Наталья Рубинчик

Лев Борисов: не брат гения, а самобытный талант Его часто представляли так: «Лев Борисов, младший брат Олега Борисова». Для мира он мог бы остаться просто тенью великого актера, но Лев Иванович прожил жизнь, в которой сумел найти и отстоять собственный творческий путь, став не «младшим братом», а самобытным мастером, создавшим одну из самых ярких криминальных икон русского сериала. Из города художников — в мир перевоплощений Он родился в 1933 году в живописном Плёсе, том самом, что вдохновлял Левитана. Мать, наполовину немка, наполовину румынка, дала сыну имя в честь Льва Толстого. Казалось, сама судьба пророчила ему путь, связанный с искусством. После окончания Щукинского училища начались долгие странствия по московским театрам: от Театра-студии до Драмы на Спартаковской, от Островского в Кострому до театра Станиславского. Он искал свой дом, свою сцену, свой голос. Кино: от десятиклассника до Антибиотика В кино он пришёл рано, ещё студентом, сыграв десятиклассника в «Аттестате зре

Лев Борисов: не брат гения, а самобытный талант Его часто представляли так: «Лев Борисов, младший брат Олега Борисова». Для мира он мог бы остаться просто тенью великого актера, но Лев Иванович прожил жизнь, в которой сумел найти и отстоять собственный творческий путь, став не «младшим братом», а самобытным мастером, создавшим одну из самых ярких криминальных икон русского сериала. Из города художников — в мир перевоплощений Он родился в 1933 году в живописном Плёсе, том самом, что вдохновлял Левитана. Мать, наполовину немка, наполовину румынка, дала сыну имя в честь Льва Толстого. Казалось, сама судьба пророчила ему путь, связанный с искусством. После окончания Щукинского училища начались долгие странствия по московским театрам: от Театра-студии до Драмы на Спартаковской, от Островского в Кострому до театра Станиславского. Он искал свой дом, свою сцену, свой голос. Кино: от десятиклассника до Антибиотика В кино он пришёл рано, ещё студентом, сыграв десятиклассника в «Аттестате зре

В самый разгар Великой Отечественной войны произошло странное событие, которое трудно было ожидать. Президиум Верховного Совета СССР своим указом от 6 января 1943 года ввел новые знаки различия для рядового и командного состава Красной Армии — погоны. Нововведение было встречено с недоумением. Ведь совсем еще недавно — каких-то 20 лет назад — погоны были символом белогвардейской контрреволюции. Недаром молодое советское правительство отменило их почти сразу после прихода к власти — в 1917 году. А заодно в топку истории отправились и звания. Отныне в Красной Армии военнослужащие должны были выделяться по должности, а различать их можно было по нашивкам — тем самым ромбам, квадратам и треугольника, так хорошо нам знакомым из фильмов о Гражданской войне. А потом постепенно все стало возвращаться к дореволюционным временам. Сначала в 30-х годах вернулись звания, в начале 40-х в Красной Армии появились генералы и адмиралы — звания, которые ассоциировались исключительно с белогвардейщиной. И