на ком только его не пытались женить.

Но он жениться не торопился. Его устраивала холостяцкая жизнь. Пока он не встретил Зину. Полгода они встречались, а потом расписались.
— Эх, какой приз эта Зинка отхватила, — вздыхала учитель русского языка и литературы Анна Николаевна. Она сама когда-то мечтала выйти замуж за Павла, да видать не приглянулась ему. Он с ней был подчеркнуто вежлив, впрочем как и со всеми, но и только. Чего только ни придумывала Анна Николаевна! Будучи трудовиком Павел, как водится, помогал в школе ремонтировать всё по мелочи, если что-то ломалось. Конечно это не входило в его обязанности, но ему нравилось такое занятие — чинить и восстанавливать. Вот Анна Николаевна и обращалась к нему: то петли у двери её кабинета скрипят, то раковина засорилась, то окно не закрывается. Павел приходил, всё делал, потом выпивал с благодарной Анной Николаевной чаю и удалялся в свою подсобку, которая находилась рядом с кабинетом труда. Там он любил после уроков что-нибудь мастерить…
— Отхватила, — соглашалась Раиса Григорьевна, учитель музыки. — Только вот сама Зинка-то мегера. Жаль Павла. Искренне жаль. Съест она его.
Съесть его Зина не съела, однако с ней молчаливый Павел стал ещё молчаливее. Зину он очень любил и потому всё терпел и всё прощал. Так и жили. Приспособились друг к другу. Родились у них две дочери, хорошие девочки, всё было благополучно. Как и полагается детям учителей, Варя и Яна учились хорошо, окончили школу на отлично, поступили в вуз. Одна за другой они вышли замуж и переехали от родителей. Правда, недалеко, в соседний город.
Старшей дочери, Варе не повезло. Семейная жизнь у неё не сложилась. Муж Федор оказался домашним тираном и психопатом. Варя умудрилась четыре года этого не замечать. Он мог быть добрым и ласковым и некоторое время после свадьбы был именно таким. Варя искренне была уверена, что вышла замуж за самого лучшего человека на свете. И когда она забеременела, Федор был очень рад, он мечтал о ребенке. Однако когда Варя родила дочь он начал показывать своё истинное лицо. Он был очень недоволен, что родилась девочка.
— Я хотел сына! — ворчал он то и дело.
— Ну что ж поделать, — миролюбиво говорила Варя, держа на руках малышку. — Человек полагает, а Бог располагает.
— Ты родишь мне сына!
— Конечно, рожу. Только не сейчас. Надо поднять этого ребенка, потом рожать следующего.
Рассудительности и спокойствия Варе было не занимать. Очевидно, эти качества характера передались ей от отца.
— Почему суп такой пресный? Есть невозможно, — заявил Федор и отодвинул тарелку от себя так резко, что суп пролился на скатерть.
— Ну, дорогой, ну зачем так делать? Мне работы мало что ли? С малышом едва готовить успеваю, а уж убираться…
— Ничего, уберёшь, — процедил сквозь зубы Федор.
И так всякий раз. Ему всё время что-то не нравилось. И рубашки тоже стал требовать от Вари гладить с особой тщательностью.
— И эта мятая, и эта, — Фёдор вышвыривал из шкафа глаженые рубашки. Он собирался на работу. — Ты их вообще гладила?!
— Конечно, гладила! Просто в шкафу так тесно, что они все перемялись…
— У меня совещание сегодня! Я не могу пойти в мятой рубашке. Гладь заново, — кричал Федор.
Варя клала в кроватку плачущую малышку и хваталась за утюг.
— Почему бы тебе самому не погладить? Или пока дочку покачай.
— Это женские дела, — заявлял Федор, утыкаясь в телефон. — Поживее давай, а то опоздаю.
— Почему ребенок всё время орет? — заявлял Федор в другой раз.
— У Анечки режутся зубки и…
— У меня голова болит! Я пришёл с работы, а отдохнуть не могу.
— Ты мне совсем не помогаешь!
— Я зарабатываю деньги.
— Я тоже буду зарабатывать, как только выйду из декрета.
— Что ты там заработаешь?! Копейки?!
— Ты сам предложил мне перейти на эту работу. Я зарабатывала больше!
— Но ты приходила поздно и ничего не успевала. И была нервная и дерганая. Мне так не нравилось. Стаж идет и слава Богу!
— Тогда не возмущайся. Сам виноват.
— Я?! — изумился Федор. — Что-то ты стала слишком сильно рот открывать.
Ругались они всё больше и больше. В конце концов, Варя подала на развод. Решение это далось ей нелегко, но тогда она уже могла как-то обойтись без помощи Федора и потому решилась. Дочка подросла, могла пойти в сад, а Варя работать. Федор какое то время насмехался над женой и не верил, что она серьёзно говорит о разводе. Однако потом ему пришлось признать, что она настроена решительно.
Когда Варя развелась с Федором, то испытала неимоверное облегчение. За последнее время он вымотал все нервы. Ей пришлось признать, что тихим сапом муж постепенно лишал её самостоятельности и права голоса. Уговорил перейти на низкооплачиваемую работу. Отвадил от неё всех друзей. Внушал, что она ничего не стоит и без него пропадёт. Очевидно, он и сам в это верил.
Однако самое обидное Варю ждало впереди. Мать отказалась жить вместе с ней и Аней.
— Мам. Но мне некуда идти.
— Раньше надо было думать. Когда с мужем ругалась. Нормальный мужик, чего взбрыкнула?
— Он меня изводил! Житья не давал. Постоянно орал и скандалил.
— Ну и что? Надо было потерпеть. У всех бывают трудные периоды. Надо было сохранить семью. А теперь кому ты нужна с ребенком?
— И ты туда же! — возмутилась Варя.
Отец вообще молчал. Он привык молчать и доверять мнению жены. Раз она считает, что Варя сама виновата, значит так тому и быть.
— И с маленьким ребенком в одном доме я жить не смогу! У меня мигрени, ты же знаешь! Ищи съёмное жильё.
— Ну, спасибо, мама, помогла, — Варя шутливо поклонилась матери в пояс. — Извини. Стесню тебя немного, поживу, пока квартиру подыщу и работу.
— Поживи. Только поторапливайся, а то я совсем слягу с такими условиями.
Через месяц нашла Варя квартиру и съехала. Работу пришлось сменить. На ту, зарплату, что она получала раньше, одной было не прожить. Правда, отец помог, денег дал.
— На Варьк, подъёмные тебе, больше у меня нету. Мать не знает…
— Спасибо, папа, — сказала Варя и обняла отца…