Репост : Исторический музей Тайгинского городского округа ВКонтакте

К Году педагога и наставника
Воспоминания Колотиловой Ренаты Ивановны (1932-2017) окончание
7 ноября 1955 г.
Разница во времени между Москвой и Тайгой – четыре часа. Моя соседка на праздники уехала в Томск, к дочке студентке. Я с утра пыталась растопить печку. Топить углем нужно уметь, я, конечно, не заботилась о том, чтобы научиться. Растопить пыталась, но ничего не вышло. По радио играла музыка, шли разные праздничные передачи, а у меня было холодно. Ревела в три ручья. Потом я все-таки овладела этим искусством. Научилась и дрова колоть.
Школьная жизнь
Жизнь любой школы зависит от того, кто стоит во главе. Прежде всего, от директора и завуча и, конечно, от того, что из себя представляет коллектив учителей. Мне крупно повезло, что я с первых дней попала в такой сплоченный дружный коллектив. Самое главное, что учителя и ученики были единым целым. С директором мне не приходилось особенно общаться, а вот Ларису Николаевну я узнала очень хорошо. Именно благодаря ей из меня получился учитель.
Как уже было сказано, основным населением были железнодорожники. Семьи были очень большими. Редко в какой семье был один или два ребенка, чаще всего от трех и далее. В школе была хорошо организована воспитательная работа. Все праздники, существовавшие в стране, отмечались вместе с учениками. Большое внимание уделялось самодеятельности, не только ученической, но и учительской. Была замечательная учительница пения. Были хоры детский и учительский. Иногда праздники проходили с участием других школ. Их в Тайге было несколько. Осенью учителя и ученики выходили вместе на уборку картошки. Зимой ходили в лес на лыжах.
Между классами с 5 по 10-й было организовано соревнование по успеваемости и общественной работе. На первом этаже был стенд, на котором была нарисована гора, по которой классы поднимались к вершине. Раз в неделю подводились итоги, а в конце четверти выяснялось, на какой уровень каждый класс сумел подняться.
После окончания учебного года я уехала в Москву. Особенно тянуло домой после первого года, самого трудного в моей жизни. Второй и третий год моей жизни в Тайге были легче и проще. Вспоминаются не все события.
Постепенно я по-настоящему знакомилась со своими учениками, искала к ним подход, особенно к мальчикам, они были сложнее, от них чаще всего можно было ждать чего угодно.
Самым тяжелым учеником оказался Вадим Захаров, иногда он становился совершенно неуправляемым. Однажды зимой во время перемены, он вылез в окно, снял обувь и побежал по снегу. Ребята с трудом его поймали и привели в школу. Не помню уже, что послужило причиной такого поступка.
Я долго не понимала, что чтобы понять их характеры нужно познакомиться с семьями. Некоторые родители приходили сами, таких было немного. Гораздо позднее я узнала, что в семье Вадима было еще несколько детей младших, что мать его умерла, что у него седьмая мачеха. К нему я еще вернусь.
Помню, как первый раз попала на застолье всего учительского коллектива по поводу празднования 7 ноября. Оно происходило в школе после того, как прошел традиционный праздник учащихся, и все они разошлись по домам. Особенно запомнилось следующее. Было разлито вино, может, водка или спирт. (Спирт свободно продавался в магазинах.) В студенческие годы, когда мы собирались всей группой, я не научилась пить, меня сразу клонило в сон. Все уже к этому привыкли и не обращали на меня внимания. Когда Галина Кузьминична, историк, очень решительная женщина увидела, что я не пью, принялась меня воспитывать, произнося при этом такие лозунги: «За Родину!, За Сталина!». Не помню, чем дело кончилось, но сам факт запомнился.
Следующим запомнившимся событием было празднование Нового Года. Оно состояло из двух частей. По местному времени собирался учительский коллектив и учащиеся старших классов. Застолья не было. Собирались около половины двенадцатого. Была наряжена елка. Большая программа самодеятельности. Хоры. Чтецы. Сценки. Костюмы. Танцы. Эта часть праздника заканчивалась к трем часам. После этого ученики шли продолжать веселье на «катушки». Так назывались ледяные (или снеговые) горки, которых зимой было великое множество. Снега выпадало очень много, так что во многих местах тропинки прокладывались прямо через заборы.
А к 4 часам (24 по московскому) собиралось застолье учителей. Включали радио и слушали бой курантов. Детали этой части в памяти не остались.
В учительском коллективе было много молодежи, где-то до 30 лет. Мы все общались. Пели в хоре, участвовали в самодеятельности, устраивали танцы. Некоторых помню зрительно, например, учительницу пения, физика, но совершенно не помню имен. Больше всех я общалась с Галиной, она преподавала литературу в старших классах, но не могу сказать, что она была моей подругой. (В моем представлении подруги – это те, с кем ты делишься самым сокровенным. Я всегда была закрытым человеком. Почему? Наверно, расскажу об этом позже. Единственный человек, с которым я в какой-то степени была откровенна, и то только в последние годы – это знакомая вам Иринушка, так мы ее звали в юности).
Двое физкультурников из нашей молодежной компании поженились. И мы все вместе отмечали это событие. Впоследствии мне неоднократно приходилось бывать на свадьбах моих учеников.
В течение первого года моей работы (про 2 и 3-й не помню) отец присылал мне посылки с проводниками поездов, которые шли во Владивосток и обязательно останавливались в Тайге. Он присылал телеграмму, в которой указывал номер поезда и вагона и время его прибытия в Тайгу. Чаще всего это был поздний вечер. И тогда с кем-то из нашей молодежи я ходила встречать. Иногда это были какие-то продукты или вещи. Больше всего запомнился тот случай, когда я получила лыжи. И я могла вместе с ребятами ездить в лес кататься.
Следующим запоминающимся моментом было празднование 8 марта 1956г. Оно проходило так: дети приходили с мамами. Сначала для мам был концерт в актовом зале, где каждый класс представлял свою самодеятельность. Потом родители и дети расходились по классам, где классные руководители рассказывали об успехах детей. И вот после такого собрания, когда все выходили из класса, ко мне подошла мать Пети Дейнеко, довольно незаметного ученика. Она была выпивши, с подарком. Это было изделие какой-то местной фабрики: что-то вроде тарелки под хлеб из желтой жести (как будто из золота) с фигурными ручками. Это было так неожиданно, что я растерялась и начала отказываться. Тогда она начала кричать: «А, москвичка, тебе этого мало» и что то еще. Сунула мне эту тарелку. Со мной началась истерика. Кто-то из учителей, оказавшихся рядом, увел меня в комнату, где собиралось застолье. Там меня напоили ликером. Я опьянела и ничего не соображала. Не помню, что было дальше. Оказалось, что потом Лариса Николаевна вместе с Галиной Кузьминичной отвели меня домой к Л.Н., и я у нее ночевала. Так закончилось для меня 8 марта.
После событий 8 марта у нас с Ларисой Николаевной постепенно сложились близкие отношения. Наверно, о чем-то она со мной на другой день поговорила. Я стала часто у нее бывать, познакомилась с ее мамой, а потом с ее дочкой и внучкой. Много рассказывала она и о своем сыне – моряке, который служил на корабле на Дальнем Востоке. Ее дочка Наташа и ее муж жили в научном городке, который недавно был построен. О нем в это время очень много писали. Ее муж был ученым, а она, как и мать, преподавала русский язык и литературу.
В какое-то лето, я думаю, что не в первое для меня после работы, Л.Н. пригласила меня поехать к ним в гости. Городок был необычно построен. Жилые дома, магазины, проложены улицы прямо в лесу. Оттуда мы ходили (или ездили) на Обь купаться.
Насколько нам известно, дальнейшая жизнь Колотиловой Ренаты Ивановны сложилась так: она отработала в Тайге три года по распределению, потом уехала в Москву. И всю жизнь успешно работала учителем (настоящим, советским) Ученики её обожали. Она, собственно, всю жизнь им и посвятила.