, ни звука работающего телевизора.

− Мам! Пап! − позвал Максим, но ответа не последовало.

Мальчик встал с кровати и прошёл по коридору. Дуся шла следом, не отставая ни на шаг, и продолжала тихо скулить. Пёс явно волновался, хотя Максим не понимал почему.

Дверь в родительскую спальню была приоткрыта. Максим заглянул внутрь и увидел, что кровать аккуратно застелена. На тумбочке лежал белый конверт с его именем.

Руки у мальчика задрожали, когда он взял конверт и открыл его. Внутри было письмо, написанное маминым почерком.

"Максимка, прости нас, пожалуйста. Мы с папой должны были уехать срочно и надолго. Очень надолго. Мы не можем взять тебя с собой, как бы нам ни хотелось. Ты останешься жить у тёти Тани, она уже всё знает и ждёт тебя. Мы перевели ей деньги на всё необходимое. Береги себя и Дусю. Мы любим тебя. Мама и папа."

Максим перечитал записку три раза. Слова не складывались в понятную картину. Уехали? Надолго? К тёте Тане? Он видел её всего пару раз в жизни, она была маминой двоюродной сестрой и жила на другом конце города.

Дуся подошла и ткнулась носом в его ногу. Максим опустился на пол прямо в коридоре и обнял собаку. Пёс лизнул его в лицо, слизывая слёзы, которые мальчик даже не заметил.

− Дусь, что происходит? − прошептал он в рыжую шерсть.

Собака не могла ответить, но прижалась к нему ещё крепче.

Максим не помнил, сколько просидел так на полу. Время словно остановилось. В квартире было тихо, только тиканье часов в гостиной напоминало о том, что мир продолжает существовать.

Телефон зазвонил около девяти. Максим увидел на экране незнакомый номер.

− Алло?

− Максим? Это тётя Таня.

− Да, слушаю − голос мальчика прозвучал глухо.

− Послушай, я сейчас приеду за тобой. Собери свои вещи, всё самое необходимое. И Дусины тоже не забудь, ну там шлейку, ошейник, корм.

− А когда родители вернутся?

В трубке повисла долгая пауза.

− Не знаю, Максим. Они не сказали мне.

− Но почему они уехали? Что случилось?

− Я объясню потом, хорошо? Сейчас просто собирайся.

Тётя Таня приехала через час. Она была высокой женщиной лет сорока с усталым лицом и добрыми глазами. Помогла Максиму донести вещи до машины, а Дуся сидела на заднем сиденье и смотрела в окно на родной подъезд.

Когда машина тронулась, Максим обернулся и посмотрел на окна своей квартиры на пятом этаже. Они были тёмными и пустыми. Мальчик почувствовал, как что-то сжимается внутри груди.

Квартира тёти Тани была маленькой, однокомнатной. Максиму достался диван в гостиной, а Дусе постелили новую лежанку, которую купила тётя Таня.

− Извини, что тесно, − сказала Таня, разливая чай. − Я одна живу, не рассчитывала на гостей.

− Всё нормально, − Максим смотрел в чашку. − Тётя Таня, а вы правда не знаете, когда родители вернутся?

Женщина долго молчала, потом тяжело вздохнула.

− Максим, твои родители... У них большие проблемы. Они взяли много денег в долг и не смогли вернуть. Им пришлось уехать из страны, чтобы избежать последствий.

− Они что, преступники?

− Нет, просто совершили ошибку. Большую ошибку. Но они любят тебя, помни об этом.

− Почему они не взяли меня с собой?

− Потому что там, куда они уехали, нет условий для ребёнка. И потому что надеялись, что это ненадолго. Что они всё исправят и вернутся.

− А вы в это верите?

Таня отвела взгляд.

− Я хочу верить.

Первые недели были самыми тяжёлыми. Максим просыпался по ночам и забывал, где он. Тянулся к выключателю, который должен был быть слева, а находил пустую стену. Звал маму, а приходила тётя Таня с виноватым лицом.

Дуся не отходила от него ни на шаг. Спала рядом с диваном, клала голову ему на ноги, когда он делал уроки, встречала после школы с таким видом, будто боялась, что он тоже исчезнет.

Прошёл месяц. Два. Три. Родители не звонили, не писали. Максим проверял почту каждый день, но ящик оставался пустым. Только раз в месяц тёте Тане приходил перевод денег с пометкой "на Максима". Без какой-либо подписи, без сообщений.

− Значит, они живы, − говорила Таня. − Помнят о тебе.

− Но почему не пишут?

− Может, боятся. Может, стыдятся. Может, просто не знают, что сказать.

Школа стала для Максима единственной отдушиной. Там никто не знал о его ситуации. Учителя считали, что он просто на время переехал к родственнице. Одноклассники не задавали лишних вопросов.

Максим учился на отлично, помогал тёте Тане по дому, выгуливал Дусю два раза в день. Старался быть удобным, незаметным, не обременять женщину своим присутствием. Он видел, как она устаёт на двух работах, как считает каждую копейку, как откладывает деньги с переводов родителей на его будущее.

Прошёл год. День рождения Максима, одиннадцать лет. Тётя Таня испекла торт, подарила новый рюкзак для школы. Дуся принесла в зубах свою любимую игрушку — потрёпанного плюшевого зайца.

− Спасибо вам, − Максим обнял тётю и собаку.

Прошло ещё два года. Максиму исполнилось тринадцать. Он вытянулся, стал выше тёти Тани, голос начал ломаться. Дуся постарела, появилась седина на морде, движения стали медленнее.

Родители так и не вернулись. Деньги приходили исправно каждый месяц, но без единого слова. Максим перестал ждать родителей. Перестал надеяться. Просто жил дальше, потому что другого выбора не было.

Тётя Таня полюбила его как сына. Покупала ему книги, которые он просил, водила в кино, беспокоилась о его оценках. Максим тоже привязался к ней, но где-то глубоко внутри всегда оставалась пустота. Место, которое должны были занимать мама и папа.

− Ты на них злишься? − спросила как-то Таня.

− Не знаю, − ответил Максим честно. − Иногда злюсь. Иногда просто пусто внутри. А иногда скучаю так сильно, что больно дышать.

− Это нормально. Ты имеешь право на любые чувства.

Шло время. Максим окончил девятый класс с отличием. Дуся совсем постарела, с трудом поднималась по лестнице, больше не бегала в парке, только медленно брела рядом.

Ветеринар сказал, что возраст берёт своё. Сиба-ину в среднем живут двенадцать-пятнадцать лет, Дусе было уже пятнадцать. Она прожила достойную собачью жизнь.

− Сколько ей осталось? − спросил Максим, гладя Дусю по голове.

− Трудно сказать. Может, месяц, может, полгода. Просто будьте рядом, когда придёт время.

Максим кивнул, стараясь не показать слёз.

Время пришло холодным октябрьским утром. Максиму было почти шестнадцать. Он проснулся от того, что Дуся тяжело дышала. Собака лежала на своей подстилке и смотрела на него теми же умными карими глазами.

− Дусенька, − Максим опустился рядом с ней на пол. − Не надо, пожалуйста.

Собака еле-еле лизнула его руку.

Тётя Таня вызвала ветеринара на дом. Доктор сказал, что сердце отказывает, что Дуся мучается, что самым гуманным будет усыпить её.

− Дайте мне минутку с ней, − попросил Максим.

Когда все вышли, он лёг рядом с Дусей на пол и обнял её.

− Спасибо тебе, девочка, − прошептал он сквозь слёзы. − Спасибо, что осталась со мной. Спасибо, что не бросила, как все остальные. Ты была единственной, кто прошёл со мной весь этот путь от начала до конца.

Дуся закрыла глаза и тяжело вздохнула.

− Я знаю, ты устала. Можешь отдохнуть теперь. Я справлюсь. Обещаю.

Ветеринар вошёл через несколько минут. Укол был быстрым. Дуся ушла тихо, положив голову на колени Максима, как делала это тысячи раз за десять лет.

Вечером Максим сидел на диване в пустой квартире. Тётя Таня ушла на работу. Он смотрел на угол, где раньше лежала Дусина лежанка, и впервые за пятнадцать лет почувствовал себя по-настоящему одиноким.

Родители не вернулись. Дуся ушла. Остался только он один.

На телефон пришло сообщение от незнакомого номера.

"Максим, это мама. Прости нас. Мы не смогли вернуться, как обещали. Знаем, что Дуся умерла, Таня написала. Извини, что не было нас рядом. Извини за всё."

Максим долго смотрел на экран. Пальцы зависли над клавиатурой. Он хотел написать столько всего: про боль, про обиду, про одиночество, про то, как Дуся была единственной, кто не предал его.

Но вместо этого он просто удалил сообщение и выключил телефон.

Некоторые раны не заживают даже спустя много лет. Некоторые потери невозможно компенсировать извинениями. А верность измеряется не словами, а годами, прожитыми рядом.

Дуся прошла с ним весь путь. От того утра, когда родители исчезли, до этого вечера, когда исчезла она сама. Пятнадцать лет верности стоят больше, чем тысяча пустых обещаний.

Максим встал с дивана и подошёл к окну. Где-то там, в темноте ночного города, жили его родители. Или не жили. Неважно уже. Важно было другое. Он научился жить без них. Научился справляться. Научился быть сильным. Но цена этой силы оказалась слишком высокой.

В углу комнаты по-прежнему лежала пустая лежанка. Максим не мог заставить себя убрать её. Может быть, завтра. Или через неделю. Или никогда. Он выключил свет и лёг спать.

Яшкин Кот