PRO Историю

Или как один нокаут и семь золотых медалей превратили чемпионат мира в Дубае в исторический Иногда спорт вдруг выходит за рамки протоколов и таблиц. Он перестаёт быть набором раундов и судейских записок и превращается в событие, о котором говорят не потому, что «надо», а потому что невозможно молчать. Федерация Бокса России Именно так произошло в Дубае, где российский бокс за несколько дней напомнил о себе так, что это услышали далеко за пределами арены. Шестой раунд, после которого не осталось вопросов Главный бой турнира IBA.PRO 13 ждали с тревогой и интересом. Мурат Гассиев против Кубрата Пулева или опыт против силы, расчёт против давления. Гассиев не спешил. Он смотрел, проверял, выжидал. А затем, в шестом раунде, всё закончилось одним ударом — тяжёлым, точным, беспощадным. Пулев рухнул на настил, а зал замер. Это была не просто победа. Это было возвращение Гассиева в элиту супертяжёлого веса и, возможно, первый шаг к тому самому реваншу, о котором в боксе предпочитают говорить ос

Есть в отечественной истории люди, которые меняли эпохи не громкими речами, а тихой настойчивостью. Михаил Калашников — как раз из таких. Невысокий, скромный, с осторожной улыбкой, он вошёл в историю не через парадный вход, а через упорную работу, чертежи, десятки провальных образцов и веру в то, что Россия должна иметь надёжное оружие. Обычный парень из Алтая и представить не мог, что созданный им автомат станет одной из самых узнаваемых вещей на планете. От задумчивого конструктора — к мировому символу Когда Калашников работал над своим первым образцом, он вовсе не думал о флагах, революциях и мировых рекордах продаж. Он хотел одного — дать солдату оружие, которое не подведёт в грязи, морозе, песке и под дождём. Сложно сказать, предвидел ли он результат. Но факт остаётся фактом: всего через несколько десятилетий АК стал не просто образцом стрелкового оружия — он стал культурным кодом целой эпохи. Сам Калашников говорил об этом просто и честно: «Я создавал оружие для защиты страны. А

Есть в старых купеческих историях что-то по-настоящему русское: спокойная уверенность, умение ждать, тонко чувствовать людей и ситуацию. Никаких громких речей, никакой суеты! Только глазомер, расчёт и интуиция, которая будто выросла из самой земли. Иногда кажется, что наши купцы играли в долгую партию, когда остальные ещё только пересчитывали копейки. И вот эта смесь хладнокровия и хитрости часто решала исход. Сегодня мы называем это «предпринимательской хваткой». А тогда это было почти искусством! Сила наблюдения: купец редко говорил, но видел всё О русских купцах часто шутили: «Молчит, но считает». И это не обида! Скорее комплимент. Умение наблюдать было их главным оружием. Купец мог зайти в лавку конкурента и, не задав ни одного вопроса, понять: какие товары идут быстрее, какие залеживаются, кто из работников ленится, и даже — насколько хозяин уверен в завтрашнем дне. Ему не нужно было проводить анализы, собирать диаграммы. Он просто жил рынком и чувствовал его, как хороший охотник

В архивах Политбюро и КГБ до сих пор хранятся бумаги, которые не упоминаются ни в одном официальном докладе о Чернобыле. Они проливают свет на такие аспекты катастрофы, о которых десятилетиями предпочитали молчать. И именно благодаря этим документам сегодня мы можем задаться вопросом: знали ли власти об опасности заранее? И сколько человек на самом деле погибло после взрыва? Что вскрыли рассекреченные документы С 2016 по 2019 год рассекретили массив архивов КГБ и среди них оказались агентурные донесения, внутренние отчёты операторов и записи переговоров в дни катастрофы. Документы начали выкладывать в открытый доступ, в том числе в рамках международного проекта Wilson Center. Сайт проекта в первый день посетили 24 тысячи человек. Это был прорыв. Одним из ключевых документов стал доклад директора станции Виктора Брюханова, в котором содержится информация о неисправностях, о которых в первые дни катастрофы предпочли не говорить ни в советских СМИ, ни в международных сводках. Но это толь

В первые месяцы войны нацистская машина пропаганды решила создать «образ врага», который должен был подпитывать уверенность немецкой армии. В Берлине придумали снять фильм о «дикости» советских военнопленных, особенно узбеков, которых считали «низшей расой». В кадре должны были быть голодные, озлобленные люди, бросающиеся друг на друга ради куска хлеба. На этом «уровне» Геббельс хотел показать, что настоящая культура и достоинство якобы только у арийцев. Но всё пошло иначе. Лагерь, где человека пытались лишить самого человеческого Осенью 1941 года в концлагерь «Амерсфорт» доставили 101 узбека — бойцов Красной Армии. Уже первые дни были пыткой: людей держали под открытым небом, почти не кормили, заставляли выполнять самую тяжёлую работу. За попытку поделиться с пленными водой или картофельной очисткой местных жителей лишали пайка целыми бараками. В лагере царили холод, побои, издевательства и полная изоляция. Нацисты делали всё, чтобы загнать людей в состояние отчаяния, ведь нужно

Вот уже больше шести десятилетий история группы Игоря Дятлова не даёт покоя ни исследователям, ни простым людям. Девять молодых туристов, опытных, закалённых, отправились в зимний поход по Северному Уралу… и не вернулись. Разрезанная изнутри палатка, разбросанные тела, таинственные травмы и шлейф слухов: от военных испытаний до йети и инопланетян. Но, похоже, теперь у этой истории есть объяснение — простое, но не менее трагичное. Что случилось в ту ночь В январе 1959 года десять студентов Уральского политехнического института вышли в лыжный поход. Один вернулся из-за болезни, остальные пошли дальше. 1 февраля группа разбила лагерь на склоне горы Холатчахль, что в переводе с мансийского «Мёртвая гора». Далее за символичным названием наступила тишина. Когда поисковики через недели добрались до места, они нашли лишь разрезанную изнутри палатку, засыпанную снегом. Первое тело лежало у кедра, без обуви. Остальные нашли позже, часть — в овраге, часть — ближе к палатке. Несколько человек б

Если бы в середине ХХ века существовал туристический справочник по запретным точкам СССР, Капустин Яр занял бы в нём первое место и при этом остался бы пустой страницей. Его не было на картах. Его не называли вслух. Он просто существовал как нерв сверхдержавы, как место, где истончалась граница между наукой, войной и чем-то таким, что не вписывается в разумные объяснения. И чем дальше мы уходим от советской эпохи, тем больше вопросов остаётся без ответа. Полигон, который рождался в тишине История Капустина Яра начинается в 1946 году. Страна ещё задыхалась от последствий войны, но в Кремле уже понимали: грядущие столкновения будут не танковые, а ракетные. Чтобы догнать и перегнать потенциального противника, СССР нужно было собственное место для испытаний оружия будущего. Место выбрали таким, каким оно должно быть: степь Астраханской области, плоская как стол и пустая как лунная поверхность. Сюда привезли немецкие разработки, сюда отправили лучших инженеров, сюда же поступил и прика

Раннее утро 17 июля 1941 года стояло обманчиво тихим. Над белорусскими полями висел серебристый туман, и только те, кто уже пережил первые недели войны, знали: это затишье ничего хорошего не сулит. Полк, измученный прорывом из окружения, выстроился на пригорке. Люди держались из последних сил. На лицах отражалась вселенская усталость, в глазах немой вопрос: доживём ли до следующего дня? Командир медленно проходил вдоль шеренги, будто выискивая среди десятков людей одного-единственного. Его взгляд остановился на худощавом пареньке с упрямой прямой осанкой. — Как звать? — Коля. — А по фамилии? — Сиротинин. Так началась история человека, который войдёт в легенду не по приказу, не по должности, не по званию, а потому, что в тот день его сердце оказалось крепче стали. «Мы оставляем тебя здесь…» Николаю было двадцать. Старший сержант артиллерии, толковый наводчик, тихий в быту и удивительно внимательный к своей пушке — 76-миллиметровой «подружке», как он её шутливо называл. Но в тот ден

Под водой, где сегодня только ил и тишина, когда-то работали советские водолазы, поднимая обломки загадочного объекта. Они думали, что выполняют обычное задание, но вскоре стало ясно: операция «Риф» выводит на след технологии, о которых СССР предпочитал не говорить вслух. История операции началась в кабинетах советских учёных, но настоящая её прелюдия случилась за океаном. Причём за три с лишним века до СССР. В 1622 году у берегов Флориды на дно ушёл испанский галеон «Нуэстра сеньора де Аточа». На борту находились грузы, от которых у любого монарха дрогнула бы рука: двадцать семь тонн золота, почти пятьдесят тонн серебра. Но куда страннее оказалось другое: галеон погубил риф, которого там быть не могло. Пираты десятилетиями топили мелкие суда в одной и той же точке, сами не зная, что создают искусственную ловушку из дерева и обломков. В момент шторма этот «случайный» риф сделал то, чего не могли сделать пушки — раскрошил испанский корабль в щепки. Сама идея о выращивании рифов прям д

Иногда история исчезает не в пыли времени, а под толщей воды. На дне Рыбинского водохранилища, среди ила и затонувших деревьев, покоятся улицы, дома и церкви Мологи, города, которого больше не существует. Его нет на современных картах. Но он был. И в этом, пожалуй, самое страшное. «Будет море» — и никого не спросили 14 сентября 1935 года в Советском Союзе вышло постановление, от которого побледнела бы и чертёжная бумага: начиналось строительство Рыбинского и Угличского гидроузлов. Для страны проект весьма грандиозный. А для Мологи и 700 окрестных деревень он стал смертным приговором. Молога. Фото: uk.m.wikipedia.org Там, где веками жили люди, растили хлеб, косили заливные луга и ловили рыбу к царскому столу, теперь должно было быть море. Искусственное. Высота будущего водохранилища составляла 98 метров над уровнем моря, поэтому сначала ещё давала городу шанс выжить. Он стал бы прибрежным. Но инженеры пересмотрели проект. Четыре лишних метра воды, и Молога оказалась обречена. Вода приш