Литературный ресторан

В 1981 году я тяжело заболел. Взялся меня лечить известный нейрохирург профессор Кандель. В тот самый момент, когда он делал мне сложнейшую операцию, которая заключается в том, что в позвоночник вводят иглу и откачивают спинной мозг, - в этот момент в комнату кто-то вошёл и сказал: «Умер Даль». Тут я понял, что должен что-то предпринять, иначе тоже умру. С этой иглой в спине я встал, подошёл к окну и очень осторожно начал вдыхать морозный воздух. Мне казалось, ещё минута - и у меня разорвётся сердце. Всем знакомое состояние - сообщение о смерти. Новость, которая поражает: хочется сообщить кому-нибудь, чтобы вместе переживать, осмысливать. Здесь было только одно - спасение, только спасение. Зацепиться было не за что. С тех пор у меня и сохранилось в памяти то страшное ощущение, связанное с уходом Даля. Ни одну смерть я так тяжело не переживал. Я не был близким другом Олега. Но в нем существовала какая-то тайна, которая притягивала меня к нему. Я тянулся к нему гораздо больше, чем он ко мне, - пытался хотя бы прикоснуться к этой тайне. Я ещё не был с ним знаком, когда увидел его впервые в ресторане ВТО. Он был в озверевшем состоянии. Даже не помню: выпил он тогда или нет - да это и не важно. Его ярость происходила от того, что он все время говорил о своём Ваське Пепле. Он пробивался к каким-то вещам. Сейчас довольно трудно встретить актеров, которые бы публично говорили о своих ролях. Все закрыты, как будто уже овладели мастерством. Но артист - человек непосредственный, поэтому нутро должно прорываться, если артист живет тем, что делает. Он просто обязан быть одержимым. Даль был таким артистом: даже в компаниях забывал обо всем и пробивался к тому, чем в тот момент занимался. И находил. Была у него такая привычка - говорить и не договаривать. Он начинал о чем-нибудь рассказывать, потом чувствовал, что его не поймут. Тогда останавливался - «Ну вот... понимаешь?! А!» - и махнул рукой. Но это-то и было самое понятное. Тут уже надо было ловить момент и разбираться, что же там такое происходит?! А он в это время доходил до самой сути предмета. Он был хитрый человек в хорошем смысле этого слова. Любил заводить партнера и через него очень многое проверять. Помню, я репетировал Сатина в «На дне» вместо Жени Евстигнеева. Я был тогда очень глупый. Жил довольно благополучно. Мне казалось, что достаточно притвориться, элементарно представить - и все пойдёт само собой. Но играть Сатина в таком состоянии конечно же было нельзя, если ты сам в жизни чего-то не прошёл. А Даль все понимал уже тогда. Он мне всегда говорил: «А... (взмах рукой) ты никогда не сыграешь... потому что ты трус, тебя никогда не хватит!». Он был прав - мне нечем было это сказать. Он был младше меня, но он был великодушный человек - он звал за собой. Были у нас гастроли в Уфе. Даль находился в раздрызганном состоянии. В нем происходили какие-то очень непростые процессы. Видно было, что ему тяжело жить и участвовать в том, что мы делаем и играем. Ему это стоило больших сил. Сам он был уже в другом измерении. Там, в Уфе, между нами произошло некоторое сближение. Мы ходили вместе купаться, разговаривали, даже что-то сочиняли на пляже, хохотали, смеялись. Садилось солнце. Темнело. Олег размышлял, что такое артист. «Артист - это тайна, - говорил Даль. - Он должен делать своё темное дело и исчезать. В него не должны тыкать пальцем на улицах. Он должен только показывать своё лицо в работе, как Вертинский свою белую маску, что-то проделывать, а потом снимать эту маску, чтобы его не узнавали». Он не был этаким брюзжащим «героем нашего времени» - много хочет, а не может. Хотя у Даля были основания быть брюзгой. Он мог все. Он был удивительно породистый человек. В нем было что-то от американца - сильные, хлёсткие, тонкие части тела. Он был сложен как чудное животное, выдержанное в хорошей породе, - очень ловкое, много бегало, много прыгало. Все это было очень выразительное, не мельтешащее. Он был очень похож, как и многие «современниковцы», на Олега Ефремова. Тот отразился в своих учениках, в том числе и в Олеге. В этом нет ничего обидного. Наверное, Ефремов в то время воплощал в себе некую простоватость, имевшуюся в нашей национальной природе. В этом было своё обаяние, которое потом прекрасно освоил В.Высоцкий. У них всех как будто один и тот же корень. Из поколения в поколение. От Крючкова и Алейникова к поколению 60-х годов. Только у тех была сильнее природа, а к этим пришло ещё и сознание. Даль обладал бешеным темпераментом. Он мог быть сумасшедшим, а то вдруг становился мягким, почти женственным. Он умел не показывать свою силу. Я был потрясён, зная мощь Даля, что в «Двенадцатой ночи» он ни разу ее не обнаружил. Все его части тела вдруг стали прелестными, чудными немощами. Это мог позволить себе только очень большой артист. Это было удивительно, так как артист всегда хочет показать свою силу. К сожалению, с Олегом произошёл тот самый жуткий случай, когда Гамлет есть, а время его не хочет. Но Даль был нормальный человек. Он сдерживался, успокаивал себя и внезапно затихал до такой степени, что становился непохож на Даля. Вообще я очень жалею, что успел очень мало с ним поработать вместе. И ругательски себя ругаю, что в своё время отказался от съёмок «Вариант «Омега». Меня уговаривали, а я, идиот, даже зная, что будет Олег, все же отказался. Олег, видимо, тоже хотел работать со мной. Незадолго до своей смерти он увидел меня на «Мосфильме» и сунул мне экземпляр «Зависти» - инсценировки по Ю.Олеше, которую написал сам. Я его очень быстро понял. А потом, уже после смерти Олега, я был потрясён, услышав его лермонтовский спектакль в записи на домашнем магнитофоне. Это было страшное посещение квартиры Даля. Я пришёл туда по свежим следам. Впечатление было невероятное, особенно по тому времени, когда просто нельзя было дышать. Поэтому мне его уход из жизни показался естественным. Неестественно, что мы оставались жить. Из Сети

— рассерженная, опять глубоко беременная Ирина стояла на кухне и, уперев руки в бока, грозно смотрела на виновато сложившую ручки в молитвенном жесте сухенькую старушку, Маргариту Яковлевну, бабушку Иры и её брата, Дениса, в трёшке которой уже давно жила Ира с супругом, Виктором, и детьми. — Прости, детка, перепутала… Или, может, он сам выпил, я вроде и чашечку его не ставила… — испуганно глядя на обсыпанного красными пятнышками правнука, оправдывалась Маргарита. — Слава, ведь сам взял пакетик с соком, ведь сам, признавайся! — улыбнувшись и потрепав мальчишку по белокурым вихрам, спросила она. — Нет! Ты налила! — упрямо ответил мальчик, хотя знал, что бабушка права. Но пусть уж лучше мать отругает её, чем Славика. Если достанется ему, то обязательно оставят без мультиков, а это очень невыгодно. — Да как же… — Маргарита по-стариковски хватается сухенькими пальцами за губы, качает головой. — Ну ладно, пройдет… Дай ему таблеточку… — Закормить его этими вашими таблетками?! — злится Ирка. У неё ноет и тянет живот, ноги распухли, отекли, врачи говорят, что надо бы лечь на сохранение, но как тут ляжешь, если муж постоянно на работе, а дома творится неизвестно что! В сад детей Ирина не отдавала принципиально – неизвестно, какую болячку принесут они оттуда, перезаражают всех домашних! А Ире болеть нельзя, Ира беременна. В который раз… Она уже и не помнит себя просто женщиной, всегда то носит, то рожает, то вскармливает, то опять носит… Стала замечать, что выглядит намного хуже своих подруг—ровесниц, кожа как–то высушилась, ногти, раньше красивые, блестящие, теперь тусклые и какие–то синюшные, волосы поредели, нет больше красивой, с густыми локонами, причёски. Фигура чуть раздалась, особенно в бёдрах, обратно вряд ли вернётся… Но это ничего, зато крепкая, ладная у Ирины семья, зато муж, приходя домой, радуется детским голосам. — Трудно вам, наверное? — спрашивают сердобольные прохожие, глядя, как Ира ловит по площадкам своих чад. — Погодки, да и вы опять… — Тут обычно кивали на Ирин живот, выдающийся из узенького пальто. — Ничего, справляемся. Просто, понимаете, дети — это такая радость! Вот берешь его, только что родившегося, на руки, дышишь, чувствуешь, как он пахнет, какой он беззащитный… И переполняет меня что–то…Это счастье женщины — иметь много детей! Собеседник кивает. Ну а что! Дети опрятные, одеты хорошо, Ира сама ухоженная, значит, заботится о своей семье. Да и муж, судя по колечку, намертво врезавшемуся в палец, тоже имеется. — Да и помощь у нас есть. Бабушка моя с нами живёт, ну, пожилой человек, конечно, уже почти восемьдесят, скоро юбилей будем отмечать, но за детьми проследить всегда может. — Ой, ну надо же! Какая у вас большая семья! Столько поколений вместе! И родители ваши помогают, наверное, трое внуков сразу! Радость–то какая! — не отстаёт собеседник. — Мои родители живут очень далеко, но звонят, подарки присылают, — сухо отвечает Ира. Их с Денисом мать и отец семь лет назад переехали в Абхазию, там им очень понравился климат, у матери прошли многочисленные болезни, реальные и надуманные, отец тоже окреп. К детям в гости они не приезжали, говорили, что слишком далеко. Так только позвонят, поговорят, зададут дежурные вопросы, и всё. Ира обижалась, что, мол, мама не помогает с детьми, но та только качала головой. — Я, Ирочка, тоже не железная. Мне вас с Дениской хватило. Теперь всё, теперь моя жизнь началась. Ты, раз родила, так и умей воспитывать сама. Мне вот с вами никто не помогал. Отец всегда на работе, мама вот только… Но и у тебя она сейчас в няньках, так что грех жаловаться! Да, Маргарита Яковлевна растила и Ирочку с Денисом, своих внуков, теперь вот до правнуков дожила. Но силы уже не те… — Жилплощади-то хватает? Сейчас, вам, поди, как многодетным, хорошие квартиры дают? — не утихает праздный интерес к Ириной жизни. — У нас трёхкомнатная квартира, там ютимся мы с мужем, трое деток и бабушка. Не знаю, можно ли это считать хорошими условиями для детей! — поджимает губы Ира. Но и менять она ничего не собирается. У них с мужем отдельная комната, самая большая, детей Ира расселила в две оставшиеся — маленькую Машу — к бабушке, пусть та ей на ночь сказки рассказывает, поит, если девочка проснётся, все её глупые страхи успокаивает, мальчишки — Славка и Кирюша — в другой комнате, тоже хорошо. А помрёт баба Рита, не вечная же она, так и для девочек комната будет, ведь четвертый ребёнок, сказали, тоже девочка. Так хорошо, так правильно — у Иры большая, хорошая семья, она еще, вон, и о старухе заботится! Хотя, в сущности, это было не так. Баба Рита заботилась о себе сама, а заодно и об остальных членах своей вдруг разросшейся семьи. Иру она не звала, не приглашала к себе жить, та просто позвонила однажды, сказала, что им с Виктором больше не на что снимать жильё, поэтому трёхкомнатная квартира Маргариты им вполне подойдёт. — Или ты против, бабуль? Ну неужели не уживёшься с правнуками?! И тебе всё дело! А то совсем заскучала! — Ирина говорила быстро, не давая толком ответить, и напоследок сказала: — Через два дня мы уже приедем, аренда заканчивается, Витя продлевать не будет. А ты освободи две комнаты от… — она хотела сказать, «хлама», но сдержалась. — От вещей ценных, а то дети могут испортить. Ну и шкафы нам, чтобы вещи сложить, тоже надо бы устроить! В тот вечер Маргарита Яковлевна долго ворочалась с боку на бок, никак не могла понять, радоваться ей или нет… А потом уже не было времени об этом думать. Машенька – совсем ещё грудничок, к ней в комнату определилась, теперь на теперь уже прабабушке лежала обязанность вставать ночью и кормить ребёнка из бутылки. Маша ела плохо, часто плакала, спала беспокойно. Баба Рита тогда укутывала её в одеяльце и сидела, раскачиваясь, напевая и смотря, как прыгают от её поклонов на небе звёзды… — Баба Рита! Ну можно потише! — недовольно бурчала, заглядывая в приоткрытую дверь Ира, беременная Кириллом. — Спать невозможно, а Вите завтра на работу! Старушка кивала, шикала и напевала теперь шёпотом, продолжая укачивать Марусю… Потом, с рождением Кирилла, прабабушка стала кормить и укачивать его, потом Славика, гуляла с ними, согнувшись почти пополам и держась за спину, доходила до лавочки, осторожно опускалась, поправляла платочек и следила глазами за малышнёй, копошащейся рядом, в песочнице. Хорошо… Наверное, хорошо… Постепенно большой холодильник на кухне перекочевал в полное владение Ириной семьи. Маргарите купили маленький и, не имея возможности приткнуть его в кухне, засунули в уголок старушкиной комнаты. Теперь та с кастрюлькой ходила туда-сюда, хлопала дверцей и мешала молодым спать. Но скоро, когда Машенька подросла, этот холодильник стал тайным местом лакомств. Маша, да и Кирка потом, усвоили, что за белой дверцей хранится леденец или яблоко, или вкуснючее мороженое, или ещё что-то, чем можно полакомиться, если вести себя хорошо. Удивительно, но дети никогда не брали угощение без спроса, для них было особым таинством, когда бабушка, шаркая по полу валешами, шла к белому шкафчику, заглядывала туда, спрашивая, что Мороз Иванович сегодня послушным деткам приготовил, разговаривала с кем-то, будто рассказывая, как вели себя Маша, Кирилл и Славик, а потом брала с полочки угощение и раздавала ребятне. Ирина смотрела на это сквозь пальцы, молчат дети, и хорошо… Но Маргарита Яковлевна старела, бежали между пальцами отмеренные ей годы, всё становилось тяжело — выйти на улицу, зайти обратно, поиграть с детьми, покормить их, пока Ира лежит в спальне, потому что опять стреляет поясницу. Всё чаще случались промахи — то ребенок до горшка не добежит, потому что Маргарита замешкалась, то дети прыгают и шумят, а бабушка сидит, молча уставившись в окно, будто и нет их вовсе. Тогда приходилось Ирине вставать, завязывая на раздавшемся теле огромный халат, и идти к семье… — Витя, — дождавшись, наконец, пока муж вернётся с работы, села напротив него Ира. Виктор устало ел, что-то листал пальцем в телефоне, хмурился. — Витя, нам надо поговорить. — Чего? — буркнул тот, скользнув взглядом по отёкшему лицу жены и снова погрузившись в созерцание чего-то на экране. — Надо что–то делать с бабушкой! — зашептала Ирина. — Да послушай ты наконец! Она вырвала из рук мужа телефон, бросила его на подоконник. — Ну? — Виктор мог бы отобрать смартфон, вернуть себе, но Ира тогда начнёт кричать, плакать, опять будет скандал, прибегут дети. Сегодня этих сцен он не выдержит… — Маргарита Яковлевна потихоньку того… Она сегодня не уследила, так Славка напился апельсинового сока, теперь опять в сыпи! Она стала плохо готовить, каша пересолена, суп – наоборот, пресный. Она отвлекается постоянно. Мне говорили, что на площадке не следит за детьми, они прыгают, где хотят. Это недопустимо! — Согласен. Ну, все мы не вечны… — протянул Виктор, задумчиво рассматривая свои руки. — Ну а ты-то на что? Ты хозяйка, ты действуй! Он пожал плечами, отвернулся, чтобы взять из шкафчика конфеты к чаю, а Ира, залившись румянцем, прослезилась. — Что? Витя, как ты можешь?! Я в таком состоянии, что на грани больницы! Я из последних сил тяну всё это! Согласилась ещё о бабушке заботиться, а ты мне такие укоры в лицо! — Ой, брось! Как будто тебя насильно заставляли беременеть! Я говорил, давай сделаем перерыв, но ты решила иначе. Ир, и потом, что значит «ты согласилась заботиться о Маргарите Яковлевне»? Вообще-то это её квартира. Скорее уж это она согласилась заботиться о твоих детях! — Что? Моих? Они наши, Витя! Наши! Но это раньше она заботилась, а теперь она представляет угрозу! Вчера чуть Машке на ногу кипяток из чайника не плеснула, видите ли, голова у неё закружилась! Витя, надо что–то делать! — Что? ‒ растерев лоб, равнодушно спросил мужчина. — Ну, мои родители её точно к себе не возьмут. Денис… Не знаю, он на съёмной живёт с какой-то девчонкой… Давай её сдадим в хороший дом для престарелых? А нам найдём нормальную няню. — Хороший дом будет стоить дорого. Да и няня тоже. Я не могу сейчас дать много денег, ты же знаешь, наш с ребятами бизнес только закрутился, надо пока поужаться. Давай попозже, через годик-два… — Через год, я думаю, эта проблема решится сама собой. Но учти, я дома сидеть не буду, на работу выйду! — Ирина взглянула на мужа, но, не заметив в его глазах и тени страха, примирительно продолжила: — Ладно… Вить, помассируй мне плечи, пожалуйста! Спина отваливается… На кухню с пустой кружкой в руках заглянула Маргарита Яковлевна. — Извините, я водички налью. Маша просит попить, — смущенно, будто слышала весь разговор, прошелестела она, взялась за ручку кувшина, но рука её ослабла, стеклянный кувшин упал на пол, расколовшись на большие куски. — Ну что опять такое, баба Рита! Я только недавно убирала тут пол! — сбросила с плеч руки мужа Ира. — Прости, детка! Я сама всё уберу, прости, совсем я неловкая... Посуду тоже оставьте, я помою! — залепетала Маргарита, боязливо поглядывая на Виктора. Но тот только махнул рукой, налил в кружечку воды из чайника, сунул её в руки старушки, велев идти к себе, а сам, принеся из кладовки швабру и тряпку, отдал их жене. — Давай-ка, поработай, забыла, поди, уж и как это делается! — гаркнул он. — Как ты так можешь?! Витя! — Да я тебя уж нормальной и не помню, всё ты с животом. Женщиной тебя не помню! Всегда на сносях! — пожал плечами мужчина. — Но это же для нашей семьи, для нас… — растерянно погладила живот Ирина. — Я не просил, — бросил ей муж и ушёл. Ира, всхлипывая и неловко нагибаясь, стала размазывать по полу воду. Снова пришла Маргарита Яковлевна, стала помогать, внучка отдала ей швабру и побежала в туалет. Её опять тошнило… Маргарита Яковлевна, выжав тряпку и бросив её в ведро, опустилась на стул. Тяжело. Всё тяжело стало. Раньше как–то не замечала, дел столько было, что себя забывала, с Ирочкой возилась, с Денисом… Ира на балет, Дениска на хоккей, потом Ира на рисование, Денис на бокс пошёл. Маргарита всех разведёт по кружкам да секциям, благо рядом всё было, сядет на скамеечке в парке перед Дворцом пионеров и вяжет или читает. Она очень любила читать, после войны прямо дорвалась до того, о чём раньше только мечтала, читала тогда, а сейчас перечитывала книги, находила отмеченные ею же места, ноготком подчёркнутые… Раньше это была жизнь, нормальная, хорошая, с целями и значимостью. Её, Маргариты, значимостью. Дочка руки матери целовала, что та помогает с детьми. А внуки выросли равнодушными… Денис вообще забыл, не звонит, Ира служанкой сделала… В собственной же, Ритиной, квартире!.. Ирина видела, что Виктора раздражает, что и как ест бабушка, поэтому скоро её стали отправлять обедать в комнату, раздражало мужа и то, как старушка смотрит телевизор, поэтому смотреть его можно было только в своей комнате и с закрытой дверью, раздражало, как она баюкает детей, все эти присказки, поговорки… А ведь Ира когда-то под них засыпала сама, прижимала руку бабушки к своему лицу и шептала: — Не уходи, пока не усну… Страшно… И Маргарита Яковлевна сидела, дремала на стуле, пока Ириша не отпустит свою хватку, не отвернется к стенке. Тогда бабушка поправляла сползшее одеяло и тихо уходила… А теперь всё поменялось, всё встало с ног на голову, закружилось, поглотив Маргариту в какой-то черный куб, захватив и не давая возможности выкатиться наружу, вздохнуть… … В больницу Маргарита Яковлевна поступила через два дня. Она неловко оступилась на лестнице, ведя за руку Кирилла и Славика. Мальчишки дернули её вперед, она скатилась со ступенек, сама уже встать не смогла. Подбежали люди, вызвали скорую. Ира, стоя рядом и держась за живот, недовольно кривилась. Дети тормошили её за подол юбки. — Ириш, уведи ребятишек. Я сама разберусь, ‒ Маргарита уверенно кивнула, забрала у внучки сумку с документами. — Ладно, позвони тогда, сообщи, куда увезут, — легко, как будто только и ждала разрешения уйти, ответила Ира, кликнула Машу и зашагала к подъезду. — Змея, ‒ вдруг плюнула ей вслед соседка. — Как есть змея. — Ты что, Анечка, это же Ириша, внучка моя! — протестующе замахала рукой Рита. — Жучка она, а не внучка. Зря ты её к себе пустила! Ну вот, уже скорая едет, держись, соседка… Ирине позвонили из Боткинской, сказали, что бабушка её с переломом доставлена к ним, что надо привезти вещи, поговорить с врачом. Ирина позвонила мужу, дождалась, пока он заедет за ней на машине, оставила детей на попечение соседки и уже на подъезде к клинике тихо сказала: — Ну и хорошо. Даже лучше. Одни с тобой побудем, как когда–то давно… Она мне надоела, а теперь можно всё хорошо сделать. — Что? — не понял Виктор. — Отсюда прямиком в интернат. Она ж лежачая теперь, а я за ней ухаживать не смогу, вот пусть и лечится на руках у государства. Вот прямо нет худа без добра. Виктор, припарковав машину, не спешил выходить. — Ир, я что-то не понял. Ты её сдать хочешь? — Витя, я устала, понимаешь?! Я дико устала! Мне кажется, что я не выдержу, если надо будет её обслуживать, у меня токсикоз, у меня давление… Я… — Но она твоя бабушка! Ты животное, Ира. — Да что ты говоришь?! Да я из-за тебя всё это! Чтобы тебе хорошо было! А ты… Ирина некрасиво расплакалась, стала икать, вылезла из машины и пошла к зданию больницы… Ничего нового, хорошего и обнадёживающего ей врач не сказал. Постельный режим, долгое восстановление, уход, питание, лекарства. — Скажите, а можно её отсюда прямо в интернат? — запахнув на животе халат, поинтересовалась вдруг женщина. — Понимаете, у меня трое деток, муж на работе, а если ещё мне и за старушкой ухаживать… — Ну, она же не вечно недвижима будет, потихоньку поможете ей, расходится. Дома, как говорится, и стены помогают, — уверенно ответил врач. — Вы не поняли, наверное. Я вам заплачу, вы проведёте все обследования, да хоть признавайте её невменяемой, и в интернат. Мне с ней тяжело жить! — Извините, — доктор покачал головой, — не могу пока ничего сказать. Потом… Они говорили тихо, но дверь, ведущая в палату, была открыта, голос Иры шепотком разносился по холлу, залетал и к Маргарите. Та, натянув одеяло к подбородку, вздохнула… Ирина кивнула, слушая некрасивого, даже уродливого, с её точки зрения, врача, потом, прищурившись, разглядела быстро идущего по коридору мужчину, узнала его, кисло улыбнулась. — А, Денчик, ты чего тут? Вспомнил? — сухо бросила она брату. — Не о тебе, не беспокойся. Где бабушка? — В палате. А ты тут какими судьбами? Она не собирается помирать, так что жилплощадь тебе не достанется! — бросила ему вслед Ирина, отошла к окну. Вслед за Денисом шла веснушчатая девушка, немного растрёпанная, худая, как палка, но желающая казаться больше за счёт безразмерного свитера и широких джинс. Ира усмехнулась. — А вы куда? Тут только родственников пускают! — строго процедила она сквозь зубы. — Я с Денисом. А вы, видимо, Ирина, его сестра? Вот и познакомились. Девушка оказалась на удивление бойкой, независимой. Она, уже отвлёкшись от Иры, о чём-то говорила с врачом, он улыбнулся, стал что–то объяснять, показывать, написал на бумажке какие–то то ли рецепты, то ли адрес. — Хорошо, я поняла. Можно, я зайду? — наконец открыла она дверь палаты, оглянулась на врача. Тот кивнул, но показал пальцем на часы. — Посещения через двадцать минут заканчиваются. Девушка кивнула, перешагнула порог, осторожно закрыла за собой дверь. — Бабуль, познакомься, это Ксюша, она… Она… — Денис знал, что прабабушка старой закалки, сожительство не приемлет, и поэтому не знал, как назвать девушку. — Твоя невеста, ‒ подсказала Маргарита. — Ксения, здравствуйте! Я очень рада с вами познакомиться. А я вот, видите… — тут она сокрушённо ударила кулачками по ногам, чуть не плача. — Так неудобно, так не вовремя! Ирочке скоро рожать, а я тут со своими костями… — Ну, я думаю, Ирочка родит и без твоих костей. Пора ей как–то и совесть вспомнить! — зло буркнул Денис. — Если бы я раньше узнал, что ты вот так живёшь… Ирка же мне говорила, что всё хорошо!.. — А и так всё хорошо! Мальчик мой, ну давай не будем при людях! У нас дома всё хорошо. Но вот беда какая случилась со мной, всех подвела я… Ксюша, стоя чуть в стороне, вдруг подошла, села на стул рядом с койкой Маргариты, вынула блокнот. — Так, давайте–ка все расшаркивания оставим на потом. Что вам нужно? Что привезти? Я запишу, вечером тогда доставим – или я, или Денис. У меня институт… Ксюша покраснела под изучающим взглядом старушки. Лицо девушки в обрамлении непокорных, огненно-рыжих волос, стало пунцовым. — Что мне нужно? Мне? Нужно? — Маргарита стала комкать кончик одеяла, смущенно пожимать плечами. — Да ничего… Совсем ничего не надо, правда! У вас дела! Не приходите, я сама… — Итак, я слушаю! — строго повторила Ксения. Денис ей поддакнул: — Да, говори, что и как. Сгоняем, привезём! — Ну… Очки мои… Дома, на тумбочке лежат… Ирочке скажи, пусть белья соберет, мне как-то себя в порядке же надо… Расчёску… Ксюша записывала, потом, задумчиво погрызя кончик карандаша, спросила: — Лермонтова или Бальмонта? — Что, детка? — Денис говорил, что вы читать любите. Так что принести? Классиков или, может быть, из современного что-то? Фантастику, романтическое, житейское? — Ох, Ксюшенька, ну куда мне современное! Давай лучше Островского. Люблю его пьесы читать, как будто в театр сходила! Мы с Ирочкой и Дениской, когда они подросли, много по театрам ходили… — Отметила. Будет и театр. Попозже. Ксюша встала, кивнула Маргарите, потом, улыбнувшись, попрощалась с остальными женщинами в палате. — Ой, девонька, извините ради Бога! ‒ окликнула её с койки у окна пациентка. — Я слышала, вы можете принести книги… Мне неловко, но просто меня никто не навещает… Не могли бы вы найти… Она назвала какого-то мудрёного автора, Ксюша записала. — Постараюсь! Ну, нам пора. Денис, я тебя в коридоре подожду, — сказала она, вышла и увидела топчущуюся у окна Ирину. Помолчали, дождались Ириного брата. — И что? ‒ Ирина улыбалась, только уж очень невесело. — Объявились? Братик, не представишь нас официально? — Ксюша, моя жена, — уверенно ответил Денис. — А это — моя сестра, крольчиха Ирина. — Что? Да как ты смеешь?! Зато у меня есть семья, муж, дети, я счастливая, состоявшаяся женщина, а ты так и живёшь на съемной квартире с какой-то … — Она оглядела Ксюшу с головы до ног. — С какой-то хиппи. И квартира всё равно будет моя, понял?! У меня дети! Денис усмехнулся, взял Ксюшу за руку, и они пошли по коридору к выходу, потом, оглянувшись, сказал: — Виктор позвонил мне, сказал, что ты хочешь сдать бабушку. Это подло, сестрёнка. — Ах, какие мы благородные! А где ты был всё это время, а? Я тащила всё на себе — дом, детей, эту старуху, а ты жил — не тужил, даже, вон, какую-то малолетку себе нашёл. Хоть бы раз позвонил мне, узнал, как мне живётся! — подскочила к нему Ирина, тяжело дыша. — Я жил, думал, ты нормальная, заняла бабушкину квартиру, так хоть заботишься о ней. Да, виноват, не интересовался, какого по счёту ты рожать собралась. Но родить, сестрёнка, это легче, а вот потом воспитать… Ты зря всё это, Ира… Денис ушёл, а Ира еще минуту стояла, рассерженно смотря ему вслед, потом тоже медленно пошла к выходу… — Почему ты ненавидишь её? — спросила Ксюша, когда уже ехали в метро. — Ну, свою сестру. — Потому что она бесчувственная. Она даже своих детей не любит. Она просто всех использует. В детстве использовала меня — творила, что хотела, а потом сваливала на меня, уговаривая не рассказывать правды, а то перестанет меня любить. А я, глупый, вёлся… Выросла, нашла себе Виктора, теперь тянет его к себе. Но она не умеет любить и всё ей кажется, что и её не любят… Не хочу больше о ней, всё!.. … Без Маргариты Яковлевны дома как-то медленно, потихоньку настал хаос. Дети раскидывали игрушки, кричали и бегали из комнаты в комнату, потому что ими просто никто не занимался. Вечером Маша лезла к Ирине, уговаривала почитать, но та только отмахивалась, просила подождать отца. Утром тоже было не лучше — никто не варил детям кашу, они ели залитые молоком хлопья, от которых у Славика снова поползла сыпь. Ире приходилось ходить с детьми гулять, играть в их дурацкие игры, слушать пустую болтовню соседок, а так хотелось, как раньше, завернуться в плед, улечься с наушниками на кровать и мечтать, как родится девочка, как назовут они её с Витей Юлечкой, будет Маше подружка… — Витя, нам бы няню найти. Скоро роды, как дети будут одни? — заныла вечером Ира, уложив, наконец, всех спать. — Я уже без сил, а как дальше?.. Найдём помощницу! — Поедешь к моим, в деревню, — зевнув и выключив свет, ответил Виктор. — Чего?! Прямо сейчас побежала! Ага! Ты что несёшь, Витя?! Какая деревня? Да там туалет — это просто дырка! Я не могу так! — села на кровати Ирина, толкнула мужа в спину. — Ну тогда не ной. Сама родила, сама воспитывай. Как-то раньше женщины управлялись! Я помогаю, как могу, буду стараться раньше приезжать с работы. Потом, для таких, как ты, придуман садик. Определи их всех туда и живи себе спокойно! — Ни в коем случае! Садик — это зараза, это инфекция! — тут же замотала головой Ира. — Младенец умрёт сразу же от всех этих болезней. — На няньку денег нет. Всё! — Виктор снова отвернулся и замолчал. Ира еще долго скулила рядом. И уже больше мысли о рождении Юленьки не внушали ей столько радости, сколько раньше… Маргариту Яковлевну навещали. Денис, Ксюша, иногда Виктор приходили к ней вечером, приносили фрукты. Виктор уходил быстро, как будто чувствуя вину и от этого стесняясь, Ксюша засиживалась долго, рассказывала об институте, о своей жизни, о том, что окончила медучилище, теперь учится на биохимическом факультете. Иногда старушка просила её почитать, и тогда Ксения находила нужную книгу на смартфоне, читала, вся палата замолкала, слушая и прося почитать ещё. Денис чаще приезжал к самому концу посещений, спрашивал, как Маргарита себя чувствует, что говорят ей врачи, потом, как будто тоже виноват, с трудом подбирал слова, говорил что-то незначащее, пустое. ‒ Я знаю, Дениска, меня же дальше в интернат. Да я и не обижаюсь. Ну куда я, старая развалина теперь сгожусь! Ирочка родит, ей будет не до меня… — как–то прямо сказала ему бабушка. — Ничего, так положено, так надо. — Брось! Никакого интерната! А Ирочке твоей всегда ни до кого! — зло выдернул из Ритиных рук свою ладонь Денис. — Плодится, как безумная, смотреть страшно! А ведь дети как трава сорная растут! Ни ей они не нужны, ни Виктору. Вот зачем тогда это всё?! Зачем она это делает?! — Это трудно понять, мальчик мой, обещай, что ты никогда не бросишь ей это в упрёк, хорошо? Денис нехотя кивнул. Маргарита Яковлевна понизила голос, внук наклонился вперед. — Она рожает деток, чтобы удержать мужа. Она знает, что он давно ей изменяет. Она никогда не спрашивала его об этом, но гуляет он. Женщина сразу это чувствует! И чтобы он был с ней, Ира рожает. На время, пока ребёнок совсем маленький, Витя сдерживает себя, чаще бывает дома, помогает с малышом. Ира тогда расцветает. Я помню, как принесли Кирюшу… Она так изменилась, всё Витьку целовала, обнимала, заботилась, а потом почувствовала, что опять он… Ну… И сникла. Он с ней, потому что детей много, как бросить... Это показное благородство, и я презираю его за это. Я бы такого прогнала сразу же! Подумаешь, дети! Да лучше самой их растить, одной, чем вот так мучиться! Но Ира очень боится быть нелюбимой. Придумала себе иллюзию, что, как мать его детей, она нравится Вите. Вот и постоянно матерью становится. Но это не может долго продолжаться, им надо решать что-то… Даже если меня не будет, она не успокоится. Ире очень не хватало маминой любви… Но ваша мать почему-то Иришу к себе не подпускала близко… Не знаю, почему. Я старалась заменить ей маму, дарила любовь, но теперь Ира за это меня ненавидит… Что я не мама… — Ой, вот привидится тебе, баба Рита! Да просто Ирка эгоистка! Квартира ей твоя понравилась, вот и всё! — замотал головой Денис. — Они переехали ко мне, потому что Витя сказал, что уйдёт, если не будет нормального жилья. Снимать он не хотел, потому что начал какой-то бизнес, деньги все туда ухнул, а прибыли не было. Месяца три, я помню, жили на мою пенсию… — Почему Ира не попросила денег у меня? Не рассказала всё? — с обидой спросил Денис. — Ты почему не рассказывала ничего? — Ира не велела. Не хочу, говорит, унижаться… — Сама бы тогда она шла работать! Ишь, королева! — А дети? В сад она их не отдаёт, потому что тогда станет им ненужной, как она считает, и Виктору не нужной… В общем, в ней столько всего намешано, спрятано, что этим вашим психотерапевтам хлеба будет на годы. А ты не обижайся на сестру. Не надо. Маргарита притихла, поглаживая внука по руке, и подумала: «Боже, какая же я старая! Какая старая, как я устала, но как не хочется их оставлять! Все на моих глазах росли, все людьми становились… Ирочка несчастная только вот… Жалко…» …На следующий вечер Ксюша влетела в комнату, где сидел Денис и что-то печатал на компьютере. — Звонит твоя сестра! — крикнула она и сунула парню телефон в руки. — Алло. Чего? — Денис вскочил, стал быстро ходить по комнате. — Как так бросил? Ты, наверное, не поняла просто… Куда? А остальные?.. Разговор оборвался внезапно, Денис ещё секунд десять смотрел на экран смартфона, потом опомнился, стал собираться. — Что стряслось? Куда ты? — испуганно спросила Ксюша. — От Ирины ушёл муж. Она на фоне этого перенервничала и теперь рожает. Она уже в роддоме, нам надо поехать к детям, они там с соседкой, но… Ксения быстро натянула сапоги, схватила куртку и выскочила вслед за Денисом. — Если хочешь, оставайся дома, я сам! ‒ прошептал он, но по глазам было видно, что он совсем не хочет ехать к племянникам один. Он редко их навещал, Ира особо не привечала его, поэтому знакомство с детьми было поверхностным, что с ними делать, он не представлял… … Ирина рожала долго, намучалась, ребенка сразу забрали в реанимацию, а мать отправили в палату. — Ну как ты? — позвонил ей Денис. — Как дочка? — Они ничего не говорят… Забрали её… — Не волнуйся, всё будет хорошо. Просто надо, чтобы прошло время. Мы тут с детьми завтракаем. Ир, вот неужели трудно было сказать, что тебе просто хочется на ручки, а? Ну не чужие же люди! Я–то тебя люблю любую, хоть злыдню, хоть нормальную, хоть беременную, хоть нет! Я с тобой никогда не разведусь, слышишь, сестрёнка?! — Слышу… — всхлипывая, ответила Ира. — Но я наломала много дров, Денчик… И Витя от меня ушёл… Он сказал, что не хотел ни одного из этих детей, что они и я — это обуза, что я – сдвинутая, что мне лечиться надо… А я же только для него старалась, чтобы у него настоящая семья была… — Так сдай их всех в интернат! Раз не нужны они теперь. — Ты что такое говоришь, Денис! Я–то их люблю, как же сдать! Никогда больше таких слов не произноси! — Тогда и ты ерунды не говори! Ты старалась, чтобы у тебя была семья, сестрёнка… Да и комар его забодай, этого Виктора! Помнишь, как дед говорил про комара? В общем так, вы там лежите, ждите, я приеду скоро. Ксюша с детьми побудет. А дальше будем по обстоятельствам решать. Всё, целую, Иришка! Он положил трубку, выдохнул. Трудно далась ему эта позитивная речь, но так велела сказать Ксюша, мол, чтобы Ире было поспокойнее… … Ирину и Маргариту Яковлевну выписывали в один день. Ребята решили, что старушку отвезёт на такси домой Ксюша, а Иру с младенцем, как настоящий, взрослый дядя, в костюме и при галстуке, встретит Денис. Подойдя к выписной, парень заметил Виктора. — Не смей к ней подходить, понял? — прошипел Денис. — Всё, ты теперь тут никто! — Да иди ты! — огрызнулся Витя. — Ребёнок мой! И это наше с Ириной дело… — Твоего дела тут нет. Из–за тебя ребенок родился раньше, мог погибнуть! Ты чем думал, когда… Ой, ладно, в общем, шёл бы ты лесом! Виктор упрямо сжал губы и помотал головой… Медсёстры вынесли кулёк с маленькой Юлей, следом вышла бледная Ирина. Увидев Дениса, улыбнулась. Она никогда не видела его таким нарядным! Потом, когда она заметила жавшегося к колонне мужа, её лицо окаменело, она выхватила дочку из рук акушерок, попрощалась и пошла к брату. — Уходи, Витя. Позвони, я скажу, когда можно будет навестить дочь, — бросила она будто в пустоту и, позволив Денису взять себя под локоть, пошла к машине. — Но Ира! Так нельзя! Это глупо! — крикнул Виктор им вслед. Ирина отдала Юлю дяде, развернулась и утиной походкой подошла к бывшему мужу. — Знаешь, рядом с тобой я стала зверем, настоящим зверем. Я так сильно охраняла наше логово, мне казалось, что так я тебя удержу… Я не видела никого и ничего вокруг, только тебя. Ты говорил когда–то, что хочешь большую семью. Она у тебя была, но оказывается, стала обузой. Я тянула этот воз, а ты кувыркался с другими, врал мне и делал вид, что всё хорошо. Вот это всё было, действительно, глупо. Но так больше не будет. Я ещё выкарабкаюсь, обязательно! Я очень постараюсь! У меня есть для этого стимул – дети. А вот ты теперь за бортом. Ищи себе спасательную шлюпку, просись туда, может, примут. Извини, мне пора! Виктор провожал взглядом такси, потом ему позвонили, он чертыхнулся, зашагал прочь. Его спасательная шлюпка пришвартовалась к одному очень дорогому ресторанчику, шлюпка была весьма фигуристой и соблазнительной, но почему-то в первый раз Вите не хотелось идти к ней… … ‒ Маргарита Яковлевна! Вы идёте не рекорд! Молодцом! А ну ещё пару шагов! ‒ бодро кричит Ксюша, держа в руках секундомер и наблюдая, как баба Рита медленно, приставными шажками, движется к скамейке. Старушка уже может ходить, и это главное! Это полезно и правильно, это движение вперед, возвращение к нормальной жизни. Ксюша врёт, говоря, что с каждым днём скорость Маргариты Яковлевны увеличивается. Это не так, и обе это понимают. Но то, как смеется рыжая девчонка, как строго шагает вперед женщина, забавляет их. — Ну а теперь садимся, и руками: вверх-вниз, вверх-вниз! — говорит Ксюша. Она окончила курсы ЛФК, теперь вспоминает то, чему учили. — Всё, не могу больше, детка. Отдохнуть хочу, — шепчет Маргарита Яковлевна. — Тогда, мадам, прыгайте в коляску! Домчим с ветерком! — девушка подкатывает к скамейке инвалидную коляску, помогает женщине усесться туда, забирает все приспособления для реабилитации, поправляет кепку и катит свой ценный груз вперед по аллее. Им кивают знакомые, здороваются. Баба Рита приветствует их в ответ. Она не помолодела, нет… Но ей просто хорошо. Хорошо от того, что светит сегодня солнце, что на дереве свистит скворец, что Ксюша такая весёлая, Ириша почти оклемалась после родов, теперь суетится по хозяйству. Всё стало как-то налаживаться, словно Ритину жизнь, взлохмаченную, какую-то всклокоченную, наконец причесали, привели в порядок. Дай-то Бог, чтобы у ребят всё наладилось! Ира-то своих сорванцов в сад всё же определила, пока не болеют, а там… Виктор исправно платит алименты, навещает детей. Ирина их встречи не очень жалует, но Рита считает, что это хорошо, ведь даже пусть взрослые разбежались, а дети тут ни при чём! Ира иногда грустит, сядет на кухне, затихнет, смотрит в черноту окошка, только плечики вздрагивают, потом кинется к бабе Рите, начинает просить прощения… Она очень похудела после последних родов, намучалась, видимо; много, говорят, крови потеряла… Ничего, и это пройдёт, жизнь большая, длинная она, жизнь… Просто сейчас ухабы пошли, надо пережить. И с детьми Ира теперь совершенно по–другому стала себя вести. И ласка в ней проскальзывает, и забота, и пошалить им разрешает. Неравнодушие – вот как про себя обозначила эту перемену Маргарита. Раньше все силы внучки уходили на то, чтобы убеждать себя, что Витя её, Иру, любит. А теперь пошла энергия в нужное русло, в правильное! Плохая Ириша или хорошая - уж теперь не надо думать, надо просто жить, помогать себе и ей становиться чище, теплее… Денис теперь часто в гости заглядывает, играет с мальчишками, с Машей кукол наряжает. Два раза Ира разрешала ему погулять с коляской. Денис признался, то это было очень волнительно, потому что Юлька постоянно плакала… Ира начала потихоньку работать. Что—то там через интернет… Сидит, стучит по клавишам, цифры считает, звонят ей какие–то люди, дают поручения. Ирина даже похорошела, словно бы воздуха глотнула свежего после душного подвала. Денис и Ксюша вот только расписываться не хотят. Упёртые оба, мол, зачем этот штамп, зачем эти условности!.. Маргариту Яковлевну это немного расстраивает, но уж такая сейчас жизнь, надо привыкать… Маргарита Яковлевна сидит в своей комнате, она только что отложила томик стихов и теперь просто смотрит внутрь себя, в свои мысли… Ей слышно, как за стеной бубнит слоги Кирюша, он учится читать, Машка ему подсказывает, брат кричит на неё, потом вступает Денис, всех успокаивает. В другой комнате работает Ира, укачивая на коленях дочку... Рите спокойно и легко, она дома, рядом её внуки, правнуки – это счастье! Простое человеческое счастье. Его не так просто получить, оно хрупкое, нежное, оно быстро разлетается на кусочки, если его не беречь… Но они смогут, её внуки, правнуки и их дети – смогут уберечь то, что называется семьёй, не пустят в него беду, вымолят у Бога защиту, чтобы быть вместе, чтобы было, кого любить… Автор: Зюзинские истории.

Больно не за то, что было стыдно, а стыдно за то, что и сегодня люди делают больно, не стыдясь. Когда мне было около 12, я тайно стыдился. Мы были так бедны, что я часто ходил в школу без еды. На перемене, пока мои одноклассники открывали свои обеды - яблоки, печенье, бутерброды, - я сидел и делал вид, что не голоден. Я уткнулся лицом в книгу, пытаясь скрыть урчание в пустом желудке. Внутри было больнее, чем я могу объяснить. Однажды одна девочка заметила это. Тихо, не поднимая шума, она предложила мне половину своего обеда. Мне было неловко, но я согласился. На следующий день она сделала это снова. И снова. Иногда это была булочка, иногда яблоко, иногда кусок пирога, который испекла её мама. Для меня это было чудом. Впервые за долгое время я почувствовал, что меня видят. А потом однажды она ушла. Её семья переехала, и она больше не вернулась. Каждый день на перемене я поглядывал на дверь, надеясь, что она войдёт и сядет рядом со мной с улыбкой и бутербродом. Но этого так и не произошло. И всё же я нёс её доброту в себе. Она стала частью меня. Прошли годы. Я вырос. Я часто думал о ней, но жизнь продолжалась. А потом, буквально вчера, случилось то, что заставило меня замереть на месте. Моя маленькая дочь пришла из школы и спросила: «Папа, можешь принести мне завтра два перекуса?» «Два?» - спросил я. «Ты никогда не доедаешь ни одного». Она посмотрела на меня с серьёзностью, присущей только ребёнку: «Это для мальчика из моего класса. Он сегодня ничего не ел. Я отдала ему половину своего». Я просто стоял, по коже пробегали мурашки, время остановилось. В её маленьком поступке я увидел ту девочку из моего детства. Ту, которая кормила меня, когда никто не замечал. Её доброта не исчезла, она прошла сквозь меня, а теперь - сквозь мою дочь. Я вышел на балкон и посмотрел на небо, мои глаза были полны слёз. Внезапно я ощутил голод, стыд, благодарность и радость. Эта девочка, возможно, никогда меня не вспомнит. Возможно, она даже не узнает, как много она сделала. Но я никогда её не забуду. Потому что она научила меня, что даже самый маленький акт доброты может изменить жизнь. И теперь я знаю: пока моя дочь делится своим хлебом с другим ребёнком, доброта будет жить

ОНА НЕ ЗНАЛА «ОТЧЕ НАШ», НО БОГ ПРИШЁЛ НА ЕЁ ДЕТСКИЙ ШЁПОТ Март в том году выдался злым и ветреным. Грязный снег оседал, обнажая асфальт, и именно там, в луже у подъезда, шестилетняя Лиза увидела этот тусклый блеск. Это был самый простой, штампованный алюминиевый крестик, какие носили в девяностые. У него было погнуто ушко, а края казались острыми и необработанными. Елена, мама Лизы, всегда следила за гигиеной строго. Увидев, что дочь поднимает что-то с земли, она инстинктивно поморщилась: — Лиза, не трогай. Это с земли, там микробы. Оставь. Но девочка не разжала кулачок. Она посмотрела на маму с той серьёзностью, которая бывает только у детей, знающих какую-то свою, взрослую тайну. — Я не могу оставить, мам. Он потерялся. Ему тут холодно и одиноко. Елена хотела было настоять, объяснить про антисанитарию, но что-то в глазах дочери её остановило. Было в этом взгляде не капризное упрямство, а жалость. Глубокая, женская жалость к чему-то маленькому и брошенному. — Хорошо, — вздохнула Елена. — Только дома сразу помоем. С мылом. Дома Лиза не просто помыла находку. Она выпросила у деда кусок тонкой рыболовной лески — цепочки не было, — продела её в дырочку от сломанного ушка и надела на себя. Алюминий тускло светился на фоне её цветастой пижамы. — Зачем тебе это, Лизок? — спросила Елена вечером, укрывая её. — Ты же даже не знаешь, что это такое. — Знаю, — тихо ответила девочка, накрывая крестик ладошкой, чтобы согреть его. — Бабушка Надя сказала, что на крестике — Бог. Это наш Небесный Папа. А папы должны быть дома, в тепле, а не в луже валяться. Елена промолчала. Тема отцовства в их семье была болезненной — их собственный папа ушёл, когда Лизе было два года, растворившись в другой жизни. Она посмотрела на дочь, которая прижимала к груди кусочек дешёвого металла так, словно это была величайшая драгоценность мира. — Спи, — только и сказала она, выключая свет. Лиза не знала молитв. Её вера была осязаемой, физической. Каждый вечер перед сном она грела крестик дыханием, гладила его пальчиком и шептала в темноту: — Боженька, спокойной ночи. Тебе тепло? Ты не бойся, я с Тобой. Я Тебя одеялом укрою, и никто Тебя не обидит. Она не просила у Него игрушек или конфет. Она Его оберегала. В её детском сердце Бог был не всемогущим Владыкой, а «найдёнышем», которому нужно было отогреться. И Елена, скептик и прагматик, с удивлением замечала: этот кусочек металла на шее дочери почти всегда был горячим. Будто он и правда аккумулировал в себе всё тепло её маленького сердца. Осенью пришла беда. То, что началось как обычная простуда, за два дня превратилось в пугающую, выматывающую лихорадку. Температура под сорок, которую не брали сиропы. Врачи скорой делали укол, жар отступал на час и возвращался, сжигая ребёнка изнутри. Квартира наполнилась запахом лекарств и тревоги. Лиза лежала бледная, с сухими, потрескавшимися губами. Она почти всё время спала или бредила. Но даже в забытьи её правая ручка искала на груди крестик и сжимала его в кулак так сильно, что белели костяшки пальцев. Леска впивалась в воспалённую кожу на шее. — Доченька, давай снимем, — плакала Елена, пытаясь разжать её пальцы, чтобы переодеть влажную майку. — Тебе же неудобно, он давит... Лиза, не открывая глаз, рванулась из последних сил: — Нет! Не трогай... Ему страшно одному... Я должна греть... На третью ночь, когда градусник снова показал критическую отметку, а врач, пряча глаза, сказал: «Если до утра не спадёт — в реанимацию», Елена поняла, что её сил больше нет. Её логика, её вера в медицину, её материнский контроль — всё это рассыпалось в прах перед лицом этой пылающей беды. Утром, оставив с дочерью свою маму, она выбежала на улицу. Ноги сами понесли её к белому храму, купола которого были видны из их окна. Она никогда туда не заходила. Но сейчас ей больше некуда было идти. Она ворвалась в церковную лавку, запыхавшаяся, с растрёпанными волосами, совсем не похожая на благочестивую прихожанку. — Свечи... Мне нужно поставить свечи. Самые большие. За здравие. Дочка умирает... — её голос сорвался на хрип. Священник, отец Николай, который как раз выходил из алтаря, услышал этот отчаянный шёпот. Он подошёл к ней. — Помоги вам Господь. Что случилось? Елену прорвало. Сбивчиво, глотая слёзы, она рассказала всё. Про жар, про врачей, про своё бессилие. И про этот алюминиевый крестик, в который её девочка вцепилась мёртвой хваткой. — Батюшка, она же даже некрещёная толком, мы всё откладывали... Нашла на улице какую-то железку, нацепила на леску и шепчет Ему, как живому: «Я тебя грею». Может, это грех? Может, нельзя так — с земли поднимать и носить? Она смотрела на священника с надеждой и страхом, ожидая, что он упрекнёт её за суеверие или за то, что не научила ребёнка «правильной» вере. Но отец Николай снял очки и протёр глаза. Когда он посмотрел на Елену, его взгляд был полон такого тепла, что ей стало легче дышать. — Какой же это грех, милая? — тихо сказал он. — Это святость. Мы, взрослые, годами учимся, книги читаем, а Бога чувствовать разучились. Мы у Него всё просим: дай да подай. А ваша Лиза... Она Ему самое главное даёт. Своё тепло. Она Его жалеет. А для Бога нет ничего дороже, чем когда человеческое сердце наполнено благодарностью и любовью. Он помолчал и твёрдо добавил: — Ваша дочь уже давно со Христом. Теперь ваша очередь довериться. Пойдёмте, я запишу имя. А завтра приду к вам, причастим дочь. Домой Елена возвращалась другим человеком. Страх, тот липкий, животный ужас, отступил. На следующий день отец Николай пришёл в их квартиру. Лиза была в сознании, но очень слаба. Когда священник склонился над ней со Святыми Дарами, она вдруг улыбнулась — слабо, одними уголками губ — и попыталась показать ему свой кулачок, в котором был зажат крестик. — Он тёплый... — прошептала она едва слышно. Священник причастил её. А потом, погладив девочку по голове, сказал: — Тёплый, Лиза. Потому что ты — Его дом. К вечеру температура начала падать. Впервые за трое суток дыхание девочки стало ровным и глубоким. Жар уходил, уступая место спокойному сну. Елена сидела у кровати, глядя на дочь. В свете ночника тускло поблёскивал дешёвый алюминиевый крестик на леске. Сейчас он казался Елене дороже любого золота. Она протянула руку и осторожно, чтобы не разбудить, коснулась его. Он был горячим. Живым. Елена опустилась на колени рядом с кроватью. Она не знала молитв, как и её дочь. Но слова пришли сами. — Спасибо, — прошептала она в тишину. — Спасибо, что Ты здесь. И прости, что я так долго боялась впустить Тебя в свой дом. Путь к Богу не всегда лежит через знания и правила. Иногда он начинается с малого — с жалости к «найдёнышу», с простого желания согреть, с детской непосредственности, которая не знает страха. И оказывается, что не мы спасаем Бога, поднимая крест из пыли, а Он спасает нас, позволяя нам прикоснуться к Своему теплу через наши же собственные сердца. Автор рассказа: © Сергий Вестник

Тайна Мышки (такая жизнь) Маша росла в городе, но в той его части, где располагался частный сектор. Это хоть и был большой город, со всеми удобствами города, но их район состоял из частных домов, и вообще, этот район народ называл «городской деревней». Когда-то давно родители с маленьким сыном, снимающие маленькую комнатку, у какой-то бабульки, задумали приобрести свой дом. Накопив денег, купили небольшой участок с небольшим домиком, а потом взяли и построили свой, большой дом, о чем всегда мечтала мама. И теперь они жили, вроде как, и в городе, но, по сути, в большой деревне, где все друг друга знали, ходили просто так в гости, и вечерами сиживали на скамейках около чьего-нибудь дома и обсуждали все наболевшие вопросы , как по выращиванию новых сортом помидор, так и просто за жизнь. Манечка, как звала ее мама, была младшим ребенком в семье и была девочкой маленького росточка, шустрой, худенькой и с коротенькой стрижкой густых, медного цвета, волос. Бегала всегда в спортивных штанишках и футболке, и чем-то была похожа на мальчишку. - Настя! У тебя не девка, а чистый пацан! – смеялись соседки, - хоть бы сарафанчик какой ей пошила! - Да есть у нее все! – смеялась Анастасия, - дак ведь носится то с пацанами , то по деревьям лазает, то на велике гоняет, вот штанишки и удобнее! Кроме Манечки, у Анастасии было еще двое детей. Пашка, двенадцати лет и Даша восьми. Манечке на тот момент было шесть, и она собиралась на следующий год в школу. Старшие ребята присматривали за Манечкой и Пашка, то и дело, заглядывая к девчонкам в комнату, вопросительно и критически смотрел на младшую сестру и спрашивал: - Ну чо? Как нынче то? - Да все нормально, – отмахивалась Маша, - я Сереге сама в глаз дала, чтоб не зарыпался! - От ты молодца! – хвалил он сестру, - нечего им спуску давать! А то ишь, если маленькая ростом, то и обижать можно? А вообще, я сам еще с ним поговорю! Гад, такой! А за что хоть? - Да мы тут с мальчишками к нему в сад залезли и пару яблок сорвали, - Маша улыбаясь, смотрела на брата, - а он пожалел! - Мусь, ну ты же не права! – возмутилась Даша, - чужого брать нельзя! А Сергею-то за это, что ли? - Да неее! – отмахнулась Маша, - он Витьке морду набил, а я заступилась. - Так! – Пашка уставился на сестру, - погоди! Чот я совсем запутался! - Да чего путаться-то, - удивленно глядя на него, сказала Маша, - мы с Витькой залезли, взяли по два яблока, ну там еще чуток, а тут Серега! Он Витьке, как треснет по башке! Тот, как заревел! А я, как из кустов выскочу! Ну и бац, Сереге! Яблоки побросали и с Витькой удрали! Вот! - Ну вы горе воришки! Так яблоки так и не взяли, что ли? – улыбаясь, спросил Пашка. - Неее, Витька ревел сильно, – виновато опустив голову , сказала Маша. Ребята смотрели на Машу и улыбались. - Ну все! Теперь Серегина мамка придет и тебе нагоняй будет, – подвела итог Даша, - нафиг вам их яблоки? У нас же своих вон полно! - Так ты ж знаешь, в чужом огороде всегда все вкуснее, – услышали они голос отца . Он все это время стоял и слушал этот разговор. - Ох, Машка, Машка! И в кого ты у нас такая, хулиганка? – улыбаясь, сказал отец, - приходила уже соседка, яблок вон принесла! Горе ты наше! А если честно, то Маша совсем не была похожа ни на Пашку, ни на Дашу, ни на Анастасию, ни на отца Мишу. Ну вот как-то так вышло, что абсолютно. Особенно Машу донимала соседская, бабка Нюра. -Ой, чой-то Манька, ты кака-то не така! – подслеповато приглядываясь к Маше, говорила она, - пряма ни кожи, ни рожи! Пашка парень здоровенный, вона какой! Дашуня, тожа девка рослая и красавица, а ты пряма мелкотня сопливая да ещо и рыжая! - А тебе-то что? - остановившись напротив бабки, и засунув руки в карманы , сказала Маша, - тебе-то чо от того? -Да вот, думаю, подброшенная ты кака-то? - сощурившись, сказала бабка Нюра. - Будешь, чо попало говорить, - обозлилась Машка, - пожалеешь! - Ах ты, маленькая дрянь! – завопила бабка, - а ну пошла отсель, фулиганка! А потом Маша пришла домой, уткнулась в подушку и разревелась. Именно такую, всю зареванную и обнаружил ее отец, услышав, всхлипывая, и заглянув в комнату. - Мышенька, доча, ты чего? – он сел рядом и обнял ее. - Пап! Эта бабка Нюрка, она чо дура? – всхлипывая и размазывая слезы по щекам, спросила Маша. - Мышка, так нельзя говорить на старого человека, - он вытирать слезы со щек дочери. - А чего она всем говорит, что я подкинутая, а не родная, - сказала Маша. - А она что, так сказала? – отец удивленно поднял брови. - Так она, как только меня увидит, так и начинает меня об этом спрашивать и всем об этом говорить! – Маша опять заплакала. Отец взял Машу и усадил к себе на колени, потом прижал к себе. - Мышка, запомни, ты самая при самая, родная и любимая наша девочка! – укачивая ее в своих объятьях, сказал, улыбаясь, отец, - а эта старая бабушка, она всегда про всех говорит плохо. Ты же уже большая у нас, и прошу тебя, просто, не обращай внимания на таких не добрых бабушек. Видишь, оказывается, не все бабушки бывают хорошие! А то, что ты такая вот, маленькая, а не большая, как Паша или Даша, так у меня мама такая была, так что, ты вся в нашу породу! Запомни это, и больше не связывайся с этой бабой Нюрой. А будешь с ней ругаться, тебя все остальные бабушки будут осуждать, что ты вот такая ругачая! – он посмотрел на Машу, а она тихо спала, положив голову отцу на плечо, он улыбнулся, - ну вот кому я все это рассказывал? - Мне, - тихо сказала Маша и улыбнулась. Вечером, когда дети уторкались и, наконец, заснули, Михаил, сидя за столом, рассказал все Анастасии. - Вот же старая карга! – тихо сказала Анастасия, - вот чего к девчонке привязалась? Ну, я с ней поговорю! - Поговори и, посерьезнее, – сказал Михаил, - Мышку жалко, ревела весь вечер. Зачем ребенку нервную систему так напрягать? Она у нас, конечно, боевая, но это уж слишком! Пожилая бабка, а как бОтало! – Михаил сердито встал, - а если не поговоришь, то я схожу, и рот-то ей прикрою! После того, как Анастасия сходила к бабе Нюре, дружба между ними завяла навсегда. Зная склочный характер бабы Нюры, который всегда ей служил дурную службу, с ней почти никто не общался и не дружил, и хотя сама она все понимала, но продолжала свои склоки и наветы. Даже ее одногодки бабки и те сторонились Нюры. - Ох и вредная! – говорили ее соседки и если видели, что она выползла из своего дома, то у всех моментально находились неотложные дела. Зато Манечка теперь спокойно носилась с ребятишками по улице и больше ей ничего подобного, что позволяла себе вредная бабка, не говорил. По сути, всем было все равно, что она маленькая и рыжая, главное, она была компанейская , веселая и вообще, славная девчонка , или как называли ее пацаны, «свой парень в доску». Через год Маша, как и положено, пошла в первый класс. Учительница посадила ее и еще некоторых ребят, за первые парты. Маша села за первую парту напротив учительского стол и с ней рядом никто не сел, все как-то предпочли садиться подальше, но она и не сильно расстроилась. - Классно! Буду сидеть одна, - улыбнулась она, - зато, никто сопеть рядом не будет! Над Машей в классе, может где-то втихую, и посмеивались, но в открытую, никогда. Просто все знали, что в старших классах у Маши учились ее брат и сестра, которые на переменках периодически заглядывали в класс и Пашка, как всегда задавал один и тот же вопрос: - Ну, как тут? Ребята побаивались здоровенного детину, и поэтому Машу, никто не обзывал и не дразнил за короткую стрижку и маленький рост. На переменках все орали и носились по коридору. Маше это не сильно нравилось и она, выйдя из класса, подходила к окну и стояла там, наблюдая за прыжками и ужимками своих одноклассников, считая, что школа не приспособлена для этаких выкрутасов. Стоя вот так около окна, она стала замечать, что еще один мальчик из их класса, Дениска, тоже так же, как и она, стоит и чуть щурясь и, улыбаясь, смотрит на борющихся мальчишек. Маша не выдержала и подошла к нему. - А ты чего не носишься? – спросила она. - Да знаешь, я не очень люблю валяться на грязном полу, да и потом весь такой потный и грязный сидеть и отдуваться что ли? – он улыбнулся, - и еще.., - он наклонился к Маше и тихо сказал, - я плоховато вижу, а носить очки, как-то стыдно. - Ты чего? – Маша удивленно глянула на него, - как это стыдно то? Надевай! А еще сидишь за последней партой! Ты как оттуда видишь то? - Ну, я присматриваюсь, - и Денис виновато улыбнулся. - Знаешь чего, садись рядом со мной, я ж одна сижу! Зато видеть все будешь, – предложила Маша, - давай я Вере Васильевне скажу и все! Денис поколебался немного, потом согласился. - А очки, надевай, давай! – приказала Маша, - а то морщины будут, как у деда от того, что щуришься! – и она засмеялась. Денис полез в карман и достал очки, покрутил в руках и надел. - Слушай! Тебе даже очень здорово! Прям такой весь умный! – Маша улыбнулась, - да не сердись ты, я тебе честно сказала, тебе нормально! А если кто чего скажет, то я ему в глаз дам! Понял? - Да понял я, - улыбнулся Денис, - я и сам могу дать, просто мне очки, прям перед школой выписали, непривычно еще. Но сказали, что это временно и надо просто поносить, чтобы зрение не падало. - Вот и носи! – категорически сказала Маша . Вера Васильевна, узнав о Денисе, как-то засуетилась. - Дениска, что ж ты мне раньше-то не сказал? Садись за первую парту прямо напротив доски, а Леночку мы пересадим. - Не! Можно я с Машей сяду, мне и там хорошо видно будет, - отказался Денис, - вы не переживайте все хорошо будет. И Денис сел с Машей. Маша, глядя на то, как учительница перед Денисом сладко улыбалась , спросила его: - Чего это она? - Да это из-за папы моего, - он сморщил нос. - А кто твой папа? – спросила удивленно Маша, - король, что ли? - Ну, он этот, как его… директор завода, вот! – вспомнил Денис и улыбнулся. - Нифига себе! Это чо ты такой важный, что ли? – округлила глаза Маша. - Маш, я-то тут, причем? – Денис насупился, - надоело! Я-то троечник обычный, у меня вон в тетрадке одни зеленые кружочки, а это по школьным отметкам «тройка». - Тююююю, - улыбнулась Маша, - научишься! Если хочешь, пошли ко мне, вместе будем крючки эти писать. - А можно? – оживившись, спросил Денис. - А чего? У меня, сеструха, меня учит и братан тоже! Так что, если чего не так, подзатыльник всегда есть кому, отвесить! – и она засмеялась. После уроков Маша вместе с Денисом пошли к ней домой. Анастасия, увидев Дениса на пороге, немного опешила. - Здравствуйте, - сказал Денис, - мы позаниматься пришли, можно? - Ах, вот оно что! – улыбнулась Анастасия, - тогда проходите, только ты маме звони, а то она переживать будет? - Не, не будет, - разуваясь, сказал Денис, - у меня только бабушка и папа! Папе звонить можно только после шести вечера. А бабушке я уже сказал, что пошел в гости к Маше. Вы не переживайте, я часок позанимаюсь и пойду домой. У меня крючки не получаются, а дома со мной заниматься некому. - А мама-то где? – спросила Маша, когда они зашли к ней в комнату. - Она? Да уехала на курорт, - отмахнулся Денис. Потом они сидели и, дружно сопя, выводили свои крючки и нолики. С этого дня Денис стал приходить к Маше каждый день и у него появились красные кружочки в тетрадке. Маша и Денис подружились. Учительница удивлялась, что такой мальчик, из такой семьи, вдруг дружит с «малявкой», на которую, никто в классе особо-то и внимания, не обращал. Маша скоро освоилась в классе, и теперь везде была заводилой, и несмотря на ее маленький рост, даже мальчишки слушались ее беспрекословно. Вера Васильевна только диву давалась, откуда в этой девочке столько настойчивости и умения подчинять себе ребятишек. - Вот и правда говорят ,«мал золотник, да дорог»! С первого класса Машу назначили старостой в классе и авторитет ее был железным. Денис смотрел на то, как Маша бесстрашно разнимала дерущихся пацанов и не переставал удивляться, как она, вот так просто, подходила и давала затрещину одному, потом другому и при этом мальчишки обзывались, но никто, и пальцем несмел тронуть ее саму. - Маш, ты чего такая бесстрашная ,что ли? – как-то уже в третьем классе спросил ее Денис, - ведь ударить же могут, ну или пнуть! Тебе что, не страшно? - Страшно, конечно, – улыбнулась Маша, - я ж вон какая мелюзга, а они вон какие большие, но я точно знаю, что нельзя, чтобы дрались, все можно решить мирным путем. А если они друг другу чего сломают или глаз выбьют? Вот это страшно! Мне так папа всегда говорит, лучше потратить час на разговоры, чем пять минут на то, чтобы сломать кому-то руку! - А сама-то драться умеешь? – опять спросил ее Денис. - Конечно, умею! Меня Паша научил! Я ж с пацанами дружу, – засмеялась Маша, - вот поэтому, и не люблю, когда дерутся! Видела, как однажды два мужика подрались и один другого убил. Знаешь, как страшно! К пятому классу Маша, конечно, подросла, но, все равно, на уроке физкультуры стояла самой последней. - Я точно, какая-то не такая, – сказала она Анастасии, - вы все большие, а я все не росту и не росту! Девчонки в нашем классе, вон какие дылды, а я малявка! - Мышка, ты просто, как Дюймовочка, миниатюрная! – обнимая дочь, и улыбаясь, сказала Анастасия,- ну не всем же под два метра расти, как твоему брату Пашке! Тот жалуется, что выдул как штафетина, а ты плачешь, что маленькая! Видишь и так не эдак, и эдак не так! Маша смеялась вместе с матерью, но все равно обидчиво шмыгала носом и уходила в свою комнату, где на косяке двери у нее были сделаны заметки ее роста. К окончанию школы Денис уже не носит очки, а Маша выросла аж до 156см! Несмотря на маленький рост, она была хорошо сложена, с тонкой талией, с красивыми медными волосами и бирюзовыми глазами. Беда была одна, обувь на свой 32 размер найти было просто нереально. - Ну ты Золушка наша! – смеялся Михаил, - прямо даже и не знаю, где мы тебе на выпускной туфли-то покупать будем? Как ни странно помог Денис. Он попросил отца, который ехал в командировку, куда-то за границу купить Маше красивые туфельки на каблучке, 32 размера. - Господи! – удивленно поднял брови отец, - это у кого же такая маленькая ножка, как у Золушки? - Да это у Маши! Помнишь, мы с ней с первого класса вместе сидим за одной партой и, она мне помогала, вначале красивые крючки писать, потом по математике, а потом по русскому? – Денис вопросительно посмотрел на отца. Он видел, что отец ничего этого не помнит, и он бы мог еще много чего ему наговорить, но не стал. - Обещаю, что обязательно привезу, - пообещал он Денису, поняв, что понятия не имеет про кого говорит Денис, и ему стало неудобно перед сыном. После возвращения отца, Денис пришел вечером к Маше, и принес большой красивый пакет и протянул его ей: - Вот! Отец обещал и привез тебе туфли из Италии! Примерь! – сказал он улыбаясь. Маша от восторга не знала, что сказать. Ее бирюзовые глаза, светились. - Мне? Правда? – забирая пакет, с придыханием спросила она, и заглянула внутрь. Там лежала красивая коробка. - Тебе, тебе! – засмеялся Денис, - ну кому еще подойдут туфельки 32 размера? Кукле разве что? Маша схватила пакет и помчалась к себе в комнату - Денис? Здравствуй! – поприветствовала его Анастасия, - ты чего не проходишь? А Маша, куда умчалась? - Да мой отец, ей туфли привез, на выпускной. Убежала на примерку, - проходя в комнату, сказал Денис. Анастасия смотрела на Дениса с удивлением. - Она что, просила тебя? - Нет, - улыбнулся Денис, - это я попросил отца! Там же больше выбор, чем у нас в городе. Минут через пять, из своей комнаты выплыла Маша. На ногах были красивые голубые лодочки на высоком тоненьком каблучке и с маленькими нежными незабудками, обрамляющими пятку туфель. -Ну как? – смущенно улыбаясь, сказала Маша, - правда, красиво? - Ух, ты! Прям туфельки Золушки! – отец вышел из кухни и смотрел на Машу, - ну все! Берегись принцы! – и засмеялся, а сам краем глаза глянул на Дениса. Денис счастливо улыбался. - Ну что, точно по размеру? – спросил он. - Денисочка! Все замечательно! - Маша вся светилась от счастья, - правда, чуток большеваты, но я в носочек немного ватки подложила, а так вообще, все хорошо! Мамуль! У нас платье с тобой тоже ведь голубое? Видишь, как туфли хорошо подходят? - Дааааа, очень красиво! - Анастасия стояла и разглядывала чудные туфли, да еще из Италии. - Отец сказал, что эти туфли ручной работы, - сказал Денис. - Ой-ё-ёй! – всплеснула руками Анастасия, - они же, наверное, бешенных денег стоят? - Тетя Настя, Вы не переживайте, - успокоил ее Денис, - папе эти туфли подарили! Представляете? Он ездил по своим делам в Италию, ну по заводским. А перед отъездом зашел в обувной магазин, посмотреть Маше туфли. Когда директор магазина узнал, что отец из России, то пригласил его к себе на чашку кофе, и начал расспрашивать, про Россию, про нашу жизнь. Оказалось, что он сам из семьи русских эмигрантов. А потом спросил , что отец ищет. Отец сказал, что туфли для девушки для выпускного бала. Ну ему всякие там модели начали приносить, а когда отец сказал какой размер ему нужен, то итальянец очень сильно удивился и принес ему вот эти туфли. Он сказал, что это новая коллекция, и они специально делают такие маленькие, чтобы выставить, как образец, но раз в России есть такие изящные женщины с такой маленькой ножкой, то он счастлив, подарить ей эти туфельки. Так что, носи Маняша подарок из Италии! - Прям, даже не верится! Такая красота! – сказала Анастасия, - ну все! Туфли есть, платье готово, осталось только экзамены сдать и берегись девчонки! Мышка будет самая , самая! Когда Маша появилась в школьном зале, девчонки все ахнули. И не только девчонки. На ней было голубовато-бирюзовое платье в талию с пышной юбкой. На талии был широкий пояс, который сзади заканчивался бантом. Ее медные волосы были красиво заколоты с одного бока букетиком незабудок, на шее висела маленькая подвеска с таким же голубоватым камнем, которую ей подарил отец в честь окончания школы. Но больше всего девчонки уставились на туфельки, в которых пришла Маша. В одной руке она держала букет из нежно розовых роз, а второй держала под руку Дениса, который тоже был очень элегантен в черном костюме с бабочкой. -Вот вам и Мышка! - сказала директор школы, - прям волшебство настоящее! К тому времени, как Маша, оканчивала школу, в доме Анастасии и Михаила из всех детей она осталась одна. Паша поступил учиться в военное, а Даша поступила в институт в другом городе и теперь жила там в общежитии. - Ну вот! – сокрушенно сказала Анастасия,- то был полон дом детей, а теперь еще и Муся, не дай Бог, уедет куда-нибудь и останемся мы с тобой Миша одни одинешеньки. - Да ладно тебе, мать, причитать,– сердился Михаил, - еще ничего неизвестно, а ты уже панихиду тут развела! - Мам, ну чего ты?– Маша обняла маму, - я, честно, никуда не поеду, я буду в пед поступать, так что, не переживай. - И на кого ж ты собралась? – поинтересовался отец. - Да сама пока не знаю, если честно! – засмеялась Маша, - там видно будет. Вообще-то, Маша с Денисом решили поступать вместе в универ. Только Маша хотела поступать на журналистику, а Денис на юридический факультет. Но так как, там конкурс был большой, то пока решили никому ничего не говорить. - Ты молчи пока! – предупредил Денис Машу, - если что, можно подать документы потом в любой институт, и после первого курса попробовать перевестись! - Ой, что-то мне не нравится эта затея,– неодобрительно качала головой Маша, - боюсь я, что меня вообще никуда не примут, тем более с моим ростом! Мелюзга! - Да брось ты! – Денис засмеялся, - ты просто миниатюрная! - Ты прям, как моя мама, – Маша надула губы. Поступать на журфак Маше посоветовала ее учительница по русскому и литературе. - Машенька, ты поступишь! Училась ты хорошо! Я читала твои сочинения, у тебя прекрасный слог. Да и ты же в школьной газете всегда статьи писала. Чего ты переживаешь то? Иди и не сомневайся! Поступишь! Я когда-то сама вот так струсила, а зря! Как не страшно было, но документы были поданы и начались консультации и вскоре должны начаться и вступительные экзамены. На консультации перед экзаменом Маша смотрела на сидящих в аудитории претендентов на место на журфак и вздыхала. Народу было не просто много, а очень много. Когда консультация закончилась она, понурив голову, вышла из аудитории и медленно пошла на выход. Шла, опустив голову, и вдруг столкнулась с пожилым седовласым мужчиной. - Ой! Извините! - испуганно подняв голову , сказала Маша, - я чего то задумалась! - И я даже знаю о чем, – улыбнулся он, - наверняка думаете, что вот такая маленькая симпатичная девушка сроду не пройдет такой большой конкурс, тем более с такими вот, как она думает, наиумнейшими конкурентами и конкурентками с длинными ногами и красивыми прическами! – он испытывающее посмотрел поверх очков, - я прав? - Ну, по сути, да, – кивнула головой Маша. - А вот так думать для будущего журналиста вообще нельзя! Категорически! Если Вы, сударыня, не уверены в себе, то, как же Вы будете работать журналистом? А там, ой как надо быть настырным и уверенным! – он опять посмотрел на нее, поправил очки, взял поудобнее кипу бумаг под мышку и зашагал по коридору. Маша стояла и задумчиво смотрела ему в след. - Привет! – услышала она и обернулась. Перед ней стоял Денис, - ты что, уже с профессорами знакомишься? - А это вообще кто? - тихо спросила Маша. - Тоже мне, будущий журналист называется! Это препод с вашей же кафедры! Нууууу…. Царей надо знать в лицо! Ты чего стенд журфака не видела? - Денис удивленно уставился на Машу, - понял! Так ! Пошли глядеть! - Пошли! – Маша решительным шагом направилась к стенду, где висели фотографии всех преподавателей факультета со всеми их регалиями. На Машу с фото смотрел ее собеседник, с которым она только что имела честь беседовать. Прокопьев Вениамин Владленович, профессор, международный журналист и далее куча всяких званий и регалий. - Круто!– Маша во все глаза смотрела на стенд, - во я лохонулась! Молодец! Теперь, я точно, не поступлю! -Хватит панику наводить, – дернул ее за рукав Денис, - вот сдашь все, а потом еще смеяться будешь над своими словами. Маша повернулась к Денису - И вообще……Пошли уже домой , готовиться надо! – вдруг серьезно сказала она и потащила Дениса на выход. Кто б со стороны видел эту картину, маленькая хрупкая девушка тащит за рукав здоровенного красавца, посмеялся бы точно. А Денис шел за Машей и улыбался. - Вот так бы давно! А то гундит и гундит! За свои итоговые оценки Маша особо не волновалась и если что, могла и по русскому и по литературе ответить, хоть сейчас, а вот творческого экзамена она как-то побаивалась, но потом плюнула. - Ну и фиг с ним, что будет , то и будет! Предложили устное повествование или писать. Маша даже думать не стала, и согласилась на устное. Тема была «Мой первый репортаж», дали три часа для подготовки. - Ну вы там планчик накидайте, с темой определитесь, - сказал профессор и когда глянул на Машу, улыбнулся, узнав ее, - надеюсь вы готовы в бой? – и смешно так подмигнул. После сдачи этого экзамена, Маша вышла из аудитории совсем расстроенная. Ей показалось, что она в чем-то ошиблась, сказала не то и вообще, нагородила целый огород непонятно чего. Результат все равно будет известен завтра, поэтому она, бесцельно побрела в парк, прокручивая в голове свой рассказ, как смотрел на нее профессор, как реагировали другие члены приемной комиссии. Ей все не нравилось, и от этого становилось еще хуже. - Вы нам, пожалуйста, записи свои оставьте, - сказал один из сидящих за столом. И теперь Маша вспомнила, что рисовала на листиках всякие рожицы , пока думала. - Ну блииин! – совсем расстроившись подумала Маша, - еще и мои каракули там…., художница фиговая! Она вдруг вспомнила, что у Дениса сегодня тоже экзамен. Из головы выскочили сразу все мысли о своем экзамене, и она помчалась в другой корпус, где Денис сдавал экзамен. На следующий день Маша, не торопясь, шла к универу. - А чего идти-то? – думала она, - и так ясно, что пару поставят! И кирдык моему поступлению! Она подошла к стенду, где вывесили списки, кто сдал экзамен, но лезть через всю толпу не стала, да и с ее ростом вообще могут затоптать дамочки длинноногие, или красавцы по два метра, поэтому она решила подождать чуток, стояла около окна и смотрела на суетящийся народ. - Ну что? Вот так и будете стоять и ждать? – голос прозвучал так неожиданно, что Маша вздрогнула и оглянулась. Сзади стоял профессор и улыбался. - Правильно, что не штурмуете , - одобрительно сказал он, - кто поступил и так знает! – он опять улыбнулся и смешно подмигнув Маше, прошел мимо по коридору. Маша ничего не поняла, но как-то воспрянула духом. - Нарооод! – крикнула она, - кто там, у списков, Тимофееву гляньте, а! Минуты три молчания, потом из толпы буквально выцарапался взъерошенный парень и уставился на Машу. -Ты что ль Тимофеева? Прошла, «отлично»! Поздравляю! Вместе учиться бум! – и он помчался по коридору на выход. Маша от неожиданности стояла и беззвучно открывала и закрывала рот, как рыба на мели. Потом поняв смысл сказанного, улыбнулась. - Есссс! – сказала она тихо и побежала искать Дениса. А Денис ждал ее около выхода. - Нууу как?? – выдохнул он. - Дааааа! – завопила Маша и обняла Дениса, - а ты как? - Я-то нормально, «отлично», еще два сдавать, - ответил Денис, - айда в кафушку , мороженного поедим! - Ну мне еще и инглиш, ну это фигня! Спасибо моей англичанке, она меня вымуштровала! Двойки они иногда прямо на пользу были! – Маша засмеялась, - зато потом, все на «отлично» стало! Потекли студенческие будни. Лекции, курсовые, занятия, практика, статьи, экзамены. Словом все, как у всех студентов. Времени совсем не оставалось на встречи с Денисом, да и у него, собственно, тоже. Перезванивались, делились новостями, но иногда все-таки умудрялись посидеть в кафе, или сходить куда-нибудь погулять. Где-то на втором курсе Маша, в качестве практики написала статью в одну из городских газет. Статья понравилась и редактор предложил ей поработать внештатным журналистом. - И тебе польза! Я тебе, если что, практику отмечу, и нам лишние статьи не помешают, – сказал он, когда она принесла очередной материал, который ей заказали в газете, - ты молодец, у тебя хорошо получается! Да и хоть и не большие деньги, но они ж тебе не помешают? Так Маша начала свою трудовую деятельность. В семье Тимофеевых произошли крупные изменения. Паша после получения лейтенантских погон получил направление на Дальний Восток, о чем сообщил Анастасии, и вверг ее в уныние. -Ну вот, чего ж так далеко-то? – вытирая слезы, причитала она мужу. - А ты чего хотела? – Михаил сердито посмотрел на жену, - у него на плечах погоны! Куда Родина направила, там и служить, значит! Но самое неожиданное, а может и ожидаемое, было то, что перед отъездом он приехал домой не один, а с девушкой. - Вот! – сказал он, стоя на пороге родного дома, - познакомьтесь, это моя жена, Маша! Я специально имя выбирал, чтобы не отвыкать от дома! – и он рассмеялся. Девушка была небольшого ростика, и правда, чем-то похожа на его сестру Машу, только волосы были темные и кудрявые. Она стояла и крепко держалась за руку Паши. - Так как же так-то? Уже жена? А, нам-то, почему ничего не написал? – отец подошел и протянул Маше руку, - здравствуй дочка, я папа этого балбеса, Михаил! А это , - он показал на жену, - мама его , Настя! Добро пожаловать к нам в семью! - Пап! Ты не сердись! На все эти свадьбы столько денег надо! Мы с Машей подумали и решили, что и просто посидеть с ребятами в кафе вполне достаточно. Мы же с ней не богатеи! Маша из детского дома, окончила медучилище, так что, шиковать особо не на что! Да и у вас тоже особо не богато с деньгами, а все эти эскорты из машин, куклы на бамперах и пьяные гулянки, зачем все это? Мы и так друг друга любим! Анастасия подошла к невестке обняла ее и поцеловала. - Добро пожаловать в наш дом, дочка! Маша прижалась к Насте и заплакала. - Чего ты? – улыбаясь, спросила Анастасия, гладя ее по пышным волосам, - все же хорошо? - Я очень боялась, что вам вот такая детдомовская не понравится, - улыбаясь сквозь слезы, сказала тихо Маша. - Глупенькая! Ты нам очень понравилась, а главное, что вы любите друг друга! Когда вечером Маша примчалась с занятий, ее ждал сюрприз. -Вот это номер! – крикнула она и с веселым визгом повисла на шее Паши, - ну ты выдул! Еще выше стал! Я скоро с табуреткой буду ходить, чтобы тебя обнять! А это у нас кто? – она с любопытством смотрела на девушку , сидящую за столом. - А вот! Познакомься, Моя жена и твоя тезка, Маша! – смеясь, сказал Паша, представляя жену. - О как! – она подошла к Маше, - привет тезка! –теперь Пашка точно дом будет всегда помнить, – она обняла девушку, - так мы чего празднуем, что ли? – глядя на заставленный тарелками стол. - Ну да! Тебя только и ждем, – сказала Анастасия, выходя из кухни с очередной тарелкой с салатом. - Так я ж завсегда готова! – улыбнулась Маша, - сейчас руки помою и я с вами! Только проводили Пашу с женой, позвонила Даша. - Мааам! Я тут это…. Не одна приеду, можно? – чуть заикаясь, сказала она. - Жениха, что ли везешь? – спросила Анастасия, - раньше-то не могла приехать? Паша с женой были , уже проводили! - Мам, да я знаю, он мне звонил, я правда, не могла, - виновато ответила Даша. - Давайте приезжайте, мы ждем вас! – сказала Анастасия. - Кто звонил? – спросил Михаил, - никак Даша с женихом едут? - А ты откуда знаешь? – удивленно спросила Настя. - Да сорока на хвосте принесла, - засмеялся Михаил, - вернее сорок! - Ааааа, ясно! Вот ведь партизаны! – всплеснула руками Анастасия, - все тайны, какие то. Почему Даша не смогла приехать Анастасия поняла сразу, как только она зашла в дом. - Ох ты ж! Дашенька! – Анастасия кинулась обнимать располневшую Дашу, - сколько уже? - Шесть месяцев, - ответила Даша, - вот знакомьтесь, это Сережа! В дверях стоял высокий темноволосый парень и улыбался. - Здравствуйте! – сказал он и шагнул в комнату, - разрешите представиться, Сергей Дмитриев, автомеханик, женат не был, на стороне детей нет, своя квартира и машина! – он выдохнул. - Ого! Прям, как на плацу доложил! – смеясь, сказал Михаил, подходя к Сергею, - ну здорово, а я отец Даши, Михаил! - А сватья-то есть? – спросила Анастасия, - вроде как познакомиться, по правилам, нужно! Сергей опустил голову. - Нет уже никого, мамы два года как нет, а отца я не помню! - Ну что ж, считай, что теперь и мать и отец у тебя есть! – сказал Михаил, - добро пожаловать в нашу семью! Когда Маша, прилетев с занятий, увидела Дашу, от неожиданности, аж потеряла дар речи. Потом села на стул и выдала: -Вы чо совсем сдурели, что ли? Все пережинились! – народ со смеху чуть не попадал. Когда после двух дней Даша с Сергеем уехали обратно к себе, Анастасия, сидя около окна, улыбнулась, и глядя на мужа сказала: - Ну вот, мы и бабушкой с дедушкой скоро будем! - Так это ж хорошо! – засмеялся Михаил,- скучать некогда будет! А еще через месяц позвонил Пашка, сообщить, что устроились нормально, и что тоже ждут пополнения в семье. - Вот так вот! – Маша сидела, и хлопая глазами смотрела то на мать, то на отца, - круто вообще! Одна я бесхозная осталась! - Это чего так? – засмеялся Михаил, - а Дениска твой? Он что, другую нашел, что ли? - А чо Дениска-то? – Маша удивленно глянула на отца, - нам еще рановато на эту тему думать вообще-то! Учиться надо и вообще….. некада! С третьего курса Маша уже почти официально работала на местную газету , да еще прихватывала заказы с журнала, тоже местного значения. Носилась целыми днями, то с заказами, то по учебе, дыхнуть некогда было. На все претензии со стороны Дениса, который звонил ей каждый день, отвечала одно. - Дениска, ну чего ты как маленький, то? Ты ж знаешь, что я опять на задании, и у меня еще три хвоста! В общем, мне некада! Денис тяжело вздыхал и обещал перезвонить вечером. Но вечером Маша вырубала телефон и падала спать, набегавшись за целый день. - Ох, проморгаешь ты парня! – недовольно качая головой, говорила ей Анастасия. На что Маша, удивленно глядя, говорила. - Мам, ты о чем? Дениска друг, и он никуда не денется! А Денис взял и потерялся. Начались летние каникулы. Маша взяла тайм-аут во всех газетах и журналах и решила отдохнуть. - Ну, слава Богу! – облегченно вздохнула Анастасия, - а то совсем забегалась наша Мышка! И тут Маша решила сообщить эту радостную новость Денису. Она позвонила ему, но телефон Дениса оказался вне зоны доступа. - О как! И где это он? – возмущенно сказала она. Набрала его другу Олегу, но и у того тоже телефон не отвечал, - ну блин! Они что там, сдурели что ли! Куда все делись то? - Вот! Я ж тебе говорила, что профукаешь парня! – недовольно покачав головой, сказала Анастасия. Маша вздохнула сердито и позвонила на домашний номер Дениса. - Здравствуйте! – лилейным голосом сказала она, - а можно Дениса к телефону? - Вы знаете, а его нет, - ответил женский голос, - он уехал в составе стройотряда, куда-то аж на Север. Сказав «спасибо» Маша положила телефон и озадаченно уставилась в окно. - Ну что? – спросила Анастасия, заглянув к ней в комнату. - Нет, ну ты представляешь, он, оказывается, укатил в стройотряд! – возмущенно сказала она,- и мне ничего не сказал! Во гад! - Так он наверняка тебе звонил, просто ты не отвечала, - предположила Анастасия. Маша срочно полезла в свой телефон. И точно ,там висело десять не отвеченных звонков от Дениса. -Во я дураааааа! – схватившись за голову простонала Маша, - идиотизм, он не лечится, это точно! Совсем одурела со своей работой! А на четвертом курсе случилось, то чего Маша, ну никак не могла ожидать. Начало мая. Все готовятся ко Дню Победы. Заказов с газет и журналов море. Всем нужны необычные материалы о неизвестных героях фронта или героях тыла. Тему так и назвали «Неизвестные герои Великой Отечественной» - У нас сейчас есть великолепный случай рассказать об этих людях, которые тоже совершали свои героические поступки на своих местах, но мы должны рассказать о них всем, – сказал редактор местной газеты «Наш город» и то же самое говорили и на кафедре. Все зарылись в архивы, выискивая фамилии людей, которые были незаслуженно забыты, но совершили героические поступки во время войны, как на фронте, так и в тылу. Рылась и Маша. Ее знакомая по инету подкинула одну идейку. Оказалось, в их рабочий поселок, где эта знакомая жила, в период войны был эвакуирован завод по изготовлению снарядов. Так на этом заводе работала одна девчушка и работала наравне со взрослыми и выполняла по две нормы, и эта девчушка, а сейчас бабушка божий одуванчик, была хорошей знакомой ее матери, и соседкой. - Маш, эта бабулька, Анна Семеновна ее зовут, до сих пор в полном здравии , и ты можешь вполне с ней встретиться и взять у нее интервью, тем более, у нее наверняка куча старых фото есть, так что, материал будет классный! Она написала номер телефона этой бабульки и адрес. Маша ухватилась за этот материал и в выходной день рванула к этой бабушке. Благо, ехать было недалеко на электричке. Порыскав по улицам, Маша нашла адрес бабушки. Это был небольшой частный дом с полисадником и аккуратными клумбами вдоль дорожки, ведущей к дому. На стук в дверь, открыла седая бабулька в фартучке. - Здравствуйте! – сказала, улыбаясь, Маша, - я журналист с города. Мы в честь Дня Победы ищем людей, кто в тылу тоже совершал свой незаметный подвиг! Бабушка как-то странно смотрела на Машу и молчала. - Анна Сергеевна, Вы меня хорошо слышите? – чуть громче сказала Маша. Бабушка, как будто очнулась. -Ой, извините! Здравствуй, милая! Приходи! Мне уже звонили и сказали, что ты приедешь! Проходи, проходи! – и бабушка пошла вглубь дома. Маша удивленно потопталась еще на пороге, потом зашла в дом, сбросила кроссовки и пошла следом за бабулькой. -Иди, милая, на кухню, - позвала бабушка, - я тут чайку приготовила, пирогов напекла, альбомы приготовила! Иди сюда, садись к столу! Маша присела около стола, достала блокнот и диктофон. - Ты деточка пирожки-то кушай, – присаживаясь напротив Маши , сказала бабулька, - с утра-то поди ничегошеньки не ела? - Анна Сергеевна, расскажи мне о том, как Вы работали во время войны на заводе, а я буду слушать, и кушать Ваши пирожки, хорошо? Анна Сергеевна пододвинула к себе чашку с чаем и начала рассказ. Потом Маша сидела и рассматривала альбом с фотографиями, где Анна Сергеевна была молоденькой миловидной девушкой в светлом платьице и улыбкой на лице. - А можно, я некоторые фотографии пересниму? Мы их в газете опубликуем, чтобы все видели, что и в тылу жили вот такие герои, без которых наша Победа была бы невозможна! -Да фотографируй, милая, - засмеялась Анна Сергеевна, а сама все пристально смотрела на Машу. Маша сделала фотографии, потом заставила Анну Сергеевну надеть пиджак, на котором красовались награды. Получилось шикарное фото. Собрав все записи, и сложив в сумку дикторофон и фотоаппарат, Маша уже было собралась уходить, как вдруг не выдержала и спросила: - Анна Сергеевна, вы все время на меня так пристально смотрите, почему? - Ты уж прости меня Машенька, если спрошу чего не так, – Анна Сергеевна, смущенно улыбнулась, - у тебя в нашем поселке нет родственников? - Да нет, - Маша удивленно глянула на старушку, - а что такое? - Погоди ка, - старушка подошла к шкафу и вытащила оттуда две фотографии, - вот, посмотри сама! Это Зиночка Дорофеева, - она протянула Маше одну фотографию, - мы с ней хорошие знакомые. Когда-то вместе лежали в больнице и как-то вот сдружились, перезваниваемся иногда, встречаемся. А это, - она протянула вторую , - это ее дочка Валюша с детками! Замечаешь что-то? Маша взяла обе фотографии и присев опять за стол начала рассматривать их. Особенно привлекло ее внимание второе фото. На нем стояла худенькая, рыжеволосая женщина, лет тридцати пяти, а рядом с ней стоял мальчик лет двенадцати и девочка, лет шести. Так вот эта девочка удивительным образом была, как две капли воды похожа на Машу в детстве. Да и эта женщина была тоже очень похожа на Машу . - Ну это точно не моя родня, - сказала Маша, разглядывая фото, - и правда удивительно! А можно мне водички? – попросила Маша. Анна Сергеевна поспешила за водой на кухню, а Маша быстро достала фотоаппарат и пересняла эти фотки. Не хотела, чтобы старушка это видела. Она выпила воды, и распрощавшись, ушла. Вечером, когда она сидела дома и пыталась составить нужный текст для репортажа, мысли как-то никак не укладывались в голове. - Вообще-то, и правда как-то странно, – думала она, растерянно глядя перед собой, - ну не может быть, чтобы чужие люди были так похожи между собой? Она сбросила фотки в ноутбук и открыла их на экране. Потом из архивной папки скопировала свое фото и расположила их на экране рядом. - Ну вообще караул! – разглядывая фотки удивленно думала Маша, - одно лицо, особенно с девочкой! Маша тяжело вздохнула, закрыла фотки и принялась печатать статью, которую нужно было в черновом варианте завтра уже нести редактору. А потом опять все закрутилось. Особенно на праздники. С утра Маша уже торчала на площади, где ветераны все в медалях и с гвоздичками стояли около мемориала погибшим горожанам. В какой-то момент, вдруг вся площадь замерла, и стало тихо. Маша продралась сквозь толпу и увидела, как недалеко от памятника сгорбленная старенькая бабушка с зажженной свечой в руке, медленно шла к той части мемориала, где были на стене написаны фамилии погибших. Она шла, прикрывая ладошкой лепесток огонька, оставив на газоне сумку и тросточку. Подошла, встала на колени перед памятником, и воткнув свечу, начала тихо что-то шептать и креститься, и все это в полной тишине. Все, кто это видел, затаив дыхание стояли и смотрели . Маша потихоньку, приседая, так чтобы не нарушить тишину момента настроив объектив, несколько раз щелкнула фотоаппаратом и поймала именно тот момент, когда бабушка шла и бережно несла в ладонях свечу. Снимок получился настолько трогательный и соответствующий этому дню, что она сразу бросила его на адрес редакции с надписью – « память». Потом она еще много фотографировала, брала интервью, и просто поздравляла и разговаривала с ветеранами. Уже вечером, дома, вымотанная дневными событиями, Маша показала Анастасии это фото. - Господи! Ведь до сих пор сердце болит за них, - сказала мама и у нее по щеке скатилась слезинка. На следующий день городская газета вышла с этой фотографией на первой странице с той же надписью «Память». Как-то вечером Маша сидела у себя в комнате и опять рассматривала те фотографии , которые сделала у бабули. В комнату вошла Анастасия. - Чего смотришь интересного? – спросила она , заглядывая в ноутбук и вдруг увидела фото той женщина с детьми. Она побледнела, и испуганно закрыв руками рот села на диван. - Господииии! – тихо сказала она. - Мам! Ты чего? – Маша испуганно смотрела на бледное лицо матери, - ты кого-то знакомого увидела? Я вот смотрю на эти фото и поражаюсь, как я похожа на эту девочку и женщину, да и на пацана, тоже чем-то! Правда, удивительно? А Анастасия, не моргая, смотрела на фотографию и из глаз ее потекли слезы. - Да что случилось то? – настойчиво спросила Маша, - мам? - Ну, видимо, время пришло, - вдруг сказала Анастасия и вытирая слезы, тяжело вздохнула. -Ты о чем? – ничего не понимая, спросила Маша, и подсев к матери, приобняла ее. - Манечка, доченька, ты прости меня, если что, но видать пришло время мне тебе все рассказать, - сказала Анастасия, - рано или поздно надо было это сделать. Раньше все боялась, что не поймешь, но ты выросла и имеешь право знать правду. Маша растеряно смотрела на маму, так ничего и не понимая. - Было это, как раз девятнадцать лет назад, - начала рассказ Анастасия, - я тогда опять забеременела. Паше было уже шесть, Дашеньке два, мы были рады с отцом, что появится еще один ребенок у нас. Мы с ним всегда хотели , чтобы в семье было много детей. И дернуло же меня весной мыть полы на веранде. Помню, замерзла вся, особенно руки. Миша тогда на работе был и мне все хотелось побыстрее порядок в доме навести, чтобы хоть ему полегче было, а то я с ребятишками, а он все домом занимался. Жалко его было и так наработается, а тут еще и в доме порядок надо наводить. А я Дашутку уторкала спать, Пашу посадила играть и смотреть за сестричкой, а сама быстро мыть полы умчалась. Помню, взмокла вся, а руки ледяные. Ну, в общем, к вечеру у меня температура поднялась, и живот болеть начал невыносимо. Перепугала я Мишу. Он скорее Скорую вызвал, и увезли меня в больницу. Вот и помыла я полы, помогла, называется! Гинеколог меня посмотрела и отругала на чем свет стоит. Это сейчас тютюкаются , а раньше, ух как нас там строили! Беременность я не сохранила, да еще и воспаление сильнейшее схватила и осталась лежать аж на месяц. Вот так я помогла . А больница тогда, как-то на две части делилась. Мы вот такие, как я или, на сохрани которые, лежали в одном корпусе, а роженицы в другом. Это сейчас все по-другому, а тогда роддом еще только строили. Вот так мы и ютились. Уколы нам ставила одна молоденькая медсестра Юличка. Она на ночь и в том отделении поддежуривала, ну и нам таблетки выдавала. И вот как-то вечером заходит к нам в палату вся такая зареванная. Мы к ней - Юличка , ты чего? Что случилось то? - Знаете, там молоденькую девчонку по Скорой привезли, роды у нее. Так вы представляете малыш родился мало того что, маленький совсем, да еще и синий весь! Оказывается, эта дурочка животом колотилась об угол двери, чтобы малыш скорее родился или, как она сказала, чтоб вывалился быстрее! Врачи его осмотрели, вроде голову не повредила, а тельце смотреть страшно, синюшное все! Так она, отказную, сразу написала и удрала из больницы! От врача нагоняй получили, что не углядели! - Так, а с малышом то что? - спросила я. - Так он лежит в новорожденной, врачи его выхаживают, - Юля вытерла слезы, раздала таблетки, уколы нам воткнула и убежала. Мы все в таком шоке сидели, что и не описать. А тут мне еще и гинеколог при осмотре сказала, что мне года три никакой беременности, воспаление лечить надо, да и не факт, что смогу еще иметь детей. - Вам же милая не двадцать лет, лечитесь, но ничего гарантировать я Вам не могу, - сказала она мне после осмотра. Я, конечно, расстроилась. Вышла от врача, бреду по коридору и вижу опять наша Юлинька идет. - Ну что, Юлинька, как там тот малыш? – остановила я ее. - Да поправляется , - улыбнулась Юля. - А посмотреть-то хоть можно? - спрашиваю я. - А вечером, когда все врачи уйдут, приходи, покажу. Это девочка, маленькая такая, прям, как мышка! Вечером, когда все спать улеглись я и пошла к Юличке. Она меня подвела к этой комнате, ну где малыши лежат, там стеклянная стена, и показала ее. Такая малышка, даже на личике синенькие пятнышки. - Это пройдет, - сказала Юличка, - у нее еще и дефицит веса, откармливать будем, а потом в дом малютки отдадут, как вес наберет, жалко ее! Гляжу я на нее, а у самой аж сердце заходится. Как вот такую кроху можно было так не любить? Она же, бедная, аж в утробе настрадалась, и теперь опять никому не нужна оказалась! Стою, а слезы прямо ручьями кататься! Днем Мише позвонила, все рассказала. И решили мы забрать эту малышку себе, где двое там и третья вырастет, тем более мы же хотели третьего ребеночка, а тут моя простуда, а лет-то мне уже много, да и родить опять же, шансов мало. Обсказала все это ему и говорю: - Давай девочку заберем! Одна она на всем белом свете! Даже матери собственной не нужна оказалась! А он и согласился: - Раз уж такое дело, давай заберем! Все одно еще одного хотели, так пускай дочка будет! После разговора с Мишей я пошла к главврачу и сказала, что хочу забрать эту девочку себе. Написала бумагу, и пока она вес набирала в больнице, мы все бумаги собрали и через два месяца принесли ее домой. Вот так ты у нас и появилась. А девочку эту, которая тебя родила, я потом видела. Пришлось ехать к ним домой и брать отказ еще и от матери, что ей этот ребенок тоже не нужен! Сказали так положено. Девочка маленькая такая, лет пятнадцать, худенькая, даже странно было смотреть на нее и представлять, что она вообще была беременна. Ребенок еще же, но как звереныш была, исподлобья все смотрела, вся колючая как ежик. Мать ее сразу все бумаги подписала и молча выпроводила нас из дома, а девочка все сидела, уткнувшись в какую-то книжку и, делала вид, что ее это все не касается. Соседям Миша сказал, что я вроде как на сохранении лежу, а потом и они уехали. Так что, больше-то и никто ничего не знал, особо бояться некого было, что узнают, что ребенок не мой. Я-то все боялась , а вдруг мамаша та опомнится, и начнет искать тебя. Часто такое бывает. С годами-то мозгов добавляется, вот они и спохватываются! А когда фото то у тебя увидела, аж душа обомлела! Ну, думаю, видать и правда, она тебя нашла и сейчас наговорит невесть чего! - Анастасия тяжело вздохнула . Пока говорила, слезами вся улилась. В комнату к Маше заглянул отец. Глянул на Настю и сразу все понял. - Что? Рассказала все-таки? – спросил он жену, - ну видать время пришло, - он подошел к Маше и обнял ее, - я хочу только одно тебе сказать, не важно, что не мы тебя родили, важно, что мы тебя любим и ты для нас родная и любимая дочка! Маша сидела и не знала, что сказать. Эта новость, для нее была настолько внезапной, что она никак не могла путем сообразить и сказать что-то вразумительное. - Манечка, доченька, что же ты молчишь? – спросила Анастасия, - эта женщина на фото, та самая девочка, о которой я тебе рассказала. - Мам, я уже догадалась, - тихо сказала Маша, - то, что ты мне рассказала, это ужасно! Как она так могла? – Машу подтрясывало, она вдруг разревелась не понятно почему. Анастасия испуганно подскочила к ней и обняла. - Не надо плакать, все это, в прошлом! Может, и не надо было тебе все это рассказывать, да только не возможно все это скрывать, - Анастасия прижала ее к себе, - я все боялась, что ты узнаешь это все от чужих людей, и не простишь меня за то, что я тебе сама это не рассказала. Ну вот и рассказала! Самой страшно было тебе это рассказывать. Ты успокойся, все же хорошо? – она вытирала слезы со щек Маши и целовала ее. На следующий день Машу после лекций встретил Денис. - Мышка, ты чего какая-то грустная? Что-то случилось? – спросил он, вглядываясь в ее лицо, - плакала, что ли? Она взяла его за руку, и молча, потянула в их кафе, где они частенько сиживали за чашкой кофе и мороженным. Два часа, Маша сглатывая комок в горле, замолкая и тяжело вздыхая, рассказывала Денису всю ту жуткую историю, которую узнала вчера вечером от мамы. Денис, молча пил кофе, и внимательно слушал сбивчивый рассказ Маши, потом, когда она замолчал, он посмотрел на нее и улыбнулся. - Мышка, я одного не пойму, ну узнала ты эту семейную тайну, ну и что? В твоей жизни все идет нормально, тебя любят, у тебя чудесные родители, замечательные брат и сестра, скоро племянники народятся, что не так-то? Ты-то чего вся такая раскапущенная и прямо вся в соплях, в слезах и каком-то горе? Объясни мне! Маша посмотрела на Дениса, с каким-то негодованием и обидчиво перевела взгляд куда-то вдаль, ну типа - ты меня не понимаешь. А Денис смотрел на нее, как на капризного ребенка, которому не купили конфетку. Маша опять глянула на Дениса, а потом вдруг улыбнулась. - Вообще-то ты сто раз прав! – сказала она, - чего это вдруг я так разгоревалась? Мне-то какая разница, как я появилась на свет, главное, что у меня замечательная семья! А тайна эта, да пусть она будет! Хорошо, что мама мне ее рассказала, и это главное, в чем она права. Все сложилось в жизни так, что действительно, пришла пора узнать ее и ведь, когда все мои пути так сложились, рассчитывали на то, что я уже взрослая и правильно отреагирую на эту новость о себе! А я , как дура, начала страдать и реветь, как маленькая! По сути-то, ничего, эдакого, не стряслось, если разобраться! - Ну наконец-то я слышу слова взрослой девушки, а не маленькой девочки! – улыбнулся Денис, - а то, прям, даже и не знаю говорить тебе еще одну новость или подождать, когда ты еще повзрослеешь! Маша удивленно глянула на Дениса. - И ну? – она уставилась своими бирюзовыми глазами, в которых запрыгали искорки смеха, на него. Денис полез в карман и вдруг положил на стол коробочку. - Вот! – сказал он, - решил, все-таки, сделать тебе предложение! А то я смотрю, с твоими командировками и репортажами мы никогда не доберемся до этого момента! У Маши на щеках начал расплываться легкий румянец. - Нифига себееееее! – протянула Маша, - вот это точно новость! А что, на вашем факультете достойных-то дам не нашлось? - Мусь, прекрати а! – Денис укоризненно посмотрел на нее, - ты же знаешь, что я только тебя люблю еще с первого класса, так что, никуда тебе от меня не деться! Маша глянула на Дениса, и они оба рассмеялись. - Увы! – развела руками, улыбаясь, Маша, - выходит, что планида моя такая! Никуда не деться, придется согласиться! По этому поводу предлагаю бахнуть по порции мороженого! Вот такая вот маленькая история получилась, длинною в целую человеческую жизнь. #кальноват

Наши бабушки недолюбили наших мам. Им было некогда: они работали, восстанавливали разрушенные войной города. Когда негде жить и нечего есть - не до потешек и не до пряток. Наши мамы выросли в дефиците любви. Нецелованные щечки, замерзшие плечики... Девочки, забытые на сквозняке. Эти девочки выросли в тетенек и родили себе детей, чтобы те их любили, чтобы компенсировать годы сквозняков. Вот стоит банк. В него можно сделать вклад, а потом приходить за дивидендами. Но дети - это не банк. В детей надо делать вклад не ради дивидендов, а ради самих себя. Такой вклад внутрь. Любить проще и целительней, чем не любить. Одиночество - это когда некого любить. И твои запасы любви, накрытые брезентом забвения, лежат, забытые, на заднем дворе. А ты создаешь себе объект любви, чтобы скинуть брезент и пустить любовь в дело. Использовать по назначению. Однажды в магазине я оплатила с карты нужный товар, и мне на карту тут же вернулась часть денег. Это называется кэшбэк. Очень приятно. Любовь детей - она как кэшбэк. Приятный бонус. Но не обязанность. Мама говорила: "Да я на тебя жизнь положила". Она имела ввиду, что много работала, чтобы у меня все было. Мама хочет дивидендов. Но это был ее выбор. Она положила жизнь на то, что выбрала сама. На то, чтобы быть тем, кем была. Значит, она жизнь положила на себя. Не на меня, не надо стрелок. Понимаешь, мама, ты родила меня не для себя, а для меня. Я не могу любить тебя, мама, как твоя мама. Я могу любить тебя, как твоя дочка. Не я беру тебя на ручки, а ты - меня. А тебя берет на ручки твоя мама. Но ее давно нет, а значит, тебя никто не берет на ручки. И мамы приходят к своим детям, и пытаются отвоевать порцию любви, взобраться к ним в ладошки. Плачут, капризничают, топают ножкой. Но любовь нельзя заслужить, выклянчить и отвоевать. Она не растет на пепле войны, претензий и обид. Любовь - это свет. Хочешь, чтобы стало светло? - Включи. Освети. Люби. Ты сам генеришь это электричество, крутишь педали внутреннего двигателя - и зажигается лампочка. Светит и греет. Наши бабушки недолюбили наших мам. Наши мамы недолюбили нас. Мы родили своих детей и имеем все шансы их недолюбить. Династия матрешек с хроническим дефицитом любви. Хочется заплакать и обнять своих детей. И любить их изо всех сил, без дивидендов и кешбеков. А просто потому что у них есть щечки, в которые можно целовать и плечики которые можно обнимать. И крутить, крутить эти педали, чтобы мерцающий свет был ярче и ярче, и уверенней освещал путь. Мне и тем, кого я люблю. А значит, мне не нужен брезент забвения. Пока мне есть, кого любить, я буду их любить за то, что они есть. Автор Ольга Савельева

Сильвестр Сталлоне заявил, что покидает Нью-Йорк и никогда не оглядывается назад. «У меня здесь был дом 40 лет», — сказал актёр фильма «Рокки». «Раньше на земле не было места лучше. До сих пор». Сталлоне считает, что переход к коммунизму — это слишком для такого человека, как он: «Я понимаю, что люди хотят всего бесплатного, но они собираются разрушить величайший город мира, и я не хочу быть здесь и видеть это». Sylvester Stallone says he's leaving New York City and never looking back. "I've had a home here for 40 years," said the Rocky actor, "There used to be no better place on earth. Until now." Stallone says the shift to Communism is too much for someone like him: "I understand that people want free stuff, but they're gonna ruin the world's greatest city, and I don't wanna be here to see it." Гера Тараховский

Проводник душ (сказки для взрослых) часть 2 Ребятам предстояло теперь подняться наверх, что тоже было весьма сложно. Хоть и с пробуксовкой, но они вскарабкались наверх, и подождав минут двадцать, уехали обратно в Лебяжье. По приезде, на перроне Настя остановила Николая. - Вы знаете Николай, я поеду домой! Скоро электричка, так что давайте прощаться! Меня тоже дома ждут родители! – и она протянула ему руку, - про панихиду не забудьте! И еще! Саша мне сказала, что с нее тогда сняли тот самый кулончик с ангелом, который вы ей дарили на рождение дочери! Так что вы можете поискать! Я понимаю, что прошло уже столько времени, но вдруг вам где-то встретиться , тогда можно будет как-то найти тех уродов, которые убили ее?! Этот кулон, он же единственный был? -Да! Я заказывал его у своего друга, специально по моему эскизу! – сказал Николай. – Спасибо! Думаю, что те, кто убил Сашу, не далеко уехали и живут где-то в наших краях! Я все равно пойду к следователю, чтобы остановить поиски Саши и расскажу ему про кулон! Да и сам буду приглядываться! Чем черт не шутит, вдруг он где-нибудь всплывет?! – он тяжело вздохнул и протянул руку Насте. – Жаль, что так быстро уезжаешь! Я думал, что ты у нас еще побудешь! Спасибо тебе еще раз! - Вы мне, если что, звоните! – сказала Настя, и они обменялись номерами телефонов. Через полчаса Настя уже сидела в вагоне электрички, которая везла ее ближе к дому. Теперь, когда она поняла, как это, и правда все сложно и тяжело, она решила пока повременить и спрятала коробку в книжном шкафу. - Мда! Права была бабушка! Надо немного подождать! Все так сложно! – думала она, вспоминая свою поездку, и все что она увидела. Прошло время. Настя уже училась на первом куре Политехнического института и все это время она ни разу так и доставала шар. Сдав последний экзамен летней сессии, она укатила с ребятами в стройотряд. Еще тогда, в свою первую поездку по поиску Саши, она решила для себя, что пока у нее самой не будет своих заработанных денег, она пока не будет заниматься поиском. Вернулась она из стройотряда уже в начале августа. Веселая, похудевшая, но зато, с заработанными деньгами и подарками для своих родных людей. -Ну ты, работяжка наша! – Смеясь, сказал папа, когда Настя вручила ему наручные часы. – Смотри, мать! Дождались! Нам с тобой уже и подарки стала дочь дарить , купленные на свои кровные! – и он поднял вверх указательный палец, - Свои! Вера мерила модную кофточку и, улыбаясь, смотрела на Настю. Сашке торжественно была подарена модняцкая толстовка, о которой тот мечтал с ярким рисунком. Родители пошли в отпуск и собрались ехать на пару недель в деревню. -Хозяйничайте тут сами, не маленькие уже! А мы поедем отдыхать по огороду!– Улыбаясь, сказал папа, и они укатили. На следующий день после завтрака Сашка на целый день ушел к своему другу «резаться в танчики» и Настя осталась дома одна. Она прибралась в квартире и, наконец, достала из книжного шкафа заветную коробку. -Ну вот, и твое время пришло! Прости, что так долго не доставала тебя! – она вытащила шар и поставила его на окно под солнечные лучи. Шар ожил очень быстро, раскидав вокруг себя пучок лучей. Настя села за стол и внимательно следила за тем, что будет дальше. Один из лучей увеличился и ударил куда-то вверх. Через несколько минут по нему покатился черный шарик. - Ага! Кто-то попался! – тихо сказала Настя, наблюдая как шарик начал увеличиваться и вкатился в шар. Лучи собрались в пучок и из него в стену ударил большой луч. На стене появилась вначале смутная фигура мужчины, а потом она обрела объемную форму, и перед Настей появился мужчина лет сорока. Он огляделся, и увидев Настю слегка наклонил голову в приветствии. - Приветствую тебя проводник! – услышала она тихий голос, - я Валерий Петрович Ванин. Меня убили пять лет назад, тогда мне было сорок два года! Это случилось в новостройке именно в этом городе! Я когда-то был очень состоятельным бизнесменом и меня заказал мой напарник. Он сговорился с моей женой, польстившись на мой бизнес! Мы с ним как раз и занимались строительством домов, и именно в одном из них меня и закопали! Родных у меня никого тогда уже не было, и жена всем моим знакомым сказала, что я уехал отдыхать в тайгу, когда меня стали искать! Я и правда, в отпуск постоянно ездил в тайгу! Просто отдохнуть от всех и, от вся! Вот она и разнесла, что меня, наверное, в той тайге медведь задрал! Куда я ездил, я ей никогда не говорил! Да она и не спрашивала! Так что, меня вроде как, и искали, да только понятно, что не нашли! Меня ж там не было! А я закопан в подвале дома номер 241, по улице Строителей, подъезд, по-моему, шестой! Это новый район! Там в подвале, в самом дальнем углу, где проходят коммуникации! Мы тогда с Олегом, как раз, ходили, проверяли работу подвала! Вот там он меня и тюкнул по голове! Мы с ним тогда поругались! Я сказал, что кое-что нужно переделать, а Олегу всегда было все равно! А потом , чтобы далеко меня не тащить, тут же и прикопал! Коммуникации были уже проложены и в подвал особо-то никто и не лазил! Вот такая история получается! - он замолчал, глядя на Настю. А Настя сидела и прикидывала, как она сможет проникнуть в тот самый подвал и что ответить Валерию. Утешало одно, что ей хоть ехать никуда не надо было. А Валерий выжидательно смотрел на нее. Настя, подумав еще немного, кивнув головой. - Хорошо! Я буду искать! – сказала Настя. Валерий склонил голову в благодарности и шар погас. - Ну вот, - в раздумье сказала Настя и открыла ноут, - бум искать улицу Строителей! - Она открыла карту города. – ого! Аж на другом краю города! – выдохнула она, - ну ладно! Хоть ехать далеко никуда не надо! Ладно! Поеду хоть поищу дом 241, а там видно будет! – сказала она, и подскочив с дивана, оделась и умчалась. До того самого района, о котором говорил Валерий, Настя ехала около сорока минут на автобусе. - Нифига себе город у нас какой большой! – удивленно думала она разглядывая районы, в которых она ни разу не была. – надо себе точно экскурсию устроить по родному городу! Автобус доехал до конечной, и Настя, выйдя из автобуса, и открыв телефон начала смотреть куда ей идти дальше. Покрутившись на месте, она, наконец, определилась с направлением и бодро зашагала к домам. - Скажите, пожалуйста! – остановила она женщину, - мне нужна улица Строителей дом 241! Не подскажите куда идти, а то я тут совсем ничего не поняла куда идти! - Дак, чего искать-то? – улыбнулась женщина, - вооон видишь, голубой дом стоит? Вот это и есть 241! Мы их тут по цветам различаем! Настя поблагодарила ее и быстро пошла в ту сторону. Дом оказался огороженным забором и на входе был шлагбаум. - Ух ты, как тут все строго-то! – улыбнувшись, подумала Настя проходя мимо него. Но она радовалась рано. Все двери были закрыты. – очень интересно! Ну и как внутрь-то попасть? Ну ладно, в подъезд я еще могу проникнуть, а в подвал? - Как поняла Настя, вход в подвал, наверняка. был в самом подъезде. – Мдааа! Рано я радовалась! Надо думать, что делать, раз уж согласилась искать!- Она развернулась и пошла обратно на остановку, - ладно! Надо порыться и разобраться! В голову полезли вопросы. - Чего же я не спросила, что за фирма, как называется? Что за партнер? Как звать жену? Во же я, лопух! Опять ничего путного не спросила! Дом был длинный, и она размышляя медленно шла вдоль дома и поглядывала на окна. Когда она уже дошла до конца дома, она вдруг увидела на стене выцветший металлический плакат, который гласил, что генеральный застройщик дома фирма «Ванин и К», директор фирмы Ванин В.П. , заместитель Соколов О.В. и дальше видимо были написаны номера телефонов и была схема расположения дома, которые уже почти не были видны. - О как! Вот повезло! – она достала телефон и сфотографировала вывеску, - ну вот! Хоть что-то! Бум искать! – и она, повеселев, побежала к автобусу. Вернувшись домой , Настя полезла в ноутбук. Набрала название фирмы и ей выскочило куча ссылок. Оказалось, что название фирмы никто не менял, только генеральным директором теперь был Соколов Олег Викторович, а вот заместителем была Ванина Виктория Сергеевна. - Круто они распорядились! – хмыкнула Настя. – Ладно, поглядим в соцсетях, кто такая Ванина Виктория Сергеевна. Ее страничку Настя нашла сразу. Красивая, яркая, стройная красотка. Фотографий было море. И везде она была с Олегом в обнимку. - Спелись голубки! – нахмурившись, думала Настя, пролистывая фотки. Она листала дальше и вот тут увидела фото Виктории с девочкой, похожей на Валерия. Такая же темненькая и такими же темными глазами. - У него что, дочь есть? А что же он мне ничего не рассказал-то про нее? – удивленно думала Настя, вглядываясь в лицо девочки. По дате Настя поняла, что фото старое. Она прикинула в голове и вычислила, что на текущий момент ей должно было быть уже гола двадцать два. – И как же звать нашу красавицу? – Настя посмотрела комментарии к фото. – ага! А нашу красотку зовут, Алина! Понятно! Поищем теперь страничку нашей Алины! Когда Настя открыла ее страничку, то на фото на нее смотрела уже взрослое лицо красивой девушки. Из тех данных, которые ей удалось выяснить Настя узнала, что Алина окончила юридический, и в настоящее время служит в РОВД Кировского района города, дознавателем. – Ура! Я молодец! Я нашла, кто мне поможет! За это мне надо срочно пойти пообедать! И кстати, где мой подопечный? – она набрала Сашке. - Танкист! Как на счет обеда? Придешь? Понятно! Давай! Я уже пошла, разогревать! – и она пошла на кухню. После обеда Сашка опять умчался, а Настя , убрав со стола, посидела, подумала и отложила свой визит в РОВД на завтра. - Поеду с утра, чтобы времени побольше было, объяснить все даме! – решила она. – да и вообще, надо пообщаться и посмотреть, может она и слушать меня не будет!? Утром, накормив Сашку и убрав со стола, Настя пошла к себе, собираться. - Насть! А можно мы у меня с Мишкой поиграем? А то все время у него, как-то не честно! – Сашка вопросительно смотрел на нее. - Да играйте! Жалко, что ли? Только вот лето закончится, а вы так и будете свои танки гонять! Сходите вон в парк или просто потусуйтесь на улице! С друзьями в кафешку сходите, мороженое поешьте! Чего как суслики по норам сидите? – она взяла сумочку и ушла. Добравшись до того самого РОВД, Настя решительно открыла двери и зашла внутрь. Она подошла к дежурному, сидящему за стеклом. - Здравствуйте! А скажите, пожалуйста, как можно поговорить с Ваниной Алиной? Она дознаватель! – И Настя мило улыбнулась. - А вы по делу? – строго спросил дежурный. - Конечно! Если можно, то вызовите ее сюда! Я подожду! – и Настя отошла в сторонку. Минут через двадцать из боковой двери вышла Алина. - Кто меня спрашивал? – она оглядела стоящих людей. - Это я! – Настя подошла к ней, - Вы меня извините, но мы могли бы поговорить где-нибудь не здесь? Очень нужно! Это касается вашего отца! Алина пристально посмотрела на нее и слегка побледнела. - Вы можете с час подождать? Просто, у меня будет обед, и тогда мы сможем посидеть и поговорить в кафе! Оно у нас тут рядом!- сказала она. - Да! Конечно! Я подожду! – согласно кивнула головой Настя и пошла на выход. Настя пошла к близстоящим магазинам поглазеть на все, что там продается, потом посидела на скамеечке в небольшом парчке, и съела мороженое. К назначенному времени она подошла к зданию РОВД. Ровно в назначенное время Алина вышла из здания. - Пойдемте! – сказала она, и они пошли куда-то за здание. А там, и правда, стояло кафе под смешным названием «А у нас вкуснее!» Они зашли в кафе и села в дальний угол. - Я вас слушаю! – отрывисто сказала Алина. - Меня зовут Настя! - сказала Настя, - то, что я вам сейчас расскажу немного странное, но объяснить вам откуда я это знаю я все равно не смогу! Так что, просто выслушайте, а дальше решите сами, верить или нет! Начну с того, что это рассказ вашего отца Валерия Петровича Ванина! Его убили пять лет назад, но тело так и не нашли! Его убил его напарник Олег в сговоре с вашей матерью Викторией! Так он мне сказал! Это не моя придумка! Он мне рассказал где лежит его тело, и если вы мне поверите, то мы сможем его найти, ну а как доказательство … в общем я вам потом все покажу, когда найдем тело! – Настя замолчала и выжидательно смотрела на Алину. Алина серьезно глянула на нее. - Вы хоть понимаете, что вы сейчас рассказали мне о преступлении? Причем, обвили безосновательно мою мать, и близкого друга отца? Учтите, за это тоже есть уголовная ответственность! - Не надо меня пугать! – спокойно сказала Настя, - я вам рассказала лишь то, что мне рассказал ваш отец! Чтобы вы мне поверили я упираться и доказывать ничего не буду! Я вам предлагаю просто найти его тело, и я знаю, где искать! Если согласны, то давайте, найдем! Я думаю, вы до сих пор пытаетесь это сделать?! Я права? Алина опять глянула на Настю, потом опустила голову и согласно кивнула головой. - Я просто не верю, что он взял, и не сказав мне ничего, уехал в тайгу! – сказала она. - Обычно он нам с бабушкой это говорил! Мне ж тогда уже семнадцать было и мы с ним хорошо общались, хотя я и жила отдельно от родителей с бабушкой! У них с мамой давно уже были испорчены отношения, но они не разводились, потому что бизнес был завязан на обоих и они договорились, что пусть будет так, без развода! Но мы с отцом всегда были дружны , в отличие от наших отношениях с матерью! Мы до сих пор с ней очень редко встречались, а когда она сошлась с Олегом, так я вообще ее видеть не хочу! Я с бабушкой живу! Нам папа отдельную квартиру купил давно! Я лет с шести с ней живу! - она замолчала, но потом продолжила. – Когда Виктория сказала мне, что отец погиб в тайге, я ни на йоту ей не поверила, да только кто меня слушать будет! Она ж жена! А что нашей семьи в реале уже давно нет, кто в этом будет разбираться? Вот я и решила, что разберусь во всем сама и докажу, что она врала! -Так вот! Я и предлагаю разобраться! Я нашла то место, где лежит его тело! Только я туда попасть не могу и мне нужен помощник! – Настя улыбнулась, - может, вы мне все-таки поверите, и мы объединим наши усилия? Я просто обещала вашему отцу, что найду его тело! Его же надо похоронить нормально! Как положено, чтобы душа его ушла в мир иной! - А вы вообще кто? – Алина смотрела на Настю удивленно. - Алин, вы только не обижайтесь! Просто я вам не могу всего рассказать! Скажем так, это мой большой секрет!- Настя виновато улыбнулась. - Хорошо! Не буду больше спрашивать! – сказала Алина, - давай .. давай на «ты»? Договоримся и встретимся еще раз, когда будет у меня выходной!? - Хорошо! – согласилась Настя, - но я предлагаю, немного, другое! Позвони мне вечером, и я тебе расскажу, что и как, а потом мы будем думать, как все провернуть! -Договорились! – сказала Алина, вставая, - извини, мне пора на службу! Они обменялись номерами телефонов, и пошли на выход. - Я буду ждать звонка! – сказала Настя и пошла на остановку автобуса. Уже поздно вечером Насте позвонила Алина, и Настя ей рассказала, где искать тело ее отца. Понимаешь, надо как-то попасть в этот подвал! – закончила Настя, - а как, я не знаю! В ЖЭУ идти мне без толку! А может, ты как-то сможешь придумать? Ты ж все-таки у нас в полиции служишь! Подумай! - Хорошо! - Согласилась Алина, - до выходных я что-нибудь придумаю и поищу с кем можно переговорить! Они встретились в воскресенье. Алина позвонила Насте. - Привет, подруга! Выходи, я тебя внизу жду, около твоего дама! – сказала она. - В смысле около моего дома? А ты откуда…. Ааа, поняла! – засмеялась Настя, - я сейчас! Она быстро оделась и выскочила из дома , сказав Сашке, что пошла к подружке. - Если что, звони! – сказала она ему и умчалась. Настя выбежала из подъезда и увидела Алину, стоящей около автомобиля. - Я тут! – помахала она рукой. - Так ты на машине? Нифига себе! – восхищенно сказала Настя, подбегая к ней. – Привет! Ну что тогда поехали?! Они приехали в к дому 241, по улице Строителей. - Вот видишь? Все закрыто и все на замках! – сказала Настя. - Вижу! Только для нас это не преграда! Я уже позвонила дежурному сантехнику! Он сейчас придет и нам откроет подвал! – сказала Алина, выходя из машины, - пошли! - Что, все так просто, что ли? – удивленно сказала Настя и пошла за ней. - Понимаешь, мне начальник разрешил вне рабочего времени заниматься папиным делом! Я внимательнее прочла дело, и вот тут выяснила, прочитав показания Олега, что он сам рассказал, что последний раз видел папу именно на этом объекте, и что именно во время их встречи отец, якобы, сам сказал, что вечером уезжает в тайгу! Именно, исходя из его показаний, все и строилось! А потом еще и мать подтвердила, что отец уехал в тот же день! И на этом поиски , собственно и затормозились! Вот мы сейчас все и проверим! Я сказала начальнику, что появились новые обстоятельства, и мне надо самой проверить этот подвал! Вот так! – она победно глянула на Настю. – так что, ждем сантехника, и идем все проверять! Появившийся сантехник с недовольным видом воззрился в удостоверение Алины. - И чего вам в выходные не сидится дома? – пробурчал он, но открыл подъезд, и девчонки последовали за ним. Он открыл подвал. – Ну вот! Идите, смотрите! А я около подъезда подожду! – он включил свет, развернулся и ушел. - Ну и хорошо! – сказала Алина, - мешать не будет! – потом глянула на Настю, - ну что, веди! Настя глянула на Алину. - Он сказал, что в дальнем углу подвала! Так что пошли вместе искать! – сказала она, - ты, кстати, лопату не взяла? - А! Забыла! Погоди! Я сейчас! – и Алина выскочила из подвала. Вернулась она быстро с походной лопаткой, - такая пойдет же? – и они двинулись среди труб вглубь подвала. Запах, духота и полумрак. - Мда! Я думала, тут как-то по-другому – сказала Настя пробираясь все дальше. - Не ворчи! – сказала Алина. Они добрались до стены подвала. - Пришли! Теперь давай будем смотреть! Может, что-то найдем? Сюда не так часто заглядывают люди! – сказал Алина, и достала из кармана телефон, включила фонарик и начала медленно обходить и осматривать вокруг себя, - говоришь где-то под трубами? – она присела, - смотри! Там что-то есть! – сказала она, - встала на колени и полезла под трубы, освещая себе фонариком. Оттуда она достала запыленную ручку. – не понятно что это, но ..- она посветила дальше, - а вон там какой-то холмик! Смотри! – взволнованно сказала Алина. Настя тоже стала на колени и включила свой телефон. - Точно! Везде просто пыль, земля, и мусор, а там.. – почему-то шепотом сказала Настя, - давай копнем? - Девки! – услышала они голос сантехника, и вздрогнули от неожиданности - вы где? Куда вас унесло-то? Девчонки переглянулись и поднялись на ноги, отрясая коленки. - Да тут мы! – крикнула Алина, - уважаемый, вы не могли бы подойти к нам? Сантехник тихо матерясь, пробрался к ним. - И чо тут? Чего ищите-то? – спросил он. - Понимаете… - Семеныч я ! – сказал недовольно сантехник. - Понимаете Семеныч! У нас тут такое подозрение, что в этом подвале пять лет назад убили человека и тут его закопали! – сказала Алина. - Да ну!? Прям вот тут? – округлил глаза Семеныч оглядывая пространство, - и где? – потом вдруг озадаченно свел брови, - слушай! А ведь вот что-то такое было! Я ж тут с самого начала работаю и именно в этом месте подвала всегда так воняло! Я, конечно, понимаю, что тут духами не пахнет, но тогда вот приторно так воняло, что мы, как сюда идти , прям вот наказание было! - Ну да! Труп-то под трубами находится , вот его и не видно! – тихо сказала Алина, потом глянула на Семеныча, - вы нам помогите! Мы холмик нашли, а залезть туда нам сложновато! Поможете? - Ну дак чего! Давай, конечно, раз такое дело! Лопатку то давай! – он встал на колени, и кряхтя, подлез под трубы. Прошло минут десять пыхтения Семеныча. - Ох, ты ж! – услышали девчонки, - тут точно кости! Чо делать-то? - Семеныч вылез и глянул на Алину, - вытаскивать что ль? - Погодите! – сказала Алина, - давай те все сделаем, как положено! Сейчас я вызову оперативную группу и изымем останки по закону! Мне же нужно будет еще и генетику сделать, чтобы определить, чьи это останки! Так что пошлите на воздух и будем ждать опергруппу! Вы все равно свидетелями будете!- и она пошла на выход, чтобы позвонить. Семеныч с Настей пошли следом за ней. Ждать пришлось с полчаса. Оперативная группа с Алиной, Настей и Семенычем пошли опять в подвал. Они пришли на место и по указанию Алины один из сотрудников полез под трубы. Прошло еще минут десять, когда сотрудник вытащил и положил на пластиковый пакет останки человеческого скелета. - Вот! Все, что нашел! – сказал он поднимаясь на ноги.- это вообще кто? – спросил он. Алина глянула на пакет. - Мой отец! – тихо сказала Алина. Вся группа удивленно глянули на нее.- Значит так! Собираем аккуратно все в пакет! - Парни все сложили в пакет. Алина глянула на Настю, а та показывала ей, чтобы все ушли. – да! Вы идите! – она глянула на сотрудников. - Мне нужно сделать фотографии места! Я тут сейчас протокол составлю, чтобы свидетели расписались, и выйду следом! Парни понимающе переглянулись и пошли. - Семеныч! Как вас полностью? - Иван Семенович Кустов! – ответил Семеныч. Алина записала его в протокол. - Вы вот тут распишитесь, чтобы я Вас не задерживала, и тоже можете идти! – сказала Алина. Семеныч поставил закорючку и ушел. Когда они остались одни, Настя вытащила из сумки коробку. - Только ничему не удивляйся! – сказала она Алине, вытаскивая шар. Она поднесла шар к пакету, и он тут же засветился. Алина удивленно смотрела то на Настю, то на шар. - Что это? – тихо спросила она. - А это то, что покажет тебе, что эти станки, точно твой отец! – сказала Настя. В свете шара появилась прозрачная фигура Валерий. - Алинка! Дочка! Выросла-то как! Как же я по тебе и бабушке скучаю!! – он улыбнулся. - Нашла! Я рад! - помоги мне уйти! Устал я матыляться между тем и этим светом! Похорони меня рядом с моим отцом!– Потом глянул на Настю, - спасибо тебе проводник, что нашла меня! – потом опять посмотрел на Алину, - дочка! Времени у меня мало! Запомни цифры , которые я тебе сейчас скажу, 0237019, это код от банковской ячейки! Никто его не знает! Я специально ее открыл для тебя! Думал, вот школу окончишь, и отправлю вас с мамой на юг отдыхать! Там у меня свой дом и в этой ячейке все документы на него, на твое имя! Ну вот, вроде, и все! Целую тебя и обнимаю! Убил меня Олег, они с Викой давно были любовниками и я им, видать, сильно мешал! Вот так! Прощай моя хорошая! Мне пора! – он послал ей воздушный поцелуй и начал подниматься по лучу вверх медленная тая. -Папа! Папочка! – Алина заплакала, глядя, как фигура отца уносится куда-то вверх.. Настя обняла ее и тихо гладила по плечу. - Успокойся! Главное, мы нашли его! Теперь нужно похоронить по всем правилам и заказать в церкви панихиду, чтобы отпели его! Бери пакет и пошли! А то там нас уже заждались, наверное! Алина, вытерла слезы, взяла пакет с останками, и они пошли на выход. - Ты понимаешь, я все равно, его сразу похоронить не смогу! – сказала она Насте, - чтобы доказать. что это останки моего отца, мне нужно будет сделать генетическую экспертизу! Я же не скажу, что мне об этом сказал сам отец! Глупость! Мне нужны реальные доказательства! - она сверкнула глазами, - а уж потом я найду, что сказать своей матери и ее любовнику! Сволочи! – потом тяжело вздохнула, - бабушку жалко! - Ну дак на эту самую экспертизу же не все останки нужны? – спросила Настя, - чего-то оставь, а остальное похороните! Он же ждет! - Ну да! Ты права! – согласно кивнула головой Алина, - так и сделаю! Они вышли из подъезда, и Алина передала пакет парням. - В отделение везите, я скоро подъеду! – сказала она им и парни уехали. - Ну что, все? – спросил Семеныч. Алина кивнула головой и пошла к машине. Следом за ней пошла и Настя. Алина подошла к машине, открыла багажник, что-то вынула оттуда и пошла опять к Семенычу. - Семеныч! Спасибо что вы помогли нам! – сказала она и протянула ему бутылку коньяка, - помяните Валерия Петровича Ванина! Он строил этот дом! Семеныч удивленно поднял брови. - Вот так вот! Так это тот , кто пропал что ли? – сказал он тихо и, взяв бутылку, спрятал ее в свой чемоданчик. – ты это! Прими мои соболезнования! – сказал он, тяжело вздохнул и ушел. - Садись, я тебя до дома довезу!- сказала Алина, усаживаясь в машину. Машина остановилась около Настиного дома. - Ты как? – она глянула на Алину. - Нормально! Сейчас поеду в отдел, надо уладить все, а потом в церковь! Надо с батюшкой поговорить, как захоронить останки, ну и вообще как все правильно сделать!? А потом надо еще и бабушке все рассказать! Она у меня до сих пор ждет папу! – Алина грустно вздохнула – потом надо еще с ячейкой этой разобраться и еще кое с кем! – она глянула на Настю, - Спасибо тебе еще раз! - Да ладно! Рада, что помогла! Пока! Звони если что! – и Настя пошла домой. Машина развернулась и укатила. Дома Настя достала коробку из сумки и опять спрятала за книгами. - Сделаем перерыв! – сказала она, - надо как-то отдохнуть от всех этих потрясений! Как же это все сложно то! За окном середина августа и впереди уже маячила учеба и нужно было готовиться к новому учебному году. Сама Настя для себя решила, что в учебном году она доставать шар не будет, нужно было все свои силы направить на учебу. - Подождем лета! – сказала она, подойдя к книжному шкафу, - вы уж там меня простите, но мне надо учиться! Где-то, через неделю, ей позвонила Алина. - Привет Настя! Это Алина, помнишь? – услышала она голос Алины. - Ой! Привет! Помню , конечно! – улыбнулась Настя. - Насть! Ты в воскресенье, что делать будешь? Нам бы встретиться! Ты как? – спросила Алина. - Давай! Буду очень рада! – ответила Настя. Алина заехала за Настей и они поехали посидеть в кафе. - Я тут пока разобралась со всем.. в общем вот! – она поставила на стул пакет, - я хочу отблагодарить тебя за все! Только не вздумай отказываться! Мы так с бабушкой решили! Я перевожусь в тот город, где папа нам оставил дом, и мы уезжаем отсюда! Так что, будет тебе память от меня! Настя заглянула в пакет и округлила глаза. Там лежал новенький ноутбук и коробочка с сотовым телефоном. - Ты что сдурела? Это же все так дорого! – сказала Настя. - И что теперь? Поверь мне, это просто вещи и все! – засмеялась Алина, - самое главное, это твои близкие и родные, а все это барахло, ерунда полная! Ты же учишься, тебе все это понадобиться! Так что, не спорь! Они еще посидели около получаса, поговорили, и Алина довезла ее опять до дома и они распрощались. - Алин! Звони если что! – сказала Настя . - Насть! Обещать не буду, но если что обязательно! – сказала Алина, и помахав рукой, уехала. Настя училась на факультете информатики, вычислительной техники и информационной безопасности. Факультет был сложный, и приходилось много времени просиживать за учебой. Еще в начале первого курса, когда их собрали в аудитории, и они начали знакомиться друг с другом, она познакомилась с Пашкой. Он тогда сел рядом, и все время посматривал на нее и улыбался. Настя сидела и смущенно краснела, потом не выдержала, и когда прозвенел звонок на перемену, она решительно повернулась к нему. - Чего ты все смотришь на меня и улыбаешься? – спросила его. - Ой! Извини, если что не так! Просто ты сильно похожа на мою сестренку! Ну, правда! Не обижайся! Меня Пашка зовут! А пошли в столовку, кофейку попьем! – он смотрел на нее и так мило улыбался, что Настя засмеялась. - Да ладно пошли! – сказала она. Вот так они и познакомились и весь год так и продолжили сидеть вместе и на лекциях и на практических занятиях. После занятий Пашка , как истинный джентльмен , провожал Настю до дома. После окончания первого курса, они ничего друг другу не обещали, и даже разговора не было, чтобы созваниваться. Пашка просто попрощался с ней и уехал домой. Жил он в пригороде и во время учебы жил в общежитии. И вот первого сентября Настя неслась в институт и улыбалась, вспоминая Пашку. Она вдруг поняла, что здорово соскучилась по нему. - И чего я у него номер телефона не взяла? Вот же дура! И он тоже хорош! Мог бы сам попросить! Ухажер тоже мне! – думала она, заходя в аудиторию, и высматривая Пашку. - Всем привет! Помахала она рукой и пошла на свое, обычное место, но Пашки там не было. – Опаздывает, однако! – хмыкнула Настя. Аудитория заполнилась, но Пашка так и явился. Настя после общего собрания побежала в деканат посмотреть расписание на завтра. - Странно! И что случилось? – тревожно думала она, поднимаясь на второй этаж и направляясь в деканат, - блин! Надо у кого-то его телефон, что ли узнать! Она подошла к доске объявлений и достала свой телефон, чтобы сфотать расписание. - Привет! – вдруг услышала она сзади знакомый голос. Она повернулась и увидела Пашку с тростью. - Привет! Что с тобой? – спросила она. - Да вот! Неудачно спрыгнул с дома! – улыбнулся Пашка, - пришел в деканат показаться! Мне вообще- то еще неделю в больнице лежать надо, да я выпросился, чтобы меня выписали! Думаю, с палочкой то я доковыляю до аудитории? - И что сказали? – спросила Настя. - Сказали на мое усмотрение! Так что, буду, как английский денди теперь с тростью ходить! – и он рассмеялся. - Ну ты, и балбес! – сердито сказала Настя, - чего так не внимательно сигал то с крыши? - Так вышло! – он смотрел на нее и улыбался, - ты прям, точно , как моя сестренка говоришь, и даже хмуришься, точно так же! - А как родители? Поди, переживают? – спросила Настя. - Родители? – он опустил голову, - мы у тетки живем! Настя удивленно посмотрела на него и поняла, что спросила немного не то. - Извини! – сказала она. - Ничего! Ты же не знала! – сказал Пашка, - давай ка я тоже сфотаю расписание и пошли , проводишь меня до общаги! То, что у Пашки нет родителей, для Насти была новость. Хотя, она не так хорошо его знала, чтобы знать такие вещи. Они вышли из здания института, и пошли по тропинке к общаге. - Пошли, сидим немного на воздухе! – предложил Пашка, - сегодня погода классная и сидеть в комнате не очень хочется! Ты не торопишься? - Нет! – улыбаясь, сказала Настя, - пошли, посидим! Напротив общежития была спортивная площадка, и там стояли скамейки. Они сели, и минуты три молчали. -Понимаешь, я никому об этом не говорил.. – начал Пашка, - мои родители были любителями гор, и в тот год, это когда я, как раз, оканчивал школу, они уехали в Горный на очередное восхождение! Они всегда в свой отпуск уезжали, а нас отправляли в тетке! Ну вот, такие любители были! Зато потом столько фоток привозили, и столько много интересного рассказывали! Папа мне тогда сказал, что вот, как только, я поступлю, то на летние каникулы они возьмут меня с собой! Но вышло так, что они не вернулись к сроку, и тетка забила тревогу. В общем, папу нашли, а маму нет! Они сорвались и разбились! Только вот маму почему-то не нашли, хотя ребята там облазили все! Мы до сих пор не знаем, что там случилось! Ребята, вроде говорили, что при восхождении они закрепили веревки на старый крюк, и он не выдержал! Хотя я толком-то и не знаю что там и как! – он грустно вздохнул. – Сестренка , Маринка, до сих пор чуть чего и плачет, хотя прошло уже два года! Нет, ты не думай! Тетка у нас классная и она нас не бросила, и живем мы нормально! Маринка в восьмом классе учится, я вот потупил и тоже учусь! Так что, в бытовом-то плане все хорошо, но… скучаем по родителям очень! К папе мы на могилку ходим, а вот про маму так и не знаем ничего! Почему не нашли ее тело? - Понятно! – тихо сказала Настя, - ты прости, что я тот вопрос дурацкий задала, и вот тебе приходится все это вспоминать! - Ничего! Не переживай! Мне просто, наверное, надо было выговориться! – сказала Пашка, - тяжело все это в себе носить! Они еще посидели немного, и Настя, попрощавшись, пошла на остановку. Она ехала в автобусе и все вспоминала Пашкин рассказ. - Блин! Если б можно было, как-то душу Пашкиной мамы в шар зазвать! – думала она, - так хочется ему помочь, да и душе его мамы! Ведь где-то же она лежит? (продолжение) #кальноват

Спасатели душ (сказки для взрослых) часть 3 Ребята, прикинув, куда надо ехать, пошли на автобусную остановку. До места жительства Михаила пришлось ехать в старую часть города, где находились старые пятиэтажки. Они побродили по дворам и, наконец, вышли к нужному дому. -Вон он! – увидев фигуру Михаила, сказала Аня, - смотрите, он стоит около того дома. А там, действительно, маячила фигура Михаила и рядом с домом, около подъезда лежали два пьяных мужика. - Подельники не смогла отползти дальше своего места жительства, - сказал Сергей, подходя к ним, - ты смотри ка, даже кровь не смыли! Это сколько же надо выпить ..? Господи! Что за народ? – он глянул на фигуру Михаила, - ну веди! – он обернулся, - девчонки, вы тут подождите, мы с Иваном спустимся и поглядим, что там? Не хватало еще вам по подвалам лазить! Аня с Люсей отошли подальше от не очень хорошо пахнущей спящей парочки. - И что людям не хватает, - грустно глядя на них, сказала Люся, - грязные, воняют! -Фиг с ними, - сказала Аня, - каждый сам себе жизнь выбирает, мне так мама говорила! Парни спустились в подвал. Пахло не очень. -Вон туда, - Сергей показал на маячащую впереди фигуру Михаила, - ну и вонь тут! – он прикрыл ладошкой нос. Тело Михаила лежало в углу подвала около проходящих труб, на каких-то тряпках. Нож так и торчал из спины. Прозрачная фигура Михаила стояла над своим телом. -Ну вот, как так-то? – Сергей глянул на него, - и тебе так нравилось жить в этой грязи? Не пониманию! Дочь есть, мать, а ты .. – он наклонился с телу, - ну да, тут даже если бы мы умели летать, уже не поможешь! Иван толкнул Сергея. -Смотри! – он показал на холмик у другой стены, на котором стоял сделанный из палочек крест,- там еще кто-то. - около холмика появилась прозрачная фигура женщины, в таком же бомжеватом одеянии. -Кто это? – спросил Сергей у Михаила. -А! Забыл.. это Манька, подружка Витька! Она умерла месяц назад, напилась паленки! Мужики-то трое очухались, а она .. вот! У нее никого вообще нет! Мужики ее тут и прикопали! Я тогда пить не стал, и они все радовались, что им больше досталось! -Понятно.., – тихо сказал Сергей, - а фамилия у Маньки есть? -Это у нее спрашивать нужно, - сказал Михаил, - иди сюда! – позвал он ее. – фамилия какая у тебя! - Краснова, а чо? – спросила она, удивленно глядя на ребят, - они чо видят меня, что ли? - А полностью? Краснова Мария.. -Александровна, - сказала Манька, - тридцати пяти лет! -Господи! – опять вздохнул Сергей, - молодая же, совсем! И чего вам не живется? – он подошел к Ивану, - пошли! Надо полицию вызывать и придумать, чего говорить, когда приедут, как мы этих бедолаг нашли, – он глянул на стоящую около тела парочку, - ждите! -Вы про мою просьбу не забудьте, - сказал Михаил. Сергей с Иваном вышли из подъезда и облегченно вздохнули. Они подошли к девчонкам. -Так! Я сейчас звоню в полицию, и когда они приедут, я им буду рассказывать, какие мы честные граждане, а вы просто поддакивайте! – он улыбнулся, - ну не будем же мы им рассказывать, что нас покойник позвал! -Это да, - хмыкнула Аня. Сергей набрал 02 и сообщил о находке. Буквально через десять минут во двор въехала машина полиции. Из нее вышли четыре человека, два в гражданской одежде и два в форме. Сергей сразу пошел к ним. - Это мы вас вызвали, - начал он сразу, не ожидая встречных вопросов, - мы тут с ребятами во дворе ждали знакомых, а тут слышим из подвала крики! Поняли, что там драка была. Потом все смолкло и, из подъезда выползли два орла, - он показал на спящих мужиков, - все бы ничего, ну напились мужики и что-то там не поделили, но вы посмотрите, у них руки и одежда в крови. Мы с другом спустились поглядеть, мало ли, может помощь кому нужна, а там.. Там мужик с ножом в спине лежит, я и вызвал вас сразу. Мы там ничего не трогали. И еще.. мы там у стены , по-моему, могилу увидели. Холмик и воткнутый крестик! Вы поглядите! Мужик выслушал. -Понятно, - сказала он, - вы не уходите, понятыми будете, - и он, оглянувшись, махнул своим рукой – пошлите, и вы с нами! Вся процессия пошла в подъезд. Одного полицейского оставили около спящей парочки. Слухами земля полнится, и вскоре, около дома собралась толпа любопытных, а еще через какое-то время из соседнего дома выбежала пожилая женщина с перепуганным лицом и побежала к соседнему дому. -По-моему, это мать Михаила, - тихо сказала Люся. -Точно! Смотри, он стоит около двери подъезда и смотрит на нее, - Аня оглянулась, - а вот и дочка бежит! Ну вот куда ребенок? – она побежала к ней, - Полина, стой! Не ходи туда! Тебя все равно не пустят! Девочка остановилась и глянула на Аню. -А вы кто? Откуда вы знаете, что меня Полиной звать? -Знаю, - Аня подошла к ней, - нам поговорить надо.Откуда вы узнали про отца? -Соседка прибежала и сказала, - ответила Полина, - я за бабушкой бежала, ей волноваться нельзя! -Ее не пустят туда, там полиция работает! – сказала Аня, - пошли ее заберем! Вскоре во двор въехала машина Скорой, и следом машина следственного комитета. -Сйчас во всем разберутся, - сказала, стоящая недалеко женщина, - надоели эти БОМЖИ уже. Скорая прибыла вовремя, с бабушкой Полины стало плохо, когда ей подтвердили, что ее сына убили. Женщины, после того, как бабушке сделали укол и она отказалась ехать в больницу, проводили ее домой и Аня пошла с Полиной к ним. -Пойдем, я провожу тебя, - сказала она, глянув на Люсю, - я сейчас! Они отстали от процессии женщин. -Полин, я тебе сейчас кое-что скажу, а ты просто выслушай меня, - они остановились, - у тебя в шкатулке с пуговицами лежит ключ от сейфа, ты найди. Код у сейфа, твой год рождения! - Полина удивленно смотрела на Аню. – только ничего не спрашивай, я тебе все равно ничего объяснить не смогу. Просто, найди и посмотри, что там лежит! - она развернулась и пошла к Люсе. -Сказала? – спросила Люся, - и как она? -Знаешь что, пошли отсюда, чтобы лишних вопросов не было, – сказала Аня и они пошли к ребятам, которые вышли из подъезда. - Вы потом придите в отдел, - сказал мужчина в штатском, - и спасибо за помощь! Ребята распрощались с ним и все дружно пошли со двора. -Сколько мороки, - сказал Иван, - мало того, что нашли, теперь еще и надо объяснить, как нашли! -Не ворчи! – Сказал, улыбаясь, Сергей, - учись, ты теперь, остаешься за старшего. Я завтра уезжаю! – он протянул ему блокнот, - записывай все, чтобы ничего не забыть! Понял? -Да понял я! – сказал Иван, и все заулыбались, - теперь я босс! -Нос не задирай, - смеясь, сказала Аня, - босс вообще-то, больше всех работал! -А я чего? Я всегда готов, - сказал Иван, - только пускай это будет пореже! Не успели они выйти со двора, их догнала Полина. -Погодите, - запыхавшись, сказала она, - бабушка просила прийти на похороны, спасибо, что нашли отца! Мы его совсем потеряли.. – она грустно опустила голову. -Ты крепись, - сказал Сергей, - документы его потом в полицию отнеси! Полина глянула на него. - А..?? Хорошо, - сказала она, так и не задав ему вопрос, - я даже и не знала, что они в сейфе лежат. Папа запрещал нам с бабушкой даже спрашивать, что в нем. Говорил, что там его личные вещи лежат. Вы придете? - Ребята придут, не переживай, - сказал Сергей, - я не смогу, а они придут! Полина убежала. -Ну вот еще тоже , - сказал Иван, - нафиг нам это нужно? - Нужно! – категорически сказала Аня, - надо сказать Михаилу, что мы выполнили его просьбу! -И это надо? – удивленно спросил Иван. - Надо! – сказала Аня, - крепись босс! Наутро Ане позвонила Люся и сказала, что она не сможет пойти. -Анют, у меня дома дела, надо маме помочь, извини, - сказала она. -Да ладно, ничего страшного, мы с Иваном сходим, - успокоила ее Аня. К двенадцати Аня встретилась с Иваном, и они поехали к Михаилу домой. Заходить в квартиру не стали, подождали, когда процессия поехала на кладбище. Народу было на удивление много. Были все соседи и еще пришли сослуживцы. Пока все прощались, Аня увидела Михаила, скорбно стоящим около могилы. Она подошла к нему. -Мы все сделали, - тихо сказала она, не привлекая внимания, - я Полине сказала. - Спасибо вам, - сказал Михаил, - теперь я могу уйти спокойно, маме с Полинкой денег там хватит. Пускай они меня простят. Аня грустно посмотрела на него и вдруг недалеко увидела фигуру женщины. -Тебя ждут, - сказала она. Михаил оглянулся. -Машенька! - и он исчез. Аня увидела, как две фигуры растаяли в воздухе. -Встретились, - подумала она, - вот ведь… После захоронения Сергей с Аней тихо ушли, чтобы их никто не видел. Они пошли на автобусную остановку. -А Люся чего? – спросил он Аню. -У нее что-то там дома, сказала, что маме надо помочь, - сказала Аня, - да ладно, ничего страшного! Я же отпустила Михаила! - Нюр, а ты не знаешь , чего с Люсей случилось, ну что она теперь с нами? – спросил Иван. - Она так немного рассказала.. В общем, она пацаненка из-под машины вытащила, а сама, потом, трое суток бродила по тому коридору.. мама ее докричалась! Мамы они вообще, прям, волшебницы! Я после всего услышанного и увиденного, по-другому к родителям стала относиться, любить, что ли больше стала.. и бздыни все свои далеко убрала. -Ну да.. мамы они такие.. – задумчиво сказал Иван. – А с Сергеем они, как встретились? -А! – Аня улыбнулась, - он ее в парке нашел. Она сидела на скамейке и плакала, а рядом с ней стоял парень, ну который наш. Она не могла понять, почему она его видит и слышит. Сергея и послали ей помочь, ну как ты мне. -Понятно, - улыбаясь, сказал Иван, - ну и чего? К бабе Шуре пойдем? -Слушай, давай всех подождем, - сказала Аня, - отдохнем хоть немного! Если честно, устала я от этих привидений! Вон их сколько бродит, даже страшно. Иван огляделся и тяжело вздохнул. -Ладно! Подождем, когда Сергей прикатит, и тогда уже подумаем, что дальше делать. Хотя, там уже и сентябрь и учеба. -Значит, пока притормозим, – сказала Аня, - им торопиться некуда, а нам учиться надо! -И то верно! – сказал Сергей и они пошли к подошедшему автобусу. Сергей приехал в двадцатых числах августа, сразу позвонил ребятам и назначил встречу в маленьком кафе, в парке. -Привет! - радостно улыбаясь, помахал он рукой Ане, которая зашла в кафе. За столиком уже сидели Иван и Люся, – чего опаздываешь? -Да… дела домашние, привет всем! – Аня села за столик, - как у всех дела? -Тааак! – Сергей засмеялся, - вы что, как я уехал не встречались , что ли? -Сереж, да что-то у всех дел навалилось дома, - сказа Иван, - домашние-то дела никто не отменял! -Да ладно вам! Это я так просто спросил, - улыбнулся Сергей, - мы давайте решим, когда к бабе Шуре пойдем! Мы ж у нее давно не были! Там, поди, дел накопилось…. Хотя , если честно, сейчас совсем некогда будет, скоро на учебу! -Все равно сходить надо, - сказала Аня, - хоть показаться, а то подумает, что мы про нее забыли! -Так она ж сейчас не одна, - сказала Люся, - может, ей тоже сейчас некогда заниматься нашими бедолагами? -Не.. она не такая, - сказала Аня, - она не бросит это дело! Я все думаю, как она все делает? Вроде же, никуда не ездит и, ни к кому не ходит. -Пойдем, и она тебе объяснит, - сказал Сергей, - а пойдем мы завтра, никакие отнекивания и дела не принимаются! На следующий день, ребята, весело переговариваясь, шли по улице к дому бабы Шуры. Сергей нес коробку с тортом, а Иван букет цветов. -А мы с тобой Люсь, как не родные, без подарков, - смеясь, сказала Аня, подходя к воротам и вдруг тихо рассмеялась, - ой, Боже мой! Хозяйственные вы наши. А там, двор бабы Шуры было не узнать То место, где стоял стол и летняя печурка, теперь была накрыта крышей, и получилось типа большой беседки. Одна сторона была сделана деревянной решеткой, по которой вились вьюнки с яркими цветами. -Ой, мамочки! – удивленно глядя на все это, улыбаясь, сказала Люся, - красота-то какая! Вот что значит хозяин в доме! -Баб Шурааа! – Сергей открыл ворота, - куча пришла, встречай! А баба Шура с Матвеем в это время закатывали банки с помидорами, и огурцами. Около стола стояло уже достаточное количество готового продукта. Шура оглянулась и рассмеялась. -Ты смотри-ка, Матвеюшка, ребятня наша прикатила! – вытирая руки о фартук и направляясь к ребятам, сказала Шура. -Оооо! А вот и едоки прибыли! – тоже засмеялся Матвей, - а ты говоришь, зачем так много! -Ну, у вас тут прям красота, - оглядывая большую беседку, сказал Сергей. -А то! Я тут однажды под дождь попал, когда чай решил попить , вот и решил, что надо, что-то сделать, чтобы под дождь летом можно чай пить. Мужиков попросил, мы такую штуку и соорудили! Теперь нам и гроза не страшна. Еще лежак тут сооружу, чтобы было, где полежать днем. – Матвей довольно улыбался. -А давай, мы с Иваном тебе подмогнем, чего сидеть то зазря, - предложил Сергей. -И то, правда, давай, - поддержал его Иван. -Ну, раз такое дело, тогда айдате, материал-то у меня уже приготовлен! – Матвей засмеялся. Мужчины встали и ушли в сторону сарая. -Приехали, называется, в гости, - недовольно покачала головой Шура, - работу себе нашли! -Да и пускай, раз руки чешутся, - засмеялась Аня, - ты тут как? -Да что мне сделается? – засмеялась Шура, - дом свое требует, бедолаги мои, свое! Дел хватает! -Баб Шур, я все спросить хотела, ты как .. – она замялась, - ну.. ты же никуда не ездишь .. как? -А! Вот ты о чем? – баба Шура задумалась, - понимаешь, я берусь за тех, кто давно уже мается! Вызнаю адреса, а потом пишу письма! Если не нашли тело, пишу где искать, а если кто просит что-то передать, ну или прощенье не успел попросить, тоже пишу. Я вроде как, ясновидящая и, мол, меня попросили передать вам! Смешно, конечно, но ты знаешь, люди потом ответы пишут, благодарят! А вы молодые, вы можете и со свежими пообщаться, даже и вытащить кого оттуда! Ладно! Давайте ка, девоньки доделаем мое дело! У меня тут две банки осталось! А мужики пускай своими делами занимаются. И девчонки начали помогать бабе Шуре с огурцами. После огурцов, женская половина ушла в огород, а мужчины занялись лежаком. Через три часа все сидели за столом, пили чай, ели торт и пироги бабы Шуры -Ну, рассказывайте, чего делали, кого отпустили? – спросила баба Шура. Аня рассказала про Михаила, и как он встретился со своей женой. -А потом мы устроили себе каникулы, - засмеялся Иван. -Тоже надо, - согласилась с ним Шура, - а ты Сергей? Как отработал? -Да у меня все нормально, но.. – он засмеялся, - прям даже и не знаю, хоть смейся, хоть плач! Я мужика из силосной ямы доставал. Шел вечером из деревенского магазина, за конфетами ходил. У нас у девочки день рождения, мы и решили чай с конфетами попить, я и пошел! Возвращаюсь и слышу мычание какое-то из-за кустов. Прислушался, точно мужской голос, типа «спасите» мычит. Я туда.. чуть сам в эту яму не мырнул! – Сергей засмеялся, - понимаете, у них там сделана такая силосная яма у местного деревенского фермера. Он свинок разводит и все отходы из-под них в яму сваливает, чтобы до весны там все перегнило и можно на поля вывозить. А там.. – он махнул рукой, - там, во-первых, дышать прям нечем, вонь , а во-вторых, там типа болота, если что, утонуть можно запросто, причем никто и не услышит и не увидит, яма –то за деревней, это меня случаем мимо принесло. Подхожу к краю, а там мужик вошкается, а выбраться не может. Весь в дерьме, прям вот весь! Рожа испуганная, грязная! Держится за какой-то корень и мычит, видать, устал уже орать. Я сук какой-то нашел и кое-как его вытянул, сам весь вывозился, потом пришлось отмываться. Благо, девчонки мне пузырь геля для душа дали. Ну а мужик вылез , на траву упал и давай плакать. -Чего ты ? – спрашиваю, - не утоп же, чего теперь то? А он мне и рассказал, что его бабкино проклятье, видимо, настигло. Оказалось он у нее пенсию спер , выпил и пьяный по темну заплутал и угодил в эту яму. -Так я в момент отрезвел, - вытирая слезы, сказал он, - я когда деньги то утащил, слышу бабка моя, обнаружила видать, что пенсии нет, как заохала, а потом так громко, - чтоб тебя небо покарало, за твои деяния! – про кого сказала я не знаю, но деньги-то я спер и вот… допился! -Тебе урок, больше не пей, - сказал я ему, а самого прям смех берет, - иди, отмывайся! Деньги-то не все пропил? Отдай и давай ка иди, работай, чтобы бабушке то, что пропил, отдать! -Ну и ? – просмеявшись, спросил Матвей. -Не знаю, честно! – сказал Сергей, - так воняло, что я бегом умчался, чтобы побыстрее отмыться! Вот такое спасение! - Ну и молодец, что помог, - сказала Шура, - я так поняла, что вам скоро на учебу? Вы давайте ка учитесь, а с этими бедолагами, мы уже опять займемся летом, когда будете свободны. А если что попадется, вы уже знаете, что делать! Раз увидите, значит, надо помочь, а сами не разговаривайте! Ребята еще посидели немного и, попрощавшись, пошли домой. -Баб Шур, ты когда телефон себе купишь? – спросил Сергей. -Ох, ты! Я ж и забыла! – всплеснула руками Шура, - купила я! Матвей заставил! – она ушла в дом и вернулась с кнопочным телефоном, - вот такой! Номер сам глянь. Сергей продиктовал всем номер бабы Шуры. -Теперь хоть просто позвонить можно будет! – возвращая телефон Шуре, сказал Сергей, - я тебе наши номера вбил, если что срочное, звони! -Хорошо! – улыбаясь, сказала Шура, - может, еще прикатите? -Как только будет возможность, мы тебе позвоним и предупредим! – сказал Сергей и ребята ушли. А дальше началась учеба. Созваниваться и о чем-то говорить ребятам стало некогда. Аня пробовала звонить им, но, то было занято, то телефон не отвечал. -Ну да, - грустно думала она, - парни в институте, им вообще некогда, а у Люси последний год, поди, зубрит, сидит. Но однажды она все-таки дозвонилась до Люси. -Люсь, привет! Чего вы, как партизаны, до вас не дозвонишься? – смеясь, спросила она. -Анют, привет! Да сама же понимаешь, нужно учить, а то последний год! Да и малые сейчас на мне.., – она замолчала, - понимаешь, бабуля летом умерла, и теперь я с малышами вожусь, пока родители на работе. Из садика забрать надо, дома с ними заниматься. Времени просто катастрофически не хватает! -Ой, Люсь, прости! - сказала Аня, - ты, если что, звони! – она нажала отбой, - во же я, идиотка! Нечего людей беспокоить. -Ань, у меня опять задачка не получается, - Сашка заглянул к ней в комнату. -Горе ты мое, иди уже, - улыбнулась Аня. С некоторых пор, она перестала психовать, по поводу младшего брата. Наверное, на нее все эти ее способности здорово подействовали, и она поняла, как это здорово, когда все дома живы и здоровы. В общем, Аня погрузилась в учебу, да и Саше надо было помогать, у которого математика ну никак не получалась. Но в один из дней ей пришлось опять спасать. В тот день она, почему-то пошла в школу пораньше. -Саш, собирайся, пойдем пораньше, мне надо подчитать кое-что, а то у нас контрольная, - поторопила она брата. Саша побурчал, и они пошли вместе. Сашка сразу побежал к себе в класс, а Аня вдруг увидела стоящую около входа в школу фигурку мальчика. Главное, что фигурка мерцала, а значит, мальчик был жив. Аня оглянулась. Около школы еще никого не было, и она подошла к нему, встав спиной к входу в школу, чтобы никто ничего подозрительного не заметил. Деловито достала телефон и приложила к уху. -Ты кто? – спросила она, глядя на худенького мальчика. И тут она вспомнила, что в фойе школы висит его портрет с пометкой «Пропал» -А вы видите меня? – удивленно спросил мальчик, - я пытался подойти к охраннику, когда он выходил из школы, но он почему-то не видит меня. - Быстро говори, кто ты и где ты? – настойчиво спросила Аня. Она очень боялась, что мерцание может исчезнуть. -Я, Сева Кравцов, из четвертого «Б», меня Васька Кузьмин с пацанами избили и бросили в старом гараже. Там холодно и пахнет плохо! Я замерз! -Васька? За что? – спросила Аня, - чего ему надо было? -Да они с нас дань собирают, ну деньги! – грустно сказал Сева, - по штуке в рыла, как они говорят, а я не давал, вот они меня и наказали! А я и не буду давать! Мне мама на завтрак деньги дает, а они отнимают! Наши бояться его, он же вон какой здоровый, и отдают, и целый день потом, голодные ходят! -Так! Стоп! Ты давай ка встреть меня около того гаража, а я пошла к тебе! – быстро сказала Аня и побежала со двора школы. Тот самый гараж был недалеко от школы за домами. Эти гаражи были давно заброшены и их должны были снести, там планировалось строительство нового жилого района. Аня неслась что есть силы. -Ты главное, держись, - тихо говорила она, - я скоро! Двери крайнего гаража были плотно закрыты, и вместо замка там была закручена толстая проволока. Именно около этого гаража она увидела фигуру Севы. -Ну блин! Тут руками не раскрутишь, - растерянно подумала она и быстро набрала охраннику школы. Его телефон был у всех учеников. -Иван Григорьевич, это Аня Завьялова, из 7 «А», я Севу нашла! – буквально выкрикнула она, - мне тут одной не справиться. Я около заброшенных гаражей и Скорую сразу вызывайте, а то он перестал стонать! – это Аня уже присочинила и, когда нажала отбой, стала быстро соображать, как она нашла его. Нужно было это внятно объяснить . Иван Григорьевич примчался очень быстро. -И где? – он тяжело дышал. -Вот тут! Я отсюда слышала! – сказала Аня , - тут проволока, а у меня силы не хватило разогнуть! Иван без проблем раскрутил проволоку и рванул двери. Они заскочили внутрь и сразу увидели лежащего Севу. Он был весь избитый и без сознания. Рядом валялись разбитые очки и разбитый старенький телефон. -Господи! Малыш! – Иван подхватил Севу на уроки и понес на выход. Аня собрала его вещи и побежала следом. Тут же подъехала Скорая. -Что у нас? – из машины выскочил доктор, - понятно! В машину его! – он на ходу щупал пульс, - пульс слабый, но он живой, - Петрович, погнали! Быстро, быстро! -Вы куда его? – крикнула Аня. -В детскую, - ответил ей доктор и машина с сигналами умчалась. Аня с Иваном стояли какое-то время в каком-то ступоре. -Ладно! Пошли, - сказал Иван, - уроки скоро! Поди, опоздала? - Да ладно! – тихо сказала Аня, - главное, что успели! -Это да, тут уж .. – он глянул на Аню, - а ты не знаешь, кто это пацана так отделал? - Знаю, - нахмурившись, сказала Аня. - Иван Григорьевич, вы же знаете Ваську Кузьмина из нашего класса с компанией? Так вот.. я видела, как он у малышей деньги отнимает, которые им родители на завтраки дают! А этот мальчик мог не отдать, они его и наказали! Васька, он вообще, безбашенный! Кстати, он и курит, и пиво пьет, прям в школе, я видела! - Вот оно что.. !– сердито сказал Иван, - я же его предупреждал, ну все! – он достал телефон, - Петр, здорово! Зайди ка в школу, у меня тут дело одно организовалось, это твоя епархия! – он нажал отбой, - вот так! Пускай участковый теперь разбирается! Тем более пацаненок живой и он сам все расскажет, кто его так.. Сволочи! – он глянул на Аню, - извини, конечно, но других слов, как-то не нашлось! -Ничего, - сказала Аня, - я бы тоже, так же, его назвала! Вы матери его позвоните, а то его уже двое суток ищут! - Я директору расскажу и пускай она звонит, не могу я, - он грустно улыбнулся. - бежим, а то времени то уже! Они переглянулись и побежали. Аня успела, как раз к звонку. На следующий день она подошла к Ивану Григорьевичу. -Здрасьте! – поприветствовала она охранника, - ну чего там? -И тебе добрый день, - сказал Иван, - Да Петр Федорович забирал пацанов к себе, опрашивал, а что там потом будет, узнаем! Пацаненок пришел в себя. Правда, Петр Федорович сказал, что его пока опрашивать нельзя, но я думаю, он разберется! Потом уже Аня узнала, что пацанов, вместе с Васькой поставили на учет в детской комнате полиции. Их родителям пришлось выплачивать существенный штраф родителям Севы и оплачивать его лечение, и главное, поборы с малышей прекратились. До конца года с Аней больше никаких случаев не случилось , чему она была несказанно рада. А на второй день нового года ребята созвонились и пошли в гости к бабе Шуре с подарками. -А вот и мы? – улыбаясь, сказал Сергей, когда они пришли к дому Шуры и увидели, как Матвей гребет снег. -Ооо! Помощники пришли! – смеясь, сказал он, здороваясь с Сергеем, - как на счет размяться? -Запросто! – Иван взял у него лопату и начал разгребать двор. Девчонки пошли в дом. -Баб Шур, с Новым годом! – Аня обняла ее, - мы тут все прибыли! -Молодцы! – Шура обняла девчонок, - а парней, поди, припахали снег отгребать? – она засмеялась, - ну пока они там трудятся, давайте помогите мне на стол накрыть. Пока мужики занимались снегом, женская половина накрыла на стол. В центре водрузили торт, которые принесли ребята. Через полчаса румяные мужчины пришли в дом. -Ну вот, и ладно! – сказал Матвей, - теперь не грех и чаи погонять, да еще и с тортом! Ооо! Это, прям, вакурат! Сидели, пили чай, ребята рассказывали о своей учебе. Сергей смешил всю компанию своими рассказами. -Ну как вы ? Никто не беспокоил? – спросила Шура. -А я вообще, отключился, - сказал Сергей, - ну правда, некогда! Учить столько надо, что не до них пока! - А мне Севку показали, пришлось пацана спасать, - сказала Аня, - и, за одно, козлов наказали! Представляете, старшие пацаны у малышей деньги отбирали! -Вот же паразиты! – возмущенно сказала Шура, - молодец! Надо помогать, раз уж показали! Иван с Люсей тоже сказали, что пока ничего не видели. -Наверное, и правда, некогда, - сказал Иван, - ну ничего, летом, наверстаем! - Ничего, подождут, - сказала Шура, - хотя, вы знаете , есть тут одна бедолага, давно маячит у меня. Может, поможете? Найти ее уже не найдешь, ее уже лет пять как нету, да и она сама не знает, где это место! Она все просит узнать о сыне! Пила здорово, сама созналась. Видать, где-то померла от своей водки, а дома остался сын и мать! Может, по узнаете, где он и что с ним? Она только поэтому и уйти не может. Сказала, что по старому адресу жительства его нет, там дома снести, а где он теперь, не знает, вот и мается! – она достала тетрадку и глянула на Сергея, - видишь, глядя на тебя, тоже завела! Память-то уже не та, все не упомнишь! – она полистала тетрадку, - вот! Дмитрий Викторович Злобин. Ему сейчас столько же лет, как и тебе Сергей! Может, где по вашему интернету поглядите? Хоть бабу отпустим, и если честно, надоела она мне, - она улыбнулась. – все откладывала, откладывала, ну а раз вы уж тут, помогите, поищите! Сергей вдруг оживился. -Димка Злобин? Погодите! Так он со мной на курсе учится! Классный парень! Умный, веселый! Мы с ним дружим! Он, точно живет с бабушкой! Мы с ним и в летнем лагере вместе работали. Им квартиру дали в новом районе и у них все хорошо! Точно знаю, что у Димки и девушка есть, Олей звать, тоже с нашего курса. -Правда? Вот же.. и что ж я вам раньше-то про него не рассказала, вот же старая! – засмеялась Шура, - значит, надо барышне сказать, успокоить его душу. Ты мне адрес их новый скажи, пускай посмотрит сама и уйдет уже! Сергей продиктовал Шуре Димкин адрес. Сидели еще около часа, потом ребята засобирались домой. -Жду вас уже летом, - прощаясь с ними, сказала Шура, - тогда, вы уже у меня, не отвертитесь! -Да мы разве против, - обнимая ее, сказала Аня, - мы бы и сейчас помогали, да учиться надо! - А я не смогу летом, - сказала Люся, - мне поступать! -Ну и поступай, - преобняв ее сказала Шура, - мы же ждали, когда Иван освободится, и тебя подождем! Не переживай, эта работа она вечная! -Это точно! – хмыкнул Иван, - тут ее столько , что ни конца ни края! – и он глянул на прозрачные фигуры, которые стояли недалеко от дома, - видала, стоят, ждут! -Ничего, пусть хоть не всем, но кому-то, мы все равно поможем, - сказала Аня. – жалко их, бедолаг! Наверное, эту сказку можно писать и писать, но я думаю, у ребят все будет хорошо и они в меру своих сел так и будут помогать тем, у кого душа так и не успокоилась… #кальноват

Анна Сергеевна (чтобы помнили) Сашкина семья жила в обычной пятиэтажке в старой части города. Когда-то эта часть города была на самой окраине города, а потом город расстроился, и вокруг появились новостройки и теперь их район, хоть и расширился, но все равно, именно здесь не было никаких заводов и фабрик, и он стал считаться самым спокойным и зеленым. Дома подновили, настроили новых, проложили хорошие дороги, настроили магазинов, так сказать, «в шаговой доступности» и оказалось, что когда-то окраина города стала почти элитным районом, где было много зелени, летом кругом были разбиты красивые клумбы, во дворах были оборудованы детские площадки с песочницами с качельками для малышей. Сашке девять лет и он, с пацанами, в своем районе, чувствовал себя даже очень хорошо. Рядом была школа, где было большое футбольное поле и туда можно было бегать играть в футбол. Чуть подальше был парк, куда можно было, тоже бегать, покататься на каруселях, а если мамка давала денег, то и съесть мороженое. А за парком стояла небольшая церквушка, и вечерами, или рано утром, можно было слышать колокольный звон. Пацаны и туда бегали, и из-за забора, хихикая смотрели, как бабульки шли в эту самую церковь. Но это было давно, когда Сашке было лет шесть, а потом он понял, что смеяться над этим глупо. Ну, ходят бабушки в церковь, и ничего в этом смешного нет. К такому выводу он пришел, когда однажды у него случился разговор с его бабушкой. - Ну вот, чего вы туда ходите? – спросил он ее как-то вечером, когда он увидел, что бабушка крестилась на иконку, которая стояла у нее в комнатке, - его же нет! Бабушка тогда грустно так посмотрела на него. - Сашенька, вера, она в душе, а ходим потому как, там место, где меня он слышит, и я могу поговорить с ним наедине! Это такое место! А так-то, я и дома с ним разговариваю, но там он ближе! – сказала она. - И что, вот прям, слышит и помогает? – Сашка с недоверием посмотрел на бабушку. - Конечно, помогает! – кивнула головой бабушка, - тут ведь дело в тебе! Если веришь, то он всегда помогает! – потом глянула на Сашку, - а ты мне скажи, зачем вы бегаете к церкви и там хихикаете? Это не красиво! Ты ж уже взрослый мальчик, тебе же уже скоро десять лет будет! Сашка виновато опустил глаза. - Я больше не буду, бабуль! Честно! – тихо сказал он. - Вот и молодец! Если человеку вера приносит облегчение души, то незачем над этим смеяться, – она наклонилась и чмокнула его. И с тех, пор Сашка больше и не бегал туда, и если кто из пацанов предлагал, то он отказывался. Став постарше, на очередное предложение сбегать к церкви и поглядеть на бабулек, которые стоят и крестятся перед церковью, прежде чем зайти внутрь, он как-то серьезно глянул на мальчишек и сказал: - Нельзя смеяться над этим! Им, может, это радость приносит! Чего вы, как маленькие! Мальчишки хоть и похмыкали, но больше никто не предлагал сбегать к церкви. А еще за церквушкой была лесная полоса, куда, при желании, тоже можно было сбегать для поиска приключений, но, туда пацаны, не очень-то бегали, потому как, там были одни развалины старого детского садика и больше ничего интересного, и вообще, там был заброшенный район, да и родители ругались. Квартира Сашкиной семьи находилась на втором этаже дома и все, кто жил по соседству хорошо знали друг друга. А по соседству, на одной лестничной площадке, жил Сашкин друг Ваня и Гришка. Семьи мальчишек знали другу друга и дружили, а сами мальчишки росли вместе, вместе ходили в тот самый заброшенный садик, а потом пошли учиться в одну школу и даже учились в одном классе. А потом случилось так, что семья Вани продали свою квартиру и уехали. Сашке было жалко, что Вани теперь не будет. - Чего это вы уезжаете-то? – спросил он Ваню. - Да нам места мало стало! – грустно сказал Ваня, - Дашка растет! Папа сказал, что нам пора расширить жилплощадь! - Ну это, конечно, - согласился Сашка, - у вас же еще и бабушка. - Вот именно! – сказал Ваня, - Даша, пока была маленькая жила с бабушкой в одной комнате, а сейчас-то она ж выросла и ей тоже нужно отдельно жить. Не будет же она со мной в комнате жить, она же девчонка! У Ваниной семьи была двушка, и для пятерых человек места и, правда, было маловато. Отец Вани хоть и отгородил для Вани закуток, но это был не выход с учетом подрастающей Даши. Так что, на одного друга у Сашки стало меньше. Ваня сказал, что они уедут жить на другой конец города. - Ну все одно, прикатывай! – сказал ему на прощанье Сашка. - Интересно, кто у нас тут поселится? – сказала мама Сашки, Ольга, - поселится, какой-нибудь пьяница, вот тогда и будет тут и шум и гулянки! - Да ладно тебе! – сердито хмурясь сказал папа, - кто поселится, тот и будет жить! А если будут шуметь, так на это милиция есть! Теперь каждый день Сашка с любопытством ждал, что за соседи появятся. Вначале появились какие-то люди и начали делать в квартире ремонт. Потом завезли кучу всякой мебели. - Ты поглянь ка! – Ольга удивленно поглядывала в окно, как разгружали мебель, - прям, как будто, царь какой селится! Ремонт пришли, сделали. Мебель привезли! Надо ждать, что и жильцов привезут на карете и торжественно внесут в квартиру! – и она улыбнулась. Дня через два, Сашка в глазок увидел, что в квартиру напротив, открывала двери высокая женщина, с темным платком на голове, повязанным , как у монашки и в темной одежде. Чемодан и сумку ей принес и помог занести молодой парень. - Вот тебе и соседка! - тихо сказал Сашка, - какая-то монашка. Теперь Сашку мучил вопрос, кто это такая, и чего это она вся такая черная. За ужином, Ольга доложила всем, что соседку напротив, звать Анна Сергеевна, и что никто понятия не имеет, кто это такая, и где она работает. - Прям, сплошная загадка, - закончила она. - Ну и для чего вам бабам знать, кто она и чего она? – усмехнулся папа, - скажи спасибо, что не поселился какой-нибудь алкаш! - Да мне, вообще-то, все равно, но, все-таки интересно, – сказала Ольга, - вроде как, соседи. Новую соседку было не видно и не слышно. Правда, несколько раз Сашка видел, как вечером к ней приходили какие-то молодые парни и приносили какие-то пакеты, и потом уходили, а кто-то и оставался, и они утром вместе куда-то уходили. - Она что …. притон здесь устроила, что ли? – возмущенно сказала Ольга, - пацаны-то, совсем молодые приходят! Папа смотрел на нее сердито, но ничего не говорил. И Сашка решил сам все разузнать. (ну, интересно же). Для того, чтобы проследить за соседкой нужно было вставать пораньше, а это летом у Сашки никак не получалось. Набегавшись за целый день, он спал, как убитый и просыпался уже в девятом часу, когда в квартире оставалась одна бабушка, но она не будила внука так рано. Проспав очередной раз, Сашка решил на следующее утро завести себе будильник. Вечером, после очередного футбольного матча, он с пацанами сидел на детской площадке, около дома. Болтали ни о чем и вдруг, как по команде, все замолчали и воззрились на идущую к подъезду Анну Сергеевну. На ней был платочек, закрывающий почти все ее лицо, правда, уже не черный, а голубенький в цветочек, и одежда изменилась. Она была в темной юбке и светленькой кофточке. Все это смотрелось на ней как-то угловато, а может, потому что, одежда была ей немного большевата, и поэтому так смотрелось. Она шла, как-то по военному, и несмотря на то, что сумка , которую она несла, была явно, тяжелой, она шла с прямой спиной и смотрела прямо перед собой. Она быстро прошла через двор и зашла в подъезд. - Монашка! – хмыкнул кто-то из пацанов, - шагает, как солдафон! Раз-два, раз-два! - Да хватит уже! – остановил его Сашка, - шагает и шагает! Тебе-то чего? - А чего она все лицо свое укутала? Как шпионка! – сказал Гришка. - И чего? – Сашка глянул на него, - может, она, и правда, монашка, вот и одежда у нее такая! - Нее! Монашки, они черные платочки носят, а у этой видишь, голубой! – возразил ему Олег из соседнего подъезда, - я видел! Все эти разговоры и догадки все больше раззадоривали Сашку узнать, кто же это такая, их соседка. Утром Сашка проснулся сам, без всякого будильника, в половине седьмого. Он лежал и слышал, как родители завтракают и потом, как ушли на работу. Бабушка, проводив родителей, ушла к себе. Сашка тихо встал, быстро сбегал, умылся, перехватил бутерброд, и подойдя к двери, начал наблюдать за соседской дверью Ровно, в половине восьмого, дверь открылась, и Анна Сергеевна вышла из квартиры. Сегодня на ней был зеленый платочек, та же темная юбка и беленькая в горошек кофточка, на плече висела небольшая сумочка. Она закрыла двери и быстро стала спускаться вниз. Сашка тихонько открыл двери, вышел из квартиры, и неслышно закрыв дверь, прокрался к лестнице, прислушался и поняв, что Анна Сергеевна уже выходит из подъезда слетел вниз. Он выскочил из подъезда и помчался догонять соседку. Анна Сергеевна быстро шла вдоль парка, и потом свернула к церкви. Сашка остановился около забора церкви и разочарованно глянул, как она перекрестилась и зашла внутрь. - Ну блин! Я так и знал, что она монашка! – пробурчал он и прислонился к столбику забора, - дольше собирался, чтобы узнать! Он стоял, совсем разочарованный, и уже собрался уходить. Он еще раз глянул на вход церкви и вдруг увидел, что Анна Сергеевна выходит оттуда. - Не понял! – тихо сказал он и спрятался за столбик. Анна Сергеевна еще раз перекрестилась, и быстро пошла со двора. Сашка шел достаточно далеко по тропинке, которая шла вдоль забора церкви и дальше уходила куда-то в сторону, куда , если честно, пацаны не особо бегали, потому что, там ничего интересного не было. Новый детский сад открыли в новостройках, так что, все знали, что старый давным-давно заброшен. Анна Сергеевна шла именно в ту сторону и Сашка следовал за ней, и к своему удивлению, обнаружил, что тропинка через эту лесополосу была выложена плиткой . - Ничего себе! – думал он, стараясь не светиться и прячась за деревья. – а мы, чего этого не знали-то? Он удивился еще больше, когда среди деревьев вдруг возникло двухэтажное здание, совершенно новое и к тому же, обнесенное высокой изгородью, на которой висела табличка «Осторожно, охраняемая зона» Тропинка уперлась в ворота, и около ворот стоял домик, а верней это было КПП, потому что, когда Анна Сергеевна подошла к нему, и ей навстречу вышел молодой солдатик, и откозыряв, открыл двери. - Нифига себе!- Сашка стоял за деревом, выпучив глаза, - это что же такое? Выходит, садик не разрушили? И чего тогда тут сейчас? И даже охраняется? Сашка разглядел, что вдоль этого самого садика, была сделала хорошая дорога, для автомобилей. - Выходит, сюда и машины ездят? – рассуждал он. И как подтверждение его догадке, к воротам подъехала небольшая машина типа «каблучка», на которой было написано «Хлеб». – ничего себе! Так что же тут такое? Зеков, что ли содержат? Ну, если охраняют…., хотя… забор хлипкий какой-то. – Сашка совсем потерялся в своих догадках. Он постоял немного в раздумьях, а потом вышел из-за дерева и пошел к КПП. Около ворот стоял дежурный. - Тебе чего? – спросил он, оглядывая Сашку с ног до головы. - Да я вот просто шел, шел и вот… - Сашка не знал, чего бы такого сочинить, - здесь же, вроде, раньше детский садик был? - Э, брат! Это когда было-то! – солдатик улыбнулся. - Дяденька, а чего тут сейчас? – решился спросить Сашка, - просто, везде таблички висят, что все охраняется! - Правильно! Эта вся зона охраняется! – сказал солдатик, - и ты шел бы отсюда! - Так я же рядом, - сказал Сашка и улыбнулся, - а что здесь? - Здесь? – солдатик глянул куда-то вглубь двора, потом опять посмотрел на Сашку, - здесь реабилитационный центр для военных! Понял? - Не-а! – Сашка отрицательно покачал головой,- а что это? - Это значит, что здесь долечиваются и восстанавливаются военные, получившие увечья во время боевых действий. Тут же лежат и ветеранов. – Солдат опять глянул вдаль, - ты иди уже, а! Нельзя мне с тобой разговаривать! Ты же видишь, что я на службе! - Понял, извините! – сказал Сашка,- а можно спросить? А зачем охранять, если тут лечат? - Да чтобы вот такие любопытные, как ты, сюда не лазили, и в окна не заглядывали! Люди же болеют и им покой нужен! Машины, чтоб чужие на территорию не заезжали! Мало ли кто тут может приехать, тут же местность-то лесная, – улыбнувшись, сказал солдатик, - а у посетителей, те, кто проведывать приезжает больных, специальное время для этого есть. Да и то, к кому-то даже доктора не разрешают пускать. Вот я тут и дежурю! Слежу за порядком! Теперь понял? Сашка кивнул головой, развернулся и быстро пошел по тропинке. - Так выходит, Анна Сергеевна там работает? И кем? Интересно! – Сашка сосредоточенно смотрел себе под ноги и никак не мог найти ответ на свой вопрос. Потом как-то просветлел лицом и остановился, - а! Наверное, она там типа нянечки, но она же не старая? Блин! Спросить бы , да как-то неудобно! Весь день этот вопрос не давал ему покоя. Он немного отвлекся от своих раздумий, пока гонял с пацанами мяч и уже вечером, когда все почти разошлись по домам, он, сидя около песочницы, опять вспомнил про это. - Саш, ты домой? – спросил его Гришка. - Не! Я немного еще посижу! Подожду папу с мамой! – сказал Сашка. Гриша убежал, а Сашка остался. Он просидел еще минут пятнадцать, когда увидел, что во двор вошла Анна Сергеевна, с тяжелой сумкой и было видно, что она еле несет ее. Она поставила сумку на асфальт, видимо, решив передохнуть. Сашка подскочил и побежал к ней. - Здрасьте! А давай те я вам помогу? – сказал он. - Сашенька, добрый вечер! – улыбнулась Анна Сергеевна, - если тебе не сложно, то я не откажусь, – сказала она, - бери за одну ручку, а я за другую! Вот же набрала! Не рассчитала … - и она виновато улыбнулась. Сашка взял за ручку, и они вместе, потащили ношу в подъезд. Сумка , и правда, была тяжелой. Затащили на второй этаж. - Ох! Дотащили! – сказала Анна Сергеевна, - спасибо, тебе! - Да вы открывайте двери, мы вместе к вам занесем, а то, и правда, тяжело, – предложил Сашка, - вы не думайте, я сильный! - Ну, хорошо! Как скажешь! – улыбаясь, сказала Анна Сергеевна, достала ключи, открыла двери, и они занесли сумку внутрь, - несем на кухню! Они донесли до кухни, и поднатужившись, поставили ее на стол. - Уф! Мы молодцы! – сказала Анна Сергеевна, - спасибо тебе еще раз! Сашка украдкой заглянул в сумку. В сумке лежали оранжевые апельсины, яблоки, груши и еще пакетик с конфетами и пачки с вафлями. - Это кому столько много? – спросил Сашка. - Это? Это подарки! – сказала Анна Сергеевна, потом глянула на Сашку, - если ты не очень занят, то можешь мне помочь сделать пакеты с подарками! - Я не занят! – сразу ответил Сашка, - я даже очень не занят! Давайте помогу! - Тогда, посиди немного тут, я пойду, переоденусь, и мы с тобой быстренько все раскидаем! – сказала Анна Сергеевна и вышла из кухни. Сашка сел около стола и огляделся. Кухня была хоть и маленькая, но уютная. Стена напротив, была затянута кухонными ящиками. Под ними стояла электроплита, разделочный стол и около окна высоченный холодильник. С потолка свисала красивая голубая люстра, в виде перевернутой чашки. На подоконнике стояли два горшка с цветами, и висела прозрачная капроновая шторка с бабочками. Анна Сергеевна вернулась на кухню, и только тут Сашка увидел ее лицо без платочка. У нее были темные волосы, затянутые в косу, которая была уложена на затылке в тугую корзинку. Но самое неожиданное, это был большой шрам на лице справа, идущий от самого уха, до подбородка через щеку. Одета она была в домашний халатик с коротким рукавом, и на правой руке, тоже справа, по всей длине руки до запястья ,был шрам от ожога. Анна Сергеевна перехватила его взгляд, и улыбнулась, от чего лицо немного перекосило. - Что? Страшно? – спросила она. Сашка виновато опустил глаза, но потом посмотрел на нее. - Ничего и не страшно! Простите! – сказал он, - а куда подарки-то будем поковать? – сказал он и заглянул опять в сумку. - А раскладывать будем вот в эти пакеты, – сказала Анна Сергеевна и положила на стол упаковку пакетов – маек синего цвета, - давай так, я буду тебе читать, что класть, фламайстером будешь их подписывать, чтобы потом не перепутать. Начнем! - Ага! – Сашка взял один пакет, - и чего написать то? - Пиши цифру «1», - сказала Анна Сергеевна, - туда клади, два апельсина, два яблока и пачку вафель и три шоколадных конфеты. – она достала пакет с конфетами и там оказались еще и маленькие шоколадки. Сашка кивнул, и быстро все сложил в пакет, потом завязал ручки и отложил в сторону. Дело пошло быстро. Всего насобирали двадцать пакетов. - Ну вот! Быстро мы с тобой управились! – сказала Анна Сергеевна, - а то бы я провозилась одна. Работа закончилась, и мы заслужили выпить чаю! - Я, наверное, пойду домой, а то меня там, уже бабушка, наверное, потеряла! – Сашка пошел на выход. Потом остановился, - хотя… чаю можно! - Ну и здорово, – улыбнулась Анна Сергеевна, - садись! У меня наивкуснейшее печенье, которое я пеку сама! Будешь пробу снимать! Сашка вернулся и сел за стол. Пили чай, Сашка ел печенье и улыбался. - Ну как? – спросила Анна Сергеевна. - Очень вкусно! – сказал Сашка, - даже вкуснее, чем мама моя печет! - Мамы они всегда все вкусное делают, – засмеялась Анна Сергеевна и шрам на лице натянулся. Она прикрыла его ладошкой. - Теть Ань, а можно я спрошу? – Сашка глянул на нее. - Спроси, - ответила Анна Сергеевна. - А вы вот в том здании, где солдат стоит, кем работаете? Я видел, вы туда заходили, – Сашка слегка покраснел, поняв, что выдал свою тайну. - Я? Я, Сашенька, доктор. А там лежат ребятки, которым нужно помогать,– ответила она, - мы там их лечим, помогаем им после ранений, ну и наших ветеранов подлечиваем, они же тоже солдаты и пострадали когда-то от войны. - А вы что, воевали? – тихо спросил Сашка. - Было дело, – уклончиво ответила Анна Сергеевна. - А подарки-то кому? Сейчас же лето на дворе! Это на Новый год подарки делают, – спросил Сашка, поняв, что спросил немного больше, чем нужно. - А, это? Это у нас завтра праздник, – улыбнувшись, ответила Анна Сергеевна, - это наш праздник и мы завтра будем поздравлять ребят и дарить им подарки! Их родственники приехать к ним не могут, далековато для некоторых, так мы решили устроить им праздник! К нам завтра и шефы придут, концерт будет! - Правда? А можно мне тоже прийти? Я стих могу прочитать! Я учил к 9 мая! – сказал Сашка и посмотрел на Анну Сергеевну такими глазами, что Анна Сергеевна опять улыбнулась. - А что? Давай! – ответила она, - только, завтра в восемь подъем! За нами машина приедет, чтобы подарки наши увезти! - Да я хоть в шесть могу встать! – запальчиво ответил Сашка, - я, запросто! - Ну и хорошо! Значит, поедем! – сказала Анна Сергеевна, - а теперь, иди домой, а то, и правда, тебя дома потеряют! Сашка подскочил и пошел на выход. Анна Сергеевна проводила его до дверей. - Ну и где тебя носит? – Ольга недовольно выглянула с кухни. - Да я, с пацанами …, - начал говорить Сашка. - Ладно! Иди ужинать! – не дослушав его, сказала Ольга. - Не! Я не голодный! – отнекался Сашка и пошел к себе. В комнату заглянула бабушка. - Саня! Ты куды делся-то? То сидел во дворе, а то пропал! – она подошла и села рядом, наклонилась к нему, - ну и кто она, эта наша соседка? - Бабуль, я тебе потом все расскажу, честно! – сказал Сашка шепотом, - меня завтра пригласили на праздник! Вот вернусь, и расскажу! Только ты маме с папой ничего не говори, хорошо! - Да не скажу! А на праздник пойдешь, так ты новые джинсы надень и белую футболочку! Праздник же! – она чмокнула его и ушла, а Сашка полез в шкаф, достал книжку и повторил стихотворенье, которое учил на праздник Победы. Утром, когда родители ушли на работу, Сашка нарядился и ровно без десяти восемь уже стоял перед дверями Анны Сергеевны. Он не успел протянуть руку, чтобы нажать на звонок, как дверь открылась. - Саша! Доброе утро!- сказала Анна Сергеевна, - проходи! Сейчас Дима прибежит, он уже подъехал! Сашка зашел в квартиру и буквально минут через пять в дверь позвонили. В квартиру зашел молодой солдатик. - Анна Сергеевна, я прибыл! – отчеканил он. - Димочка, бери сумку! Саша с нами поедет, а я сейчас переоденусь и спущусь! – сказала она. Дима подхватил сумку, Саше вручили большой пакет, который стоял рядом с сумкой и они пошли на выход. С пакета вкусно пахло печенье. - Анна Сергеевна нас постоянно балует вкусностями! – поделился с Сашкой Дима, - смотрю, опять печенья напекла! - Дим, а она вообще, кто? – спросил Сашка, когда они загрузили сумку с пакетом и сели в машину. - Она? Она наш ангел-хранитель, – сказал Дима и в это время двери в подъезде открылись, и вышла Анна Сергеевна. Сашка глянул, и у него округлились глаза. Анна Сергеевна была одета в парадную военную форму и без обычного платочка. В руках она несла вывернутый наизнанку китель и голубой берет. - Ну что, поехали! – сказала она, подходя к машине. Димка выскочил из машины и, открыв перед ней двери, помог ей сесть. Он вопросительно глянул на китель, - там надену, - сказала Анна Сергеевна на его немой вопрос, - поехали уже! Через минут пятнадцать машина подъехала к знакомым Сашке воротам. Выскочивший из будки солдатик быстро открыл ворота, потом подошел к машине и вопросительно глянул на Сашку. - Это со мной! – сказала Анна Сергеевна. - Так точно! – козырнул солдатик и расплылся в улыбке, - там все уже собрались и артисты приехали! Машина въехала на территорию и остановилась прямо около входа в большое здание. Димка остановил машину, выскочил из нее и, оббежав, открыл двери и помог Анне Сергеевне выйти. - Нам куда? – спросил он, показав глазами на Сашку и сумку. - Дима, неси все в мой кабинет, а потом идите в зал! Я к начальству и тоже скоро буду! – Анна Сергеевна побежала в здание. - Ну что, боец, пошли! Велено все занести в кабинет! – сказал Димка, открывая заднюю дверь и доставая сумку, - выползай и пошли! Сашка вылез из машины, и подхватив пакет, побежал догонять Диму. Сашка шел за Димой и оглядывал само помещение. Внутри было большое фойе, и оно было все белое с большими окнами. Мимо них пробежали две медсестры, о чем-то весело переговариваясь. - Нам сюда! – сказал Димка, сворачивая влево, - не отставай! Они прошли немного, и Дима остановился около кабинета с табличкой «Гордеева Анна Сергеевна», открыл двери и зашел внутрь. -Так! Пакет поставь на стол, и побежали в зал, там сейчас концерт будет, – сказал Димка, ставя сумку около стола, - все? Пошли! Они вышли из кабинета и быстро пошли в другое крыло здания. Чем ближе они подходили к залу, тем сильнее было слышно голоса и смех. Зал был не очень большой, и там уже сидело много народу. Работники в белых халатах стояли недалеко от дверей, а сидели в основном молодые парни, и Сашка заметил у некоторых перебинтованные руки или голова. Около некоторых рядов стояли коляски, на которых тоже сидели молодые парни. Несмотря на все эти бинты, все улыбались и переговаривались. Все первые ряды были заняты пожилыми мужчинами, и женщинами. - Так! – Димка быстро оглядел все ряды и подошел к парню, сидящему с краю. – Вась, привет! Присмотри за бойцом, а то мне нужно по делам бежать! – и он поманил Сашку к себе, - тут будь! Я скоро приду! – и убежал. Сашку пристроили между парней, и он с любопытством начал всех рассматривать. В какой-то момент зал вдруг затих. На небольшую цену вышла Анна Сергеевна в полной форме и голубом берете У Сашки, аж перехватило дыхание. На кителе у Анны Сергеевны поблескивали два ряда медалей и на плечах были полковничьи погоны. - Ничо себе! – прошептал Сашка. Он глянул на сидящих рядом парней. - Наш ангел-хранитель! – прошептал один из парней, - наша Аннушка! Анна Сергеевна улыбнулась. - Здравствуйте, мои дорогие мальчики! Сегодня у нас праздник! Приехали наши шефы, и будет концерт! Всем хочу пожелать скорейшего выздоровления и всего самого доброго, и как это не звучит странно, но чтобы вы к нам приезжали только просто в гости! После концерта будет чаепитие, так что, будем вас ждать в столовой! Еще раз, всех с нашим праздником! – и она быстро спустилась со сцены. Сашка сидел и никак не мог понять, что за праздник. - Слышь, - он тихонько тронул парня, - а что за праздник-то? - А ты не знаешь? – он удивленно глянул на Сашку, - сегодня у нашего санатория День рождения! Целых пять лет, дата! Нас тут на ноги ставят, так что, это наш общий праздник! Мы тут для наших спасителей купили десять тортов, но они пока не знают! – и он хитро подмигнул Сашке. – Димка помчался по этому делу! Анна Сергеевна, увидев Сашку, подошла к нему - Ну что? Ты тут останешься или со мной пойдешь? – спросила она. - С вами! – быстро ответил Сашка и выбрался с ряда, - а мы куда сейчас? - А мы? Мы сейчас с тобой пойдем поздравлять наших именинников! У нас их сегодня аж десять человек! – улыбаясь, сказала Анна Сергеевна. - А их разве тут нет? – оглядывая сидящих парней, спросил Сашка. - Нет! Мы пойдем к тем, кто сюда прийти не смог, - сказала Анна Сергеевна. Они вышли из зала, и направились к ее кабинету. Зашли в кабинет, и Анна Сергеевна сняла китель с медалями, повесила его на плечики, и спрятала в шкаф. - Не люблю надевать его, – как-то виновато, улыбаясь, сказала она, - начальство велело! Ладно! Давай займемся делом! Так! Саша, давай вытаскивай из сумки первые десять пакетов, с номерами от одного до десяти! Сашка выложил на стол десять пакетов с номерами. - И куда? – он глянул на Анну Сергеевну. - Ты бери первые пять, а остальные возьму я, - сказала она и взяла пять штук, - теперь пошли, и чтобы не перепутать ничего, я возьму еще и список. Она вытащила из сумки список, и они пошли на второй этаж. В палате, куда они зашли, лежало четыре парня. Увидев Анну Сергеевну, все заулыбались, хотя лица у некоторых, были очень бледными. -Здравствуйте, мои хорошие! – она улыбалась, - как у нас дела? - Да все хорошо, – почти в один голос заговорили ребята. - Вижу, вижу! – она подошла к одному парню и наклонилась к нему, - Сереженька! Со вторым днем рождения тебя! Как твои глазки? Только сейчас Сашка обратил внимание, что парень лежит и хоть, и улыбается, но на глазах у него была повязка. - Анна Сергеевна! – он сжал ее руку, - доктор сказал, что все хорошо, да и я уже свет стал видеть! - А рука? – Анна Сергеевна сжала его левую руку, которая лежала сверху покрывала, - как пальчики? Ну-ка сожми! – лицо парня сосредоточилось, и пальцы на руке шевельнулись. – Ооо! Ты молодец! – она достала из кармана резиновый шарик с шипами и вложила в его руку, - вот, я тебе тренера принесла! Старайся, у тебя все получится! А это тебе подарок он нас! Тут апельсины, яблоки и, как ты хотел, пачка с вафлями, с шоколадными! - Правда? – парень улыбался, - я их сто лет не ел! - Чай вам принесут в палату и печенье тоже! – Анна Сергеевна пошла на выход, - выздоравливайте, я к вам еще зайду! Так они обошли почти все палаты, и везде она подходила к кому-то из парней и дарила подарки. Когда все пакеты были розданы, они вышли из очередной палаты, Анна Сергеевна посмотрела на Сашку. - Понял, кто тут лежит? – спросила она. - Да… - тихо сказал Сашка, - а остальные подарки кому? - А остальные мы пойдем вручать нашим ветеранам, - улыбнувшись, сказала она и они пошли опять в ее кабинет. Палаты, где лежали седые дедушки и бабушки находились на первом этаже. И там Анну Сергеевну встречали с улыбками, и она для каждого находила какие-то слова, которые говорила, склонившись , и как бы по секрету. Сашка стоял, держал пакеты и внимательно смотрел на тех, кто когда-то пострадал на той войне от фашистов, и несмотря на то, что прошло столько лет, раны у них до сих пор болели. - Дедушка, которому я вручила подарок, это Иван Степанович, сержант, бывший разведчик. У него сегодня день рождения! Каждый год мы принимаем его, а он каждый раз не хочет ехать сюда, говорит, что и без него есть, кого лечить, а у самого около позвоночника осколок до сих пор сидит! Вот такие у нас тут воины! - А почему не вытащите? – удивленно спросил Сашка. - Тогда такого оборудования не было, а сейчас он уже так врос, что тронь его, и можно повредить все! – грустно сказала Анна Сергеевна, - вот и наблюдаем, и чем можем, помогаем! Потом было чаепитие в большой столовой и уже под вечер Анна Сергеевна, и Сашка ушли домой. Сашка шел задумчивый и все вспоминал всех, кого он увидел за сегодня. - О чем думаешь? – спросила Анна Сергеевна. Она шагала рядом с Сашкой, опять одетая в обычную юбочку с кофточкой и на голове опять был повязан платочек, закрывающий большую часть лица. - Думаю о том, …. – Сашка задумался, - выходит, что и сейчас война где- то идет, что ли? – он глянул на нее. - Идет, и это очень грустно, - сказала Анна Сергеевна, - мои мальчишки до сих пор воюют во сне и кричат, и в атаку ходят, и плачут от боли! У них болят ноги, которых нет или руки, которых тоже нет! А мы, воюем с той войной, помогая им хоть как-то постараться забыть тот ужас, который они испытали! Кто хоть раз был на поле боя, тот всю жизнь свою будет помнить об этом! – она грустно посмотрела на Сашку и замолчала. Они так и дошли, молча, до дома, поднялись на свой этаж. - Теть Ань, а можно мне к вам в гости зайти еще раз? – вдруг спросил Сашка. Она посмотрела на него и улыбнулась. - Я завтра уйду на сутки на дежурство, так что, ты приходи послезавтра, где-то в обед, договорились? - Спасибо, - сказал Сашка, открыл ключом двери и зашел в квартиру. Родители еще не пришли. Он тихонько проскользнул в свою комнату, и быстро переоделся в шорты и футболку. В комнату заглянула бабушка. - Пришел! Молодец! А-то я тут придумывала, чего бы твоим родителям сказать, - она улыбнулась, - ну как все прошло? Сашка задумчиво сидел на диване. - Бабуль! Оказывается там , где раньше был старый детский садик, куда я раньше ходил, там уже пять лет, как военный госпиталь! – сказал он, - и там наша Анна Сергеевна работает доктором! Вот вам и странная соседка! - Вот оно что… - бабушка присела рядом, - а то я смотрю, она к нашему Петру Федоровичу заходила. Он же у нас ветеран войны и у него пол ноги нету… вот оно как! Значит, она доктур? А чего ж она вся такая закутанная в платочек ходит, и я ее и в церкви видала? - А то, что платочек так повязывает, так у нее там через все лицо шрам большой, - Сашка говорил почему-то полушепотом, - и еще у нее вся рука в страшных шрамах! Я думаю, она тоже на войне была! -Да нууу.. – бабушка махнула рукой , - война-то вона когда была…. Хотя…, - она задумалась, - это, наверное, которая была в Афгане? Вот там может быть вполне! - Бабуль, а это, когда было-то? – Сашка с любопытством смотрел на нее. – я чего-то даже и не знал. - Так ты, видать, еще до этого не доучился. А вообще, сходи в библиотеку и спроси там про это, так библиотекарша тебе что-нибудь посоветует почитать! – она встала, - пошли на кухню, скоро родители придут надо ужин разогревать. Этот разговор с бабушкой здорово озадачил Сашку, и он решил на завтра сбегать в библиотеку и попросить книжку про Афганистан. - А тебе не рановато, такие книжки читать? – глядя на него, спросила библиотекарь. - Чего это? Мне уже скоро десять лет будет! - сердито сказал Сашка, - она чего, эта книжка, такая запрещенная, что ли? - Да нет! – улыбнулась библиотекарь, - хорошо, погоди! – и она ушла в глубину стеллажей. Вернулась она с книжкой и положила ее перед Сашей, - вот, прочти! Тут ничего лишнего, а просто описан ход военных действий, типа справочника! А подрастешь, то можно будет прочесть и что-то художественное про эту войну. А пока этого тебе вполне хватит, чтобы понять, что и как там было! Сашка , конечно, насупился, но книжку взял. Она была не очень толстая и это его тоже устраивало. Он вернулся домой и залег на диван с чтением. Бабушка несколько раз заглядывала к нему, но видя, что он читает, не стала его отвлекать. Как не странно, но Сашка осилил это чтиво, и после того, как закрыл последнюю страницу, долго лежал и смотрел с потолок. Оказалось, что это так страшно, когда он прочел, сколько парней погибло на этой войне и все были молодые. - Все-таки эти войны, это очень плохо! – пришел он к выводу, - и тому, кто их начинает, надо точно в лобезень дать, как следует! Вечером мама вернулась с работы и радостно сообщила, что завтра утром Сашка поедет отдыхать в летний лагерь, потому, что ей несказанно повезло, и кто-то вернул путевку. - Так что, пошли собирать вещи, и завтра утром папа тебя проводит до автобуса! Сашка, конечно, обрадовался, это все лучше, чем слоняться одному по двору, но тут же вспомнил про Анну Сергеевну. - Ну ладно! Потом вернусь, и схожу к ней в гости! – решил он. И утром Сашка укатил в летний лагерь на целый месяц. С тех самых пор Сашка частенько бывал у Анны Сергеевы дома и в госпитале. Там он познакомился с Федором, медбратом, который учился уже на третьем курсе мединститута и после лекций подрабатывал в ночных дежурствах. - Я, Санька, хочу, как Анна Сергеевна стать хирургом, и именно военным! Окончу учебу, а интернатуру поеду отрабатывать куда-нибудь в военную часть, мне уже Анна Сергеевна пообещала, что поможет! Он говорил Сашке всякие мудреные медицинские слова и Сашка после таких рассказов решил для себя, что окончит школу на одни пятерки и обязательно пойдет, как Федя, учиться на хирурга, чтобы стать, как Анна Сергеевна. Именно вовремя такого разговора, Федор рассказал Сашке страшную историю Анны Сергеевны. После окончания медицинского Аня вместе со своим мужем Гришей, который учился вместе с ней, поехали в Афган, помогать нашим медикам. Они служили вместе в одном госпитале. Вышло так, что Григория вызвали в одно поселение, чтобы помочь местным жителям, после налета боевиков. Аня проводила мужа, и тут ей пришлось срочно бежать в госпиталь, куда привезли троих тяжело раненных. К вечеру пришла горестное известие, что машина, в которой ехал Григорий уже из селения, попала под обстрел, и хотя наши парни отбили машину, но в живых остался только водитель, да и то, в тяжелом состоянии. Вот с этой горькой новостью Ане пришлось оперировать водителя и после операции оплакивать своего мужа. В эту ночь она поседела. Ей бы уехать домой, а она, как будто хотела кому-то, что-то доказать, осталась там и выезжала в самые трудные районы, как будто искала смерти. И однажды, на их полевой госпиталь, который был развернут около небольшого села, напали боевики и разбомбили его. Анну Сергеевну, в бессознательном состоянии, доставили в госпиталь, и после тяжелой операции, переправили на родину. Она долго лечилась, и когда почувствовала себя нормально, пошла в военкомат и опять попросилась на службу. К тому времени наши войска уже вывели из Афганистана и ее направили в наш военный госпиталь. Делать операции она больше не могла, у нее сильно была повреждена кисть правой руки, и теперь она вела больных после операций и помогала докторам при консилиумах. - Вот такая она, наша Аннушка, Ангел наш! Тут же лежат ребята, кого она вернула с того света когда-то! Они ее вообще боготворят! – Федор рассказывал и улыбался, - вот и я хочу, так же выучиться, и быть , как она! Прошло время. Сашка исполнил свою мечту. Он бежал к Анне Сергеевне, чтобы сказать ей, что он сделал свою первую операцию сам, и пускай это был обычный аппендикс, но он все сделал сам, хотя и под присмотром хирурга. Он буквально взлетел на второй этаж, и подойдя в двери Анны Сергеевны, выдохнул и нажал на кнопку звонка. - Иду, иду! – услышал он ее голос и улыбнулся. Дверь распахнулась и она, увидев Сашку, улыбнулась, - Сашенька! Проходи! Хвастайся! - Добрый день, Анна Сергеевна! – Сашка зашел в квартиру, и они пошли на кухню, - я сегодня… - Сам отрезал аппендикс… - закончила фразу Анна Сергеевна. - Ну так не честно! – Сашка , по-детски надул губы, а потом улыбнулся, - вам Владимир Владимирович сказал? - Ну а кто еще-то!? – Анна Сергеевна щелкнула чайником, - ты молодец! Ну и что дальше? - она ставила на стол кружки. -Так я вот .. вы же мне обещали.. – и Сашка вопросительно посмотрел на нее. Анна Сергеевна сделала удивленные глаза, а потом тоже рассмеялась. - Да помню я, помню! – она встала и взяла с подоконника бумагу, - вот! Завтра .. ээээ верней в понедельник, пойдешь в наш военкомат и отдашь эту бумагу начальству, а там уж куда пошлют! Через год Сашка прилетел из Сирии домой в отпуск. Вот так вот переплетаются судьбы…. Хочу еще раз сказать просто огромное спасибо всем медработникам от докторов, до обычных сестричек и нянечек, в руки которых попадают наши мальчишки, … здоровья им и терпения , тем более сейчас в такое неспокойное время…. #кальноват