Через двадцать пять лет после боя в дремучем лесу нашли танк, вросший в землю, с отчётливо видимым тактическим номером 12;

люки были запечатаны, в борту зияла пробоина. При вскрытии машины в месте механика-водителя обнаружились останки младшего лейтенанта-танкиста, а рядом — наган с одним патроном и планшет, в котором лежали карта, фотография любимой и несколько неотправленных писем; одно из них особенно пронзительно. 25 октября 1941 г. — "Здравствуй, моя Варя! Нет, нам уже не суждено встретиться. Вчера днём мы разгромили ещё одну гитлеровскую колонну, и фашистский снаряд пробил борт, разорвавшись внутри; когда я увёл машину в лес, Василий умер. Рана у меня тяжёлая. Я похоронил Василия Орлова в берёзовой роще — там было светло; он ушёл, так и не успев сказать мне ни слова, не передал свою красивую Зою и беловолосую Машеньку, похожую на пуховый одуванчик. И вот из трёх танкистов остался лишь я. В сумерках въехал в лес; ночь прошла в муках, крови утекло много. Теперь, почему-то, жгучая боль в груди утихла, и на душе стало спокойно. Очень обидно, что мы не успели сделать всего, что хотели, но мы сделали всё, что могли. Наши товарищи прогонят врага, который не должен ходить по нашим полям и лесам. Я не прожил бы эту жизнь без тебя, Варя: ты всегда помогала — и на Халхин-Голе, и здесь; пожалуй, тот, кто любит, добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо вечно молодо, как твои глаза, в которые можно только смотреть и восхищаться — они никогда не постареют и не поблекнут. Пройдёт время, люди залечат раны, построят новые города и вырастят сады; наступит другая жизнь, будут петься иные песни. Но не забывай песню про нас, про трёх танкистов. У тебя вырастут красивые дети, ты вновь будешь любить. Я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе." Почти через тридцать лет Варвара Петровна Журавлёва получила адресованные ей письма.
История в моментах