"Поворот не туда" - поиск англичанами и голландцами морского пути в Азию через "Студеное море" (XVI-XVII вв.

)
Промысловые походы поморов в Сибирь первой половины XVI в. окутаны плотным туманом догадок и предположений. Тем не менее у нас есть основания утверждать, что к середине XVI столетия поморы уже прочно освоили маршрут по «Студеному морю» в Обскую губу и далее на восток — на реки Пур и Таз.
Ряд свидетельств об этом оставили
историкам практичные англичане, которые, как известно, с 1553 г. нашли путь вокруг Скандинавского полуострова в устье Северной Двины. В Лондоне была создана торговая Московская компания, и ее агенты зачастили в Россию. В отличие от русских поморов, чуждых сочинительству, ренессансная Англия уже породила иной тип человека — авантюриста, купца, путешественника и писателя в одном лице.
Более или менее образованные англичане, побывавшие в России во второй половине XVI в., спешили поразить своих соотечественников описанием диковинной Московии. Ряд записок принадлежит профессиональным морякам, пытавшихся отыскать морской путь в Китай и общавшихся с поморами.
Уже в 1553 г. указом короля Эдуарда VI на поиски Северо-Восточного прохода из Европы в Китай была направлена экспедиция под командованием Хью Уиллоби. Флотилия из трех судов вышла из Лондона в Северное море, затем прошла вдоль берегов Норвегии до Норвежского моря, где 3 августа во время шторма они разошлись. Один из кораблей под руководством капитана Ричарда Ченслора достиг берега Двинской губы и пристал к острову Ягры, близ Николо-Корельского монастыря.
Два других под командованием Хью Уиллоби и Корнелия Дюрферта достигли Новой Земли, где составили карту архипелага, после чего повернули на юго-запад и встали 14 сентября на якорь в губе реки Варзина на Кольском полуострове. Хью Уиллоби и его команда зиму не пережили.
В мае 1554 года занимавшиеся рыбным промыслом поморы нашли в гавани два корабля на приколе, на которых было обнаружено 63 трупа, в том числе и тело Хью Уиллоби. Трюмы кораблей оставались загруженными товарами. Русский царь Иван Грозный, узнав о случившемся, распорядился послать людей переписать и запечатать весь товар, а также перевезти тела в Холмогоры. По найденному на корабле дневнику капитана стало ясно, что в январе 1554 года он был ещё жив.
По заверению венецианского посла Джованни Мичиэля от 4 ноября 1555 года, «некоторые из умерших были найдены сидящими, с пером в руках и бумагой перед ними, другие — сидя за столом с тарелками в руках и ложками во рту, третьи — открывающими шкаф, иные — в других позах, как будто статуи, которые поставили таким образом. Так же выглядели собаки».
Наиболее правдоподобной выглядит версия, согласно которой экипаж, законопативший для зимовки все щели судна, мог впасть в кому от действия угарного газа, а наступивший холод завершил дело.
Следующим плавание по Баренцеву морю совершил в 1555 г. английский капитан Стивен Бэрроу. Начиная от городка Колы, он постоянно встречал русские морские лодьи и общался с их капитанами. Из разговоров с ними «первооткрыватель» Бэрроу уяснил, что поморы хорошо знали дороги как к устью Печоры, так и в устье Оби.
У острова Вайгач Бэрроу встретился с русским кормщиком Лошаком. Передаем слово английскому капитану: «Явившись к нам на борт, Лошак сказал мне, что, если Бог пошлет попутный ветер и хорошую погоду, он поедет с нами на Обь, так как у этих Вайгачских островов моржей мало, а если он не доедет до Оби, то он поедет к реке Нарамзе (загадочная река, впадающая в Байдарацкую губу), где народ не столь дик, как обские самоеды; о последних он сказал, что они всячески стараются застрелить всех людей, не говорящих на их языке». В эту навигацию англичанам так и не удалось продвинуться далее острова Вайгач.
Через несколько десятков лет английские географы и навигаторы довольно неплохо представляли (из русских источников) путь в Карское море через пролив Югорский шар. В 1580 г. лондонская Московская компания снарядила очередную экспедицию из двух судов для плавания в северных морях. Капитаны А. Пет и Ч. Джекмен получили подробнейшую инструкцию, в которой конечной целью путешествия значился Китай.
Английские корабли должны были достичь устья Оби и остановиться там на зимовку. В случае, если следование морским путем в Китай оказалось бы невозможным, им предписывалось плыть вверх по Оби (в европейской географической науке того времени было распространено мнение, что Обь вытекает из большого Китайского озера).
Предписывая остановиться на зимовку на Оби или близких к ней местах, инструкция, в частности, гласила: «Найдя на этой зимовке людей, будь то самоеды, югра или малгомзеи, обходитесь с ними мягко, как это указано выше, и если узнаете, что у них есть государь или верховный правитель, то вручите ему одну из грамот ее величества (Елизаветы I)». Как видим, англичане к этому времени уже неплохо разбирались в этнографической карте народов Нижнего Приобья. Корабли Пета и Джекмена вышли в Карское море, но, столкнувшись с большим скоплением льдов, повернули обратно.
В 1583 г. в Москву прибыл посол Д. Боус, который просил Ивана IV о даровании английским купцам исключительного права на торговлю во всех северных русских портах. Англичане рассчитывали освоить пристани в устьях Мезени и Печоры и затем проникнуть далее на Обь, дабы торговать с народами Сибири.
Страстное желание англичан завести фактории на Русском Севере и в Сибири вызвало резко отрицательное отношение правительства Ивана Грозного. В ответ на просьбу Боуса Боярская дума вынесла решение: «А о реке Оби, да об Изленде реке (Енисее), да о Печоре реке о тех урочищах им отказать».
В 1584 г. один из находившихся в России английских торговых агентов, Антон (Энтони) Марш, пытался за спиной своей компании на свой страх и риск заняться
торговлей в Сибири. Он установил деловые контакты с четырьмя поморами, знавшими пути в Печору и низовья Оби. В феврале 1584 г. поморы в письменном виде сообщили Маршу, что готовы отправиться на Обь, для чего им необходимо снарядить два коча (two Cochimaes), на каждом из которых находилось бы по 10 человек.
На кочах промышленники предполагали отправиться вверх по Печоре и далее «чрезкаменным» путем по реке Усе на Обь. Известно, что Маршу удалось послать с этими поморами своего русского слугу Богдана; что тот торговал в Сибири с самоедами и привез в Москву мехов на 1000 руб., где они были конфискованы властями. Примечательно, что в письме поморов, переведенном на английский язык, впервые прозвучало название поморского судна — коча, с которым неразрывно связана русская колонизация Северо-Западной Сибири.
В конце XVI в. в борьбу за отыскание Северо-Восточного прохода в Азию вступили голландцы. В 1594 и 1595 гг. две экспедиции голландских судов под командованием Виллема Баренца обследовали часть Новой Земли. Во время первого плавания голландцы, по указанию русского кормщика, прошли через пролив Югорский шар в Карское море и достигли устья реки Кары. Вторая экспедиция, имевшая цель проникнуть «через Северное море в Китай и Японию», также достигла Карского моря, но из-за состояния льдов вынуждена была повернуть обратно.
Наконец, в следующем плавании
1596 г. Баренц вышел к Новой Земле и принял смелое решение следовать вдоль ее западного берега на север. 19 августа 1596 г. судно Баренца обогнуло крайний северо-восточный мыс Новой Земли, названный голландцами мысом Желания. Затертый льдами корабль
встал на зимовку в бухте Ледяная Гавань на восточном берегу Новой Земли. Тяжелая зимовка, белые медведи (нередко нападавшие на зимовщиков), гибель судна и самого Баренца, а также возвращение голландцев на шлюпках подробно описаны в известном дневнике участника экспедиции Геррита де Веера.
Последняя попытка голландцев отыскать Северо-Восточный проход была предпринята в 1625 г., когда корабль под командованием К. Босмана вышел в Карское море, но из-за неблагоприятной ледовой обстановки повернул обратно. В 1607–1609 гг. арктические плавания в восточном направлении совершил знаменитый англичанин Генри Гудзон, однако далее Новой Земли ему продвинуться не удалось. Результаты всех этих экспедиций охладили стремление европейцев достичь Китая
и Индии Северо-Восточным проходом.
Нет никаких достоверных сведений, что во второй половине XVI в. хотя бы одному европейскому судну удалось достичь западного побережья Ямала, не говоря уже об устье Оби. Известные по дневникам европейских мореплавателей экспедиции, очевидно, не были единственными. Мы наверняка не знаем о тех плаваниях, которые были снаряжены на частные средства и, ввиду конкуренции, сохранялись в тайне.
Так, в 1610-х гг. мангазейскому воеводе
С. Ф. Забелину промышленные люди сообщили, «что де их у Архангельского города немцы наимовали в вожи, чтоб их провесть в Монгазею, и они де без указа вести их не смели». Тобольскому воеводе
князю И. С. Куракину некий колмогорец Еремка Савин сообщил, что около 1609 г. «видели они у Карской губы копаны ямы, а сказывали им самоядь, что приходили де того году на Карскую губу из своих
земель на кораблях немцы, не займуя Архангельского города, и имали землю в корабли; а для чего та земля надобна, того они не ведают».
Но эти сообщения единичны. А вот поморские одномачтовые кочи для самоедов, кочевавших по берегам Обской губы, были явлением вполне обычным. В XVI в. именно на кочах совершались
плавания из Поморья в Мангазейское море (Обскую губу) — с использованием волоков через горы Северного Урала и через среднюю часть полуострова Ямал.
По материалам: Вершинин Е.В. Русская колонизация Северо-Западной Сибири в конце XVI — XVII вв.
Иллюстрации:
1. Затертый во льдах корабль Виллема Баренца. Художник Арнольд де Ланге.
2. Карта. Арктические поморские ходы на кочах в XV-XVIII вв.