То, что было невидимым пару секунд назад, Заползает в глаза, разъедает мои глаза Изнутри. Это - первая капля ливня, а не слеза. Может, просто что-то попало в мои глаза, Посмотри. То, что было незримым, встало вокруг стеной, И оно говорит – говорит – говорит со мной, И оно все ближе. Даже если я не знаю себя – такой, Даже если я закрою глаза рукой, Все равно увижу. То, что было прозрачным, стало: плотность и тени, Я привыкла жить среди призраков, привидений, Но оно так близко, я ощущаю кожей. Как в меня вплетаются сотни живых растений, Как оно вползает в солнечное сплетение, В горло, в сердце тоже. То, что растворялось при свете дня. С открыванием глаз. И оно сильней, намного сильней меня. И сильнее нас.
Не перестану читать тебя…ведя по строчкам и междустрочиям… Не перестану любить тебя…ты вера в жизнь…и мои пророчества… Не отойду ни на шаг назад…я буду следовать за твоим именем… Я буду рядом…чтобы обнять…обнять надеждою твои усилия… Мне нужен голос…твои слова…и взгляд…и руки...и всё что связано с твоими тихими «люблю тебя» - в поступках…мыслях… и обещаниях… Я не предам тебя…ты не предашь…ты словно камень…молитва..истина… Наверно редко /в столетие раз/… рождает жизнь любовь без примеси
когда ты мне снишься, а снишься ты редко, но все же ... я чувствую жаркие пальцы на зябнущей коже, дыхание возле височной, взбесившейся вены, волнующий запах вербены, любви и измены ... объятья — не может быть крепче, желанней, роднее; к паркету срывается шаль, оседаю за нею, колени твои обхватив, прижимаясь щекою... и сон наводняется жгучей, соленой тоскою ...
Я искала тебя сквозь века, через шёпот простуженных звёзд. Мне мерещился лунный фрегат, за туманами виделся плёс...тихой гавани, где твой корабль бросил якорь навечно на дно. В этой гавани, в тайных мирах, ты меня дожидался давно. Чёрной кошкой бежала, ползла, проживая девятую жизнь, проходила насквозь зеркала, изучая изнанку и смысл. Я блуждала одна по пескам, задыхалась от солнечных бурь, шла по острому лезвию скал, всё искала к тебе ближний путь. Я же знала, что ты где-то есть, тоже ищешь повсюду меня, девять жизней прожил или шесть, кем-то был и обличья менял. В серых фресках того ноября отпечатался бронзовый лист, годы-жилки его серебрят, как морщинки счастливейших лиц. Я искала тебя сотни лет, умирала, рождаясь опять, и неслась за тобою след в след, всё пытаясь быстрее догнать... Эта встреча - на голову снег, с терпким вкусом подмёрзлых рябин, как в тревожном и спутанном сне - тихий шелест последней любви...
Один мужчина, женщин в жизни две! Обеим дорог он, обеим сужен...Одна - жена его, в судьбе! Другая - без которой свет не нужен! С одной он прожил долгие года! Детей растил и строил свои планы! А о другой мечтал всегда, всегда...И прятал глубоко в душе все раны! Жене он говорил красивые слова! И нежно обнимал ее ночами...Но в тот момент, как закрывал глаза... Он видел ту, с любимыми глазами...И годы шли, летели времена... И, кажется, что будто все свершилось! Но в сердце все живет она, одна! С которой счастья в жизни не случилось! Один мужчина, женщин в жизни две! Одна - жена, любимая - другая... А счастье , у кого из них в судьбе? У той, что рядом? Или той, что дорогая?.. Анатолий Самойлов.
Пред Новым Годом и пред Рождеством, Когда весь мир хлопочет и искрится, Так хочется о чём-нибудь простом Читать и перелистывать страницы.
Уйти туда, хотя б на полчаса, Где главные слова - тихи и кротки, Где многоточием лежит роса И в многоточия одеты чётки.
Где в тренде - работящий свинопас И маленький бесхитростный ребёнок. Где, если любят, то не напоказ. Где если режут, меряют раз сорок.
Там тоже разбивают зеркала, Чтоб погубить неопытные души. Но скажет девочка себе:" Пора!" Пойдёт и чары чёрные разрушит.
Там вылечат того, кто - нездоров. Там выпрямят того, кто - перекошен. Бездомному дадут и хлеб, и кров И обнадёжат новостью хорошей.
Там в каждой сказке - искры благодать. Там в каждой сказке: ночь - темна, день - светел . И белой розе есть, что рассказать И алой розе есть, что ей ответить.
Пред Новым Годом и пред Рождеством Границы нет между Землёй и Небом. И хочется...о чём-нибудь простом... Простом и добром...и чуть-чуть волшебном...
Уйти туда, хотя б на полчаса, Где главные слова - тихи и кротки, Где многоточием лежит роса И в многоточия одеты чётки.
Где в тренде - работящий свинопас И маленький бесхитростный ребёнок. Где, если любят, то не напоказ. Где если режут, меряют раз сорок.
Там тоже разбивают зеркала, Чтоб погубить неопытные души. Но скажет девочка себе:" Пора!" Пойдёт и чары чёрные разрушит.
Там вылечат того, кто - нездоров. Там выпрямят того, кто - перекошен. Бездомному дадут и хлеб, и кров И обнадёжат новостью хорошей.
Там в каждой сказке - искры благодать. Там в каждой сказке: ночь - темна, день - светел . И белой розе есть, что рассказать И алой розе есть, что ей ответить.
Пред Новым Годом и пред Рождеством Границы нет между Землёй и Небом. И хочется...о чём-нибудь простом... Простом и добром...и чуть-чуть волшебном...
Говорили со мной то беда, то покой, Но никак не хотели молчать… И вонзалась тоска острой меткой стрелой, Оставляя мне в сердце печаль.
Я уютной была для внезапных друзей… Для себя неуютной была. Так удобно, что к сердцу открытая дверь, Но потом я её заперла.
И увидела вдруг столько света вокруг, Синеву полевых васильков… Словно птицы души напевают мне вслух Про надежду, про веру, любовь.
Не хочу никому ничего объяснять И под дудки чужие плясать. А сегодняшний день – всё, что есть у меня И ещё – надо мной небеса!
Я должна отыскать снова радость свою И наивность ранимой души. Просто в сердце вернулись покой и уют, И любовь, и желание жить…
Для родных, для своих, я живу каждый миг, А чужим – заколоченный вход. Так решили вверху – чтоб осталась в живых На минуту, на день или год…
От пустых обещаний и глупых надежд Не осталось давно ничего… Только звук тишины, и душевная брешь, И на сердце тяжёлый замок…
Я напьюсь тишины, словно из родника, Обниму загорелый восход. Мне казалось, от ...ЕщёГоворили со мной то беда, то покой, Но никак не хотели молчать… И вонзалась тоска острой меткой стрелой, Оставляя мне в сердце печаль.
Я уютной была для внезапных друзей… Для себя неуютной была. Так удобно, что к сердцу открытая дверь, Но потом я её заперла.
И увидела вдруг столько света вокруг, Синеву полевых васильков… Словно птицы души напевают мне вслух Про надежду, про веру, любовь.
Не хочу никому ничего объяснять И под дудки чужие плясать. А сегодняшний день – всё, что есть у меня И ещё – надо мной небеса!
Я должна отыскать снова радость свою И наивность ранимой души. Просто в сердце вернулись покой и уют, И любовь, и желание жить…
Для родных, для своих, я живу каждый миг, А чужим – заколоченный вход. Так решили вверху – чтоб осталась в живых На минуту, на день или год…
От пустых обещаний и глупых надежд Не осталось давно ничего… Только звук тишины, и душевная брешь, И на сердце тяжёлый замок…
Я напьюсь тишины, словно из родника, Обниму загорелый восход. Мне казалось, от счастья я так далека, А оно прямо в сердце живёт…
Ирина Самарина-Лабиринт Он её выбирал по портрету на яркой обложке... И страницы её проверял на излом, и износ. Изучил все черты, даже линии, что на ладошке. И решил покорить так уверенно, смело, всерьёз.
Но привык выбирать, находить недостатки, подвохи... А характер её так тяжёл, надорваться легко. Измениться он ей предлагал в чётко данные сроки. И за ней наблюдал, строя планы свои далеко...
То ли горечь в словах постоянно его напрягала, То ли то, что она научила не роботом быть. Он её приземлял, а она всё порхала, порхала. Он её охлаждал, а она не хотела остыть.
Выбирал, как вино, пригубив и застыв на мгновенье... А потом подустал от насыщенных ноток, оском… Он её выбирал, как преступник своё преступленье, Как картину в кино, как в кредит недостроенный дом...
Он её выбирал, как в оправу солидные стёкла... Но она, как волна, а его бы устроила гладь. И душа у неё оказалась глубокой и тёплой. Он помельче хотел, потому что боялся нырять..
За Вами я слежу давно С горячим,искренним участьем, И верю-будет Вам дано Не многим ведомое счастье. Лишь сохраните,я молю, Всю чистоту души прекрасной И взгляд на жизнь простой и ясный, Все то,за что я Вас люблю!
-Ах,ты нервная моя долбоёбушка, Посмотри,как истряслася головушка, Можно нервы я твои полечу? -Ничего я не хочу! -Настроение твоё истерическое, Оближи моё яйцо диетическое, Или йогурта тебе надpoчу? -Ничего я не хочу! -Расскажи-ка про себя всё подробненько, И скорее подставляй место лобненько, Хочешь cuceньки рукой обхвачу? -Ничего я не хочу! -Ну скорей пошли в кровать баю-баюшки, Ну-ка ноженьки свои раздвигаюшки, По губам тебе xyём настучу! -Ничего я не хочу! -Убери ты от меня все колючести, И подставь мне нараспах все ебучести, Все капризы я xyём отключу! -Ничего я не хочу!
Комментарии 4 830
Ее хотели множество мужчин,
...ЕщёБросали взгляды и звонили ночью,
Она лишь находила сто причин,
Чтоб объяснить, что это невозможно…
Ей под ноги стелили города,
Искали встреч, писали сообщенья,
Она была со всеми холодна,
И не меняла никогда решенья…
Чуть сдержана, всегда на высоте,
Воспитана, ухожена, все с толком,
И женственность была в ее руке,
Ну, а в душе всегда была ребенком…
Она прекрасно знала, с кем ей спать,
Так мало тех, кого к себе пускала,
Она умела четко выбирать,
И ошибалась в том, что выбирала.
Ее казнила женская молва,
Особенно всех тех, кому за тридцать,
<s sbifg
Ее хотели множество мужчин,
Бросали взгляды и звонили ночью,
Она лишь находила сто причин,
Чтоб объяснить, что это невозможно…
Ей под ноги стелили города,
Искали встреч, писали сообщенья,
Она была со всеми холодна,
И не меняла никогда решенья…
Чуть сдержана, всегда на высоте,
Воспитана, ухожена, все с толком,
И женственность была в ее руке,
Ну, а в душе всегда была ребенком…
Она прекрасно знала, с кем ей спать,
Так мало тех, кого к себе пускала,
Она умела четко выбирать,
И ошибалась в том, что выбирала.
Ее казнила женская молва,
Особенно всех тех, кому за тридцать,
Любой девчонке фору дать могла,
И журавлем могла быть и синицей.
Она не открывалась до конца,
Никто не знал о ней, чего не надо,
Она жила свободно, без кольца…
И не меняла цвет губной помады.
И мало, кто сумел коснуться рук,
Она под вечер просто исчезала…
Она любила. Он был просто друг.
И о любви своей всегда молчала…
Плачет женщина горькой ночью
О жизни, что мимо прошла,
О детях, что выросли очень,
И, что никому не нужна.
Хочу ее боли коснуться,
Закрыть от ненастья собой.
Прошу, умоляю очнуться,
Судьбы ведь достойна другой.
Была весела и смешлива,
<p sacm0g...ЕщёПлачет женщина горькой ночью
О жизни, что мимо прошла,
О детях, что выросли очень,
И, что никому не нужна.
Хочу ее боли коснуться,
Закрыть от ненастья собой.
Прошу, умоляю очнуться,
Судьбы ведь достойна другой.
Была весела и смешлива,
Любила, встречала весну,
Смела, горделива, красива...
Забыть как могла, не пойму.
Прислушайся, сердце ведь живо,
И в нем не одна лишь печаль,
От грусти ты просто забыла -
Уже на исходе февраль.
И робко весна постучится
Кипенной сиренью в окно,
И все еще в жизни случится,
Чего так хотела давно.
Позволь себе просто поверить,
Любовь еще не умерла.
Надежда стучит в твои двери,
А ты их вчера заперла...
Уже теряю грань меж злым и добрым:
хочу, как лучше, делаю всё хуже.
Ношу в себе смирительные рёбра,
что Ева получила в дар от мужа.
Они растут во мне, как ветви древа,
и защищают сердце, только слабо -
оно меня колотит, бьётся слева,
чтоб правое я различить могла бы.
И я пою всё тише, тише, тише -
в толпе всё реже дружеские лица.
Удары я приму, как милость свыше,
пусть доброе мне ни во что вменится.
И если вышло то, что не хотелось,
то даже это видимое "плохо"
пойдёт на благо, если будет смелость
сказать себе: дурёха я, дурёха...
Всё выглядит порою безупречно.
Не разглядев лукавого оскала,
я ошибаюсь искренне и... вечно -
ведь вечного добра душа искала.
Заползает в глаза, разъедает мои глаза
Изнутри.
Это - первая капля ливня, а не слеза.
Может, просто что-то попало в мои глаза,
Посмотри.
То, что было незримым, встало вокруг стеной,
И оно говорит – говорит – говорит со мной,
И оно все ближе.
Даже если я не знаю себя – такой,
Даже если я закрою глаза рукой,
Все равно увижу.
То, что было прозрачным, стало: плотность и тени,
Я привыкла жить среди призраков, привидений,
Но оно так близко, я ощущаю кожей.
Как в меня вплетаются сотни живых растений,
Как оно вползает в солнечное сплетение,
В горло, в сердце тоже.
То, что растворялось при свете дня.
С открыванием глаз.
И оно сильней, намного сильней меня.
И сильнее нас.
© Copyright: Лия Киргетова, 2012
Не перестану любить тебя…ты вера в жизнь…и мои пророчества…
Не отойду ни на шаг назад…я буду следовать за твоим именем…
Я буду рядом…чтобы обнять…обнять надеждою твои усилия…
Мне нужен голос…твои слова…и взгляд…и руки...и всё что связано
с твоими тихими «люблю тебя» - в поступках…мыслях… и обещаниях…
Я не предам тебя…ты не предашь…ты словно камень…молитва..истина…
Наверно редко /в столетие раз/… рождает жизнь
любовь без примеси
с Raffaello и вискарем....
там где ты меня, друг, оставил
висит надпись, что "мы не пьем".
нет, не надо ко мне под вечер
и под утро, и на обед
там где ты не пришел на встречу
висит надпись: "нас больше нет".
нет, не надо меня за талию
и за руку, и за плечо
там где мы навсегда растаяли
висит надпись: "сравняем счет".
нет, не надо ко мне в канун
или после...на пересдачу...
там где ты меня бортанул
висит надпись: "лови отдачу".
нет, не надо ко мне по делу
по работе, и по финансам
там, где я тебе надоела
висит надпись: "у нас нет шансов".
нет. не надо. на этом всё.
на беззвучном стоим режиме.
и поправки мы не внесем
в надпись "стали совсем чужими".
Ира Троц
Как, извиняя, страдаем от ревности,
Как из уюта стремимся в дорогу,
Как, уходя, забываем о многом, -
Так, изменяя, с нас требуют верности,
Так, извиняя, страдают от ревности,
Так из уюта стремятся в дорогу,
Так, уходя, забывают о многом.
Сергей Юрский
а снишься ты редко,
но все же ...
я чувствую жаркие пальцы на зябнущей коже,
дыхание возле височной,
взбесившейся вены,
волнующий запах вербены,
любви и измены ...
объятья —
не может быть крепче,
желанней,
роднее;
к паркету срывается шаль,
оседаю за нею,
колени твои обхватив,
прижимаясь щекою...
и сон наводняется жгучей,
соленой тоскою ...
Как тёплое любимое пальто,
Не замечая тех, кто шепчет злобно
Про жизни неудавшийся итог,
Она расправит крылья, и взлетая,
Отпустит всех, пророчащих беду,
И будет наслаждаться вкусным чаем,
Улыбкой доброй скрасив свой досуг…
Она забудет беды и потери,
И скинет с плеч усталость прошлых лет.
Ведь главное самой душою верить
И излучать самой душевный свет…
Не нужно безотказной быть и милой,
Внутри саму себя предав опять.
Она так много раз переступила
Через себя, чтоб остальных спасать.
А вот когда она сама упала,
Её судили громко, уходя.
Она прощала… Всех всегда прощала,
Роняя с глаз кристаллики дождя.
И вот однажды боль в груди потухла.
Впервые с губ её сорвалось «Нет!».
В чужих руках она теперь не кукла,
Что правильный всегда даёт ответ.
Не каждый отдавать любовь способный,
Не все имеют смелость быть собой…
Когда она устала быть удобной –
Она узнала счастье и любовь.
© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2020
Свидетельство о публикации №120111805844
сквозь века, через шёпот простуженных звёзд. Мне мерещился
лунный фрегат,
за туманами виделся плёс...тихой гавани,
где твой корабль бросил якорь навечно на дно.
В этой гавани,
в тайных мирах, ты меня дожидался давно.
Чёрной кошкой
бежала, ползла, проживая девятую жизнь,
проходила насквозь зеркала,
изучая изнанку и смысл.
Я блуждала
одна по пескам,
задыхалась от солнечных бурь,
шла по острому лезвию скал,
всё искала к тебе ближний путь.
Я же знала,
что ты где-то есть,
тоже ищешь повсюду меня,
девять жизней прожил или шесть,
кем-то был и обличья менял.
В серых фресках того ноября отпечатался
бронзовый лист,
годы-жилки его серебрят,
как морщинки счастливейших лиц.
Я искала тебя сотни лет,
умирала,
рождаясь опять, и неслась за тобою
след в след,
всё пытаясь быстрее догнать...
Эта встреча -
на голову снег,
с терпким вкусом подмёрзлых рябин,
как в тревожном
и спутанном сне -
тихий шелест последней любви...
Натали Гаванская
мужчина, женщин в жизни две! Обеим дорог он, обеим сужен...Одна - жена
его, в судьбе! Другая - без которой свет не нужен! С одной он прожил
долгие года! Детей растил и строил свои планы! А о другой мечтал всегда,
всегда...И прятал глубоко в душе все раны! Жене он говорил красивые
слова! И нежно обнимал ее ночами...Но в тот момент, как закрывал
глаза...
Он видел ту, с любимыми глазами...И годы шли, летели времена...
И,
кажется, что будто все свершилось! Но в сердце все живет она, одна! С
которой счастья в жизни не случилось! Один мужчина, женщин в жизни две!
Одна - жена, любимая - другая... А счастье , у кого из них в судьбе? У
той, что рядом? Или той, что дорогая?..
Анатолий Самойлов.
Гарантийный срок уже истек.
Чемодан со старыми обидами,
И надежд потрепанных мешок.
И чужие юности - на пятки мне.
И морщин – непрошенный букет.
На душе, держащейся заплатками,
Вроде, для любви и места нет.
И коронных блюд не кашеварю я,
И характер – /мама, не горюй!/
Каждой твари – суждено по паре, но
«свой сапог» никак не подберу…
Из трех пальцев мне судьба фигурами
Подрезала крылья каждый раз.
Почему реву счастливой дурою
На твоем плече, не пряча глаз?
То ли жалко мне тебя, хорошего,
/шутка ль - всё «приданое» принять!/
То ли ту, замотанную в прошлое,
словно в кокон, прежнюю себя…
Пусть лимит на счастье стал просроченным,
Обойдусь «без крыши» /не вопрос/
Но души оставшийся кусочек мой
Весь в тебя, до клеточки, пророс…
а что не любишь – я тебе прощаю.
со временем, я верю, полегчает,
и градус жара сдвинется к нулю…
ты мягок, снисходителен к больной,
режим ей строго прописав «постельный»…
и кризис этот мой восьминедельный
купируешь, как волонтер, собой
а я - твой обреченный пациент,
то жалости, то нежности немножко
употребляю - в день по чайной ложке,
и жду выздоровления момент.
но вот беда – горячки спал мой жар
и в солнечном сплетении – не ноет,
и я хочу больничные покои
оставить в прошлом, как ночной кошмар…
но слышу вслед: «останься, ты нужна!»
(я – на «нуле», а ты – схватил за «фазу»)
Прости ... теперь и ты любви заразой
окажешься прогрызенным до дна…
Когда весь мир хлопочет и искрится,
Так хочется о чём-нибудь простом
Читать и перелистывать страницы.
Уйти туда, хотя б на полчаса,
Где главные слова - тихи и кротки,
Где многоточием лежит роса
И в многоточия одеты чётки.
Где в тренде - работящий свинопас
И маленький бесхитростный ребёнок.
Где, если любят, то не напоказ.
Где если режут, меряют раз сорок.
Там тоже разбивают зеркала,
Чтоб погубить неопытные души.
Но скажет девочка себе:" Пора!"
Пойдёт и чары чёрные разрушит.
Там вылечат того, кто - нездоров.
Там выпрямят того, кто - перекошен.
Бездомному дадут и хлеб, и кров
И обнадёжат новостью хорошей.
Там в каждой сказке - искры благодать.
Там в каждой сказке: ночь - темна, день - светел .
И белой розе есть, что рассказать
И алой розе есть, что ей ответить.
Пред Новым Годом и пред Рождеством
Границы нет между Землёй и Небом.
И хочется...о чём-нибудь простом...
Простом и добром...и чуть-чуть волшебном...
© Copyright: Вита Савицкая, ...ЕщёПред Новым Годом и пред Рождеством,
Когда весь мир хлопочет и искрится,
Так хочется о чём-нибудь простом
Читать и перелистывать страницы.
Уйти туда, хотя б на полчаса,
Где главные слова - тихи и кротки,
Где многоточием лежит роса
И в многоточия одеты чётки.
Где в тренде - работящий свинопас
И маленький бесхитростный ребёнок.
Где, если любят, то не напоказ.
Где если режут, меряют раз сорок.
Там тоже разбивают зеркала,
Чтоб погубить неопытные души.
Но скажет девочка себе:" Пора!"
Пойдёт и чары чёрные разрушит.
Там вылечат того, кто - нездоров.
Там выпрямят того, кто - перекошен.
Бездомному дадут и хлеб, и кров
И обнадёжат новостью хорошей.
Там в каждой сказке - искры благодать.
Там в каждой сказке: ночь - темна, день - светел .
И белой розе есть, что рассказать
И алой розе есть, что ей ответить.
Пред Новым Годом и пред Рождеством
Границы нет между Землёй и Небом.
И хочется...о чём-нибудь простом...
Простом и добром...и чуть-чуть волшебном...
© Copyright: Вита Савицкая, 2016
Свидетельство о публикации №116122307908
Но никак не хотели молчать…
И вонзалась тоска острой меткой стрелой,
Оставляя мне в сердце печаль.
Я уютной была для внезапных друзей…
Для себя неуютной была.
Так удобно, что к сердцу открытая дверь,
Но потом я её заперла.
И увидела вдруг столько света вокруг,
Синеву полевых васильков…
Словно птицы души напевают мне вслух
Про надежду, про веру, любовь.
Не хочу никому ничего объяснять
И под дудки чужие плясать.
А сегодняшний день – всё, что есть у меня
И ещё – надо мной небеса!
Я должна отыскать снова радость свою
И наивность ранимой души.
Просто в сердце вернулись покой и уют,
И любовь, и желание жить…
Для родных, для своих, я живу каждый миг,
А чужим – заколоченный вход.
Так решили вверху – чтоб осталась в живых
На минуту, на день или год…
От пустых обещаний и глупых надежд
Не осталось давно ничего…
Только звук тишины, и душевная брешь,
И на сердце тяжёлый замок…
Я напьюсь тишины, словно из родника,
Обниму загорелый восход.
Мне казалось, от ...ЕщёГоворили со мной то беда, то покой,
Но никак не хотели молчать…
И вонзалась тоска острой меткой стрелой,
Оставляя мне в сердце печаль.
Я уютной была для внезапных друзей…
Для себя неуютной была.
Так удобно, что к сердцу открытая дверь,
Но потом я её заперла.
И увидела вдруг столько света вокруг,
Синеву полевых васильков…
Словно птицы души напевают мне вслух
Про надежду, про веру, любовь.
Не хочу никому ничего объяснять
И под дудки чужие плясать.
А сегодняшний день – всё, что есть у меня
И ещё – надо мной небеса!
Я должна отыскать снова радость свою
И наивность ранимой души.
Просто в сердце вернулись покой и уют,
И любовь, и желание жить…
Для родных, для своих, я живу каждый миг,
А чужим – заколоченный вход.
Так решили вверху – чтоб осталась в живых
На минуту, на день или год…
От пустых обещаний и глупых надежд
Не осталось давно ничего…
Только звук тишины, и душевная брешь,
И на сердце тяжёлый замок…
Я напьюсь тишины, словно из родника,
Обниму загорелый восход.
Мне казалось, от счастья я так далека,
А оно прямо в сердце живёт…
© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2020
Свидетельство о публикации №120071801332
Пересортица разных душ.
Кто-то светится обаянием,
Кто-то мелок и неуклюж…
Но для каждого покупателя
Всё ж имеется свой товар.
Нет в ошибках вины Создателя.
А любить – это божий дар.
И холодного, и упрямого,
И капризную, с полнотой,
Можно очень любить той самою
Всеобъемлющею душой...
И поддерживать, и укутывать,
Словно пледом, в любовь свою.
Где любовь с эгоизмом путают,
Птицы ранние не поют.
Там обиды и одиночество,
Даже если живут вдвоём.
Там любовь отдавать не хочется
Или только давать в заём...
Чтоб вернули в большом количестве
И с процентами за добро.
Там гордыня – её величество,
Занимает удобный трон.
А любовь покрывает бережно
Недостатки родных людей.
Нету там ни претензий денежных,
Ни желанья сбежать скорей.
Там легко чью-то боль выслушивать,
Резким мнением не добив.
Там смеются вдвоём за ужином,
Оттого и рассвет красив!
И в ответ на упрёки жгучие –
Обнимают, чтоб снизить гнев.
Люди с любящим сердцем – лучшие,
Словно песни родной припев.
От от...ЕщёОт иллюзии до отчаянья –
Пересортица разных душ.
Кто-то светится обаянием,
Кто-то мелок и неуклюж…
Но для каждого покупателя
Всё ж имеется свой товар.
Нет в ошибках вины Создателя.
А любить – это божий дар.
И холодного, и упрямого,
И капризную, с полнотой,
Можно очень любить той самою
Всеобъемлющею душой...
И поддерживать, и укутывать,
Словно пледом, в любовь свою.
Где любовь с эгоизмом путают,
Птицы ранние не поют.
Там обиды и одиночество,
Даже если живут вдвоём.
Там любовь отдавать не хочется
Или только давать в заём...
Чтоб вернули в большом количестве
И с процентами за добро.
Там гордыня – её величество,
Занимает удобный трон.
А любовь покрывает бережно
Недостатки родных людей.
Нету там ни претензий денежных,
Ни желанья сбежать скорей.
Там легко чью-то боль выслушивать,
Резким мнением не добив.
Там смеются вдвоём за ужином,
Оттого и рассвет красив!
И в ответ на упрёки жгучие –
Обнимают, чтоб снизить гнев.
Люди с любящим сердцем – лучшие,
Словно песни родной припев.
От отчаянья до прощения –
Из любви безразмерный мост.
Где любовь – там живёт терпение,
А в душе – миллионы звёзд.
© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2020
Свидетельство о публикации №120061300862
Они говорили о деле...
С хрустальною каплей в ладони
Кружили над тем, кто на троне.
А там восседал очень важный
Король, что поверил однажды
В своё превосходство над теми,
Кто выбрал его же на время...
Там сгорбились люди от ноши,
Не видя той жизни хорошей,
Которую все заслужили.
Надежды на счастье остыли.
Но всё ж эти люди терпели.
Они то грустили, то пели.
Растили детей, улыбались.
Они не сломаться старались...
Король их не видел и близко.
Сигара в руках, крепкий виски...
А люди беднели, нищали.
Терпели, любили, прощали.
Их чаша в душе наполнялась.
До края немного осталось...
Песчинка способствует буре.
Король жизнью тешится, курит.
Он думает все под прицелом,
Но Ангелы вышли на дело.
Разжали ладонь, и оттуда
Вдруг вырвалась капля, как чудо.
И людям в их чашу упала.
Терпенье преграду сломало.
Снесло короля, да со свитой.
Сверкали рога да копыта…
А люди от ноши устали.
Но с верой душевной воспряли…
И больше они не позволят
Короной им нервы мозолить.
И...ЕщёДва Ангела в небе летели.
Они говорили о деле...
С хрустальною каплей в ладони
Кружили над тем, кто на троне.
А там восседал очень важный
Король, что поверил однажды
В своё превосходство над теми,
Кто выбрал его же на время...
Там сгорбились люди от ноши,
Не видя той жизни хорошей,
Которую все заслужили.
Надежды на счастье остыли.
Но всё ж эти люди терпели.
Они то грустили, то пели.
Растили детей, улыбались.
Они не сломаться старались...
Король их не видел и близко.
Сигара в руках, крепкий виски...
А люди беднели, нищали.
Терпели, любили, прощали.
Их чаша в душе наполнялась.
До края немного осталось...
Песчинка способствует буре.
Король жизнью тешится, курит.
Он думает все под прицелом,
Но Ангелы вышли на дело.
Разжали ладонь, и оттуда
Вдруг вырвалась капля, как чудо.
И людям в их чашу упала.
Терпенье преграду сломало.
Снесло короля, да со свитой.
Сверкали рога да копыта…
А люди от ноши устали.
Но с верой душевной воспряли…
И больше они не позволят
Короной им нервы мозолить.
Испытывать чьё-то терпенье –
Прямая дорога к забвенью...
А капля последняя знает –
Что в рай без души не пускают.
Он её выбирал по портрету на яркой обложке...
И страницы её проверял на излом, и износ.
Изучил все черты, даже линии, что на ладошке.
И решил покорить так уверенно, смело, всерьёз.
Но привык выбирать, находить недостатки, подвохи...
А характер её так тяжёл, надорваться легко.
Измениться он ей предлагал в чётко данные сроки.
И за ней наблюдал, строя планы свои далеко...
То ли горечь в словах постоянно его напрягала,
То ли то, что она научила не роботом быть.
Он её приземлял, а она всё порхала, порхала.
Он её охлаждал, а она не хотела остыть.
Выбирал, как вино, пригубив и застыв на мгновенье...
А потом подустал от насыщенных ноток, оском…
Он её выбирал, как преступник своё преступленье,
Как картину в кино, как в кредит недостроенный дом...
Он её выбирал, как в оправу солидные стёкла...
Но она, как волна, а его бы устроила гладь.
И душа у неё оказалась глубокой и тёплой.
Он помельче хотел, потому что боялся нырять..
С горячим,искренним участьем,
И верю-будет Вам дано
Не многим ведомое счастье.
Лишь сохраните,я молю,
Всю чистоту души прекрасной
И взгляд на жизнь простой и ясный,
Все то,за что я Вас люблю!
А.Григорьев
Посмотри,как истряслася головушка,
Можно нервы я твои полечу?
-Ничего я не хочу!
-Настроение твоё истерическое,
Оближи моё яйцо диетическое,
Или йогурта тебе надpoчу?
-Ничего я не хочу!
-Расскажи-ка про себя всё подробненько,
И скорее подставляй место лобненько,
Хочешь cuceньки рукой обхвачу?
-Ничего я не хочу!
-Ну скорей пошли в кровать
баю-баюшки,
Ну-ка ноженьки свои раздвигаюшки,
По губам тебе xyём настучу!
-Ничего я не хочу!
-Убери ты от меня все колючести,
И подставь мне нараспах все ебучести,
Все капризы я xyём отключу!
-Ничего я не хочу!